Главное - любовь, остальное приложится

Протоиерей Виталий Колпаченко уже не обижается на поздравления с днем строителя, ведь поздравления эти вполне уместны: его попечением в Хвалынском благочинии выросло пять храмов и несколько еще растет.

Спустя 15 лет со дня рукоположения он, поистине лучезарный, открытый и заботливый пастырь, говорит, что лишь теперь начал понимать, что в служении священника главное.

Семя пало в почву...

 

- Когда меня спрашивают про семью, про то, чего я желал в детстве, я очень четко вспоминаю, что у меня всегда было стремление поскорее вырасти и заняться настоящим делом.

Детство и юность будущего священника прошли в Энгельсском районе Саратовской области, в селе Квасниковка, а потом, почти все школьные годы - в поселке Новопушкинском. Отец будущего священника Сергей Колпаченко некоторое время работал директором местного Дома культуры и неизменно руководил народным театром.

- В моей памяти, в моем сознании с детства запечатлелось, что жизнь должна стать служением - как у моих родителей. Трудились они самозабвенно, честно, и труд, как бы в ответ на их преданность, приносил им радость.

Мальчику оставалось выбрать поприще служения. Он выбирал между историей, полюбившейся в школе, и театром. Виталий играл в отцовской студии с пяти лет, а после девятого класса его без экзаменов принимали в Казанский театральный институт. Отказ на тот момент не стоил ему ни малейших усилий, сомнения начались уже в старших классах. Но, по словам отца Виталия, таблетку тщеславия он тогда все-таки принял.

Отец будущего священника верил в силу искусства, в человека, творчески способного преобразить мир, а в Бога не верил. Крестила Виталия, когда тому было пять лет, его бабушка, наказав ничего не рассказывать об этом отцу. Но, вернувшись из Покровского храма, что в городе Покровске (Энгельсе), мальчик не смог сдержать радостного: «Папа! Мама! Я Бога видел!».

- Было ощущение большой радости, восторга не просто от того, что в новом месте побывал, а, наверное, от прикосновения благодати. И потом навсегда у меня осталось ощущение личной связи со Христом. Парадоксально: о Христе я толком ничего не знал, но было чувство, что Бог рядом и что Бог - это Христос. Евангелие я прочел уже в старших классах, и это было очень личное чтение, как разговор один на один. Пожалуй, сейчас так я уже ничего не читаю.

И казалось бы, с таким всеянным уже в сердце зерном не должно быть никаких метаний, а только прямой, гармоничный путь, не исключающий, конечно, исканий профессиональных. Но на рубеже школьных и университетских лет Виталий решил, что покой, отсутствие душевной борьбы - это совсем нехорошо. Душевная буря - ближе к творчеству, самореализации.

- И я помню тот момент, когда я сам отказался от покоя, отказался и вошел в бушующую стихию...

«У тебя отнимают Христа!»

 

После второго курса истфака СГУ Виталий Колпаченко взял академический отпуск и год отучился на театральном факультете. Но театр и притягивал, и отталкивал одновременно. В те же годы шли духовные поиски. Конец 90-х, долгожданная свобода печати и книгоиздания - было из чего выбирать...

- Я ощущал, что Господь рядом, что Он ждет, и стремился-то я именно к Нему, но вот пути выбирал всё не те. Осваивал различные духовные практики, философией увлекался, все мировые религии, так или иначе, перебрал. Уже теперь я понимаю, что если получается что-то, скажем, в медитации... то получается благодаря углублению во тьму.

И хотя поиски шли честные, душа все меньше радовалась, становилось тягостно. В духовном томлении и даже в унынии юноша часами бродил по городу. Однажды он набрел на книжную лавку и, спустившись в полуподвальное помещение, обнаружил целое море христианской литературы. Вспомнилось теплое чувство, испытанное в свое время к герою Достоевского - старцу Зосиме. Потому и книгу выбрал - об оптинских старцах.

- Я и двор помню, в котором, усевшись на лавку, больше половины прочел одним глотком. Друзья ждали меня в театре, а мне уже больше никуда не хотелось, в себе ощущал такую полноту и радость!

Особую роль в судьбе будущего священника сыграл, как ни странно, Юрий Шевчук. Нравились некоторые его песни, и как личность он привлекал. Однажды, натолкнувшись в телепрограмме на анонс интервью с музыкантом, Виталий решил, что непременно должен посмотреть эту телепередачу.

