В моей библиотеке две новых книги. Рекомендую

У меня довольно неплохая библиотека. Собирал библиотеки дважды.

Первая осталась на Украине, в городе, который мог стать частью Новороссии, но, не стал, и, пожалуй, не станет. Что-то в той библиотеке досталось от прадедушки, что-то осталось после кончины отца; что-то покупалось за копейки в букинистическом – тем более, что наш на ¼ еврейский город в 90-е пустел, и отъезжающие на ПМЖ распродавали библиотеки за бесценок.

В Российскую Федерацию я перебрался после первого майдана, когда стало ясно, что «Украина всё». И что учитывая профессиональный уровень кремлёвских «специалистов» по «мягкой силе» ничего хорошего там ждать не стоит.

Мои соратники по Русскому Движению Украины посчитали меня предателем, но – как я написал в одной и своих автобиографий – разочаровавшись в методах воздействия на ситуацию, решил подальше уйти от общественной деятельности.

Поступил работать в питерское православное издательство «Сатисъ» в отдел сбыта. Ездил с покойным напарником, Царствие Небесное р.Б.Сергию, смастерившему из ПАЗика-холодильника высококомфортабельный грузовой автобус, в котором можно было жить неделями. Но который внешне напоминал легендарный «пепилац», а, значит, вряд ли мог соблазнять бандитов, которые в те годы ещё водились за Волгой.

Итак, ездили мы по епархиям и крупным монастырям, развозя книги мелким оптом. Вначале только церковные, потом стал добавлять художественную литературу, патриотическую, философскую, историческую и даже иноконфессиональную. Рассуждал поначалу так: «Тегилим» - это та же «Псалтирь», да ещё и в оригинале, так что весьма любопытно сравнивать, к примеру тексты некоторых ключевых псалмов в различных интерпретациях… Но потом, всё-таки, решил, что лучше не шутить. Памятуя монастырские истории про то, что пресвятая Дева не желала войти в келью, в которой хранилась еретическая литература.

Короче говоря, за семь лет работы кое-что присобрал себе в библиотеку. Потом докупал детскую литературу для подрастающего поколения, а уволившись из книгоиздательства, стал собирать книги по интернету. Сегодня, кстати говоря, можно очень недорого приобретать очень хорошие издания собраний сочинений классиков.

Рекомендую книги 1950-х годов. Цены чаще всего бросовые, а книги изданы солидно, да и уже почти букинистика. Греет гордыньку коллекционерскую.

Но помимо этих каналов наполнения библиотеки, есть ещё один очень важный канал.

Подарки от авторов. С посвящениями.

Вначале пополнялось за счёт подарков от сербов, а потом и отечественные авторы стали кое-что дарить.

Эти книги у меня разделены на несколько категорий.

Есть книги, которые стоят для красоты, ибо краткий отзыв я написал, опубликовал, совесть чиста.

Есть книги, которые стоят и исполняют функцию справочника. Понадобилось нечто проверить – не «гуглю» википедии, а смотрю: что там написал спец, с которым мы запивали не один раз салаты, и который в теме явно лучше незримых анонимов.

Но есть и особая категория книг.

Это те, которые я читаю от корки до корки, и которые потом даю читать недобитым любителям «бумажной литературы».

Вот к этой категории и относятся книги Эвелины Азаевой: «Полное накрытие» (2016) и «А хочешь в Канаду?» (2019)

***

Сборник рассказов «А хочешь в Канаду?» начинается с рассказа «Случай на дороге». Рассказ ведётся от лица эмигранта из Алма-Аты Александра, сократившего своё имя до «Алекса», нашедшего работу по специальности, купившего в кредит дом, потерявшего жену, и изо всех сил желающего сохранить свою дочь. Которую могут с лёгкостью неимоверной у него отнять ювеналы, несмотря на то, что его бывшей жене, раскрывшей в себе гомосексуальную ориентацию, девочка даром не нужна.

