Вчера сенаторами Вадимом Тюльпановым, Лилией Гумеровой и Еленой Афанасьевой был внесен в Госдуму законопроект о т.н. «беби-боксах». Ранее, 14 августа 2015 года, В.А.Тюльпанов вдвоём с экс-сенатором К.Э.Добрыниным уже предлагали законопроект № 862162-6 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», который предусматривал законодательное разрешение существования «коробок для ненужных детей» (как нужно правильно их называть) всего лишь на основании того, что в законодательстве не прописан соответствующий запрет.
Теперь сенатор отредактировал совместный труд – предложил разрешить установку беби-боксов органами государственной власти регионов, которые и должны взять на себя финансовое и организационное бремя. Не увеличить долю социальных расходов в бюджете для помощи незащищённым семьям, а начать выкачивать из казны средства путём создания «пунктов приёма ненужных младенцев».
А самое главное, отказавшись от скандальной формулировки «беби-бокс», глава комитета Совета Федерации по регламенту и организации парламентской деятельности предложил убийственно точное по своей циничной сущности определение – «специализированные места для анонимного оставления ребёнка после его рождения». Мол, есть известный всем, обычный процесс - «оставление ребёнка после рождения», и для его реализации нужно просто определить «специализированные места». То есть места, специализирующиеся на анонимном оставлении там рождённых детей.
Тут надо ещё и рассудок сохранить, пытаясь это вместить. Как следует из пояснительной записки законопроекта, родители смогут потом вернуть своего ребёнка, установив родство через анализ ДНК. Правда, вопрос, где возьмёт 500 долларов на указанную экспертизу изначально неимущая мать, остаётся за скобками. Сенатор Тюльпанов эффектно обставил внесение инициативы: провёл пресс-конференцию, дал ряд интервью и распространил информацию о своём законопроекте как об уже решённом деле.
Из истории продвижения закона. Это – не первая попытка продавить ювенальную инициативу (а именно так называется любой шаг, предполагающий разрыв связи «родители-дети»). В 2011 году экс-депутаты Госдумы Елена Мизулина и Наталья Карпович внесли проект поправок в закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», в котором родители получали право анонимно отказаться от младенца в течение первых шести месяцев его жизни и не попасть под уголовную ответственность (ст. 125 УК РФ «Оставление в опасности»), а организации, оборудованные бэби-боксами, могли сами заявлять о регистрации подкинутого малыша. Так и видится шестимесячный бутуз, которого мама несёт к вожделённому люку в стене – мол, не понравился ребёночек, возьмите…
Инициативу тогда активно поддержал председатель комиссии по социальным вопросам Общественной палаты Борис Альтшулер, считающий, что «ящики» - самый подходящий вариант для женщин, которые, по каким-либо причинам не смогли сделать аборт и ребенок для них нежеланный. Странная альтернатива: аборт или ящик – а помощь семье почему не рассматривается?
12 февраля 2013 года законопроект был отклонен Госдумой.
В марте 2015 г. Павел Астахов обратился в Генпрокуратуру России с просьбой разобраться с «ящиками для детей», установка которых не предусмотрена законодательством России: «Ящик для ребенка – это противоречит не только ряду российских законов, но и моральным принципам. К тому же в Конвенции о правах ребенка говорится, что ребенок имеет право знать своих родителей».
Но зачем нам оглядываться на нормы международного права, когда они нам невыгодны? Вот и в новом законопроекте в Пояснительной записке сенатор Тюльпанов с коллегами откровенно игнорируют их (стр.2): «Комитет ООН по правам ребёнка утверждает, что применение практики анонимного оставления детей нарушает ст.7 Конвенции ООН о правах ребенка (ребёнок имеет право знать своих родителей). (…) Однако мировая практика показывает эффективность подобного решения сохранения жизни новорожденных детей»…
Пермская аномалия. В России идеология «ящиков для приёма ненужных детей» активно продавливается с 2011 г., когда активистка из Перми, а по совместительству президент Ассоциации управляющих компаний, Елена Котова, купила в Латвии за 6 тысяч евро «образцовый» бокс, «чтобы заявить о своей работе на всю Россию».
Далее была покупка ещё одного «ящика» (итого 12 тысяч евро), изготовление по его образцу 20 новых «коробок» и продажа их в регионы; теперь в Перми у Елены налажено своё производство. По мнению депутата Госдумы Золочевского, «установка и обслуживание бэби-бокса стоит не менее миллиона рублей в год; для того, чтобы мера была эффективной, на один муниципалитет их нужно хотя бы три, а по стране – тысячи». (…) «Это сотни миллионов рублей. Это чистой воды бизнес. Напрашивается вывод, что идет лоббирование каких-то коммерческих интересов».
Наверняка, Елена Котова – очень активный и позитивный человек, любящий то, что она делает; недаром СКР по Пермскому краю наградил её медалью СКР «За содействие». Только вот путаница у Елены с идеологией: продвигает она «ящики для детей», а награждают её за организацию работы двух кризисных центров для беременных женщин и женщин с детьми. За то, что по-настоящему востребовано обществом.
Дело это непростое, но, похоже, это у неё неплохо получается, и ей нравится помогать людям и быть нужной. Да вот только основную точку приложения для своей кипучей энергии она выбрала сомнительную. И, вполне возможно, добросовестно заблуждается в своём понимании истиной сути проблемы в силу отсутствия политического опыта. Её энергии с лихвой хватает для того, чтобы из далёкой Перми реализовать «федеральный социальный проект «Колыбель надежды», как она теперь называет свою идею. И в эту идею уже встроены депутаты Госдумы, члены Общественной палаты РФ, сенаторы, общественники, спонсоры. Для неё открыты федеральные каналы, у неё берут интервью центральные СМИ – всё это если и вызывает вопросы, но, увы, уже не требует ответа.
