В течение этих десяти лет, страшных для России и русской культуры, в духовной жизни стало доминировать темное начало, которое старалось зачеркнуть все, что было связано с фундаментальными русскими ценностями: в литературе, музыке, философии, мироосознании, религии. Была попытка, захватив телевидение, центры власти, огромные финансовые потоки, превратить русскую культуру в андеграунд, в подземелье, закатать ее в асфальт, во что-то выдыхающееся и погибающее. И видит Бог, как тяжело было сегодня русскому художнику, режиссеру, актеру, какие он невидимые миру слезы проливал.
Не удалось! Врагу не удалось превратить нас в подпольную культуру. Сегодня многомерная, цветущая культура, несущая в себе множество проявлений русской красоты, духа, взгляда на мир, поведения, нравственности, - сегодня эта культура торжествует. Торжествует не только потому, что она животворна, сильна, прожигает своим огнем эти асфальтовые толщи.
Она осуществилась и потому, что у нас в политике существует такое начало, как народно-патриотические силы, НПСР, КПРФ - группа мощных национально мыслящих политиков, которые помогают реализоваться русской идее в сфере искусства. В свою очередь духовность русская служит нашим политикам, вдохновляет их, освещает им путь в темном коридоре интеллектуальной диктатуры.
ВАЛЕРИЙ ГАНИЧЕВ
Я недавно был в Пскове, на скорбной панихиде в Троицком соборе, где были закрыты гробы, ибо нельзя было их открыть. Восемь героев-десантников из знаменитой шестой роты были захоронены. Солдаты - 80-го года рождения, мальчишки... Они не отступили. Может быть, это самое большое в последние годы проявление массового героизма в нашей стране. Капитан Евтюхин, комбат, последним своим приказом вызвал огонь на себя. Один рядовой, оставшись с гранатой, вышел на бандитов и взорвал себя с ними. На поминках встал отец одного из них и сказал, обращаясь к маршалу: "У меня беда, горе. Спасибо, что вы разделили его с нами. Вам, наверное, не хватает солдат... Мы, отцы, тут поговорили: мы готовы пойти в армию и сражаться за Родину". Мы уже забыли о таких подвигах во имя Отечества. Мы должны восславить этих героев. Это выдающаяся, бессмертная рота России.
И еще вот о чем говорили в эти дни псковичи: до каких пор желтая пресса будет марать нашу армию, имена наших героев? Если не будет создано народное, национальное русское телевидение, мы никогда не добьемся никакого возрождения России.
АЛЕКСАНДР ТИТОВ
Наша компания представляет собой издательство, и радио "Резонанс" - в едином коллективе и работает дружно. Кроме того, мы имеем еще свидетельство на телепрограмму, но пока ее еще не осилили. Наша задача - создать блок средств патриотической информации, которая комплексно могла бы доносить до нашего общества патриотические идеи. Мы начали работу по изданию лучших художественных произведений. Мы отмечаем почти все литературные события и памятные даты. И вот к юбилею Личутина мы издали три его тома "Раскола" и "Душу неизъяснимую". Личутинский "Раскол" - это великое произведение современности. Оно эпохально отражает историю нашей страны: повествуя о расколе, оно раскрывает смысл современного русского общества, ведь и сегодня в России - раскол. И те силы, что требуются нам всем сегодня, мы черпаем из вдохновенных личутинских образов, таких, как немощный телом, но сильный духом Никон, - образов древности, которые настолько захватывают читателя, что и сегодня работают на Россию.
СТАНИСЛАВ КУНЯЕВ
Мы, русские художники, испытывали страшное давление - не только внтурироссийское, но и мировое. Когда хотели обескровить нашу историю, переписать ее, я подумал, что этого позволить нельзя. История России переписывается заново, как будто ее и не существовало. Когда эта картина во всей своей безобразной яви предстала передо мной, я решил начать свою книгу воспоминаний, дать подлинный вариант жизни, свидетелем и участником которой я и мои друзья-литераторы были начиная с конца 50-х годов. Мы были - дети войны, но это не вся эмоциональная правда. Мы были еще и дети великой Победы, и эта энергия Победы, ее воздух, ее слава давали нам силы заканчивать лучшие вузы, писать книги, дорастать до глубочайшего понимания того, что мы называем патриотизмом. И с этой энергией победы мы прожили большую жизнь и, думаю, до конца дней не изменим этому воздуху и этой славе.
"Наш современник" - это ведь не просто журнал, это почти что литературный клуб, в котором часто бывают и Бондарев, и Проханов, и наши старики: Викулов, Шуртаков, Лобанов - и все они загорелись идеей подытожить то, что можно называть гражданской жизнью каждого из них. И в следующих номерах наших эта мемуарная проза будет крепнуть. Мы не позволим переписать нашу историю.
