27 апреля Святая Церковь совершает память святого мученика Ардалиона, талантливого мимического актера ("из лицедеев") IV века. Однажды в цирке Ардалион играл роль христианина, который, по замыслу автора, должен был сначала отказаться от принесения жертвы идолам, а затем согласиться отречься от Христа...
Сегодня мы живем в другом мире, во внешних своих проявлениях не таком жестоком к христианам. Однако отношения Церкви и театра по-прежнему складываются непросто. В минувшие века Церковь настолько не принимала все, что связано с театром, что актеров даже было запрещено хоронить в церковной ограде. Это было связано с тем, что актеры в те времена совсем не играли по Станиславскому, а изображали языческих богов и богинь, подражая древнегреческим мистериям. Сегодня театр не имеет ничего общего с язычеством, но у некоторых церковных людей, быть может, плохо знакомых с театром в его лучших проявлениях, профессия актера ассоциируется исключительно с лицедейством, с притворством, с ненастоящей, придуманной жизнью. Люди уверены: театр уводит человека от Бога и если ты актер, значит, априори не можешь быть церковным человеком. Справедливо ли такое утверждение? Не является ли оно ложной предвзятостью? Может ли театр, который так часто потрясает наши сердца, всегда и во всем быть делом не богоугодным и душевредным? В чем подлинные искушения театрального ремесла и чем они отличаются от искушений других профессий? Чтобы разобраться в этой непростой теме, мы попросили рассказать о своем опыте взаимодействия с театром двух людей - известного саратовского актера театра Драмы имени Слонова Юрия Кудинова и настоятеля храма в честь Воздвижения Креста Господня г. Хвалынска, священника Виталия Колпаченко. Решаясь на этот диалог, мы хотели протянуть мостик между двумя мирами - церковным и театральным, постарались отставить в сторону стереотипы и взглянуть на проблему глубоко и непредвзято.
Юрий Кудинов, актер: «Профессия актера - это таинство,
когда оно очищено живым светом служения»
Человеку, волею судеб оказавшемуся в горниле такого сложного организма как театр, и готовому при этом потрудиться на винограднике своего духовного возрастания, мягко говоря, не позавидуешь. Это как если бы вы намереваетесь поехать в Москву, а на руках имеете билет до Иркутска. Что делать?..
Обывательский
взгляд на театр и его служителей во все времена был примерно одинаков.
Глядя изнутри, признаем: публика не без основания высказывает едкие
суждения, вешает ярлыки, высмеивает, ругает, перемывает косточки и т.д.
Сценическое искусство уязвимо в своей субъективности и специфике
данного коллективного труда. Правда, любая публичная профессия имеет все
эти «преимущества» и актёрская не исключение. Актеры - это люди
повышенного общественного внимания. Как избыток, так и недостаток этого
внимания актёров портит. Порой это происходит быстро, порой годы
забвения превращают некогда известного «премьера» в озлобленного на
весь мир старика. Изначально профессия актёра находится в непримиримом
антагонизме к христианской идее о самоотречении и смирении. Какое
смирение, когда есть жгучая потребность самовыражения, жажда ролей и
побед, новых спектаклей и фильмов, творческих встреч и новых афиш,
интервью и статей! Жёсткая внутрицеховая конкуренция заставляет актёров
всегда быть в форме, всегда быть готовым сражаться за место под
театральным солнцем. Добавьте к этому закулисье театрального храма, где
царят далеко не дружественные слова и взгляды коллег по сцене.
Неудовлетворённость и несправедливость здесь преследуют каждого.
Спросите любого из актёров - обязательно кем-то или чем-то он недоволен.
Неудовлетворённость порождает уныние, а оно жаждет забвения хоть на
время, что приводит к известному пороку пьянства. Но чаще всего люди
творческих профессий грешат осуждением. Так уж сложилось. Судят коллег,
приезжего режиссёра, гастролёров, дебют молодого дарования и т.д.
Злорадствуют по поводу «провалившейся» премьеры, мучительно завидуют,
если премьера удалась. Практически всё будет против возникшего желания
жить благочестиво и уж тем более соблюдать церковный устав. Почему-то в
театре очень любят назначать премьеры в день строгого поста, а
корпоративные вечеринки в канун двунадесятых праздников. В своём
желании вы к тому же рискуете остаться в полной изоляции, особенно
трудно будет в гастрольных поездках. Нет, актёров, что «украшают» свои
гримуборные бумажными иконками и крестятся перед выходом на сцену
немало, но какое это имеет отношение к живому чувству веры? Добавим,
что специфика данного труда располагает к часто возникающим
влюблённостям, которые перерастают в «романы», а те в свою очередь в
семейные драмы, которые нередко заканчиваются человеческими трагедиями.
Как сохранить чистоту? Верность любимой? Здесь искушения на каждом шагу.
