Личность и живое слово генерал-фельдмаршала Иосифа Владимировича Гурко

Публикуем доклад Маргариты Анатольевны Бирюковой, посвящённый памяти генерал-фельдмаршала Иосифа Владимировича Гурко, героя Русско-турецкой войны 1877-78 гг. Доклад был зачитан на научно-практической конференции 4 марта 2019 года в Твери, в посёлке Сахарово, в родовой усадьбе И.В. Гурко.

Замечательная русская писательница Евгения Тур (Елизавета Васильевна Сухово-Кобылина, в замужестве графиня Салиас де Турнемир; 1815-1892), тёща генерал-фельдмаршала Иосифа Владимировича Гурко (1828 - 1901), искренно любила своего прославленного зятя, почитая его «человеком высокой души, характера и ума» и «дарованным Господом сыном». Изучением творчества Евгении Тур мы несколько лет занимались вместе с писателем Александром Николаевичем Стрижевым,  разыскали и опубликовали ряд её произведений, составили библиографию (напечатана в «Литературоведческом журнале» № 36. РАН ИНИОН. 2015 г. С. 257 - 310). Елизавета Васильевна неоднократно бывала в Сахарово - родовой усадьбе Гурко, подолгу жила здесь, в том числе в тяжелые для семьи дни Русско-турецкой войны, когда каждый миг был пронизан душевной болью и тревогой за находящегося в действующей армии И.В. Гурко, Жозефа, как называла его писательница. Здесь, в усадьбе Сахарово, в 1880 году Евгения Тур написала яркие и пронзительные «Воспоминания о войне 1877-78 гг.», адресованные её внукам - детям её младшей дочери Марии и генерала И.В. Гурко. Эти воспоминания впервые увидели свет в 2012 году, благодаря стараниям исследовательницы Н.Н. Воробьевой. Елизавета Васильевна завещала внукам: «Носите имя отца вашего честно; он прославил это имя, украсил его семейными и общественными добродетелями. Берегите и вашу честь, поставьте её выше всех благ земных. Гордитесь отцом, но не кичитесь, не будьте надменными, дети. Меня помните, когда меня не станет, и поминайте в молитвах. Я глубоко люблю, глубоко уважаю отца вашего, не потому что он герой, а потому, что имела возможность понять и оценить все его редкие качества и высокую душу... Всегда, во всяком случае жизни ваш отец выказывал высоту духа и чистоту души. Вероятно, мать сохранит для вас его письма. Вы сами можете оценить и понять, что он за человек. Поистине, таких мало на свете. Прямой, правдивый, благородный, смиренный, чистой души человек! Большое счастие, милые мои дети, быть сыновьями такого отца, большое счастие гордиться им и отдавать ему должное почтение не как отцу только, но как человеку высокой души, характера, ума и сердца... Благодарение Богу, который послал благословение на дом вашего отца и матери. Жили они спокойно, не богато, но и не бедно, в любви редкой один к другому, к вам и ко всему окружающему. Никого никогда они не обидели, никогда никому понапрасну дурного слова не сказали». Сама глубоко верующая, Елизавета Васильевна писала о своём зяте, для которого Вера всегда стояла на первом месте: «Отвечать за жизнь стольких людей, отвечать перед Россией за такое дело, по моему мнению, мало было таланту, надо было призывать помощь Божию и надеяться на Него одного» [1].

К сожалению, в современной литературе личность этого выдающегося военного и государственного деятеля России - генерал-фельдмаршала Иосифа Владимировича Гурко - освещена ничтожно мало, а его имя даже не было включено в ряд современных энциклопедий исторической направленности. И только в Двухтысячные годы «стена забвения» начала понемногу рушиться:

- в 2001 г. в сборнике «Русский орел на Балканах: Русско-турецкая война 1877-1878 гг. глазами ее участников. Записки и воспоминания» (Сост. Н.В. Ильина, Л.Я. Сает. М.: РОССПЭН, 2001) впервые опубликованы «Записки о кампании 1877-1878 гг.» - из дневника самого И.В. Гурко, хранящегося в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) в семейном фонде Гурко;

- в 2002 г. впервые вышел в свет исторический роман Б.Е. Тумасова «Гурко: Под стягом Российской империи» (М.: ООО «Изд. Астрель», ООО «Изд. АСТ», 2002. 400 с., ил. Серия: «Золотая библиотека исторического романа»). Роман, главным образом, посвящен деятельности полководца в период Русско-турецкой войны 1877-1878 гг.;