«В Канаде гомосексуальным парам детей дают воспитывать с гордостью, фото таких семей печатают на первых страницах газет. Но, к моему счастью, бывшая супруга с её подругой растить Марусю не возжелали и удовлетворились тем, что моя дочь будет посещать их по выходным. Я бы, конечно, и это запретил, но если я только посмею не пустить Машку к матери, ко мне приедут двое, с конвоем. «Оденься», скажут мне, «и выходи».

И тогда Машку отдадут матери насовсем, поскольку я – нарушитель прав женщины и гомофоб. А ничто в Канаде не является для её граждан более мерзким. Каждый приехавший должен зарубить себе на носу, что в стране этой уважать он обязан женщин, гомосексуалистов, полисменов и бобров с гусями – символами Канады.

Поэтому каждые выходные я отпускаю Маруську к жене с неописуемым чувством. Во мне кипят ненависть, стыд и страх. Страх, что дочка увидит что-то непотребное, что... в общем, вы понимаете, что в итоге я останусь без внуков. Да и без дочки.

И тогда я буду совсем один. Я часто думаю об этом. Дочь – единственное, что у меня есть».

Рассказ отражает растерянность человека, столкнувшегося с чуждыми ему "ценностями", его противостояние Системе, его невписываемость в среду...

Повествование пронзительное, показывающее, как обожглась наша эмиграция 90-х годов, ещё не понимавшая, что если цена на штаны американского грузчика в СССР была размером с зарплату советского инженера, то это вовсе не значит, что советские инженеры, ставшие за океаном грузчиками, будут там жить долго и счастливо.

Столкновение с реальностью шокирует и героя, и нас, читающих о нём.

А хочешь в Канаду?

«В России если простых людей поселить бок о бой с буржуями, возникнет недоумение и желание расследовать – а каким таким непосильным трудом нажиты палаты каменные? Потому элитные поселки строятся вдалеке.

В Канаде этого вопроса ни у кого не возникает. Всяк сверчок знает свой шесток. Капитализм в стране не прерывался, и народ, восставший было в 1918–19 годах, после российской революции, и затребовавший себе немало разных прав по примеру русских рабочих, и получивший некоторые (но уже не помнящий благодаря кому и чему), давно свыкся с тем, что есть он, народ, и есть какие–то малые проценты тех, кто в минуту получает столько, сколько простой человек в два года.

Богатые канадцев не раздражают. И есть в этом смирении некая обреченность. Дескать, кто мы и кто они? Они всегда были, есть и будут. И все, что нам остается – тянуться за ними.

К этому призывает и телевидение со своим культом успеха. Дескать, крутись, инвестируй, вкладывай туда и сюда, и тебе тоже будет счастье», рассуждает героиня рассказа «Усталость металла».

«– Нравится вам в Канаде?», спрашивает герой рассказа «Хозяйка конторы “ Канитель”».

«– Очень! – искренне призналась Диана. Тогда, в 90-е, она только приехала в эту страну, и ей нравилось всё: сверкающие зеркальными окнами небоскребы, аккуратные частные дома, и то, что около них выставляют вазы, качели, ажурные скамейки, и никто это не ворует... Когда она иммигрировала в Канаду, в России был хаос, разгул криминала, и в её подъезде алкаши выкручивали лампочки чтобы продать и купить бутылку. Старик помолчал, потом сказал:

– Это вы просто мало здесь живете. Потом вы узнаете о недостатках. Они большие.

Диана вежливо улыбнулась. Какие могут быть недостатки в безопасной и богатой стране? В России вон уничтожили всё, что можно: образование, медицину, армию, милицию, органы безопасности. Ограбили страну и унизили. Олигарх Б-ский хвастался в интервью израильскому телевидению: «В России можно было взять столько, сколько нигде больше взять было нельзя».

Что может сравниться с разрушением великой державы? Что понимает этот старик в недостатках? Недостатки – это когда бандиты заходят в бар и для устрашения окружающих вынимают из мешка настоящую отрезанную человеческую руку и машут ею... Недостатки – это когда два отдельных города, которые были по соседству, но не близко, срастаются за пятилетку кладбищами, потому что каждый день идет много похорон, и несут в гробах не стариков, а молодежь, парней. Парни эти при жизни предпочитали ходить в кожаных куртках и с кастетом в кармане, но ведь это всё равно чьи-то дети, не справившиеся с лихолетьем, с безработицей и безденежьем, и выбравшие не то... Но слова старика-канадца запомнились.