НИКОЛАЙ ГУБЕНКО
Диоген искал человека с фонарем в руке. Десять лет правящий в стране режим ищет людей, помахивая долларовой купюрой. Бывают эпохи, которые рождают плеяду героев. Бывают эпохи, которые рождаю плеяду негодяев. Десять лет реформ, десять лет абсолютной власти президента - и десять лет абсолютного нежелания улучшить что-либо в стране, сделать что-либо, кроме разрушения, уничтожения культуры, памяти, традиции. Продается все, но самым ходовым товаром является совесть. Скоро в реестре госслужащих появится новая должность - оценщика совести, который за наличные будет ставить штамп на служебных удостоверениях.
В чем же здравый смысл? Да в том, что мы - здесь. На этой сцене, в этом зале. Одни из нас - острова, другие - полуострова, но если мы все сольемся, то мы создадим такой материк, который спасет страну. Все еще не закончено. Еще существуют такие люди, как вы, и я рад, что наш театр находится в общем строю. Театр, который седьмой год не получает ни копейки из государственного бюджета, но держится. 147 человек. Это не сравнится с подвигом 84 десантников. Но если сложить все усилия - нашу великую утрату и всех, кто еще остался жив, мы сделаем то, что должны сделать, мы исправим ошибку, которая совершилась в 1991 году.
ЖАННА БОЛОТОВА
Говорят, мы строили плохой социализм, что это был и не социализм вовсе. Но, как пишут поляки на заборах: "Если это был не социализм - верните то, что было!"
А капитализм... Капитализм, видимо, это то, что мы наблюдали десять лет. Это кошмар. Ведь все эти войны - порождение капитализма. Я не астролог, но я знаю - будет хуже. Раскол в обществе будет углубляться. Мне стыдно смотреть в глаза нашим любимым артистам, которые берут подачки-премии, в тысячу раз превышающие зарплату профессора университета. Или возьмите дружбу народов. Ничего лучше нее не может быть, и наша страна это доказала: мы так жили, мы так чувствовали, и это правда. А сегодня братские народы смотрят друг на друга, как на врагов. И я уже думаю про себя: Боже мой, неужели и я ненавижу чеченцев?
Мы, все в этом зале, не верим лживым опросам. Конечно же, нас, советских людей, больше. Те, кто голосуют за КПРФ, за Зюганова, - голосуют за социализм. Самое человеческое, что всегда почиталось в мире - верность: своей Родине, идеалам, общему делу. Я верна своему русскому народу и всегда с таким счастьем вспоминаю слова, которые здесь наизусть знают все: "Нас вырастил Сталин на верность народу..."
ВАЛЕНТИН ЧИКИН
Можете себе представить женщину - взрослую, прожившую большую жизнь, из города Грозного - сварщицу с огромным стажем. Она рассказывала нам - все это десятилетие у нее распад: семьи и страны. Она живет в Ставропольском крае, ютится в курятнике. Доведена до отчаяния - уже не раз приходила ей мысль покончить собой. Она рассказывала, как роется на помойке, собирает дровишки, бумажки... И наталкивается на газету. Читает, берет с собой. Перечитывает до дыр. И говорит, этот обрывок газеты спас ей жизнь. Благодаря ему она решила жить и не сдаваться.
Мы привыкли к тому, что патриотическая пресса - одна мортира, другая пушка... Но сегодня мы видим, что патриотическая пресса - это океан. Сегодня мы видим: нас очень много, множество талантов, приходят новые, молодые силы - прекрасные юные лица.
В дни больших кампаний, огромных событий возникают в России волны патриотизма. Это чувство пробуждается на каком-то генном уровне. По всей стране кипит сегодня настоящая патриотическая работа. И мы, русская пресса, должны быть собирателями все того нового, что прорастает сквозь толщу России.
Американцы сумели согнать индейцев в резервации. Наверное, туземцы были очень доверчивы. Мы, русские, тоже доверчивы. Но у нас позади было несколько революций. Мы знаем, что почем. Нас невозможно загнать в резервацию.
ВЛАДИСЛАВ ШУРЫГИН
Меня часто спрашивают: страшно ли на войне. Ответ лежит на поверхности: страшно. Но всякий раз пытаешься понять, что же на войне самое страшное. И вдруг понимаешь, что больше всего боишься, вернувшись домой, узнать, что все было зря. Сегодня действительно нет гарантии, что нашу войну не остановят. По-прежнему есть вероятность, что вновь кто-то с кем-то договорится, что войска повернут назад, что армию опять предадут. Этот страх в сердце и солдата, и генерала.
Меня часто спрашивают: горько ли на войне. Конечно, горько. Когда хоронят друзей, когда гибнут роты. Горько, когда утром узнаешь, что опять из засады ушли Хаттаб и Басаев. Горько становится и тогда, когда задумываешься, почему так происходит. Почему после блестящего Афгана, где наш ограниченный контингент гонял многотысячные группировки боевиков, сейчас заново приходится учиться воевать и побеждать?
