Вышний Волочек сквозь туман

Воспользовавшись дополнительными «ковидными» выходными, приплюсованными к ноябрьским праздникам, я на пару дней съездил к родне, в славный город Вышний Волочёк, расположенный на самой известной дороге: из Петербурга в Москву. Хочу кратко поделиться своими «путевыми заметками» и некоторыми наблюдениями глазами москвича, побывавшего на малой Родине.

Сколько себя помню, почему то стеснялся её. Сначала по малолетству из-за странного и трудно-запоминаемого, на мой взгляд, названия; потом, пожив несколько лет в Германии, из-за какой-то запущенности и захолустности городка. Да и признаться, ни мама, родившаяся здесь же, ни кто-то из друзей приятелей, появившихся, когда я оканчивал в городе в 80-е годы 8-й и 9-й классы, никогда не хвалили Волочёк, тем более не восхищались им, хотя и признавали, что он дал стране немало известных людей. К ним, с какой-то скрытой гордостью относили жившего здесь в детстве Муслима Магомаева (о чём извещает мемориальная доска на здании детской музыкальной школы), известную ткачиху – передовичку, Героя соцтруда Валентину Гаганову, супругу легендарного вратаря Владислава Третьяка или министра культуры СССР Екатерину Фурцеву. Гордятся ли мои земляки сегодня уроженцами города - членом Правительства России Юрием Борисовым или бывшим при Александре Третьем министром финансов Иваном Вышеградским, я выяснить не успел, но сам с годами стал популяризатором и ревнителем своей малой Родины.

Гордиться Вышнему Волочку, безусловно, и было, и есть чем, о чём сегодня всем желающим и исправно посещающим город туристам, расскажут гиды-экскурсоводы. Это и уникальная сеть гидротехнических сооружений, вплетённых в городской ландшафт усилиями сподвижника Петра Первого – Михаила Сердюкова, что позволяет претендовать городу на звание «Русской Венеции»; и замечательный женский Казанский монастырь с уникальными соборами и своей историей; и много-много чего другого, недооцененного мной ранее, где по незнанию, где по глупости или лени. Расскажу лишь об одном объекте, открывшем для меня родной город с новой стороны.

В этот раз город встретил меня туманом, что придало флёр неожиданности и таинственности вроде бы знакомым с детства пейзажам и ландшафту. Пройдя по фактически заново отстроенного в этом году путепроводу - мосту над оживлённой железнодорожной магистралью, связывающей две столицы, я буквально застыл от увиденной картины. Это был парящий над скрытой туманом землей, белоснежный храм – чего я никак не ожидал увидеть на этом месте. Такой предстала передо мной буквально вынырнувшая из забвения и поругания Преображенская церковь, постройки середины XVIII века на старом Пятницком кладбище. Посещая его в детстве, где с 1947 года покоилась моя прабабушка Домна Трофимовна Цветкова, я невольно содрогался от руинированных остатков красного кирпича храма, густо поросших берёзками, крапивой и лебедой. Уныло и пугающе мрачно выглядели его некогда мощные стены, облюбованные местными алкашами и бродячими собаками – вообщем то хорошо знакомая многим с советских времён «мерзость запустения».

Ныне это был парящий, словно оторвавшийся от грешной земли благодаря туману, белый храм с колокольней, увенчанный позолоченными крестами. Приятно удивил и вход на кладбище, со временем превращенный в помойку: разрушенную, щербатую кирпичную стену обнесли металлическим профилем, перед входной аркой с воротами, расчищенными от мусора, установили информационный стенд по истории кладбища и храма, упокоившихся здесь известных вышневолочанах: купцах, докторах, писателях, священниках. Расчищены от мусора и упавших деревьев оказались и большинство тропинок – дорожек, главная из которых и ведёт к ожившему храму.

Оказалось, что именно сегодня на колокольне будут устанавливать благовест – главный колокол всего ансамбля, который притихший лежал на земле в ожидании этого события. В самом храме уже несколько лет проводятся богослужения, сложилась крепкая и дружная община, которой по плечу все передряги. Из того, что было здесь до его поругания в 30-е годы ХХ века, сохранились лишь две настенные фрески на северной и южной стенах – патриарх Авраам и неопознанный святой с изуродованной головой, напротив друг друга. Интереса судьба стоящей на подставочке отдельно Казанской иконы Божьей Матери, которую принесла семья проживающих в городе с давних времен мусульман – вероятно, она когда-то находилась в этом храме. На втором этаже, куда можно подняться по лесенке, расположен скромный импровизированный музей истории церкви, где среди экспонатов: остаток языка прежнего благовеста или дореволюционный кирпич с клеймами местного завода. Самое приятное впечатление осталось от настоятеля храма – о.Владимира, руководившего работами по поднятию колокола, жизнерадостных свечниц и уборщиц, сторожа - разнорабочего и неслучайно оказавшегося именно здесь - одного из пионеров возрождениях из забвения городских святынь – краеведа Дениса Ивлева, заочно знакомого мне по вышневолоцкому форуму.