- в 2009 г. в Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского, М.Г. Гвоздев защитил кандидатскую диссертацию «Иосиф Владимирович Гурко. Военный и государственный деятель» (Саратов, 2009);

- в период с 2008 по 2013 гг. Н.Н. Воробьева публикует ряд книг и статей, посвященных Русско-турецкой войне 1877-1878 гг., и в том числе статьи, посвящённые И.В. Гурко (часть из них написана в соавторстве с А.В. Воробьевым). Назовём здесь работы: «Победитель Балкан...: Памяти И.В. Гурко» (Международная жизнь. 2010. № 1 (январь). С. 114 - 131);  «Военная и административная деятельность И.В. Гурко в Царстве Польском (1883-1894)» (Сборник военно-исторических музеев. Плевен, 2010. № 2. С. 51 - 107); Е.В. Салиас де Турнемир «Воспоминания о войне 1877-1878 гг.» (Харьков: «Фолио», 2012. 159 с. Предисл., примеч. Н.Н. Воробьевой);

- в 2011 г. вышли в свет материалы научно-практической юбилейной конференции «Иосиф Гурко и Тверская земля - возвращение памяти» (Тверь - Сахарово, 22 сентября 2011 г.), в 2012 г. вышло 2-е издание сборника материалов конференции, исправленное и дополненное (Тверь. 2012. 164 с.).

Знаменательным событием стало торжественное открытие в Твери, в Сахарово, памятника генерал-фельдмаршалу И.В. Гурко 1 ноября 2018 г., на которое прибыли представители не только российских городов, но и делегация из Болгарии во главе с Чрезвычайным и Полномочным Послом Республики Болгарии в РФ Атанасом Крыстиным, а также прямые потомки И.В. Гурко из России и Франции.

Благодаря вышеуказанным трудам исследователей и писателей современные жители России смогли многое узнать о выдающейся, героической деятельности генерала И.В. Гурко в период Русско-турецкой войны на Балканах. Но надо отметить, что все перечисленные статьи и книги стали библиографической редкостью, их практически невозможно купить в магазинах, и найти можно разве в крупнейших библиотеках Москвы и Санкт-Петербурга, тем более что часть их издана за границей (в Болгарии и Украине).

И всё же личность И.В. Гурко продолжает привлекать к себе всё большее внимание, интерес к ней растёт с каждым днём и требует новых, более обширных работ и исследований, требует широкого их освещения в прессе, в первую очередь в электронных изданиях, доступных массовому читателю.

В настоящей статье хотелось бы, в первую очередь, остановиться на личностных, человеческих качествах Иосифа Владимировича Гурко, так как о его военных подвигах читатель уже достаточно хорошо осведомлён. Кроме того, хотелось бы подчеркнуть значение «живого слова» самого фельдмаршала И.В. Гурко, того слова, которым он вдохновлял своих солдат и подчинённых на небывалые подвиги и свершения, недаром современники их сравнивали с суворовскими «чудо-богатырями». К сожалению, труды и письма самого И.В. Гурко до сих пор не изданы (или не переизданы с 1917 г.), их надо разыскивать по крупицам в военных сборниках, в периодической печати давних лет и, конечно, в архивах. И только когда все эти материалы будут собраны воедино и опубликованы, когда будут собраны и обнародованы документы той поры, воспоминания современников об Иосифе Владимировиче, только тогда масштаб этой личности предстанет в «полный рост» и можно будет в полной мере оценить значение её для Русской Истории. В статье представлена лишь малая часть этих материалов, которые автору удалось найти к настоящему времени.

*

Выпишем ряд характеристик, данных И.В. Гурко его современниками:

«Военная энциклопедия» (СПб., 1912 г.):

«Нужны были железная, суворовская воля и несокрушимая вера в себя и в свои войска, чтобы преодолеть все трудности похода [имеется в виду зимний переход отряда Гурко через Балканы - М.Б.] и не отступить от намеченной цели. <...> Во время похода он всем подавал пример личной выносливости, бодрости и энергии, деля наравне с рядовыми все трудности перехода, лично руководя подъёмом и спуском артиллерии по обледенелым горным тропам, подбадривая солдат живым словом, ночуя у костров под открытым небом, довольствуясь, как и они, сухарями». И далее: «От всей его фигуры и взгляда острых, серых и глубоких глаз веяло подавляющей несокрушимой внутренней силой, авторитетной и грозной для ослушников и слабых. Его не все любили, но все уважали и почти все боялись, - все, кроме солдат, которые безгранично верили в «Гурку» и любили его» [2].

