Двадцать лет минуло с момента распада СССР, вместе с которым приказала долго жить и Советская армия, а споры о значении праздника 23 февраля не прекращаются по сей день. Казалось бы, пора закрыть тему праздника и считать 23 февраля, яко же не бывшее...
Но народное сознание консервативно, его невозможно регулировать административными запретами. Миллионы мужчин в разных концах планеты, когда-то проходившие военную службу в Советской армии, сегодня обязательно вспомнят об этой странице своей биографии. Придут поздравления и автору этих строк от моих армейских друзей из России, Казахстана, Узбекистана и США – «через головы поэтов и правительств» – разумеется, не с праздником вооруженных сил этих государств, а с Днем Советской армии. Пускай нас разделили государственные границы, разные взгляды на жизнь и почти три десятилетия гражданской жизни. Но чем дальше, тем всё чаще раздаются телефонные звонки, приходят письма по интернету от моих сослуживцев. Чувство мужского братства, пережитое в экстремальных условиях, осталось навсегда.
Отвергать саму идею праздника 23 февраля на том основании, что он имеет большевистские корни – нелепо. С такой же прямолинейной логикой, например, свидетели Иеговы отвергают крест, спрашивая христиан: «Почему вы поклоняетесь кресту, ведь это орудие позорной казни и символ смерти?» Как им объяснить, что этот символ имеет для нас другое содержание?
Я не знаток истории Церкви, но не раз читал, что успешная христианизация народов никогда не проводилась мерами «чрезвычайки». Проповедь Христианства всегда опиралась на сложившиеся народные традиции. И это мы можем обнаружить в странном на первый взгляд совпадении календаря христианских и языческих праздников. Теперь уж мало кто знает, что древний праздник бога Митры – праздник нарождающегося солнца (начало прибавления светового дня) был вытеснен из народного сознания праздником Рождества Христова – «Солнца Правды». А день рождества Иоанна Предтечи и до ныне зовется в простонародье Иваном Купалой. Наполнение символа новым содержанием – наиболее конструктивный способ изменить сознание людей.
Иное содержание имеет для нас и день 23 февраля. Для миллионов мужчин это не день рождения Красной армии Троцкого, с помощью которой он хотел раздуть пожар мировой революции, а день Советской армии, победившей военную мощь фашизма. Эту смену содержания символа в народном сознании выразил в своей проповеди архимандрит Петр (Кучер): «Отдав в начале войны под немецкий меч богоборческую большевистскую Красную армию Троцкого, Господь затем помог одержать победу в войне новой народной Советской армии».
И ведь правда, во время Великой Отечественной войны поменялась не только военная форма, ранги и звания, военная стратегия и тактика. Изменился дух армии. Перечитайте хотя бы «Сын полка» Валентина Катаева и вспомните взаимовыручку, терпение и жертвенность советских солдат (между прочим, в этой повести писатель, еще не подозревая о толерантности, в качестве синонима к слову «советский» использует и слово «русский»). Этот дух жертвенности ярко выражен и в известных монументах советскому солдату-освободителю, установленных в берлинском Трептов-парке и в болгарском Пловдиве (памятник «Алеша»). Между прочим, русская песня «Алеша» до развала социалистического лагеря была гимном г.Пловдив. В 90-е годы в Пловдиве было несколько попыток сноса памятника Алеше. Народ встал стеной! И добился, чтобы верховный суд Болгарии принял решение – без права его пересмотра – оставить памятник Алеше на века! И что же нам теперь – в связи с новым взглядом на историю Красной армии – не написать ли «покаянное» письмо братьям-болгарам: пускай уж демонтируют свою святыню?
Одним из самых ярких впечатлений моего детства был концерт ансамбля песни и пляски Уральского военного округа. В песне ведь наиболее полно передается дух любого культурного явления. Желая снова пережить свое детское впечатление, я неоднократно прослушивал на «Ютубе» видеоролики с записью выступлений ансамбля Советской армии имени Александрова. Слушая записи разных лет, - хрущевской и брежневской эпохи – я внимательно вглядывался в лица солдатского хора и открывал для себя, что это – простые, в чем-то даже деревенские лица советских парней, поющих не только голосом, но и мимикой, и сердцем. Почему же ведь за несколько лет до кончины римский понтифик Иоанн Павел II пригласил к себе с концертом не какого-нибудь Элтона Джона, а ансамбль песни и пляски Советской армии? И долго слушал песни «непобедимой и легендарной» в живом исполнении, вглядываясь в лица поющих солдат – по сути дела его идейных противников!
Любое общество нуждается в объединяющих символах. Как никто сегодня, нуждаются в них миллионы наших соотечественников в России и за рубежом. Было бы глупо, по-большевицки размахивая шашкой, растоптать, отвергнуть символы, давно выстраданные и усвоенные народом! Неужели лучше размежеваться по партиям, разделиться на лагеря, раздробиться на множество разных «кочек зрения» и организовать локальную междоусобицу?
Но ведь в каждом символе можно найти предлог для братского объединения людей. Я считаю, что 23 февраля – это прекрасный повод вспомнить о том, что все мы – дети великой державы, в которой не было межнациональной вражды. Это имперский символ. Зачем же нам отказываться от него?