Подав «на Казанскую» записочки о здравии и упокоении, внеся пожертвования на реставрацию храма, ухожу в благодушно-приподнятом настроении, которое сформировалось… на кладбище. Странное конечно ощущение, но если задуматься в этом и есть весь смысл христианства, ведь именно через смерть телесную, через кладбище, через печаль, плач, разлуку и слезы и происходит рождение в жизнь вечную, где уже «несть болезнь и печаль». Раньше, молодым и полным сил я этого не понимал, воспринимая кладбище, как и полагалось атеисту-пионеру-комсомольцу, как некрополь: место скорби и унылой безнадёги, которое хотелось скорее покинуть. Теперь я не просто вырос и постарел, но пришел, слава Богу, к… Богу и только тогда открылось мне то, что было давно и очевидно моим лежащим здесь предкам. Но скольким поколениям земляков, да и вообще сограждан не суждено было сделать этого важнейшего в их жизни открытия, и в итоге пройти мимо Бога, потеряв в итоге это чувство радости неизбежного воскресения!

Вспомнилась, почему и лежащая вероятно где-то здесь под могильной плитой «учительница первая моя», спокойно и уверенно говорившая нам – наивным первоклашкам, что «бога просто нет»; как крестили меня с сестрой не в единственном в период моего детства действующем Богоявленском соборе города, а тайно, на дому у священника, потому что отец – член партии не хотел проблем по службе; как, уже став верующим, в жарком споре с сослуживцем, тоже крещённым, услышал от него – боевого офицера, что в рай он вовсе не стремится, мол, ему и на земле дел хватает, а что там – на том свете будет – неважно… Всё это плоды того страшного по-настоящему времени, когда рушили и уничтожали не только храмы и памятники, но веру и души людей. Идя к выходу с кладбища, всматриваясь в фотографии на сохранившихся памятниках, молясь за имя каждого лежащего здесь земляка, осознаёшь значение тех страшных событий и еще раз благодаришь Бога за то, что Он открыл мне Себя.

Прогулявшись по городу детства и юности, на волне полученного заряда, я увидел много нового и доброго, сделанного в городе для горожан и его гостей. Не буду перечислять утомительные подробности, но отмечу лишь, что, прежде всего, оживился самый центр города, где рядом с историческим зданием действующего драм - театра со статусом областного, с недавних пор установили памятник основательнице города – Екатерине Великой, вернувшей название и одной из его улиц. На своём месте по-прежнему стоит и живописец Алексей Веницианов, воспевавший родную природу и крестьянский труд, проживая в родовом имении в окрестностях вышневолоцкого уезда, чьим именем сегодня назван и центральный сквер. Отрадно, что городские власти приняли смелое и страшное для многих других решение о переименовании и возвращении пока некоторым улицам и площадям города исторических наименований. Теперь вместо бесконечных улиц Ленина, город украшают Казанский проспект и Большая Садовая улицы, улицы и линии, названные в честь известных исторических личностей, сделавших для города немало, как например, губернатора Якова Сиверса и почётного гражданина города, трижды избиравшегося городским главой купца первой гильдии М.В. Ванчакова.

Кто-то из местных жителей вероятно со мной не согласится, в том числе и потому что я увидел только позитивные моменты, аккуратно обойдя стороной негатив: закрывшиеся предприятия, дававшие работу местным жителям, стоявшие вдоль улиц разрушенные и сгоревшие дома, несанкционированные свалки мусора вдоль не приведенных в порядок дорог и многое другое. Только ведь об этом писали и не раз до меня, напишут и после, но я целенаправленно ушёл от этих «язв общества», потому что для меня куда важнее возраждающаяся на старом кладбище новая церковь, как символ души пришедшего в себя после страшного безбожного и пост-безбожного морока вышневолочанина! Ведь абсолютное большинство ткацких предприятий строились ещё до революции людьми верующими, да и сгоревшие и рассыпающиеся в прах дома построены, чаще всего, в тот же период. И за чистотой улиц тогда следили сами же жители, прекрасно осознавая, что бросать, где попало или выносить мусор на дорогу – грех!

Поэтому, повторю, для меня куда важнее то, что я увидел сквозь густой туман: движение душ земляков, направленных на возрождение самого главного, с чего всегда начиналось возрождение России!