- Я уже ничего не помню из того интервью, кроме одного. Когда Юрия Юлиановича спросили о его вере, он ответил, что утром и вечером читает молитву «Отче наш». Так и я стал читать. Особенно сильно для меня звучали слова: «Да будет воля Твоя». Но, взывая так к Богу, я долго еще продолжал жить в каком-то религиозном синкретизме, пока не прозвучало внутри отчетливо и ясно: «У тебя отнимают Христа!». И всё! Я понял и больше уже ничего не искал. Но душевный покой вернулся значительно позже - в монастыре.

Выбор

 

Истфак начал томить, быть историком больше не хотелось, но университет Виталий все равно закончил. Созрела цель: «Жить - Богу служить», причем служить он собирался искусством театра и кино, решив поступать на режиссуру. В мечтах уже вовсю шли съемки кинолент по «Маленькому принцу», «Скомороху Памфалону» Лескова, планировался фильм о Христе.

И вот тут Виталий, привыкший уже решать все самостоятельно, впервые в жизни захотел услышать совет - верно ли он избрал себе поприще? И отправился в Сергиев Посад.

- В Лавру я приехал как раз ко дню памяти преподобного Сергия, впервые сознательно исповедался, причастился, стал ждать архимандрита Наума (Байбородина), к которому мне посоветовали обратиться. Народу было столько, что разрешили спать в храме. Я ночевал в Успенском соборе, спал у солеи.

Заранее были куплены билеты домой, не осталось ни денег, ни времени. На следующий день все желающие побеседовать с отцом Наумом выстроились рядами, и так получилось, что он прошел мимо. До последнего момента уверенный, что вот сейчас отец Наум обернется и обратится к нему, Виталий, вдруг не выдержав, закричал:

- А как же я?!

- А что ты? - оглянулся отец Наум.

- Я Вам записку передавал: «Благословите служить Богу искусством театра и кино...»

- Тебе не этим надо заниматься.

- А чем?

- Как чем? Если я тебе скажу коров пасти, ты что, пойдешь коров пасти?

- Пойду коров пасти!

- Ну, давай, поезжай пока в Николо-Шартомский монастырь.

Месяц Виталий Колпаченко жил в этой обители трудником. Работал в маленькой монастырской типографии, где для печати использовались селеновые пластины, молился, читал книги. И потихоньку стал проникаться монашеским образом жизни и жил, по его словам, хорошо, радостно. Темные, вражьи тучи рассеялись, вернулся прежний, давно забытый душевный покой. И стучалось в сердце то самое: «Да будет воля Твоя».

...Но однажды в монастырь приехали родители. Увидев их скорбь, сын уже на следующее утро решил: «Я вернусь, только не препятствуйте мне стать священником».

Возрождение, или Как не сломаться в школе молодого бойца

 

Октябрь 2002 года. Сельская глубинка. В выбитые окна бывшего детского сада страшно задувает ветер, а из них доносится «Херувимская».

Когда почти 15 лет назад в поселок Возрождение Хвалынского района приехал священник со своей молодой женой и ребенком и пригласил местных жителей на Литургию, люди восприняли это приглашение с прохладцей: «Построят церковь, тогда, может быть, и будем ходить. А пока идти некуда...». Но отец Виталий Колпаченко сразу принялся обустраивать выделенный православной общине заброшенный детский сад. Отгородил от остального пространства небольшую комнатку, закольцевал систему отопления, поставил «буржуйку». Одолжив у знакомых деньги, приобрел необходимую утварь. Через несколько дней, на праздник Покрова, в комнатке-церкви затеплились свечи, появились первые, слегка ошеломленные, но довольные прихожане. В поселке началась церковная жизнь.

- Помощники были и исчезали. Планирование строительства, закупка необходимого, вплоть до свечей - все нужно было делать самому и очень многому учиться по ходу дела. Это была своеобразная школа молодого бойца - школа выживания и школа отношения с людьми. Тяжело было совмещать молитву со всеми попечениями.

Молодой священник установил в храме свободную систему пожертвований. Но прошла неделя, другая, третья, а в кружке позвякивала всего пара монет. Жить было не на что, пришлось сумму пожертвований все-таки оговаривать.