Часто спрашивают: против кого мы воюем? Хотим ли мы вогнать чеченцев в каменный век? На самом деле, мы никогда не воевали против чеченцев. Я сам много раз видел, как на войне солдаты из-под пуль вытаскивали чеченскую старуху или ребенка. Сотни раз видел, как голодные солдаты, у которых, кроме банки консервов, ничего с собой не было, делились ею с мирными чеченцами. Мы воюем против боевиков, и эта война беспощадна. Три года они делали, что хотели: похищали людей, устраивали теракты, терзали русское население. И настал час расплаты...
И поэтому самый главный вопрос, который задают чаще всего: сможем ли мы победить в этой войне? Главным условием этой победы является народная поддержка, единство всех сил. Только так мы сможем победить.
В страшной драме псковских десантников меня потрясла одна вещь, с которой я не сталкивался ни разу за прошлую чеченскую войну. Мать убитого говорила высокие слова: "Да, он погиб. Но я знаю, что гибель его была не напрасна. И я горжусь своим сыном, отдавшим жизнь за Родину!" Именно в эти мгновения я понял, что мы победим.
ЕГОР ИСАЕВ
Видимо, русскому национальному характеру присуща одна черта - немножко не дознавать себя. Свое дознавание оставить другим. Некоторые из наций перезнают себя: англичане, немцы... А русский сначала поздоровается первым, улыбнется первым и пожелает первым добра. Вот в этой, казалось бы, уступчивости нашей и лежит одна из составляющих нашей силы. Уйти в такие громадные пространства и удержать их только силой нельзя. Только добром - передачей своего добра другим и ожиданием добра в ответ.
Дознавать себя следует. Ведь сегодня саму историю хотят сдвинуть, смешать с грязью и извратить. И с памятью также поступить. И с нашим великим искусством, с нашей великой литературой. И с нашим народом и нашей землей.
Мы все русичи: русские, украинцы, белорусы. Украинцы - по рождению, мы, русские - по государственности нашей, а белорусы... Они ушли в болота, в леса и сохранили черты древнейшего нашего доброго мудрого права. Или посмотрите на Сибирь. Разве Сибирь - это только тайга, уголь, нефть, золото? Это страна слова! Шукшин, Чивилихин, Федоров, Распутин - целая плеяда творцов, чувствующих русское слово. А возьмите Север наш: Абрамов и Личутин Владимир Владимирович, человек небольшого роста и огромного таланта.
ГЕННАДИЙ ЖИВОТОВ
Наша газета - это один большой дом. Мне там отведено свое место - где-то в районе конька. Ворота же дома каждую неделю заново оформляет Александр Проханов. Дом - община. В ней, в основном, - молодые люди: нас, старших, осталось там "два полтинника и один за шестьдесят". И эти ребята совершают чудеса - откуда что берется! Я читаю нашу газету, как роман, потому что, видимо, "Завтра" - это больше, чем газета.
Газета живет в двух невероятных плоскостях. Читая наших авторов, я понял, что они каждый раз сталкиваются с невероятной реальностью войн, страстей, с тем суровым, на грани жизни и смерти, бытием, на которое ни одна страна в мире не способна. И одновременно мы живем в сверкающем вертепе Москвы. Как мне, художнику, соединить эти две противоположные вселенные - огромная для меня проблема. И я понял свою роль так. Страна болеет, на ней раны, гниды ползают по телу ее. Моя же задача - срывать маски этих мерзавцев, давить их, что есть сил. Я думаю, что в этом мы до конца. Вместе, мы сделаем то, что нам предназначено судьбой и Всевышним.
ЕВГЕНИЙ НЕФіДОВ
Альбом "Слово, пронесенное сквозь ад" тоже выпущен издательством Титова, спасибо ему. Нам некогда было проводить представление этого издания, и сегодня - прекрасный повод, авторы - Проханов, Животов, Нефедов - перед вами.
Что это за альбом? По своей сути, задаче, темпераменту - это протест. Протест "Дня" и "Завтра". Какой протест, против чего - никому в этом зале объяснять не надо. В чем выражается этот протест - вы увидите сразу, открыв первую страницу. Но на мой взгляд, протест этого издания - еще и по отношению к расхожей истине, будто газета живет один день. Да, газета может жить один день, но когда она воплощается в книгу, куда входят передовые статьи за несколько лет и иллюстрации к ним, то это уже дает повод сказать: "День" - живет не один день!
Этот протест - может быть, даже некое возражение судьбы в адрес творческого начала каждого из авторов. Судьба говорит: "Проханов, ты блестящий романист, ты известный писатель - но будь публицистом сегодня!" И Проханов становится публицистом. "Животов, ты волшебный живописец, - говорит судьба, - но ты должен быть карикатуристом, газетным графиком!" - и Животов им становится. И этот же протест судьбы, робкий, но настойчивый, говорит поэту-лирику Евгению Нефедову: "Стань сатириком!" И в альбоме вы прочтете сатирические подписи к иллюстрациям. Ибо сегодня, кроме войны в истинном значении, которая идет в стране, есть война и у нас, газетчиков, - война информационная, есть война у писателей - война против тех, кто уже столько лет несет в культуру, искусство, литературу гадость и грязь, несет в нашу жизнь беду и разруху. Борец с такой бедой - и наш друг Владимир Личутин. Его книги - тоже яростный и сильный русский протест!
