Толерантность к геноциду

В этом году Россия отмечает 70-летнюю годовщину победного окончания Второй мировой войны в Европе. За прошедшие годы учёные-историки, очевидцы событий и журналисты издали множество книг и статей, которые пролили свет на многие тайны этой крупнейшей гуманитарной катастрофы в истории человечества. Из этих исследований и публикаций стали известны причины конфликта, цели сторон, ход боевых действий и события на дипломатическом фронте. Много слов было сказано о вине немцев в уничтожении европейского еврейства. Тем не менее, не все акты великой трагедии народов оказались освещены в достаточной мере, а некоторые из них до сих пор замалчиваются, очевидно, по соображениям политического престижа. Об одной из таких несправедливостей речь пойдет в этой статье, тема которой геноцид сербского православного народа в Независимом государстве Хорватия (НГХ). 

День публикации выбран неслучайно, ибо 74 года назад, 10 апреля 1941 года, через несколько дней после нападения нацистской Германии на Югославию, в северо-западной части многострадального Балканского полуострова усташи (хорв. повстанцы) провозгласили Независимое государство Хорватия. Во главе нового режима оказался поглавник (хорв. вождь) хорватского национального движения Анте Павелич, который не первый год тесно сотрудничал с Гитлером. Характерным фактом биографии поглавника является его непосредственное участие в организованном немцами покушении на югославского короля Александра I Карагеоргиевича и министра иностранных дел Франции Луи Барту в Марселе в 1934 году. С приходом же к власти Павеличу и его сторонникам открылась возможность безнаказанно преступать закон уже не только против отдельных людей, но истреблять целые народы.

 

Касаясь вопроса отношений между сербами и хорватами в НГХ, автор статьи не может не коснуться доктрины усташеского движения. Наиболее заметный вклад в оформление идеологии хорватского государства внес политический деятель XIX века, тезка поглавника Анте Старчевич, именуемый «отцом отечества» в современной Хорватии. Он выдвинул концепцию происхождения хорватов от древнегерманского племени готов, осевших на Балканах во времена «великого переселения народов» и породнившихся с местными славянскими народами. Старчевич считал, что этноним «сербы» происходит от латинского слова «servus» - «раб». Из подобного рода антиисторичных предрассудков ковалась идеологическая база для хорватских нацистов. Немало внимания уделял основоположник идее сближения хорватского национализма и католического мировоззрения. Придуманный им лозунг «Бог и хорваты» станет символом кровавого союза Ватикана и Загреба против православных сербов. В целом, скудную парадигму усташей можно свести к следующей мысли: «На территории католического хорватского государства не должно остаться ни единого православного серба». Эта формула стала официальной политикой нового преступного режима. 

Хорватское правительство во всём старалось следовать примеру могучего германского протектора, проводя в жизнь аналогичные меры. Например, 25 апреля 1941 г. сторонники Павелича приняли закон о «защите арийской крови и чести хорватского народа». Сербам предписывалось носить нарукавные повязки с буквой «П», т.е. «Православный», что напоминает распоряжение о ношении жёлтых звёзд в Германии. Всё некатолическое население Хорватии лишалось гражданства. Преследованиям подверглась также Сербская православная церковь, деятельность которой была запрещена на территории Хорватии в мае 1941 года. Православные храмы либо разрушались, либо превращались в конюшни и склады, либо передавались вместе с имуществом в пользование Ватикана. Священников, не покинувших НГХ, ожидало фактически поголовное уничтожение. 