Ему нередко звонили из Саратова, из храма в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница», где совсем недавно проходили первые месяцы его пастырского служения.

- На приходе «Скоропослушницы» я служил третьим священником, занимался только службой и людьми - и это было такое счастье! Поражало, что прихожане полюбили меня. И все получалось, все выходило легко, как будто само собой - и это, я понял потом, было большим искушением. Я был близок к тому, чтобы возгордиться.

Хвалынская глубинка стала лучшим средством от этого недуга...

Прихожане «Скоропослушницы» по телефону интересовались, как живется отцу Виталию, как чувствует себя его семья. А отец Виталий радостно делился тем, что удалось, наконец, накопить денег на покупку ДВП, которыми можно покрыть алтарную перегородку.

- Многие мне говорили: «Отец Виталий, ты - прораб!». Я расстраивался сначала, а потом согласился: «Ну да, прораб». Если крышу не залатать, если щели не заделать, будет холодно, сыро, дождь будет капать... Понял, что, заботясь о стройке, на самом деле стараюсь позаботиться о людях. Учусь любви.

- Батюшка, почему иной человек, даже священник, не выдержав трудностей, выгорает?

- Мне кажется, священник не может выгореть. Можно устать физически, от каких-то ошибок может родиться печаль. Но как выгореть, если стоишь у Престола Бога Живого! Если до конца будешь себя отдавать, не выгоришь. Весь смысл именно в этом: честно ты отдаешь или нет. Выгореть может только лишь тот, кто избрал путь священства по корыстным или еще каким-то причинам, тот, кто не служения искал на самом деле. Есть трудные моменты, когда устаешь, когда делаешь-делаешь, а всё как бы впустую. Но Господь ведь так устраивает, чтобы ты смирился. И это момент не выгорания, а воспитания.

Сначала выложись сам, потом проси помощи

Когда Успенский храм в поселке Возрождение устремился ввысь голубыми куполами, когда заблистали его кресты, а богослужение в бывшем детском саду навсегда ушло в историю, отца Виталия перевели в Хвалынск. До революции этот волжский городок оглашался звоном семи церквей, и все они, кроме одной - церкви во имя иконы Божией Матери «Живоносный источник» Свято-Троицкого мужского монастыря, - были разрушены. В стенах монастырской церкви по сей день бактериологическая лаборатория. Уцелело здание старообрядческой Покровской церкви; в 1946 году оно было передано православной общине, и эту церковь освятили в честь Воздвижения Честного и Животворящего Креста. С той поры она действовала, но к приезду нового настоятеля нуждалась уже в серьезной заботе и лечении.

- Страшно было решиться на полномасштабную реставрацию храма: он очень обветшал и являл собой просто жалкое зрелище. Я бы ни одной доски не тронул, если бы не было у меня внутренней уверенности. Но Господь укрепил. Приступая к делу, мы будто вступали в бой. Опытно я познал, что, прежде чем ожидать помощи в каком бы то ни было деле, нужно сначала выложиться максимально, и тогда помощь обязательно придет. Через человека храмы строит Господь...

Сегодня Крестовоздвиженский храм - краса, и гордость, и настоящий духовный центр Хвалынска. Кроме него и храма в Возрождении отцу Виталию пришлось возрождать, а точнее, строить с нуля еще несколько храмов в Хвалынском районе.

Один из них - храм во имя святых равноапостольных царя Константина и матери его царицы Елены в поселке Северный. До революции это была Александрия - имение графа Александра Медема, умершего в 1931 году в сызранской тюрьме и прославленного ныне в сонме новомучеников и исповедников Церкви Русской. В октябре 2002 года из Германии сюда приезжала внучка святого - Ольга Федоровна фон Лилиенфельд-Тоаль; после ее визита и при ее участии началось возрождение местной церкви.

Спустя четыре года, в день освящения восстановленного храма, священник Виталий Колпаченко прочитал прихожанам письмо Ольги Федоровны: «Пусть никто не забывает первоначальной причины создания этого храма. Он был воздвигнут, чтобы здесь молились за тяжелоболящую рабу Божию Елену, которая родилась в семье Медем. Прошу: будьте внимательны к страждущим, детям, больным, старикам, которым нужна помощь, - это и есть истинное христианство».

