В последних числах марта позвонил мне мой коллега по Союзу писателей России и давний товарищ, один из основателей и руководитель народного проекта по сближению славянских литераторов "Берега дружбы", Леонид Юрьевич Север и предложил поработать со стихами молодых поэтов Донбасса на предмет подготовки издания сборника их произведений. А я как раз только что закончил готовить к печати сборник поэтов литературного объединения "Родник" из Тихорецка (в этом объединении происходило и моё становление в качестве литератора). Тематика сборника "Я чистым сердцем с миром говорю…" была военная, и предназначался он для отправки на Донбасс к нашим бойцам – на передовую линию.
Выслушав Леонида, я сделал встречное предложение: не просто просмотреть присланное и отобрать материалы для сборника, а подготовить полностью к печати и сам сборник.
Вот так и наdчалась эта работа. Признаюсь, браться за неё было трудно, поскольку я понимал, что тематика присланных материалов неизбежно коснётся военной темы, ведь авторы живут посреди этой самой войны, которую я, в отличие от них, только наблюдаю в новостных программах, хоть и переживаю увиденное вот уже девять лет. Парадокс нашего времени: военные репортажи подают тебе прямо в дом – на экран твоего телевизора. И ты видишь всё в развитии (спасибо нашим доблестным военкорам и вечная память тем из них, кто погиб "с "лейкой" и блокнотом"), видишь с самого начала, с того момента, когда первые украинские гусеничные монстры месили донецкий чернозём весной 2014 года, а люди выходили навстречу и пытались остановить их голыми руками... А потом – украинский СУ-27 в небе Луганска и ракеты, срывавшиеся из-под его крыльев и убивавшие мирных луганчан… А потом белые, похожие на медленно оседающие струи дождя, следы в вечернем небе,– так Украина отбомбилась по своим людям фосфорной начинкой… А потом партизаны Болотова и малопонятные действия Стрелкова (Гиркина)… А потом развалины донецкого аэропорта с незабываемым скелетом диспетчерской вышки, и бойцы Моторолы, отбивавшие то, что от бывшей красавицы – воздушной гавани осталось, метр за метром… А потом гуманитарные конвои из России – первый, десятый, сороковой… А потом гибель таких знаковых людей, как Арсен Павлов (Моторола), Александра Захарченко… И только после, много позже – 24 февраля 2023 года и второй год полноформатной войны, которую у нас до сих пор стыдливо называют СВО – специальная военная операция, и на которой с неимоверными усилиями и кровью разгребается всё то, что успела "доблестная" Украина наворотить за восемь лет.
Но одно дело наблюдать, а другое – быть непосредственным участником этих кровавых событий! Вот поэтому мне и было нелегко работать с присланными материалами.
Если проанализировать весь представленный в сборнике поэтический срез, то в нём обнаружится всё: здесь и любовь к родным местам, и к природе, и взаимоотношения между людьми, и картинки детства, и, конечно, война, война и ещё раз война…
Читаю стихи Анны Бабцевой, и разум спотыкается, даёт сбой, столкнувшись вот с такими четырьмя строчками:
Больно терять друзей. Больно терять родных.
В ямы летят гробы, будто удар под дых.
Страшно ходить и жить. Страшно, когда война
дышит в твоё нутро, шепчет их имена...
(Стихотворение "Пустота")
Но, немного погодя, задумываешься над парадоксальностью строк из другого её стихотворения, а потом соглашаешься с тем, что женщина, если она настоящая, всегда будет Женщиной, непонятой, непознаваемой пришелицей из другой вселенной и прекрасной в этой самой её непонятости и непознаваемости:
Быть женщиной – значит, порывами
рвать немоту терпения.
Теперь я – воистину Женщина…
С высоты своего падения.
(Стихотворение "Падение")
Больно, когда приходится расставаться со своей малой родиной, в чём Анна и признаётся любимому Донбассу:
Ты выращивал семя воителя,
а дочка – другой родилась.
Когда-нибудь, может, увидимся,
избитый войною Донбасс.