Особенностью геноцида на Балканах в этот период стало массовое участие католических верующих – клириков, монахов, воцерковлённой молодежи – в истреблении сербского населения. Сербов не только уничтожали, но и принудительно обращали в католицизм, к чему неуклонно призывали печатные органы духовенства. По данным английского историка Уэста, около 240 тыс. сербов были вынуждены отойти от апостольской веры и «принять» её реформистский вариант ради спасения своих жизней. Закрадывается даже ужасающая мысль о том, что Папский престол рассматривал Павелича в качестве меча цивилизации в борьбе против схизматического Православия, отпавшего, по мнению Рима, от «матери-Церкви». Применением физического насилия против беззащитных людей он создавал Ватикану благоприятные условия для окатоличивания «схизматиков» и продвижения на Восток. В Ватикане, который  тогда возглавлял Папа Римский Пий XII, знали о творимых беззакониях, но предпочитал занимать позицию невмешательства. Христианам известно, что молчанием предаётся Бог, особенно, когда под аккомпанемент пламенных католических молитв примаса и военного викария Хорватии Алоиза Степинаца зверски уничтожались тысячи и тысячи сербов.

 

С первых дней существования на территории НГХ стали создаваться концентрационные лагеря для врагов режима. Хорватия была единственной союзницей нацистской Германии, имевшей собственные лагеря смерти. Страшные свидетельства лютой ненависти к сербскому народу оставил Ясеновац, который можно смело поставить в один ряд с Освенцимом, Треблинкой и Майданеком. Простой обыватель не раз сталкивался с этими именами смерти, слышал о примерном количестве убитых людей и даже способах умерщвления несчастных жертв и нечеловеческих издевательствах над ними. Другими словами, СМИ предоставили информацию, достаточную для формирования представлений о преступлениях Германии в годы войны. В то же время Ясеновац известен чуть ли не только профессиональным историкам, хотя узники, в абсолютном большинстве сербской национальности, пережили столь же вопиющие зверства. Комендантом этой фабрики смерти был католический монах-францисканец Мирослав Филипович, прозванный «братом сатаны» за свирепое отношение к заключённым. В целях ускорения процессе «национального строительства», т.е. «избавления от сербов», усташи разработали специальный косой нож, который закреплялся на запястье. Руководство лагеря даже проводило соревнования по скорости перерезания горла узникам лагеря с помощью дьявольского приспособления. Победителем в этой кровавой бойне вышел выпускник католического колледжа Петар Брзица, убийца около 1300 сербов за один день, бежавший после войны в США и так не выданный правительству Югославии. Всего же, по данным сербского исследователя Бранимира Станоевича, мученическую смерть в НГХ приняли до 800 тыс. сербов. 

К сожалению, хорватский геноцид сербов нельзя отнести к делам минувшим и списать его на «случайную дружбу с Гитлером». После поражения Германии и бегства её балканского союзника Павелича Хорватия оказалась под властью Тито. По традиции не искушенные в вопросах национальной политики коммунисты ограничились осуждением некоторых усташеских преступников, в том числе Степинаца, не проявив должного внимания к проблемам сербо-хорватских отношений. Смерть Тито в 1980 году бросила вызов единству государства, а нерешённые споры стали почвой для очередного всплеска перевозбуждённого хорватского национального чувства в последнем десятилетии XX века. 

Последняя декада ХХ века ознаменовалась для истории Балканского полуострова новыми судьбоносными потрясениями, связанными с распадом Югославии. Отделение Словении и Македонии, однородных по этнического составу, прошло без крови. В Хорватии же с 12%-ным сербским населением сразу началась война. Новое руководство страны во главе с Франьо Туджманом, ярым приверженцем Павелича, стремилось к созданию мононационального государства. О преемственности посткоммунистической Хорватии и НГХ он, в частности, заявил: «Независимое государство Хорватия времён Второй мировой войны была не только коллаборационистским образованием, но и выражала тысячелетние стремления хорватского народа». Следуя примеру усташей, новый поглавник начал преследования сербской православной церкви, запретил кириллическое письмо. Таким образом, корни современной хорватской государственности восходят к «убийце во имя Божье» Анте Павеличу. 