ВЛАДИМИР БОНДАРЕНКО
Меня спрашивали: почему это на юбилее Личутина говорят вдруг о Чечне, об армии? Да это и есть свойство настоящего русского художника. Личутин - значит то, что происходит сегодня в России. Это и война, и патриоты, и враги России. И когда говорят "За Родину", - это значит, говорят: "За Личутина". Так что не будем разрывать все то, чем дышит сегодня, болеет наша страна - и прекрасного, самого природного художника русского слова, каковым является Владимир Личутин. Он - один из редких художников, который и в самые тяжелые, пасмурные годы полон неизбывной красоты. Может, такими и спасалась Русь в давние времена? Конечно, нужны борцы, Минины и Пожарские. Но без чувства красоты сам народ русский давно бы потерял себя. При этом его красота никогда не была нейтральной. Это русская красота, красота потерянного русского рая, которого наше поколение ищет и в небе, и на земле. Его "Раскол" - не только о трагедии XVII века. Он - обо всех русских смутах и расколах, порожденных русской же душою. И пока не утихомирится русский раскол в наших душах - не видать нам единой гармонии, вновь и вновь будут сотрясать Русь великие страсти.
ГЕННАДИЙ ЗЮГАНОВ
Я очень внимательно прочитал роман "Раскол". Его название символизирует трагическую судьбу нашей державы, особенно в самые смутные ее времена. Раскол по вере, сословный раскол сегодня - национально-государственно-территориальный раскол - характеризуют ту трагедию, которую мы все вместе испытываем. Сегодня, впервые за четыреста лет, русские потеряли национально-государственное единство. Мы в своей истории однажды были завоеванным народом, но мы никогда не были разделенными. Сегодня только беженцев и беспризорников по державе бродит 10 миллионов человек. 800 тысяч наиболее талантливых покинули наше Отечество. Есть два пути у России: или в результате распада нация через 50 лет будет насчитывать всего 50 миллионов человек, и не в состоянии будет ни оборонять свои границы, ни передать потомкам все, что завещано многими поколениями. Или пойти по пути национального достоинства и возрождения, пути, указанному русской литературой.
И сегодня слово Личутина, слово наших талантливых публицистов и художников, слово нашей патриотической печати взывает не только к разуму и сердцу, но и к политической воле каждого гражданина. Пробуждается главное, на чем основано наше национально-культурное самоосознание - чувство достоинства. И мы обязательно победим и воскресим нашу могучую державу!
ВЛАДИМИР ЛИЧУТИН
Я - писатель, и не могу быть вне политики. Я думаю, что каждый писатель, если дан ему Божий дар, не может быть вне государственного устроения, вне народных бед.
Что случилось со страной теперь? Произошел новый дворцовый переворот, во власть идет троянский конь. Он обложен со всех сторон национальными русскими знаменами, которые старается похитить у нас. Русский народ посадили на огромный муравейник, и эти муравьи общипывают нас со всех сторон. Мы кряхтим, стонем, мучаемся, слезно страдаем, обращаемся к Богу... А ведь надо просто встать и отряхнуть мурашей с себя!
Нам говорят: мы должны проникнуть в европейскую цивилизацию, в ней угнездиться, в уголке, в сторонке где-то за печкой и робко сидеть у своей квашни. Я полагаю, что ни в какой европейский закут, уже пропитанный тлетворным запахом, нам нельзя ползти. Нам вредно быть там. Мы сами - мир, мы сами - обстоятельная великая цивилизация. Пока мы не закроемся - эти букашки, муравьи будут обкусывать нас. Хороший хозяин держит открытыми лишь гостевые ворота и окошечко с милостынью для обездоленных. Мы люди сердобольные, мы всех жалеем - мы поделимся. Люди, жившие при социализме, были проникнуты Божьими заповедями; в советском человеке пребывал Бог.
И почему я ратую сегодня за Зюганова? Многие патриотические деятели составляют обширный калейдоскоп. В нем есть жаворонки, которые спели песню - и тут же упали в землю и сидят до другого случая. Есть патриоты-соловьи: красиво поют, но как-то нейтрально, не хотят вторгнуться в существо страданий человеческих. И есть патриоты совсем иного склада, и среди них - Геннадий Андреевич. Я осмелюсь сравнить его с русской тягловой лошадью. На него огромный воз национальной борьбы навьючен, и хрупкий, никчемный человечишка давно бы упал от такой ноши и заплакал, возведя очи к небу. А нам Бог послал вот такого крепкого мужика. Его лоб, его прекрасные, сияющие всегда, улыбчивые добрые глаза, его походка... Такой человек, как Зюганов, и должен был возглавить нашу борьбу. Не сравнить с кузнечиковой походкой Путина, который все время подпрыгивает. А Зюганов - это труженик, настоящий крестьянин с национальным сознанием. Его партия - это русская национальная партия. И наше будущее, XXI век, - это век русской идеи, русского благодетельного, национализма, спасительного для всех народов, населяющих нашу страну.