*

Вот какую оценку дал генерал-адъютанту И.В. Гурко обер-прокурор Святейшего Синода, член Государственного Совета Константин Петрович Победоносцев (1827 - 1907) в письме Государю Александру III от 5 июня 1882 г.:

«... Совесть у него прямая, солдатская. В делах политических он имеет некоторую опытность, он не упрям... Он не поддавался, сколько мне известно, действию политических болтунов и имел прямой взгляд на государственные потребности России. Хитрости в нем нет, к интриге он не способен, и никак не станет принимать свои впечатления от молодой резонерствующей гвардии. Нет у него стаи знатных родственников, которые стремились бы через него составить себе политическую карьеру» [3].

*

Болгарский просветитель и общественный деятель Димитр Вылчев Хранов (1846 - 1915), состоявший в 1877-1878 гг. переводчиком при штабе Передового и Западного отрядов русской армии под командованием Гурко, вспоминает:

«Из г. Свиштова генерал Гурко направился к [Велико-]Тырнову и 26 июня 1877 г. вошел в древнюю болгарскую столицу. Ему была оказана торжественная встреча. Восседая на коне перед выстроенными на площади у конака болгарскими ополченцами, среди прочего, он сказал: «Я надеюсь, что вы еще возродите г. Тырново, который сегодня приняли от войск русского царя». <...> Гурко не употреблял никаких спиртных напитков и не курил табак, но зато очень любил чай, который пил с большим удовольствием. Иногда, когда в течение дня не было возможности почаевничать, он ел шоколад. Генерал не только отличался умеренностью и воздержанностью, но и чрезвычайною энергичностью, неустанным трудолюбием, постоянной бодростью, неизменным спокойствием, замечательными боевыми качествами, а также умелой распорядительностью, настоящей храбростью и самоотверженностью. Эти качества Гурко высоко ценились в армии. Генерал практически целыми ночами работал, но уже с раннего утра был на ногах. До позднего вечера один за другим приходили к нему командиры отдельных частей, получая приказы. Почти весь день он проводил в седле: ездил на позиции, проверял аванпосты, изучал предстоявшие маршруты движения войск и артиллерии... Для Гурко усталости не существовало».

На следующий день после боя 5-6 июля 1877 г. на Шипкинском перевале и вероломного использования турецкими войсками белого флага для расстрела русских солдат, «Гурко вместе со своим штабом поднялся на перевал, - сообщает Д.В. Хранов. - Кровавая картина, представшая перед нашими глазами, была ужасна. Возле одного телеграфного столба кучей лежали отрезанные головы русских воинов. Дальше, на поляне перед палаткой паши, находились истерзанные трупы, зверски обезображенные, с отрезанными языками, носами и другими частями тела, некоторые из них были вставлены в рот несчастным. Среди более чем 20 отрезанных голов были и болгарские. Увидев эту страшную картину, на глазах Гурко выступили слезы, он слез с коня, снял фуражку, перекрестился и поклонился этим мученикам. Его примеру последовали все остальные» [4].

Добавим здесь, что отданием воинской чести зверски замученным русским воинам генерал И.В. Гурко не ограничился, а приложил все усилия, чтобы весь цивилизованный мир узнал о варварском обращении с русскими ранеными и пленными, дабы в последующем, по возможности, предотвратить подобное обращение. Уже через несколько дней  на первой странице газеты «Правительственный Вестник» появилась «Телеграмма Его Императорского Высочества Главнокомандующего действующею армиею, от 9-го июля 1877 г., из Тырнова»: «Поведение наших войск из ряда вон молодецкое, но мы все возмущены. Сейчас получил донесение от генерала Гурко донесение, в коем излагает о неистовствах и варварствах, делаемых турками над нашими убитыми, ранеными и пленными; а в особенности мы возмущены их вероломством 6-го июля, когда они во время боя выкинули белый флаг и вступили в переговоры, при приближении же нашего парламентера и войск внезапно открыли по ним огонь. Лигниц и корреспонденты «Times» были свидетелями варварских поступков. Подробности излагаются в донесении, которое будет послано завтра» [20]. 