Сетевой проект из-за бугра. В рассказах о пермском проекте обычно говорится, что «свою общественную организацию Елена Котова назвала «Колыбель надежды». Что ж, по форме это может быть общественной организацией, благотворительным фондом, чем-то ещё, что на данный момент предпочтительнее, но вот только название Елена не сама придумала: проект является сетевым, международным, и название это ещё в 2006 году озвучил в своей работе над аналогичным проектом на Украине местный филантроп Виктор Пинчук. Так что, просто франшиза, тем более, что социальные франшизы начинает продвигать ОП РФ, с секретарём которой Бречаловым весьма дружна Елена Котова, и который весьма активно продвигает законопроект о «ящиках для детей».
«Проект» привнесён извне, это не плод ошибочной горячности – потребности в чужеродном явлении у общества нет. Согласно «Пояснительной записки» к законопроекту Добрынина-Тюльпанова, «с ноября 2011 года на территории Пермского края организована работа трех «беби-боксов», которые приняли 5 новорожденных детей». То есть, за пять лет, грубо говоря, по одному ребёнку в год – при расходах около пяти миллионов рублей (400 тысяч – один «ящик», всего три «ящика», около 1 млн.руб. – обслуживание). Не скажешь, что рентабельно.
Аргументы защитников неубедительны; на всё у них всегда готов один ответ: «Даже если мы спасём хоть одну только жизнь – и то всё будет не зря!». Лозунги из программ «Снижения вреда». Это – базовый тезис, на который мы должны, как на звуки «дудочки Ганса», устремиться в неведомом направлении, даже не спрашивая, куда и зачем.
Но ведь изначально нет и не может быть никакой статистики спасённой жизни, которую потенциально хотели отобрать – как это посчитать?
Зато есть статистика случаев, когда матери просто спасались таким образом от проблем. Так может быть, лучше привлечь деньги спонсоров и решить вопросы помощи проблемным матерям? В тех самых кризисных центрах, которые умеет создавать Елена Котова, а также через социальные программы, школьные программы воспитания типа «Этики семейной жизни» и т.п.
Ценностные основания. По мнению специалистов, у нас «утеряны традиции поддержки беременной женщины, одобрения материнского поведения», и это – основная проблема общества, которую «ящиками» не решить. Проект «ящиков для детей» в первую очередь – ценностный, просто так в него не войдёшь и заниматься им не станешь. Но лишь допуская в своей жизни какие-то отступления от прежних позиций, сможешь убедить себя, что с проектом всё в порядке. И будешь всё больше верить в свою правоту, в то, что «это все остальные идут не в ногу, а не я».
Общество не должно легитимизировать табуированные понятия: бросать ребёнка – это грех, за который ещё и уголовная ответственность полагается, а мы этим «проектом» говорим нашим девочкам и женщинам, что теперь всё не так, что это если ты ребёночка в канаву выбросишь, это будет грех, а вот если в ящик – совсем даже наоборот. Мы даже глаза зажмурим, чтобы ты не стеснялась, то есть камеры от этого места уберём – чтобы, значит, ни страх, ни совесть тебя потом не мучили.
«Народ против беби-боксов». Ящики для детей по стране устанавливают, а преступления живут своей жизнью: в Татарстане на мусороперерабатывающем заводе в полутора часах езды от «коробки» найден мертвый младенец.
В Челябинской области, Ставрополье, в Ростовской области и др., изучив суть вопроса, власти заявили о нецелеобразности установки «коробок для детей» и отказались от них в силу того, что они к тому же нарушают антитеррористическое законодательство (представляют собой дырку в стене в медицинском учреждении без охраны, камер, в плохо освещенном месте).
В Казани Уполномоченный по правам ребенка в Республике Татарстан Гузель Удачина высказалась «категорически против такой формы жизнеустройства детей», как «возможность их помещения в беби-бокс». При этом отчего-то никто не обращает внимания на Конституцию РФ, где сказано, что «забота о детях, их воспитание – равное право и обязанность родителей» (п.2 ст.38), и именно поэтому ни о каком законном анонимном оставлении ребёнка речи быть не может. Легитимизация преступления – вот что такое «ящик для детей». А это уже – подрыв конституционного строя, и это уже серьёзно.
Уничтожая этим проектом обязанность родителя по заботе о ребёнке, мы лишаем ребёнка самой надёжной защиты и делаем его объектом других интересов – материальных, а это значит, что как только мы это позволим делать, эта сфера будет неизбежно максимально криминализована.
А уж если мы позволим торговать младенцами, введём анонимные роды – то и не заметим, как законы рынка втянут в свою орбиту и превратят в товар и наших собственных детей.
Список персоналий, в разные периоды продвигавших или поддерживавших антисемейный законопроект о «ящиках для ненужных детей»: сенаторы В.А.Тюльпанов, Е.Б.Мизулина, Л.С.Гумерова, Е.В.Афанасьева, экс-сенатор К.Э.Добрынин, депутат Госдумы О.М.Казакова, экс-депутат Госдумы Н.Н.Карпович, секретарь Общественной палаты РФ Александр Бречалов, председатель комиссии по социальным вопросам Общественной палаты Борис Альтшулер, экс-член Общественной палаты РФ Ольга Костина, уполномоченный по правам ребёнка в Пермском крае Павел Миков, руководитель проекта «Колыбель надежды» Елена Котова.
Людмила Рябиченко, председатель Межрегионального общественного движения «Семья, любовь, Отечество», член Президиума ЦС движения «Народный собор»