Не удалось! Врагу не удалось превратить нас в подпольную культуру. Сегодня многомерная, цветущая культура, несущая в себе множество проявлений русской красоты, духа, взгляда на мир, поведения, нравственности, - сегодня эта культура торжествует. Торжествует не только потому, что она животворна, сильна, прожигает своим огнем эти асфальтовые толщи.
Она осуществилась и потому, что у нас в политике существует такое начало, как народно-патриотические силы, НПСР, КПРФ - группа мощных национально мыслящих политиков, которые помогают реализоваться русской идее в сфере искусства. В свою очередь духовность русская служит нашим политикам, вдохновляет их, освещает им путь в темном коридоре интеллектуальной диктатуры.
ВАЛЕРИЙ ГАНИЧЕВ
Я недавно был в Пскове, на скорбной панихиде в Троицком соборе, где были закрыты гробы, ибо нельзя было их открыть. Восемь героев-десантников из знаменитой шестой роты были захоронены. Солдаты - 80-го года рождения, мальчишки... Они не отступили. Может быть, это самое большое в последние годы проявление массового героизма в нашей стране. Капитан Евтюхин, комбат, последним своим приказом вызвал огонь на себя. Один рядовой, оставшись с гранатой, вышел на бандитов и взорвал себя с ними. На поминках встал отец одного из них и сказал, обращаясь к маршалу: "У меня беда, горе. Спасибо, что вы разделили его с нами. Вам, наверное, не хватает солдат... Мы, отцы, тут поговорили: мы готовы пойти в армию и сражаться за Родину". Мы уже забыли о таких подвигах во имя Отечества. Мы должны восславить этих героев. Это выдающаяся, бессмертная рота России.
И еще вот о чем говорили в эти дни псковичи: до каких пор желтая пресса будет марать нашу армию, имена наших героев? Если не будет создано народное, национальное русское телевидение, мы никогда не добьемся никакого возрождения России.
АЛЕКСАНДР ТИТОВ
Наша компания представляет собой издательство, и радио "Резонанс" - в едином коллективе и работает дружно. Кроме того, мы имеем еще свидетельство на телепрограмму, но пока ее еще не осилили. Наша задача - создать блок средств патриотической информации, которая комплексно могла бы доносить до нашего общества патриотические идеи. Мы начали работу по изданию лучших художественных произведений. Мы отмечаем почти все литературные события и памятные даты. И вот к юбилею Личутина мы издали три его тома "Раскола" и "Душу неизъяснимую". Личутинский "Раскол" - это великое произведение современности. Оно эпохально отражает историю нашей страны: повествуя о расколе, оно раскрывает смысл современного русского общества, ведь и сегодня в России - раскол. И те силы, что требуются нам всем сегодня, мы черпаем из вдохновенных личутинских образов, таких, как немощный телом, но сильный духом Никон, - образов древности, которые настолько захватывают читателя, что и сегодня работают на Россию.
СТАНИСЛАВ КУНЯЕВ
Мы, русские художники, испытывали страшное давление - не только внтурироссийское, но и мировое. Когда хотели обескровить нашу историю, переписать ее, я подумал, что этого позволить нельзя. История России переписывается заново, как будто ее и не существовало. Когда эта картина во всей своей безобразной яви предстала передо мной, я решил начать свою книгу воспоминаний, дать подлинный вариант жизни, свидетелем и участником которой я и мои друзья-литераторы были начиная с конца 50-х годов. Мы были - дети войны, но это не вся эмоциональная правда. Мы были еще и дети великой Победы, и эта энергия Победы, ее воздух, ее слава давали нам силы заканчивать лучшие вузы, писать книги, дорастать до глубочайшего понимания того, что мы называем патриотизмом. И с этой энергией победы мы прожили большую жизнь и, думаю, до конца дней не изменим этому воздуху и этой славе.
"Наш современник" - это ведь не просто журнал, это почти что литературный клуб, в котором часто бывают и Бондарев, и Проханов, и наши старики: Викулов, Шуртаков, Лобанов - и все они загорелись идеей подытожить то, что можно называть гражданской жизнью каждого из них. И в следующих номерах наших эта мемуарная проза будет крепнуть. Мы не позволим переписать нашу историю.
НИКОЛАЙ ГУБЕНКО
Диоген искал человека с фонарем в руке. Десять лет правящий в стране режим ищет людей, помахивая долларовой купюрой. Бывают эпохи, которые рождают плеяду героев. Бывают эпохи, которые рождаю плеяду негодяев. Десять лет реформ, десять лет абсолютной власти президента - и десять лет абсолютного нежелания улучшить что-либо в стране, сделать что-либо, кроме разрушения, уничтожения культуры, памяти, традиции. Продается все, но самым ходовым товаром является совесть. Скоро в реестре госслужащих появится новая должность - оценщика совести, который за наличные будет ставить штамп на служебных удостоверениях.