Еще через несколько дней в «Правительственном Вестнике» в разделе «Правительственные сообщения» были обнародована «Копия депеши, адресованной начальником дипломатической канцелярии Его Императорского Высочества Главнокомандующего действующею армиею действительного статского советника Нелидова, Российским Императорским Послам в Берлине, Вене, Париже, Лондоне и Риме, от 15-го июля 1877 года, из Тырнова», где были такие слова: «...Не касаясь многих случаев проявления турецкого зверства, уже указанных печатью, в последнее время наши войска, при занятии укреплений Шипкинского перехода, нашли груду голов русских солдат, коих изувеченные трупы были найдены поблизости. Этот факт был засвидетельствован несколькими иностранными офицерами, состоящими при наших отрядах, а также корреспондентами европейских газет, составившими по этому случаю формальный протокол. Препровождая при сем вашему превосходительству копию с сего документа, честь имею просить вас, г. Посол, по приказанию Его Императорского Высочества Великого Князя Главнокомандующего, дать помянутому протоколу самую широкую огласку через посредство печати той страны, в которой вы находитесь». Следом напечатан «ПРОТОКОЛ. Казанлык, 9-го (21-го) июля 1877 года», который гласил: «Мы, иностранцы, получившие дозволение следовать за действиями Российской армии, в качестве представителей некоторых из главных органов европейской печати, считаем своим долгом гласно засвидетельствовать варварские поступки, совершенные оттоманскими регулярными войсками, защищавшими Шипкинский проход. <...> (Подписано): С.Б. Бракенбёрн, подполковник, военный корреспондент газеты «Times»; Дик де-Лонле, специальный корреспондент «Moniteur Universel» «Monde Illustre»; Г. де-Ламот, корреспондент «Temps»; И.Л. Теллие, корреспондент «La Illustracion Espanola y Americana» [21].

*

Из воспоминаний писателя и журналиста, тайного советника Евгения Михайловича Феоктистова (1828 - 1898), служившего в период с 1883 по 1896 гг. начальником Главного управления по делам печати Министерства внутренних дел (главным цензором России):

«...По характеру своему Иосиф Владимирович представлял редкое исключение в нашем обществе: если был он в чем-нибудь убежден, то ни на минуту не колебался принять на себя полную ответственность за свои распоряжения и действия; если задавался какой-нибудь целью, то шел к ней с непреклонною настойчивостью; если считал что-нибудь справедливым и необходимым, то высказывал свое мнение и настаивал на нем, не обращая никакого внимания на то, понравится ли оно в высших сферах или нет. Железная его воля и энергия не смущались никакими препятствиями. Подобные характеры вообще у нас редки, а в то время и при тогдашнем режиме представлялись чем-то совершенно необычным».

Сравнивая личностные качества выдающихся генералов - героев Русско-турецкой войны 1877-78 гг. М.Д. Скобелева и И.В. Гурко, с которыми был хорошо знаком, Е.М. Феоктистов отмечает: «Во мнении большинства публики Скобелев был окружен гораздо более блестящим ореолом, чем Гурко. <...> Скобелев была демоническая натура, одинаково способная на добро и на зло; <...> готовый жертвовать жизнью на поле сражения, но, как ловкий актер, всегда с расчетом на эффект; выше всего он ценил популярность, и никто не умел так искусно приобретать ее как он... Самую резкую противоположность Скобелеву представлял собой Гурко, который выше всего ставил долг и, исполняя его, вовсе не заботился о том, какое составится о нем мнение. Такие чисто пуританские натуры, лишенные внешнего блеска, не производят впечатления на толпу» [5].

*

Из дневника генерала от инфантерии Михаила Алексеевича Газенкампфа (1843 - 1913), во время Русско-турецкой войны состоявшего при штабе Главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича (старшего):

«[В гвардии] жалуются на резкость и крутость Гурко. Мне частным образом положительно известно, что большинство гвардейского начальства не может простить Гурко его быстрое возвышение, не может забыть, что еще полгода тому назад он был только начальником гвардейской дивизии, а теперь стал из недавних товарищей властным и строгим начальником, который всех держит в страхе и требует беспрекословного повиновения.

Конечно, ему не могут простить и той речи, которую он держал перед собранием всех начальников отдельных частей войск гвардии, в начале похода от Плевны к Балканам, кажется - в Осикове. Мне передавали об этом событии так.

Приказав всему гвардейскому начальству собраться, Гурко вышел и сказал им следующие грозные слова:

«До сведения моего дошло, что некоторые из вас, господа, позволяют себе осуждать меня и мои распоряжения, не стесняясь присутствием подчиненных и даже при нижних чинах. Я собрал вас для того, чтобы напомнить вам, что я поставлен начальником над вами волею Государя Императора и только ему, Отечеству и истории обязан отчетом в моих действиях. От вас я требую беспрекословного повиновения и сумею заставить всех и каждого в точности исполнять, а не критиковать мои распоряжения. Прошу вас всех это накрепко запомнить. А теперь официальный разговор кончен, и я предоставляю каждому из вас свободно высказать, кто и чем недоволен. Если я в чем-нибудь ошибся - готов поправиться».