До свиданья, любимая Родина…
(Стихотворение "Когда-нибудь, может, увидимся…")
Расхожая фраза "время лечит" в стихах Ольги Валентеевой интерпретирована совсем по-другому:
Горечью на губах
вновь оседает время.
Душу прорежет страх:
снова не там, не с теми.
………………………..
Мир мой безумно тих,
ну, а душа – на выстрел.
Слышишь? Песок бежит…
Это крупицы жизни.
(Стихотворение "Горечью на губах…")
И действительно, вряд ли кто-нибудь по-настоящему задумывался над тем, где и как найти лекарство, чтобы излечить душевные раны, о которых пишет Ольга:
Всё испито, всё исхожено,
и душа – не грамм, а пуд!
Приложить бы подорожник к ней,
только травы не спасут
от тех ран, что душу бедную
распинали на кресте.
Кто расскажет, кто поведает,
где для душ лекарство? Где?
(Стихотворение "Мир соткался в чёрно-белое…")
Так уж устроена душа поэта, что она болит гораздо сильнее душ обычных людей потому хотя бы, что часто задаёт себе же самой и окружающему миру вопросы, на которые не всегда находятся ответы. Вот так Валентеева задаёт вопрос родной не то сестре, не то стране, которая в одночасье по злой воле тех, разумом которых завладел не иначе как дьявол, стала врагом для своих близких:
Сестра моя, душа моя, как стало,
что мы с тобой – на разных берегах?
И боль моя опять звенит металлом,
и я в твоих глазах читаю страх.
……………………………………
Я только тень с янтарными глазами,
я только имя… Чей-то глупый страх.
Сестра моя, вина моя, как стало,
что мы с тобой – на разных берегах?
(Стихотворение "К книге "Безмолвная богиня"")
Вот и Татьяна Горюнова говорит о перечёркнутом мире, за который надо воевать:
Мир такой красивый и живой
окружает нас, мой друг, с тобою!
За него ведут кровавый бой
с тем, что человек нарёк судьбою...
(Стихотворение "Бог прощает, я прощаю…")
Светлана Дорошкó в своём стихотворении воспроизводит обращённые к матери беспокойные мысли бойца, сидящего без сна в окопе и ждущего рассвета:
…За победу себя не жалко,
можно в ад за неё метнуться…
Ох, не спится сегодня, мамка!
За неё я могу не проснуться.
(Стихотворение "За победу")
И тут же память возвращает её к мирной жизни, описывая её яркими красками:
Люблю цветы на зорьке собирать.
В их лёгкое цветное безмятежье,
нетоптаной росы, что дарит нежность,
так нравится лицо мне окунать!
(Стихотворение "Люблю цветы на зорьке собирать…")
А вот у Натальи Ефремовой обращение к любимому городу похоже больше на молитву:
Мой город серебрят луны скупые нити.
Он дышит негой зыбких полуснов…
Израненный, стоит осколками событий
в раскатах молний грозовых фронтов.
………………………………………….
Казалось, разойдутся в ливнях слёз дороги,
но вновь заря окрасит грань небес.
И парень в госпитале пусть прочтёт безногий
"Согласна" в долгожданном СМС.
(Стихотворение "Раненный город")
Её стихотворение, посвящённое конкурсу красоты среди девушек с ограниченными возможностями, потрясает тем, что в городе, который восемь лет находится в прифронтовой зоне, проводятся такие мероприятия:
Я вижу пару на ярких фото:
она в коляске вполоборота,
он руку нежно её сжимает…
Прекрасна пара! Их кто-то знает?
…………………………………..
В сознанье ломка стереотипов
из сводов правил и модных клипов:
нельзя талант, красоту и веру
стандартизировать и измерить!
(Стихотворение "Остаться женщиной – вот искусство!")
Эстафету веры в победу разумного, доброго и вечного подхватывает Данил Зайковский:
Дрозд под пение звонкое мечется,
здесь живёт колыбель человечества!
И, Галактике верность храня,
пусть вращается наша Земля!