Сейчас Диана уже знала: какие большие недостатки есть у Канады. Большие и местами ужасные. Но и достоинства были под стать – немалые. В этом Канада похожа на Россию. Только в России недостатки на поверхности, а достоинства – внутри, как сокровища в пещере. А в Канаде наоборот: достоинства на виду, а недостатки замаскированы».

Хочешь в Канаду?

Вообще-то, «в Канаде гражданская сознательность поощряется. Увидел что где не так, сообщи. Если кто не по средствам живёт – в налоговую. Если кто с женой громко ругается – в полицию. Так как домашнее насилие налицо. А можно туда и сюда, если человек очень уж не нравится. Удобно!»

В рассказе «Газ и Пушкин» описывается житьё-бытьё одной из канадских русскоязычных газет. Газеты эти фабрикуются весьма просто: дайджесты из российской печати плюс местные объявления. Технологии «создания контента» уже не один десяток лет. Правда, в 80-е годы редакторы подобного рода «медий» вырезали ножницами понравившиеся тексты из настоящих газет и наклеивали на листы бумаги по размеру печатного листа. Затем полученные аппликации просто размножались на копировальных машинах. Сегодня всё проще, тексты «копипастятся» и вёрстка осуществляется на компьютере уже при помощи вполне цивилизованных издательских программ.

«Как всякий эмигрантский дизайнер, он занимался не только вёрсткой, но и подбором заметок в газету. Делать это было легко. Заметки, поскольку воровали их российской прессы, были в основном о России или о том за её границами, что для неё важно. И отбирались по принципу “о родине или плохо, или ничего”. Это было обычной эмигрантской практикой с конца семидесятых... Хвалить “бывшую родину” считалось – себя не уважать. Коммунист ты что ли? Или квасной патриот? Нет, ну понятно, канадцы – патриоты, или там американцы. Им есть что любить! А что может любить в своей стране “совок”? Cвою бедность и идейность? Мы вас умоляем!»

Причина русофобии канадских русскоязычных иммигрантов проста: «если признать, что там было хорошо, то, спрашивается, что ты тут, в Канаде, делаешь?»

Интересно, что сами евреи признаются, что именно в этом залючается одна из причин русофобии русскоязычных израильтян.

Герои Эвелины - это и русские иммигранты, и евреи, перекочевавшие из Израиля в Канаду, и даже те, кто не еврей, но очень хочет им быть! Персонажи - яркие, живые, хочется даже чтобы с такими сняли фильм. Хотя бы короткометражный! (см. рассказ «За что я люблю Манечку»).

«На днях Кондрашов снова взял трубку. Нечаянно, не посмотрел: кто звонит. Знал бы, что Либмановс – ни за что бы ему не ответил. Потому, что презирает его. За фамилию. Получается, Либмановс дважды предал свой народ. В первый раз, когда добавил к фамилии “ов”, второй, когда присоединил еще и “с”. “Чертов приспособленец”, - думал редактор, который тоже мог бы в Канаде сменить фамилию на вплоть до “Смит” – здесь это запросто, но не стал.

Но Либмановса его собственная фамилия не волнует. Его беспокоят фамилии рекламодателей “Русского мира”».

Герои рассказа «Либмановс» - тоже журналисты-издатели, но не такие карикатурные, как в «Газ и Пушкин». Тут-то как раз добрые шаржи. Они вполне искренни в своей памяти к предкам, боровшимся с нацизмом, и искренне верят в то, что придёт время , и «бессмертные полки» будут проводиться не дряхлеющими эмигрантами, а их вполне канадскими потомками, свободно владеющими английским языком. Пока ещё недостаточно доступном читателям эмигрантских газет.