Затем, обращаясь к старшему в чине графу Шувалову, Гурко спросил:

- Ваше сиятельство, что вы имеете сказать?

- Ничего, - отвечал граф, - я никаких неудовольствий не имею.

- А вы? - обратился Гурко к следующему по старшинству генералу.

- Я ничего, ваше превосходительство, я только говорил, что трудно...

- Трудно? - перебил его Гурко, - так если большим людям трудно, я уберу их в резерв, а вперед пойду с маленькими.

После этого и сам Гурко уж никого больше не спрашивал, и тем эта приснопамятная беседа кончилась. Разумеется, умолк и ропот. Но, конечно, никто этого не забыл и не простил, тем более, что и до и после этого разговора Гурко никогда не стеснялся резко распекать высших начальников в тех случаях, когда они того стоили» [6, С. 282 - 283].

Об отношении И.В. Гурко к начальствующим лицам М.А. Газенкампф пишет:

«На [Эдуарда Ивановича] Тотлебена войска смотрят с благоговением. Всякий солдат понимает, что это генерал настоящий, мастер своего дела. <...> Даже Гурко, плохо переносящий чью-либо власть над собой, сам говорил мне сегодня, что никогда еще такого авторитетного и опытного начальника не видел; что один Тотлебен умеет внушить всем подчиненным столь необходимое убеждение, что он больше всех знает и лучше всех все умеет сделать» [6, С. 159 - 160].

*

Из воспоминаний художника Василия Васильевича Верещагина (1842 - 1904), участвовавшего в боевых действиях в составе Западного отряда И.В. Гурко:

«Вспоминаю, как под Этрополем мой приятель генерал Д[андевиль] дал знать Гурко, что «орудия втащить на высоты, как было приказано, нет никакой возможности», на что получил лаконический ответ: «Втащить зубами» - и орудия были втащены, правда, не зубами, а волами...» [7].

*

Многолетний соратник и друг И.В. Гурко генерал-лейтенант Дмитрий Станиславович Нагловский (1838 - 1890), бывший во время Русско-турецкой войны начальником штаба у генерала Гурко, в своем труде «Действия передового отряда генерала Гурко в 1877 году» нередко даёт описание действий и слов генерала Гурко при тех или иных обстоятельствах.

Так, 25-го июня 1877 г. рано утром И.В. Гурко прибыл в «Мурадбек-Киой, где драгунская бригада готовилась к выступлению. Отдав ближайшие распоряжения, генерал подъехал к войскам и обратился к ним с краткою, но весьма сильною речью. В заключение, указывая на видневшиеся вблизи Балканы, генерал сказал: «Вы видите эти горы - вы орлами перелетите через них; вы покажете, что для русского солдата - не может быть никаких препятствий». Затем, обращаясь к офицерам, генерал сказал: «Русский солдат никогда не покидал и не покинет своих офицеров; следовательно, если вы будете впереди, то и солдаты будут впереди; если вы честно исполните ваши обязанности, то и солдаты также честно исполнят свои, итак, вперёд». Громкие, восторженные крики войск покрыли внушительную речь генерала и затем, около 7-ми часов утра, бригада двинулась вперед. <...> «Во всех деревнях, мимо которых проходили наши войска, болгаре устраивали самую радушную встречу. Всюду били в колокола, а жители выбегали навстречу войск, вынося большие сосуды с холодным вином и водою... В дер. Михальцы генерал со всем штабом зашел в бедную деревенскую церковь к общему восторгу жителей. Помолившись в церкви, генерал поехал дальше» [8, № 7, С. 30].

«Невозможно  описать того восторга, того взрыва радости, с которыми был встречен вход наших войск в Тырнов [древнюю столицу Болгарии]. Весь город выбежал к нам навстречу. Мужчины и женщины целовали руки, ноги и даже лошадей генерала Гурко и его свиты. Букеты и цветы сыпались со всех сторон. Всюду раздавались крики: «Да живе Россия»; «Да живе Император Александр»; «Вы наши спасители, турки высосали всю нашу кровь». Аплодисментам с криками «Ура» не было конца. Словом, всякое описание этого взрыва общего восторга будет несравненно слабее действительности. Все духовенство вышло навстречу с хоругвями и образами. Генерал Гурко направился прямо в собор, куда набралась громаднейшая толпа народа. В соборе был отслужен благодарственный молебен и провозглашено многолетие Государю Императору и всему Царствующем дому и Русскому воинству» [8, № 7, С. 37].