В чем же здравый смысл? Да в том, что мы - здесь. На этой сцене, в этом зале. Одни из нас - острова, другие - полуострова, но если мы все сольемся, то мы создадим такой материк, который спасет страну. Все еще не закончено. Еще существуют такие люди, как вы, и я рад, что наш театр находится в общем строю. Театр, который седьмой год не получает ни копейки из государственного бюджета, но держится. 147 человек. Это не сравнится с подвигом 84 десантников. Но если сложить все усилия - нашу великую утрату и всех, кто еще остался жив, мы сделаем то, что должны сделать, мы исправим ошибку, которая совершилась в 1991 году.
ЖАННА БОЛОТОВА
Говорят, мы строили плохой социализм, что это был и не социализм вовсе. Но, как пишут поляки на заборах: "Если это был не социализм - верните то, что было!"
А капитализм... Капитализм, видимо, это то, что мы наблюдали десять лет. Это кошмар. Ведь все эти войны - порождение капитализма. Я не астролог, но я знаю - будет хуже. Раскол в обществе будет углубляться. Мне стыдно смотреть в глаза нашим любимым артистам, которые берут подачки-премии, в тысячу раз превышающие зарплату профессора университета. Или возьмите дружбу народов. Ничего лучше нее не может быть, и наша страна это доказала: мы так жили, мы так чувствовали, и это правда. А сегодня братские народы смотрят друг на друга, как на врагов. И я уже думаю про себя: Боже мой, неужели и я ненавижу чеченцев?
Мы, все в этом зале, не верим лживым опросам. Конечно же, нас, советских людей, больше. Те, кто голосуют за КПРФ, за Зюганова, - голосуют за социализм. Самое человеческое, что всегда почиталось в мире - верность: своей Родине, идеалам, общему делу. Я верна своему русскому народу и всегда с таким счастьем вспоминаю слова, которые здесь наизусть знают все: "Нас вырастил Сталин на верность народу..."
ВАЛЕНТИН ЧИКИН
Можете себе представить женщину - взрослую, прожившую большую жизнь, из города Грозного - сварщицу с огромным стажем. Она рассказывала нам - все это десятилетие у нее распад: семьи и страны. Она живет в Ставропольском крае, ютится в курятнике. Доведена до отчаяния - уже не раз приходила ей мысль покончить собой. Она рассказывала, как роется на помойке, собирает дровишки, бумажки... И наталкивается на газету. Читает, берет с собой. Перечитывает до дыр. И говорит, этот обрывок газеты спас ей жизнь. Благодаря ему она решила жить и не сдаваться.
Мы привыкли к тому, что патриотическая пресса - одна мортира, другая пушка... Но сегодня мы видим, что патриотическая пресса - это океан. Сегодня мы видим: нас очень много, множество талантов, приходят новые, молодые силы - прекрасные юные лица.
В дни больших кампаний, огромных событий возникают в России волны патриотизма. Это чувство пробуждается на каком-то генном уровне. По всей стране кипит сегодня настоящая патриотическая работа. И мы, русская пресса, должны быть собирателями все того нового, что прорастает сквозь толщу России.
Американцы сумели согнать индейцев в резервации. Наверное, туземцы были очень доверчивы. Мы, русские, тоже доверчивы. Но у нас позади было несколько революций. Мы знаем, что почем. Нас невозможно загнать в резервацию.
ВЛАДИСЛАВ ШУРЫГИН
Меня часто спрашивают: страшно ли на войне. Ответ лежит на поверхности: страшно. Но всякий раз пытаешься понять, что же на войне самое страшное. И вдруг понимаешь, что больше всего боишься, вернувшись домой, узнать, что все было зря. Сегодня действительно нет гарантии, что нашу войну не остановят. По-прежнему есть вероятность, что вновь кто-то с кем-то договорится, что войска повернут назад, что армию опять предадут. Этот страх в сердце и солдата, и генерала.
Меня часто спрашивают: горько ли на войне. Конечно, горько. Когда хоронят друзей, когда гибнут роты. Горько, когда утром узнаешь, что опять из засады ушли Хаттаб и Басаев. Горько становится и тогда, когда задумываешься, почему так происходит. Почему после блестящего Афгана, где наш ограниченный контингент гонял многотысячные группировки боевиков, сейчас заново приходится учиться воевать и побеждать?
Часто спрашивают: против кого мы воюем? Хотим ли мы вогнать чеченцев в каменный век? На самом деле, мы никогда не воевали против чеченцев. Я сам много раз видел, как на войне солдаты из-под пуль вытаскивали чеченскую старуху или ребенка. Сотни раз видел, как голодные солдаты, у которых, кроме банки консервов, ничего с собой не было, делились ею с мирными чеченцами. Мы воюем против боевиков, и эта война беспощадна. Три года они делали, что хотели: похищали людей, устраивали теракты, терзали русское население. И настал час расплаты...