(Стихотворение "Пусть вращается Земля!")
Какое счастье, оказывается, пишет Анастасия Каниболоцкая, когда можно просто позволить себе пригласить близкого человека на чай, и пить из разбитых чашек, глядя на звёзды сквозь пробитую снарядом дыру в крыше… Когда всё закончится:
Когда всё закончится,
я обещаю тебя на чай пригласить.
Мы будем сидеть в разбитой гостиной,
из чашек разбитых пить.
……………………………….
Мы будем смотреть на чужие звёзды
сквозь круглую в крыше брешь.
Ты не отвлекайся на все эти бредни,
свой хлеб зачерствевший ешь…
(Стихотворение "Когда всё закончится…")
И соглашаешься с поэтессой в том, что, наверное, действительно нужно, чтобы выжить, научиться вот этому:
Владеть собой, держать лицо,
бояться лишний раз споткнуться.
Людей бесчувственных кольцо
спешит стремительно сомкнуться.
И в центре – выгоревший ты,
казнён шаблонами и взглядом –
нельзя достигнуть высоты,
не примирившись с этим адом.
(Стихотворение "Владеть собой, держать лицо…")
То, какие инстинкты самосохранения вырабатываются в человеке, когда он ежедневно находится под совершенно непредсказуемыми обстрелами, описывает Роман Круглов:
Шесть секунд... каждый раз я считал до шести,
если слышал свист мины, летящей над нами.
Рядом не взорвалась – нам с ней не по пути,
снова выжил... спасибо... храним небесами!
…………………………………………..
Брали воду из луж... и еда на костре...
При обстрелах ночных как вести себя знаешь.
Слёзы, горе и боль никогда не стереть...
На войне страшно то, что ты к ней привыкаешь!
(Стихотворение "Шесть секунд")
И надо как-то побороть подкатывающий к горлу и сковывающий движения страх:
В сотый раз при выходе взгляд по сторонам,
тени непонятные будоражат душу.
В небе гул раскалывает сердце пополам.
Страх тепло душевное превращает в стужу.
Город словно вымер, жизнь ушла на перерыв.
Бабушка на купола крестится украдкой.
Думаешь: как быть, когда внутри такой надрыв,
что поможет справиться с мучительной загадкой?..
(Стихотворение "Надрыв")
Хотелось бы верить в то, что наступит время, когда развязавшим эту войну сполна воздастся за всё, что они натворили: за отнятые жизни, за "лето, которого нет":
Ночью гром... слава Богу, что гром...
Ветер сильный... спасибо, что ветер...
Кто-то просто оставил свой дом
и ушёл в никуда на рассвете.
………………………………..
А хотелось отвлечься от бед...
С февраля как-то не получилось.
Здравствуй, лето, которого нет...
До свиданья, весна... не сложилось...
(Стихотворение "Лето, которого нет…")
А вот Марина Лисовая заставляет задуматься над тем, что делать и как жить, когда ты инвалид, но в тебе бьётся обыкновенная любовь, от которой некуда деться:
Меня никто не сможет полюбить,
наверно, потому, что я такая…
Родители кричали: "Инвалид!
Зачем тебе нужна жена больная?
………………………………….
И расставанья после этих слов
больнее были, чем ожог на теле.
Я перестала верить, что любовь
коснётся и меня на самом деле…
(Стихотворение "Меня никто не сможет полюбить…")
И она же описывает, каково это – жить в прифронтовой полосе:
Война убивает живых изнутри.
То плач, то испуг. Ты на нас посмотри,
ведь мы перестали мыться, купаться,
следить за собой, готовить стараться.
Вода – это роскошь, которую нам
война выдаёт лишь по дням и часам.
Ну, и конечно, тепла в доме нет,
если с обстрелом отключится свет…
(Стихотворение "Война")
Обращаясь с гневными словами к Украине, Марина словно припечатывает её к позорному столбу:
Ты нацистами гордишься,
разрушаешь память ты,
в Еврозону так стремишься,
что сжигаешь все мосты.