Из записок Д.С. Нагловского видно, как И.В. Гурко берёг своих солдат о напрасной гибели, как старался наилучшим образом устроить раненых, как во всё время похода заботился о снабжении воинов провиантом, в первую очередь хлебом. При каждом удобном случае генерал просил местных жителей напечь побольше хлеба для своих солдат. «Жители не хотели брать денег за привозимый ими провиант, - пишет Нагловский, - но генерал настоял, чтобы они взяли причитающиеся им деньги».

5-го июля 1877 г. был занят нашими войсками город Казанлык. «Как и в Тырнове, встреча, оказанная генералу была самая восторженная.  Духовенство в полном облачении с хоругвями и образами встретило его при входе в болгарскую часть города. Но еще раньше, при входе в мусульманский квартал, который расположен в восточной части города, генерал Гурко был встречен всем мусульманским населением. Он сказал им речь, сущность которой состояла в том, что они никем не будут обижаемы, и что генерал берет их под свое покровительство, но только при том условии, если они выдадут все оружие и сами не будут обижать христиан. При этом он объявил, что если из какого-либо дома в городе будет выстрел, или если где-либо будет найдено спрятанное оружие, то виновные будут немедленно казнены. Поручив исполнение его приказаний относительно выдачи оружия муллам и более влиятельным гражданам из магометан, генерал Гурко проехал через турецкий квартал и въехал в болгарский. Проехав через весь город, он остановился в женском монастыре, расположенном на западной окраине города. Отслушав благодарственный молебен в церкви, генерал Гурко вышел на двор монастыря и, сев в тени, обратился к игуменье с просьбою о принятии к себе наших раненых. Игуменья и все монахини были в восторге, приняли всех раненых и впоследствии оказывали им самый старательный, самый усердный уход» [8, № 8, С. 260 - 261].

Д.С. Нагловский, как и большинство историков, считает, что успех действий Передового отряда «был достигнут благодаря верно задуманному и смело исполненному плану, а также быстроте и энергии в действиях».

*

Князь Алексей Иванович Шаховской (1821-1900) - русский генерал, участник Кавказских походов и Русско-турецкой войны 1877-1878 гг., автор военных корреспонденций в «Московских Ведомостях», в своем репортаже 1877 г. «За Балканы в долину Софии» писал:

«Ночь с 14 на 15 декабря:

Генерал Гурко не выдержал долее стоять в ущелье и дожидаться, когда вытянется в гору авангардная колонна. Он сел на коня, чтобы лично следить за работой, и поехал по тропинке в гору, подбодряя людей, сам помогая им криками, следя по целым часам за движением какого-нибудь одного орудия. До поздней ночи генерал распоряжался, приказывал, торопил людей, но - было довольно! Люди выбились из сил. Скользя по тропинке, они падали и засыпали на месте. Мы видели целые партии солдат у орудий, с гужа, и веревками через плечо и в руках лежавшими на тропинке, переплетясь руками и ногами и сильно храпевшими: добудиться их было невозможно. Генерал Гурко, объехав сторонкой орудия, зарядные ящики и спящих людей, взобрался на перевал позднею ночью, около полуночи, и, повернув несколько шагов с дороги, остановился у казачьего поста, расположенного в лесу у перевала. Тут горел яркий костер; человек 6 казаков грелись у огня; недалеко от костра стоял шалаш, сделанный на скорую руку из древесных прутьев и покрытый сеном, заменявшим крышу. Генерал слез с лошади и усталый, угрюмый, сел у костра, сказав окружающим ординарцам и свите: «Ночь проведем здесь». Ординарцы поспешили развести другой костер, ближе первого, и разместились вокруг генерала у обоих костров. Всем было много беготни и работы за весь протекший день, все сильно поутомились; да и на душе было невесело. Движение авангардной колонны шло черепашьим шагом; ни одного орудия еще не было втащено на перевал, а между тем турки могли узнать о нашем движении.