И поэтому самый главный вопрос, который задают чаще всего: сможем ли мы победить в этой войне? Главным условием этой победы является народная поддержка, единство всех сил. Только так мы сможем победить.
В страшной драме псковских десантников меня потрясла одна вещь, с которой я не сталкивался ни разу за прошлую чеченскую войну. Мать убитого говорила высокие слова: "Да, он погиб. Но я знаю, что гибель его была не напрасна. И я горжусь своим сыном, отдавшим жизнь за Родину!" Именно в эти мгновения я понял, что мы победим.
ЕГОР ИСАЕВ
Видимо, русскому национальному характеру присуща одна черта - немножко не дознавать себя. Свое дознавание оставить другим. Некоторые из наций перезнают себя: англичане, немцы... А русский сначала поздоровается первым, улыбнется первым и пожелает первым добра. Вот в этой, казалось бы, уступчивости нашей и лежит одна из составляющих нашей силы. Уйти в такие громадные пространства и удержать их только силой нельзя. Только добром - передачей своего добра другим и ожиданием добра в ответ.
Дознавать себя следует. Ведь сегодня саму историю хотят сдвинуть, смешать с грязью и извратить. И с памятью также поступить. И с нашим великим искусством, с нашей великой литературой. И с нашим народом и нашей землей.
Мы все русичи: русские, украинцы, белорусы. Украинцы - по рождению, мы, русские - по государственности нашей, а белорусы... Они ушли в болота, в леса и сохранили черты древнейшего нашего доброго мудрого права. Или посмотрите на Сибирь. Разве Сибирь - это только тайга, уголь, нефть, золото? Это страна слова! Шукшин, Чивилихин, Федоров, Распутин - целая плеяда творцов, чувствующих русское слово. А возьмите Север наш: Абрамов и Личутин Владимир Владимирович, человек небольшого роста и огромного таланта.
ГЕННАДИЙ ЖИВОТОВ
Наша газета - это один большой дом. Мне там отведено свое место - где-то в районе конька. Ворота же дома каждую неделю заново оформляет Александр Проханов. Дом - община. В ней, в основном, - молодые люди: нас, старших, осталось там "два полтинника и один за шестьдесят". И эти ребята совершают чудеса - откуда что берется! Я читаю нашу газету, как роман, потому что, видимо, "Завтра" - это больше, чем газета.
Газета живет в двух невероятных плоскостях. Читая наших авторов, я понял, что они каждый раз сталкиваются с невероятной реальностью войн, страстей, с тем суровым, на грани жизни и смерти, бытием, на которое ни одна страна в мире не способна. И одновременно мы живем в сверкающем вертепе Москвы. Как мне, художнику, соединить эти две противоположные вселенные - огромная для меня проблема. И я понял свою роль так. Страна болеет, на ней раны, гниды ползают по телу ее. Моя же задача - срывать маски этих мерзавцев, давить их, что есть сил. Я думаю, что в этом мы до конца. Вместе, мы сделаем то, что нам предназначено судьбой и Всевышним.
ЕВГЕНИЙ НЕФіДОВ
Альбом "Слово, пронесенное сквозь ад" тоже выпущен издательством Титова, спасибо ему. Нам некогда было проводить представление этого издания, и сегодня - прекрасный повод, авторы - Проханов, Животов, Нефедов - перед вами.
Что это за альбом? По своей сути, задаче, темпераменту - это протест. Протест "Дня" и "Завтра". Какой протест, против чего - никому в этом зале объяснять не надо. В чем выражается этот протест - вы увидите сразу, открыв первую страницу. Но на мой взгляд, протест этого издания - еще и по отношению к расхожей истине, будто газета живет один день. Да, газета может жить один день, но когда она воплощается в книгу, куда входят передовые статьи за несколько лет и иллюстрации к ним, то это уже дает повод сказать: "День" - живет не один день!
Этот протест - может быть, даже некое возражение судьбы в адрес творческого начала каждого из авторов. Судьба говорит: "Проханов, ты блестящий романист, ты известный писатель - но будь публицистом сегодня!" И Проханов становится публицистом. "Животов, ты волшебный живописец, - говорит судьба, - но ты должен быть карикатуристом, газетным графиком!" - и Животов им становится. И этот же протест судьбы, робкий, но настойчивый, говорит поэту-лирику Евгению Нефедову: "Стань сатириком!" И в альбоме вы прочтете сатирические подписи к иллюстрациям. Ибо сегодня, кроме войны в истинном значении, которая идет в стране, есть война и у нас, газетчиков, - война информационная, есть война у писателей - война против тех, кто уже столько лет несет в культуру, искусство, литературу гадость и грязь, несет в нашу жизнь беду и разруху. Борец с такой бедой - и наш друг Владимир Личутин. Его книги - тоже яростный и сильный русский протест!