Но почему же грешная природа театра так привлекает молодых? Престиж профессии в современном мире не высок. Труд тяжёлый и крайне мало оплачиваемый. Актёров, добившихся признания и житейского благополучия, единицы. Однако приток молодых дарований в театральные школы не ослабевает. Наверное, большинству из них кружит голову дым будущей славы, но есть и те, кто видит в этой профессии возможность служения людям. Посредством своего скромного дара, в союзе с великими классиками: Пушкиным и Гоголем, Достоевским и Толстым, Чеховым и Горьким, - они горят желанием изменить мир. Ну, вот и ответ, а точнее вопрос, найден: Кто ты? С чем ты приходишь в мир? На что ты готов положить свой талант, если таковой случился? Кто-то мечтает проложить свой путь в искусстве («Моя жизнь в искусстве»), а другому не важен этот «свой» след. И если ты выбираешь пройти в театре смиренной и жертвенной дорогой, будь готов к искушениям и ударам судьбы. На деле это значит не искать ролей, не заискивать, не человекоугодничать, отказываться от сомнительных проектов, не принимать участия в пересудах и т.д. Какому театральному руководителю понравится такой строптивый артист?! А это новые проблемы. Всё упование нужно возложить на Бога. Ждать и верить, отказываться и верить, быть с Господом и не сомневаться в Его промысле о тебе. И если уж так случилось, ты - актёр, научись не противопоставлять веру и театр. Главное то, что происходит в твоей душе. С Божьей помощью, пусть даже в таких обстоятельствах, возможно выстроить свою работу, свою жизнь сообразно христианским ценностям. Заповеди можно и нужно соблюдать везде: и дома, и на работе, и в гостях - театр здесь не помеха, скорее даже помощник и хорошая школа живой веры. Замкнуться в себе или спрятать свои убеждения здесь не удастся, да и незачем. Но чтобы выстроить эту гармоничную лестницу личностных ценностей потребуется время, которое поможет взрослению телесному и духовному. Нужно будет немало потрудиться. Почитать святых отцов, постоять на службах, пообщаться со знающими людьми, поездить по святым местам. Но главное - это трезвое и внимательное отношение к своей жизни и таланту. Ниточку веры так легко потерять и так непросто снова найти. Правда есть и короткий путь - это горячая, неудержимая «юношеская» вера, когда вершина твоей цели окрыляет и манит к себе, её свет и чистота освещают твою жизнь так, что тебе не нужно делать насыпь, класть шпалы и рельсы, грузить багаж и отправляться в путь. Один взмах - и ты там. Однако таких счастливчиков мало. Театр - это таинство. Когда оно очищено и освещено действительно живым светом добра и служения людям, тогда театр может стать спасительным пластырем духовного выздоровления общества.
Фото из личного архива Юрия Кудинова
Священник Виталий Колпаченко:
«Театр может стать ступенью к Церкви»
Мой отец - режиссер народного театра, заслуженный работник культуры РФ, и я еще со школьных лет участвовал во многих спектаклях, которые он ставил. В старших классах вопрос выбора профессии стал очень остро, но на театральный факультет консерватории я попал, взяв академический отпуск по окончании двух курсов в университете. И сразу почувствовал внутреннюю борьбу: мир театра и притягивал, и отталкивал одновременно.
Я
испытывал необъяснимый для себя внутренний дискомфорт, уныние, тоску.
До воцерковления тогда еще было далеко, и, тем более, до мыслей о
священстве, хотя вера во мне жила. Помню, как наш саратовский
преподаватель по актерскому мастерству Римма Ивановна Белякова всегда
говорила нам, что когда выходишь на сцену, нужно мысленно сажать в
зрительный зал самого дорогого человека, и как это не странно, - может
быть, даже кощунственно, я всегда в зал «сажал» Христа...
Думаю, в театре меня привлекала именно идея служения: донести что-то до людей, изменить мир. Но почему нападали такие почти депрессивные состояния, до сих пор объяснить не могу, может быть, просто душа интуитивно чувствовала, что это всё - не мое. Год прошел в мучениях, как-то не хватало духу уйти самому, а потом меня, наконец, отчислили за непосещаемость. И что самое поразительное, когда это случилось, я испытал такую радость, такое облегчение, что махнул домой пешком через весь город.
Однако все оказалось не так просто. После окончания университета, будучи увлеченным идеями каких-то постановок, которые хотелось воплотить, я отправился в Москву поступать на режиссуру. И здесь вновь возникло это тягостное внутреннее противоречие: и притягивает, и отталкивает. Я поехал в Троице-Сергиеву Лавру к местному насельнику, иеромонаху Науму, за советом. Свой вопрос я построил так: благословите меня служить Богу искусством театра и кино. А он мне без лишних философствований ответил: тебе не этим надо заниматься. Я принял его слова, как от Бога.