…………………………….
Мы тебе уже не верим,
а Россия нам не враг.
Помощь мы её оценим –
мы с Россией! Будет так!
(Стихотворение "Нео-Украина")
Максименко Анастасия признаётся в своих стихах, как ей хочется обыкновенного мира и любви, когда не надо будет вздрагивать от каждого шороха:
Я не умею писать патриотичных стихов,
не умею растить гражданские чувства.
Родилась я в краю безграничных лесов,
рек, полей и долин, где душа, как искусство.
…………………………………………..
Никогда б не поверила, кто бы сказал:
мол, ещё побоишься, почувствуешь пороху,
ведь война – это страшно. Народ наш не знал
то, что вздрагивать будет от каждого шороха…
(Стихотворение "Я не умею писать патриотичных стихов…")
В стихах Алексея Марковского описываются, казалось бы, обыденные вещи в размышлениях о счастье:
Предложение года, соцпакет, рекламная акция:
Заплати пару звонких – получишь счастье!
Спеши, торопись, урвать постарайся,
Обладай эксклюзивом только сейчас, блин!
…………………………………………………
Крик в толпу: "Идиоты, счастье должно быть бесплатным!".
Я услышал в ответ только вопли и грязный мат:
"Деньги мы получаем лишь для того, чтобы тратить..." –
пора бы разрушить многовековой постулат!
(Стихотворение "Предложение года…")
Однако и у него сквозь кажущуюся обыденность описаний прорастает война и надежда на то, что когда-нибудь всё это закончится:
…Проспект Ильича отражает лучи брусчаткой,
на бульваре Шевченко "трёхсотая" Родина Мать.
По Пушкина прогулявшись, казалось, что гладко
углы эгоизма сточил об войну мой край.
В перерывах между военным кошмаром я вижу
сон, в котором Донецк отстроен, могуч.
Поправляются раненые, рождаются новые жители
среди туч пробивается новый надежды луч.
(Стихотворение "Донбасс")
Юлия Писаренко посвятила одно из своих стихотворений военной медсестре Анжелике Комиссаренко (позывной "Сестра"):
…Спасая жизни сослуживцев,
на помощь к нам спешит Сестра.
Ей много раз пришлось бороться
и не сдаваться до конца.
Молилась, падала, вставала,
но не сдавалась – побеждала...
Ты духом сильный, закалённый,
воитель ты непобеждённый,
и под защитою Творца!
(Стихотворение "Сестре по духу посвящается")
Много чего можно узнать, окунувшись в мир Стеллы Поповой, отображаемый от мужского имени:
Да. Всё бесполезно. Мне не переплюнуть весь Мир.
Никто из живущих когда-либо это не сможет.
Барокко и готика. Да, классицизм. Да, ампир.
Рука человека не сделает что-то похожим
на этот сумбурный, такой идеальный чертёж,
внесённый какой-то неведомой силой в кристалл.
Я видел моменты, когда завершается дождь,
и краски, которые я никогда не создам.
(Стихотворение "За нас уже создали абсолют")
В философских строках Ирины Степанюк сквозь бессонницу открывается бесконечность:
Бесконечность. Ночная бессонница.
Тускло скалится в окна луна.
А деревья грохочут, как конница –
воздает всем нам осень сполна.
(Стихотворение "Бессонница")
В пронзительном стихотворении Анастасии Строковой описывается, казалось бы, вполне обыденная вещь – ожидание рассвета, но как описывается:
Во многих окнах включен свет
и льются слёзы…
Всем ощущается рассвет
слегка морозный.
………………………..
Все ждут хороших новостей
и прячут слёзы…
И разгорается рассвет
слегка морозный…
(Стихотворение "Рассвет")
И она же задумывается над тем, что же это такое – русский дух:
Дух русичей… Тот самый русский дух –
святой и древний, как молитвы шёпот.
Пылающий в зените солнца круг,
седых ветров неукротимый рокот…
(Стихотворение "О, русский дух!")