ВЛАДИМИР БОНДАРЕНКО
Меня спрашивали: почему это на юбилее Личутина говорят вдруг о Чечне, об армии? Да это и есть свойство настоящего русского художника. Личутин - значит то, что происходит сегодня в России. Это и война, и патриоты, и враги России. И когда говорят "За Родину", - это значит, говорят: "За Личутина". Так что не будем разрывать все то, чем дышит сегодня, болеет наша страна - и прекрасного, самого природного художника русского слова, каковым является Владимир Личутин. Он - один из редких художников, который и в самые тяжелые, пасмурные годы полон неизбывной красоты. Может, такими и спасалась Русь в давние времена? Конечно, нужны борцы, Минины и Пожарские. Но без чувства красоты сам народ русский давно бы потерял себя. При этом его красота никогда не была нейтральной. Это русская красота, красота потерянного русского рая, которого наше поколение ищет и в небе, и на земле. Его "Раскол" - не только о трагедии XVII века. Он - обо всех русских смутах и расколах, порожденных русской же душою. И пока не утихомирится русский раскол в наших душах - не видать нам единой гармонии, вновь и вновь будут сотрясать Русь великие страсти.
ГЕННАДИЙ ЗЮГАНОВ
Я очень внимательно прочитал роман "Раскол". Его название символизирует трагическую судьбу нашей державы, особенно в самые смутные ее времена. Раскол по вере, сословный раскол сегодня - национально-государственно-территориальный раскол - характеризуют ту трагедию, которую мы все вместе испытываем. Сегодня, впервые за четыреста лет, русские потеряли национально-государственное единство. Мы в своей истории однажды были завоеванным народом, но мы никогда не были разделенными. Сегодня только беженцев и беспризорников по державе бродит 10 миллионов человек. 800 тысяч наиболее талантливых покинули наше Отечество. Есть два пути у России: или в результате распада нация через 50 лет будет насчитывать всего 50 миллионов человек, и не в состоянии будет ни оборонять свои границы, ни передать потомкам все, что завещано многими поколениями. Или пойти по пути национального достоинства и возрождения, пути, указанному русской литературой.
И сегодня слово Личутина, слово наших талантливых публицистов и художников, слово нашей патриотической печати взывает не только к разуму и сердцу, но и к политической воле каждого гражданина. Пробуждается главное, на чем основано наше национально-культурное самоосознание - чувство достоинства. И мы обязательно победим и воскресим нашу могучую державу!
ВЛАДИМИР ЛИЧУТИН
Я - писатель, и не могу быть вне политики. Я думаю, что каждый писатель, если дан ему Божий дар, не может быть вне государственного устроения, вне народных бед.
Что случилось со страной теперь? Произошел новый дворцовый переворот, во власть идет троянский конь. Он обложен со всех сторон национальными русскими знаменами, которые старается похитить у нас. Русский народ посадили на огромный муравейник, и эти муравьи общипывают нас со всех сторон. Мы кряхтим, стонем, мучаемся, слезно страдаем, обращаемся к Богу... А ведь надо просто встать и отряхнуть мурашей с себя!
Нам говорят: мы должны проникнуть в европейскую цивилизацию, в ней угнездиться, в уголке, в сторонке где-то за печкой и робко сидеть у своей квашни. Я полагаю, что ни в какой европейский закут, уже пропитанный тлетворным запахом, нам нельзя ползти. Нам вредно быть там. Мы сами - мир, мы сами - обстоятельная великая цивилизация. Пока мы не закроемся - эти букашки, муравьи будут обкусывать нас. Хороший хозяин держит открытыми лишь гостевые ворота и окошечко с милостынью для обездоленных. Мы люди сердобольные, мы всех жалеем - мы поделимся. Люди, жившие при социализме, были проникнуты Божьими заповедями; в советском человеке пребывал Бог.
И почему я ратую сегодня за Зюганова? Многие патриотические деятели составляют обширный калейдоскоп. В нем есть жаворонки, которые спели песню - и тут же упали в землю и сидят до другого случая. Есть патриоты-соловьи: красиво поют, но как-то нейтрально, не хотят вторгнуться в существо страданий человеческих. И есть патриоты совсем иного склада, и среди них - Геннадий Андреевич. Я осмелюсь сравнить его с русской тягловой лошадью. На него огромный воз национальной борьбы навьючен, и хрупкий, никчемный человечишка давно бы упал от такой ноши и заплакал, возведя очи к небу. А нам Бог послал вот такого крепкого мужика. Его лоб, его прекрасные, сияющие всегда, улыбчивые добрые глаза, его походка... Такой человек, как Зюганов, и должен был возглавить нашу борьбу. Не сравнить с кузнечиковой походкой Путина, который все время подпрыгивает. А Зюганов - это труженик, настоящий крестьянин с национальным сознанием. Его партия - это русская национальная партия. И наше будущее, XXI век, - это век русской идеи, русского благодетельного, национализма, спасительного для всех народов, населяющих нашу страну.