Мы можем сегодня видеть ни один пример, когда известные актеры, обретая веру, пытаются уйти из профессии, но потом возвращаются. И хотя они это объясняют какими-то объективными причинами, мне все-таки кажется, что возвращение происходит еще и потому, что не до конца в них это перегорело. Думаю, что уходить из профессии трудно тем, кто действительно увидел однажды в этом род служения, а попытавшись уйти, не нашел, как реализовать свое желания служить в каком-то другом деле. Хотя, подчеркиваю: это мои догадки, которые могут быть ошибочны. Мне кажется, что когда актер искренне считает, что можно, условно говоря, доехать из Саратова до Москвы через Иркутск, то в какой-то момент в ответ на эту искренность Господь даст понимание, что такой крюк делать излишне - надо выйти из этого состава дальнего следования и пересесть в прямой поезд «Саратов-Москва». В данном случае я разделяю взгляд Гоголя, утверждавшего, что театр может стать ступенью к Церкви. Если ты чувствуешь, что можешь совмещать свое актерство и свою церковную жизнь, или вообще не чувствуешь, что в твоей жизни одно другому противоречит, то тогда продолжай. А если театр уже взрастил тебя до Церкви, то тогда вылетай из этого «родительского гнезда», чтобы устремиться выше. То есть, на мой взгляд, когда человек предельно искренен с самими собой, то рано или поздно он дойдет до той точки, в которой почувствует потребность сделать выбор.
Я не говорю человеку, который еще не на той стадии: бросай все, это тебе не нужно. Если мотивация актера - служение ближним, это очень хорошо. Ведь были в этом смысле люди исключительные, которые именно так воспринимали свое дело: Евгений Вахтангов, Михаил Чехов, Андрей Тарковский. Другое дело, что для христианина некоторые актерские техники просто непозволительны. Чтобы коснуться души зрителя, ты должен сопереживать материалу, вжиться в образ. Хотя, конечно, когда актер при этом вживается настолько, что перестает чувствовать грань между своей личностью и образами, в которые он перевоплощается, - это пагубно скажется на его душе. И здесь надо быть очень осторожным, чтобы это не превратилось в болезнь сознания. И возможно в таких случаях тоже стоит задуматься о целесообразности существования в данной профессии, по крайней мере, для христианина. Потому что Богу важна и ценна именно твоя личность в ее чистом виде, без примесей каких-то других - вымышленных и привнесенных насильно «личностей».
Да и вообще, не стоит христианину рассчитывать на эти техники, а иными словами на свои собственные силы. Живи праведно, живи по-христиански, и Господь, видя твое чистое сердце, даст тебе возможность воздействовать на человека, начнет как бы говорить с ним через тебя (только, конечно, это ни в коем случае не должно становиться самоцелью, потому что такие состояния называются духовной прелестью). Дело в том, что, только изменяя себя, ты изменяешь мир. Я как священник вижу: говоришь человеку один раз, другой раз, десятый раз - он не слышит. «Почему?», - задаешь неустанно вопрос. И находишь его в святоотеческой литературе: только слово очищенного от грехов человека имеет способность к духовному воздействию. А когда люди пытаются какими-то техническими внешними приемами воздействовать на других, они объективно оказываются не способными поразить человека так, что он захочет измениться. Потому что без содействия Божиего, которое возможно только очищенному аскетическим подвигом сердцу, ни слова, ни поступки, разыгрываемые на сцене, в сердечную глубину другого не войдут. Тем более, когда режиссер пытается каким-то образом эпатировать публику, возмущать, запутывать или навязывать зрителям свои извращения, это, по-моему, просто портит театральное искусство.
Наиболее, как мне кажется, здоровый и правильный театр - когда он является иллюстрацией к литературному или драматургическому произведению, и даже иногда лекцией в театрализованной форме. Мы видим неплохой опыт так называемых, православных театров, где члены труппы подбирают нравственно здоровый репертуар, отказываются в своих постановках от сомнительных техник, эпатажа, от установки на эффект в ущерб содержанию, и помимо всего прочего вместе пытаются вести церковную жизнь. А когда человек в одиночестве, ему в этой среде очень тяжело. Ведь все-таки, на мой взгляд, природа Церкви и природа театра слишком различны.
Однако все многообразие жизни трудно вместить в какие-то рамки. Каждая судьба, каждая душа индивидуальна. Если даже взглянуть на ответ, полученный мной от отца Наума - я вполне допускаю, что кому-то другому он бы и дал свое благословение. Главное для человека в театре - не играть с самим собой, быть с собой предельно искренним и честным, и тогда Господь выведет на путь спасения. Либо он тебе какую-то нишу в театре дарует, либо ты найдешь единомышленников в своей среде, и из этого единения, возможно, родится что-то новое и душеполезное. Либо Господь просто выведет тебя из театра, если это не ко спасению души.
Фото Артема Коренюка
Газета «Саратовская панорама»
http://www.eparhia-saratov.ru/pages/2013-04-26-00-17-16-teatr