А вот герои рассказа «Свечка» - это уже не только наши бывшие соотечественники, но разноплемённые иммигранты, пока ещё не ставшие твёрдо на ноги. Но, всё-таки, целенаправленно движущиеся к этому.

«Только с виду люди были уверенными, на самом же деле многие оказались за границей неожиданно для себя и в их душах надолго поселились растерянность и тревога. Вот и Катя – она никогда не думала, что будет жить вне России. Даже в 98-м, когда из-за очередного дефолта пропали все накопления и её с Димой, и у родителей. В тот год она вдруг узнала, что Канаде требуются инженеры-железнодорожники. Друзья подбили послать документы на эмиграцию. Румянцевы послали и совершенно не верили в успех. Послали, считая, что вот если не пошлём, может будем всю жизнь жалеть. Надо послать, получить отказ и успокоиться. А им через год бац – и приглашение на интервью. А ещё через восемь месяцев бац – и прислали вид на жительство.

Родня выталкивала: езжайте и не возвращайтесь, зарабатывайте, а что лишнее – нам присылайте. Родители были несказанно рады, что их дети “хоть поживут как люди”. Мама крестила Катю напоследок и довольно говорила: “Я вас с Дениской будто в сейф положила. Теперь за вас не волнуюсь”. Это она потому, что девяностые годы в России были бандитскими и в офис, где она работала, врывались бандиты, стреляли...

А потом в Диме и Кате включилась внутренняя программа, которая есть почти во всех эмигрантах, но о которой никто не говорит - “я не лузер”. Ведь о том, что они уезжают, знали все друзья и знакомые. И возвращаться из Канады в Россию несолоно хлебавши, как потерпевшие, было стыдно. Русский человек приучен быть целеустремленным и добиваться своего. Он вырос на “Как закалялась сталь”. И знает, что если возвращаться, так на коне. Вот они и пытались изо всех сил взобраться на этого самого коня».

Этот рассказ несколько выбивается из ряда прочих произведений Эвелины о Канаде, поскольку комментарий не хочется сводить к саркастическому «Всё ещё хочешь в Канаду?»

Потому что, несмотря на то, что западная часть нашей цивилизации практически полностью порабощена духом лукавства, там ещё остаются нормальные люди. Есть люди, души которых тянуться к добру и свету, стало быть, и Дух Святой откликается на эти чаяния, и Спаситель наш не оставляет их совсем.

В рассказе «Свечка» пастор, организовавший благотворительное чаепитие для разноплеменных жильцов многоквартирного дома, говорит следующие слова:

«- Вам трудно сейчас и будет трудно в ближайшие годы, - говорил пастор. – Постепенно станет легче, но не так уж скоро... Единственное, к чему я призываю вас – помнить, что Христос всегда страдал. И не роптал. Не предавал Отца своего небесного. И потому вошёл в жизнь вечную. Я призываю вас делать всегда христианский выбор, слушать свое сердце, не идти на компромиссы с дьяволом, и любить друг друга, помогать друг другу.

Не важен цвет кожи, важен цвет души. Не важно: какое у вас прошлое, жизнь всегда можно начать с чистого листа. Оставайтесь людьми в любой ситуации, а я со своей стороны всегда готов принять вас, выслушать, и помочь, если это в моих силах, и помолиться за вас, если не в моих.

Он говорил вдохновенно и был определённо красив в этот момент.

- И ещё, дорогие, - добавил Чарльз Маккензи. – В Канаде тоже есть проблемы. Сейчас пытаются выкинуть Христа из Рождества. Не покупайте открытки, на которых написано “Хэппи Холидэйз”, покупайте открытки, на которых написано “Мерри Крисмас!”, а если про ёлку вам говорят, что она новогодняя, не верьте! Она – рождественская!

Иммигранты зааплодировали, у многих из них на глазах были слезы. И у Кати были, и у Марины. А Шахноз – атеистка и коммунистка, хоть и не прослезилась, но зато и не усмехалась.

Пастор попрощался и ушёл, оставив на столе визитки, и все принялись пить чай. Но ощущение, что в комнате был свежий, добрый, теплый ветер, оставалось».