Почти два года назад нераскаянную Хорватию приняли в Европейский союз, в объединение, которое провозглашает ценности свободы и равенства и заявляет о борьбе с дискриминацией и шовинизмом. Пример этой балканской страны интересен тем, насколько избирательно авторы интеграции подходят к исторической вине потенциальных стран-членов. Когда поражение в войне открыло правду о немецких концлагерях и трагедии европейского еврейства, немцев заставили принести покаяние за содеянные преступления против человечности. В Германии был запущен процесс денацификации, т.е. освобождения от влияния нацистской идеологии на умы людей. По сей день Берлин оказывает финансовую помощь Израилю и поддерживает его спорный внешнеполитический курс. В Германии проявления антисемитизма подавляются на государственном уровне, а немецкие школьные программы предусматривают подробное изучение эпохи национал-социализма во избежание даже намеков на реставрацию преступного режима. Старания немецкого народа на пути переосмысления прошлого обусловили его возвращение в семью европейских народов. 

Иначе подошли строители европейского заповедника толерантности к Хорватии с её неблаговидной историей в XX веке. Страна не только не принесла покаяние сербского народу, но и по-прежнему культивирует преступных деятелей прошлого. Однако это не стало помехой для вступления в ЕС, который не поставил перед хорватами каких-либо «моральных условий», как то было в немецком случае! Ни один чиновник из Брюсселя не задался вопросом об отношении ныне живущих хорватов к НГХ и, соответственно, о «перевоспитании» и демократизации этого народа. До сих пор молчит католическая церковь, окормляющая до 280 млн. верующих в Европе. Ватикан ни в чём не раскаивается, о чём свидетельствует причисление католического палача Алоизия Степинаца к лику блаженных Иоанном Павлом II. Другой глава Ватикана Бенедикт XVI назвал «архиепископа геноцида» «великим примером подлинного гуманизма». К сожалению, влияние православных сербов, не имеющих банков в США и влияния на мировые СМИ, не позволяет «протолкнуть геноцид», подвигнув Брюссель и Ватикан к осмыслению прошлого некоторых европейских государств, как и принудить Хорватию к признанию чудовищной исторической вины перед сербским народом. 

Массовые убийства в Ясеноваце и принятие Хорватии с тяжким наследием Павелича в европейскую семью являются не единственным примером равнодушного и даже благосклонного отношения правительств Европы к геноциду представителей неевропейской цивилизации. Вооружённый захват власти в Киеве, сожжение людей в Одессе, массовые расстрелы в Мариуполе и трагедия жителей Новороссии разительно напоминают преступления против человечности в НГХ. Всё это заставляет провести исторические параллели, которые и определяют сегодняшнее отношение русских к Западу. За место усташей выступают бойцы «Правого сектора» и других нацистских формирований, а зачастую и солдаты украинской армии. Роль духовного наставника играет «филиал» Ватикана – воинственная Украинская Греко-Католическая Церковь, чьи призывы к насильственному свержению власти и подавлению протестов едва ли совместимы с христианскими идеалами любви и милосердия. На месте же несчастных сербов оказываются русские, осуждённые многоголосым хором западных газет за противление нацизму. Замалчивание Европой преступлений против жителей Новороссии не вызывает удивление, если вспомнить, что представители ЕС воздержались при голосовании о поддержке инициированной Россией резолюции ООН по борьбе с героизацией нацизма. Складывается впечатление, что европейцы так и не изменили отношение к человеческой жизни со времён Гитлера. Сегодня ни вычурно светский Европейский Союз, ни приторно религиозная католическая церковь не готовы взять на себя мужество осудить геноцид в Европе, а потому Ясеновац – это мрачный след на совести европейской цивилизации. 

Наибольшим же цинизмом является продолжающиеся поучения России демократии и т.н. европейским ценностям на фоне лишения людей первейшего права – права на жизнь. Строками из Нагорной проповеди мы можем наиболее полно отразить фальшивые идеалы и алчность Брюсселя, Ватикана и всей западной цивилизации: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные».