Тоска по аристократии

В последнее время много писали и продолжают писать о проблеме правящих политических элит на Западе и в России. На Западе правящие элиты характеризуются, прежде всего, полной утратой способности различать добро и зло, тотальной аморальностью и лютым богоборчеством. Посмотрите, как постыдно вели себя представители американского истеблишмента на траурном мероприятии в Далласе, посвященном трагической гибели пятерых полицейских. Буш-младший чуть в пляс не пустился! Похоже, что он был очень пьян. Но и другие вели себя так, словно пришли на какое-то развлекательное шоу. Постоянно раздавались совершенно неуместный смех и громкие аплодисменты. Все это напоминало сборище бесноватых. Кроме того, современная западная элита откровенно поддерживает содомию.

В России подобное, слава Богу, невозможно. Но у нас другая беда с элитой – коррупция, говоря по-русски, – банальное воровство. Коррупция и воровство представляют собой формы аморальности, способные обесценить любые добрые начинания. Сегодня коррупция части правящей элиты вступила в острейшее противоречие с державным курсом верховной российской власти. Об этом все чаще говорит непосредственно Президент страны Владимир Путин.

Что же делать? Ответ один – нам нужна, как воздух, нравственно обновленная правящая элита. Хотя слово «элита», как мне представляется, не совсем точное. Слово «элита» имеет несколько размытый характер. Я полагаю, что сегодня правильнее говорить о подлинной российской аристократии. 

Одной из интереснейших тем историософии является тема: «Аристократия и революция». Действительно, если окинуть мысленным взором всю новейшую и новую историю, можно увидеть, что роль аристократии во всех революциях была огромной. Когда аристократия изменяла своему великому призванию – жертвенному бескорыстному служению, начинались революционные катастрофы. 

Недаром одной из стержневых тем Достоевского во всем его творчестве является тема роли аристократии. В «Братьях Карамазовых» мы видим Ивана, бунтующего против Бога и созданного Им мiра. В «Подростке» – это Версилов, раскалывающий об угол печи икону и растаптывающий розу на снегу, «потому что слишком красива». В «Бесах» – это Ставрогин, которого революционеры хотят сделать своим вожаком (Иваном-Царевичем). Федор Михайлович гениально показывает, что духовно-нравственная ответственность аристократа – исключительная, потому что аристократу Бог дает больше, чем другим. Особенно поражает образ Николая Ставрогина. Ведь он обладал колоссальными дарованиями и мог бы принести своему Отечеству и своему народу великую пользу. Но Николай Всеволодович не просто закопал свой талант, он растратил его на самое низменное зло. И завертелся вокруг него сатанинский революционный хоровод. 

Но ведь были же и другие русские аристократы. Был, например, великий граф (с 1845 года – князь) Михаил Семенович Воронцов, совершенно незаслуженно оскорбленный «солнцем русской поэзии» Александром Сергеевичем Пушкиным. Много выдающихся государственных деяний совершил граф Воронцов (кстати, спас самого Пушкина), среди которых особенно выделяется обустройство им Крымской земли.  Сколько личных средств он вложил в развитие этого потрясающего по красоте удела нашей планеты! Именно благодаря графу Воронцову известнейший чилийский поэт и политический деятель Пабло Неруда назовет впоследствии Крым «орденом на груди планеты Земля». А сам граф неоднократно повторял: «Богатые и  власть имущие должны жить и делать так, чтобы бедные простили их за то, что они богатые и власть имущие». Эти слова – завещание российской аристократии на все времена. 

Но, видимо, плохо знает наша правящая элита, мнящая себя аристократией, собственную историю.  И совсем иначе, чем граф Воронцов, относится она к огромным материальным средствам и власти, находящимся в ее руках. Пройдитесь сегодня по улицам Москвы.  Такое впечатление, что столица готовится к отражению вражеской армии. Весь город перерыт: и центр, и Садовое кольцо, и окраины. Городские власти объясняют это задачами благоустройства столицы. Но какое же здесь благоустройство, когда невозможно ни проехать, ни пройти. И предыдущие городские власти, в том числе и в советское время, тоже благоустраивали столицу и занимались ремонтом. Но делалось это постепенно и не мешало нормальной жизни москвичей. 

Спросите сегодня у любого водителя транспортного средства, что он думает об этом «благоустройстве» столицы, и вы услышите в ответ такое, что цитированию не подлежит. В реальности такое «благоустройство» приводит к тому, что люди не могут вовремя приехать на работу, доставить необходимые грузы и корреспонденцию. Автомобили скорой помощи и реанимации опаздывают к умирающему, а офицеры «убойного отдела» не успевают задержать опасного преступника, и т.д. и т.п. Особенно хочется подчеркнуть, что с нарастанием террористической угрозы такие раскопки Москвы становятся фактором дополнительного риска. 

И ведь даже школьнику понятно, что это не благоустройство, а банальное отмывание денег, то есть коррупция. Зато теперь в столице везде велосипедные станции, будто мы живем не в Первопрестольной, а где-нибудь в Пекине или Ханое. И самое главное – подобное «благоустройство», мягко говоря, не способствует сохранению порядка и стабильности в Москве. Может быть кто-то заинтересован в московском майдане?!

Говоря об аристократии, я имею ввиду не кровь, а, прежде всего, – дух. Аристократом может быть человек, не имеющий формального отношения к тому или иному аристократическому роду. Аристократизм – это образ мышления и образ жизни, исключающие хамство, стяжательство, но предполагающие жертвенность и аскетизм. Когда тонул «Титаник», и одна из спасательных шлюпок оказалась перегружена, так что вот-вот сама должна была пойти на дно, двое английских аристократов молча ступили за борт шлюпки в черные воды океана. И как же тяжело было смотреть на наших горе-футболистов, которые после провала на первенстве Европы отмечали в Монте-Карло свое ничтожество брызгами дорогого шампанского. Ведь они тоже считают себя элитой! Брали бы пример с одного из самых величайших футболистов всех времен голландца Йохана Кройфа – скромного и умного человека, подлинного аристократа, который читал Достоевского, Ницше, Шопенгауэра. У этого человека они не достойны даже бутсы завязывать. 

Нам нужны подлинные аристократы, которые мыслили бы и чувствовали в духе князя Льва Николаевича Мышкина. Нам нужна аристократия, которая была бы способна на жертвенное служение. При такой аристократии никакая революция нам не страшна.