Дух дышит где хочет… Эвелина честна, её рассказы – это не пропагандистский плакат против «пендосов». Это – честные картины реалистической школы живописи с грамотно проработанными деталями.

И как раз неожиданно светлый финал рассказа «Свечка» подталкивает к вопросу о том, что разве стоило ехать за тридевять земель, чтобы радоваться даже крохам человечности?

Ведь никто нас не гнал на эти «реки Вавилонские», сами уехали. И вообще, не всё сводится к материальному успеху, если платить за этот успех придётся так дорого. Тем более, что и в России жизнь давно уже в материальном смысле налаживается.

Может, стоит вернуться?

Это не так просто, как кажется людям, чей взгляд на мир сформирован специалистами первых каналов отечественного телевидения.

Например, я лично знаю семью наших эмигрантов, людей глубоко русских по целостному мировоззрению, которые тоже намеревались в 2014 – на волне «крымской» эйфории вернуться в Россию, но которых так мурыжили наши «люди государственные», что эпопея закончилась весьма печально.

А ведь одним из первых вопросов, которые мне задал моя приятельница, приехавшая тогда из Канады, звучал так:

- А ваш батюшка монархист или шмемановец?

Так что с возвращением особых иллюзий нет, хотя кое-какая надежда, всё-таки ещё не совсем умерла.

Герой рассказа «Полное накрытие» рассуждает в полном отчаянии:

«Что делать? Что делать? Эта мысль теперь всегда в мозгу. Обидно ещё было, что жизнь его в последние годы стала мелкой, ничтожной, как у гусеницы. Он превратился в мужика, которому важно, что скажет тёща, которого задевают слова старухи, который с ней всерьез воюет.

И проиграл, между прочим.

Хотелось вырваться. В ту, прежнюю жизнь, когда человек звучал гордо. И когда он, Венценосцев, был художником, и его уважали, и он сам себя уважал. Он не был эмигрантом, а был плоть от плоти родной земли. Хозяином был. И думал в то время – о высоком. Делал по утрам зарядку под команды из радио, обсуждал с друзьями новые публикации “Роман-газеты”. Жил по-советски небогато, но интересно. Свободно жил. Деньги не волновали, волновали мысли, чувства и девушки...»

Но герой этого рассказа и не помышляет о возвращении на Родину. Он просто ищет способа сбежать на время из дома, где обитают его родственники, которые не стали близкими, но были теми, отношение к кому может трактоваться канадским законодательством в качестве «домашнего насилия».

А вот герои повести «Стужа» уже готовы радикально менять в своей жизни всё.

Впрочем, тут повествование скорее не о возвращении из одной точки земного шара в другой, а о возвращении человеческой души из рабства одержимости наркотической в мир свободы воли.

Другое дело, что это освобождение удалось осуществить как раз переехав из одной точки шара в другу.

Тут невольно вспоминаются строки Бродского:

«А что насчёт того, где выйдет приземлиться,

земля везде тверда; рекомендую США»

Нет, теперь не так, уважаемый Иосиф Александрович, не так.

В Канаде, где смертоносный яд равнодушия к человеческой душе примаскирован постгуманизмом, земля уже не так тверда под ногами. Тянешь-потянешь нечто или кого-то, в болоте увязшего, – так и у самого ноги вязнут и проваливаются по самый пояс, а вытянуть всё одно никак не удаётся, никакие бабки с дедками и мышками-Норушками не помогут.

Нужно бежать.

Повесть новая, но уже получившая очень большой отклик и восторженные отзывы. В рейтинге Журнального Зала, который покруче некоторых литературных премий, в апреле эта повесть вошла в десятку самых читаемых! На литсайте "Молоко" в Дзене ее прочитали более 70 000 человек и в большинстве оставленных отзывов есть слова "пронзительно", "потряcён". Думаю, это одно из лучших произведений хорошей русской писательницы Эвелины Азаевой.

А хочешь в Канаду?

Нет, мерси.

Павел Вячеславович Тихомиров, помощник главного редактора «Русской Народной Линии»