Татьяна Фёдорова в одном из своих стихотворений напоминает читателю о четырёх всадниках Апокалипсиса:
Скажи, Отец наш, в чём мы провинились?
За что же мы обидели тебя?
Вокруг так много гнили, крови, пыли
и боли, и отчаянье без дна.
Наш мир в плену событий и открытий:
Чума с Войной на пир позвали Смерть.
Проснулся Голод: сильный, злобный, дикий,
танцующий на паперти под плеть…
(Стихотворение "Скажи, Отец наш...")
Артур Цепилов размышляет о том, что происходит в душе поэта, когда наступает осень:
Извечные монологи. Ночи.
В прострации чувства тела.
К кому-то прибудет Муза,
к кому-то придут химеры.
………………………………
Ну, здравствуй, прекрасная осень,
виновница двух стандартов!
Мы ждали тебя, как чуда,
мы ждали тебя, как странность!
(Стихотворение "Осень")
Но, пожалуй, больше всего удивила Вероника Черкова, в свои девятнадцать лет написавшая такое стихотворение:
"Я нажал на курок, и мальчишка упал,
как и девять других до него.
Он такой же, как я, в те же игры играл,
но игру завершить не дано.
…………………………………..
"Я сейчас пред тобой не солдат, не герой,
моя исповедь – как на духу́.
Нам победа досталась безумной ценой –
всей душой ненавижу войну!".
(Стихотворение "Исповедь")
Или вот такое:
Разливом степь. Сухой июль,
прошитый тысячами пуль.
И силуэты терриконов
проткнули неба серый куль.
………………………………
Всё так же солнышко встаёт,
урок истории идёт,
листают школьники учебник,
а в нём: "…За Родину! Вперёд!".
(Стихотворение "Комбат")
И она же пишет пронзительное стихотворение о детстве Донбасса:
Что такое детство, точно знает каждый,
но не каждый может ценность осознать,
малыши Донбасса о детстве всё расскажут –
те, кто мог недавно детство потерять.
Детство – это мама, аромат ванили,
солнечные зайчики в кухне на столе,
но не флаг, в котором папу хоронили,
и не пепел дома на сырой земле…
(Стихотворение "Бесценное детство")
И ещё одно стихотворение Вероники, посвящённое любимому городу:
Пройдусь по городу прекрасному –
весна бушует в полный рост,
ветрами обнимает ласково,
с деревьев цвет срывает в горсть.
……………………………………
Пройдусь по городу с букетами,
украшу каждый его шрам,
склонюсь у стелы в старом скверике:
"Спасибо за Победу вам!".
(Стихотворение "А город помнит…")
А Наталья Шатохина признаётся в любви к любимой Макеевке:
…Мне музыки лучше нету,
чем звонкий соборный стон.
Всё тянется ближе к свету
Макеевский террикон.
И с воздухом слившись с этим,
я, город, тобой живу.
Навеки запутал ветер
твою и мою судьбу.
(Стихотворение "Макеевке")
И снова о войне и о важности на ней силы духа. На этот раз Яна Щербина:
Всё хорошо, но опасно и страшно,
поднять силу духа сейчас очень важно.
Вперёд за победу, ведь правда за нами,
добро не бессильно – оно с кулаками!
…………………………………………
Среди канонад, катастроф и жестокости
есть место достоинству, чести и совести.
А в правде вся сила – так будет всегда,
и злу не повергнуть её никогда!
(Стихотворение "Z и V")
А вот как понимает извечные поиски себя в этом мире Ольга Ягина:
Не видеть, не слышать, не чувствовать, не дышать…
Трава пробивается сквозь белоснежный ковёр.
Постой же, замёрзнешь! Тебе ли, родная, не знать,
как холодно будет здесь завтра… Морозный узор…
……………………………………………………….
Кричим среди скал и надеемся слышать в ответ
всё те же слова; и пугает, как смерть, тишина.
Заблудшие души… Свой тихий, мерцающий свет
мы, как удаётся, с трудом облекаем в слова.