 

 

Завершается строительство церкви во имя великомученицы Параскевы в селе Благодатное. Более 15 лет назад название села привлекло выпускника истфака Виталия Колпаченко, опоздавшего на вступительные экзамены в семинарию, и он проработал здесь учителем истории один учебный год. А уезжая, обещал вернуться и построить в селе церковь.

И там же, в Благодатном, ученики рассказали отцу Виталию - тогда еще просто Виталию Сергеевичу - еще об одном старинном храме - Преображенском, что в соседнем селе Новоспасское. Село это вместе с сопредельной Варваровкой, входившей в тот же приход, умерло еще в начале 70-х. А могучий каменный храм, хоть и разорен и поруган, сохранился неплохо и высится теперь среди полей в одиночестве. Виталий Сергеевич предложил ученикам вместе сходить к этой церкви. Сейчас он с улыбкой вспоминает свою досаду: дети, казалось, совершенно не понимали важности и серьезности события, прыгали и озорничали, как всегда...

Забыть этот храм отец Виталий не смог; благодаря ему и вопреки всему в стенах Новоспасской Преображенской церкви возобновилась молитвенная жизнь. Каждый год на престольный праздник совершается Божественная литургия, собирающая множество людей: уроженцев умерших сел, их потомков, жителей соседних сел, да просто тех, кому небезразлична судьба родной земли. И началось, наконец, постепенное восстановление храма, который, как казалось еще совсем недавно, был оставлен людьми навсегда.

На попечении отца Виталия находится и величественный старинный Никольский храм в селе Поповка - если и уцелевший в годы советской власти, то только лишь чудом. С этим храмом у батюшки связана особая история. Несколько лет назад, когда отец Виталий нес настоятельство сразу четырех храмов, он попал в аварию и лишился машины. До поповской старинной церкви от Возрождения - пятьдесят километров.

- Как добираться? Как все успеть? И я решил: поеду к Владыке Лонгину, попрошу освободить меня от настоятельства в Никольском приходе. В Саратове до встречи с Владыкой у меня оставалось какое-то время, и я зашел в гости к своему старому другу. Оказалось, он только что приехал из Турции, из Демре - это те самые Миры Ликийские, где был епископом святитель Николай. Друг привез мне оттуда подарок - маленькую иконку святителя. Умный бы сказал: «Отче святителю Николае, прости мое малодушие и помоги мне возродить твой храм!». А я... все-таки пошел после этого к Владыке. Но он не освободил меня от Никольского прихода - благословил: «Терпи!». Эту икону я потом Владыке подарил, когда он через год приехал в Поповку освящать купола и кресты Никольской церкви.

Везде, где бы ни приходилось отцу Виталию заниматься восстановлением или возведением храма, непреложным законом для него было и остается как можно чаще совершать Литургию.

- ...Чтобы народ исповедовался и причащался, чтобы связь с Богом не ослабевала. Во время восстановительных работ внутри хвалынской Крестовоздвиженской церкви негде было совершать Евхаристию. Тогда мы выносили престол в притвор и даже на паперть и служили там.

Приход Хвалынского храма очень дружный. Как у отца Виталия получается сплотить прихожан?

- Общину созидает Господь, и настоящая община вырастает из Евхаристии. Если Литургия - центр всего, то будет возрастать и любовь в сердце. А любовью ведь невозможно не делиться, она изливается, выплескивается, и так рождаются дела милосердия.

Когда замерзнут лужи

 

Главной помощницей отец Виталий называет свою супругу. И эти слова относятся не только к семейной жизни: многие годы матушка Наталья была правой рукой отца Виталия. Освоила профессию бухгалтера, стала певчей, обучилась регентскому мастерству, была завучем в созданной супругом православной классической гимназии во имя святого мученика Медема... Всего не перечислить.

 

В семье Колпаченко пятеро детей, младший сын Арсений сообщает, что скоро, когда замерзнут лужи, на свет появится новый братик.

Удивительно, что замуж Наталья вышла сразу после школы. Откуда родилась такая самоотверженность, способность любить и трудиться у столь юной девушки?

- В детстве, в юности у меня была мечта: я думала, буду ждать свою настоящую, истинную любовь столько лет, сколько будет нужно, лишь бы я была уверена, что с этим человеком смогу разделить полностью всю жизнь. Но я встретила такого человека гораздо раньше, чем представляла. Я изменилась, выросла за эти годы, это было воспитание любовью. Но отец Виталий никогда не указывал на мои недостатки, немощи, страсти, просто я видела, когда он огорчается, мне было понятно, что именно причиняет ему боль, и я старалась именно это в себе исправить.