Ординарцам не пришлось отдохнуть как следует. Генерал Гурко поминутно посылал то того, то другого за 10, за 15 верст по горам, то в колонну Вельяминова, то на позиции Шувалова, то к Рауху, с тем, с другим, с пятым распоряжением. Генерал видимо тревожился, был задумчив и говорил мало. Посидев у костра, он вошел в шалаш, прилег там, но от холода вскоре снова вернулся к костру и закутался с головой в большой кусок какого-то рыжего войлока. Генерал Нагловский ни на минуту не смыкал глаз. Он принимал донесения вместо отдыхавшего генерала Гурко, писал на них ответы, или же просто лежал, глядя на огонь своими большими, умными глазами, видимо что-то передумывая, постоянно что-то соображая. Наконец, усталость взяла свое, и немногие еще оставшиеся на площадке ординарцы заснули, как убитые у костров. Костры между тем догорали; пламя угасло вовсе, оставив лишь тлеющие, красные куски выгоревших поленьев. Белая, яркая луна взошла высоко на небе. Становилось все морознее, холоднее. Какой-то солдат, увидав с дороги костер, завернул на наш ночлег и, тихонько переступая через спящие фигуры, присел у ног генерала Гурко к огню; достал манерку, нагреб в нее снегу и стал растапливать снег на огне, бросая в манерку куски сухарей. Проснулся один из ординарцев и, увидав солдата, обратился к нему:

- Дядя, а дядя, ты из-под Плевны будешь?

- С-под Плевны, - отвечал солдат неохотно.

- Дядя, а где ж ты уселся-то? - продолжал ординарец.

- Сухари варю.

- Ведь ты, дядя, у генерала на ногах сидишь.

Солдат повернул голову назад, поглядел на рыжий войлок, спрятавший генерала Гурко, поглядел еще раз и остался сидеть, мешая воду с сухарями кусочком палки» [9].

*

Корреспондент газеты «Daily News» в своём сообщении «За Балканами» рассказывает: «Наступила торжественная минута в кампании, когда утром, 20 декабря (1 января), генерал Гурко обратился к своей свите и поздравил ее с успешным переходом через Балканы (с 13 декабря)... Я никогда не забуду, как полагаю, не забудут и все присутствовавшие тут тона, которым генерал Гурко сказал: «Ну, теперь мы можем по всей справедливости сказать, что переходили через Балканы при всяких обстоятельствах»... Генерал Гурко подозвал своего ординарца, который подал ему маленький жестяной ящичек. Думая увидеть или какой-нибудь официальный документ, или ордена для офицеров, я следил за его движениями с большим интересом. Вместо крестов он достал оттуда три куска шоколада и, подозвав к себе генерала Рауха и Нагловского, предложил им каждому по куску; прусский военноуполномоченный барон Либниц получил также свою долю. Это небольшое приключение иллюстрирует гораздо лучше целых столбцов описания состояние, в котором мы находились после недели, проведенной в горах, когда соль продавалась на вес золота, когда хлеб был роскошью и когда о сахаре и других предметах, подобных шоколаду, нельзя было и мечтать...» [10]. 

*

Таких небольших зарисовок, с участием И.В. Гурко, можно обнаружить не один десяток в опубликованных в прессе военных корреспонденциях 1877-1878 гг., или в воспоминаниях участников Русско-турецкой войны. А позже, в пору управления Иосифом Владимировичем Привислинским краем - о его действиях сообщала, прежде всего, газета «Варшавский Дневник», а также другие газеты и журналы.

*

Ещё одним важным источником, где можно найти оценку и характеристику И.В. Гурко, являются многочисленные некрологи и воспоминания, напечатанные после кончины генерал-фельдмаршала во многих газетах и журналах, в основном, в январе-феврале 1901 года. Среди них особо отметим Некролог «Генерал-фельдмаршал И.В. Гурко», опубликованный в газете «Русский Инвалид» (№ 18 от 23 января 1901 г.), подписанный криптонимом «**». Видно, что автор Некролога - человек военный и очень хорошо знакомый с Иосифом Владимировичем.

Вот несколько выдержек из этой обширной статьи:

«... [И.В. Гурко] проходил службу до чина ротмистра, когда гул севастопольской борьбы увлек его (янв. 1856 г.) в пехоту, - в Черниговский гр. Дибича-Забалканского полк, с которым он отправился на театр войны в должности батальонного командира. По словам Иосифа Владимировича, он охотно шел умирать с пехотой, но жить хотел с кавалерией, а потому по окончании кампании снова возвратился в свой гусарский полк...