(Стихотворение "Не видеть, не слышать, не чувствовать…")
Ольге так же, как и Веронике Черковой, 19 лет. Но из каждой строчки её стихотворений проглядывает совсем не юношеская философия любви:
Я бы хотела стать ветром и просто гулять над домами,
заглядывать в окна, свистеть или хлопать дверями,
которые кто-то в порыве страстей не захлопнул...
И в шуме листвы голос мой никогда б не умолкнул.
……………………………………………….
Я буду с тобой. Я забуду почти о разлуке.
Мой дух будет жить на всё тех же моих остановках.
Случайных касаний навеки запомнили руки
тепло, от которого так бесконечно неловко...
(Стихотворение "Я бы хотела стать ветром…")
И ещё одно её стихотворение из разряда мучительных поисков смысла жизни, когда вокруг война:
Знаешь, я посреди развалин.
Город милый сгорел дотла.
Кто поджёг его – я не знаю.
Ты смеялся, а я ждала…
……………………………….
Вдруг заплакала и проснулась.
И не знаю, куда мне деться.
Но, решив для себя, улыбнулась:
я последую зову сердца.
(Стихотворение "Знаешь, я посреди развалин…")
И, наконец, ещё одно стихотворение о любимом городе, пронзённое надеждой. На этот раз от Ясмин Юсеф (Яси Акриловой):
Засыпает любимый мой город
под косые дожди ноября,
и уже пробирается холод
сквозь туман, никого не щадя.
…………………………………..
Героев наших смелость, силу духа
коварный враг сломить никак не смог.
Мы вместе восстановим всю разруху –
Отечество за нами, с нами Бог!
(Стихотворение "Засыпает любимый мой город…")
Вот такой получился обзор. Пока я готовил этот сборник, который получил название по первой строчке одного из стихотворений Анастасии Каниболоцкой "Горький пух тополей", меня не покидала мысль о том, что, конечно же, не все авторы со временем станут профессиональными поэтами и писателями (кое-где мне приходилось вносить в стихи небольшие правки – иногда достаточно было переставить в строке слова, чтобы она уложилась в заданный ритм, а ударения в словах легли туда, куда нужно, а кое-где приходилось оставлять всё так, как есть – авторы молоды, и у них познание особенностей поэтического мира и правил стихосложения ещё состоятся). Но не это главное. Главное заключается в том, что практически из каждого произведения выглядывает прекрасная душа человеческая. Мало того, я убеждён, что все авторы, пройдя через то, что выпало на их долю, станут замечательными людьми. Почему станут? Да потому, что у подавляющего большинства из них всё ещё впереди. Война рано или поздно закончится. И так же, как после Победы 9 мая 1945 года, люди восстановят всё, что было разрушено. Единственное, чего нельзя будет вернуть – это погибших на этой войне, о которых в сердцах людских останется светлая память…
И ещё одно, последнее. Проходя душой сквозь стихи, помещённые в этом сборнике, задавал себе один и тот же вопрос: а смог бы я сам, переживая такую войну, какой, учитывая продолжительность, изуверскую жестокость и техническую оснащённость, ещё никогда не было на этой земле, выдержать и сохранить веру в то самое – разумное, доброе и вечное? И не находил ответа…
Владимир Васильевич Романов – поэт, прозаик, публицист, член Союза писателей России
Родился в 1953 году в рабочем посёлке Павловск Очёрского района Пермской области. Юность провёл в г. Моздоке Северной Осетии, закончив там среднюю школу. Выпускник факультета механизации Ставропольского сельскохозяйственного института (1977). Работал в Узбекистане на добыче золота Кызылкумов, в Приэльбрусье, на Ставрополье. С последней четверти 2004 по 2016 годы жил в г. Тихорецке и работал в отделе главного конструктора Тихорецкого машиностроительного завода им. В.В. Воровского. Член Союза писателей России (СПР) и Международного Союза писателей и мастеров искусств (МСПМ), член правления Краснодарского регионального отделения СПР, технический редактор журнала «Краснодар литературный».