Больше года, как отцу Виталию в алтаре начал помогать старший сын - четырнадцатилетний Георгий.

- Раньше он не хотел, и я не принуждал. Все, что связано с верой, не терпит принуждения.

Принуждать Георгия не приходится: летом он трудился на восстановлении храма в Новоспасском, жил там, в чистом поле, вместе с рабочими.

- Вы бы хотели, чтобы Ваш сын стал священником?

- Конечно. Это самое высокое служение на земле, самая высокая, глубинная радость! Конечно, хочется, чтобы твой самый близкий человек пережил это. Но прийти к этому он должен сам, свободно. У Георгия есть свои стремления, свои мечты. Он интересовался природой, птицами, цветами... Сейчас свое будущее он связывает с техникой, строительством. И, что очень важно, каждое свое исследование доводит до какого-то логического завершения, не оставляет, не осмыслив всерьез.

Православная гимназия во имя святого мученика Александра Медема действует в Хвалынске уже шесть лет. Как же решился отец Виталий взять на себя такую ответственность, взвалить на плечи такой крест?

- Осознание того, на что же я решился, пришло позднее... А первоначально родилась устойчивая мысль - открыть в Хвалынске православную гимназию. Я поехал к Митрополиту Лонгину просить благословения. И он сказал: «Благословляю двумя руками, была бы третья - благословил бы и третьей». Я всегда вспоминаю эти слова, когда говорю о создании гимназии, и воспринимаю их действительно как благословение Божие - твердое, крепкое, милосердное, обильное.

В гимназии преподается Закон Божий, урок начинается с молитвы, еженедельно совершается молебен святому покровителю Александру Медему; действует его музей. Дети обучаются церковнославянскому языку и церковному пению - хор гимназистов с успехом поет всю Литургию.

Когда гимназия только открывалась, решили расти постепенно: набор детей начали с первого класса. Сейчас самые старшие ребята учатся в седьмом классе, среди них, кстати, и старшая дочь отца Виталия - Анна; ее младшая сестра Катя учится во втором.

 

С Богом нет суеты

Служение благочинного, настоятеля, заботы о строительстве, попечения директора гимназии, семья и, наверное, много прочего - как все успеть? Как не отчаяться от того, что все успеть невозможно?

- Нехватка времени воспринимается трагически не когда что-то откладываешь, потому что нет возможности сделать все сразу, а когда ты теряешь живую связь с Богом. Тогда твоя работа превращается в суету. Господь предостерегает от этого: в молитве, читаемой на восьмой день после рождения ребенка, есть такие слова: «Во еже бегати суеты мира». С Богом нет суеты. Могут быть огорчения, что не успеваешь, но и тут главное - честность, ведь Господу важен мотив человека, его истинная цель, чистота его помыслов.

Отец Виталий также рассуждает о том, что усталость усталости рознь. Есть усталость сладкая, когда человек сделал для Господа все, что мог сегодня, и на душе у него мир. А есть усталость иная - по сути, усталость от ненормальной жизни, от жизни вдали от Бога. Если она возникает, это тревожный звонок, это показатель, что не для Бога живешь. Она-то и порождает раздражительность... и ропот. Ропот начинается с обид на окружающих людей: человеку кажется, что его оставили одного, бросили наедине с его трудностями, что никому нет до него никакого дела. Это состояние - состояние острой обиды, воспаленных претензий к ближним - может оказаться страшным, разрушительным для личности.

- В нашей жизни все происходит по воле Божией - человек верующий должен это понимать. И та нагрузка, которую тебе приходится нести, она именно тебе предназначена и, значит, тебе необходима. Это твой крест! А не по силам Бог креста не дает.

Итак, что же главное в священническом служении? Напомню, что с этого мы начали... Отец Виталий, по его словам, стал понимать это только сейчас - спустя 15 лет с начала своего священнического служения. Главное - это любовь.

Фото предоставлены протоиереем Виталием Колпаченко

Журнал «Православие и современность» № 39 (55)

Мария Ковалева

http://www.eparhia-saratov.ru/Articles/glavnoe-lyubov-ostalnoe-prilozhitsya