Олег Четвериков, Киров (Вятка), специально для «Русской народной линии»
Но народное сознание консервативно, его невозможно регулировать административными запретами. Миллионы мужчин в разных концах планеты, когда-то проходившие военную службу в Советской армии, сегодня обязательно вспомнят об этой странице своей биографии. Придут поздравления и автору этих строк от моих армейских друзей из России, Казахстана, Узбекистана и США – «через головы поэтов и правительств» – разумеется, не с праздником вооруженных сил этих государств, а с Днем Советской армии. Пускай нас разделили государственные границы, разные взгляды на жизнь и почти три десятилетия гражданской жизни. Но чем дальше, тем всё чаще раздаются телефонные звонки, приходят письма по интернету от моих сослуживцев. Чувство мужского братства, пережитое в экстремальных условиях, осталось навсегда.
Отвергать саму идею праздника 23 февраля на том основании, что он имеет большевистские корни – нелепо. С такой же прямолинейной логикой, например, свидетели Иеговы отвергают крест, спрашивая христиан: «Почему вы поклоняетесь кресту, ведь это орудие позорной казни и символ смерти?» Как им объяснить, что этот символ имеет для нас другое содержание?
Я не знаток истории Церкви, но не раз читал, что успешная христианизация народов никогда не проводилась мерами «чрезвычайки». Проповедь Христианства всегда опиралась на сложившиеся народные традиции. И это мы можем обнаружить в странном на первый взгляд совпадении календаря христианских и языческих праздников. Теперь уж мало кто знает, что древний праздник бога Митры – праздник нарождающегося солнца (начало прибавления светового дня) был вытеснен из народного сознания праздником Рождества Христова – «Солнца Правды». А день рождества Иоанна Предтечи и до ныне зовется в простонародье Иваном Купалой. Наполнение символа новым содержанием – наиболее конструктивный способ изменить сознание людей.
Иное содержание имеет для нас и день 23 февраля. Для миллионов мужчин это не день рождения Красной армии Троцкого, с помощью которой он хотел раздуть пожар мировой революции, а день Советской армии, победившей военную мощь фашизма. Эту смену содержания символа в народном сознании выразил в своей проповеди архимандрит Петр (Кучер): «Отдав в начале войны под немецкий меч богоборческую большевистскую Красную армию Троцкого, Господь затем помог одержать победу в войне новой народной Советской армии».
И ведь правда, во время Великой Отечественной войны поменялась не только военная форма, ранги и звания, военная стратегия и тактика. Изменился дух армии. Перечитайте хотя бы «Сын полка» Валентина Катаева и вспомните взаимовыручку, терпение и жертвенность советских солдат (между прочим, в этой повести писатель, еще не подозревая о толерантности, в качестве синонима к слову «советский» использует и слово «русский»). Этот дух жертвенности ярко выражен и в известных монументах советскому солдату-освободителю, установленных в берлинском Трептов-парке и в болгарском Пловдиве (памятник «Алеша»). Между прочим, русская песня «Алеша» до развала социалистического лагеря была гимном г.Пловдив. В 90-е годы в Пловдиве было несколько попыток сноса памятника Алеше. Народ встал стеной! И добился, чтобы верховный суд Болгарии принял решение – без права его пересмотра – оставить памятник Алеше на века! И что же нам теперь – в связи с новым взглядом на историю Красной армии – не написать ли «покаянное» письмо братьям-болгарам: пускай уж демонтируют свою святыню?
Одним из самых ярких впечатлений моего детства был концерт ансамбля песни и пляски Уральского военного округа. В песне ведь наиболее полно передается дух любого культурного явления. Желая снова пережить свое детское впечатление, я неоднократно прослушивал на «Ютубе» видеоролики с записью выступлений ансамбля Советской армии имени Александрова. Слушая записи разных лет, - хрущевской и брежневской эпохи – я внимательно вглядывался в лица солдатского хора и открывал для себя, что это – простые, в чем-то даже деревенские лица советских парней, поющих не только голосом, но и мимикой, и сердцем. Почему же ведь за несколько лет до кончины римский понтифик Иоанн Павел II пригласил к себе с концертом не какого-нибудь Элтона Джона, а ансамбль песни и пляски Советской армии? И долго слушал песни «непобедимой и легендарной» в живом исполнении, вглядываясь в лица поющих солдат – по сути дела его идейных противников!
Любое общество нуждается в объединяющих символах. Как никто сегодня, нуждаются в них миллионы наших соотечественников в России и за рубежом. Было бы глупо, по-большевицки размахивая шашкой, растоптать, отвергнуть символы, давно выстраданные и усвоенные народом! Неужели лучше размежеваться по партиям, разделиться на лагеря, раздробиться на множество разных «кочек зрения» и организовать локальную междоусобицу?
Но ведь в каждом символе можно найти предлог для братского объединения людей. Я считаю, что 23 февраля – это прекрасный повод вспомнить о том, что все мы – дети великой державы, в которой не было межнациональной вражды. Это имперский символ. Зачем же нам отказываться от него?
Олег Четвериков, Киров (Вятка), специально для «Русской народной линии»