<...> 16-го апреля 1869 г. ген. Гурко назначен командиром л.-гв. Конно-Гренадерского полка, во главе которого находился около 6 лет (по 30-е янв. 1875 г.). В истории конно-гренадер это командование составит несомненно одну из славнейших страниц. Да и для всех, знавших Иосифа Владимировича, трудно разъединить представление о нем с представлением о Конно-Гренадерском полку, мундир которого он постоянно носил. Превосходно обученный во всех отношениях, строго дисциплинированный, замечательно подготовленный для боя, полк этот на всех полевых двухсторонних упражнениях был грозою для своего противника. На разведках от конно-гренадер не отмашешься, как от разъяренного роя пчел; в бою, при малейшей оплошности, смотришь, конно-гренадеры уже насели на батарею или внезапно ударили во фланг... <...> В июле (27-го) 1875 г. генерал Гурко назначен командующим 2-ю гв. Кав. дивизиею, причем с производством 30-го августа 1876 г. в генерал-лейтенанты утвержден в этой должности. Со свойственной ему энергией он взялся немедленно за полевое обучение своей дивизии, причем желал воспользоваться опытами новейших войн, насколько они оставили след в военной истории и выяснены были в известных в свое время инструкциях прусского генерала Шмидта. Несмотря на разные противодействия в этом деле, он проводил свою программу в жизнь со свойственной ему неукротимой энергией. 

<...> Хотя, вследствие внезапной, тяжкой болезни, сошел с деятельного поприща преждевременно, но тем не менее успел оказать незабвенные услуги своей Родине и озарить новым блеском славу русского оружия. В последнем отношении он не мало содействовал развитию самосознания русского человека, так как доставил успех русскому оружию, не только своими личными военными талантами, но и умением поднять энергию войск до такой степени, что и, казалось бы, невозможное для них оказывалось возможным. В этом смысле мы видим в нем ту же черту характера, которая в таком величии и могуществе проявилась в величайшем нашем полководце Суворове. У него солдат превращался в чудо-богатыря; а разве не потомки этих чудо-богатырей, голодные, оборванные, истощенные физически, но бодрые духом, «тащили зубами» орудия и снаряды через обледенелые, засыпанные снегами Балканы? Но чтобы поднять до такой высоты дух войск, надо в самом себе носить начала решительности, предприимчивости и неукротимой энергии.

Уже молодым офицером И.В. обнаружил основные свойства своего характера и ума - инициативу, самостоятельность, независимость, энергию, - обучая и воспитывая свой гусарский эскадрон по-своему, требуя от него прежде всего отчаянной удали и молодечества. И это было в то время, когда в военном деле готовы были видеть лишь проявление умственного начала, когда в солдатский идеал существенной чертой внесено было «интеллигентное» резонерство, когда все только и хлопотали о «развитии» стрелка, разведчика и т.п., когда даже самые модные академические профессора встречали своего нового коллегу вопросами: «Ну, а вы за военщину?». Но молодой ротмистр понимал, что война требует всего человека, и что военное дело прежде всего дело характера, мужества. В том же направлении он вел и свой полк, и свою дивизию. Несмотря на относительную второстепенность его служебного положении он уже успел и в это время обнаружить полную независимость характера и неспособность гнуться по ветру. На этот счет в гвардейских войсках и особенно у конно-гренадер сохранилось до сих пор не мало весьма характерных рассказов, которые, к сожалению, мы лишены возможности воспроизвести. 

Тем не менее во всей западно-европейской военной литературе забалканский поход передового отряда считается в высшей степени искусной стратегической операцией.

Совершилось то, чего не ожидал знаменитейший стратег нашего времени, фельдмаршал Мольтке, считавший совершенно невозможным зимний переход через Балканы целой армии с ЕЕ АРТИЛЛЕРИЕЙ. Последнему обстоятельству не мало удивлялся другой наш полководец - М.Д. Скобелев. Энергия, проявленная в этом перевале через Балканы, как начальником отряда, так и его войсками, просто невероятна. Сам И.В. производил неоднократные рекогносцировки под ружейным огнем противника, двигался с войсками по ночам, отдыхал, закутанный только в бурку, на чистом снегу... А войска его, голодные, холодные, с фунтовым сухариком на целые сутки, «зубами» тащили орудия и, ругая нескончаемые горы, безропотно, смело, а часто и с веселым смехом ходили в атаку.

<...> Обширный военный опыт, приобретенный И.В. Гурко во время войны, нашел плодотворное применение при обучении вверенных ему войск, особенно в Варшавском военном округе. Основные начала, положенные им в дело воспитания и обучения войск, были: крайняя выносливость, неутомимость, находчивость, предприимчивость, самостоятельность в решениях. Нередко, наблюдая действия на маневрах, он говорил: «Посмотрите, какой вздор делает N, но я его расхвалю - жить хочет, а это главное». Уже весной, смотря войска, обращал внимание - загорелые ли у людей лица, часто ли они работают на воздухе. Зимой требовал таких же маневров, как и летом, а от начальников - полной заботливости о здоровье нижних чинов. Кавалерия, которая прежде зимой ходила только по дорогам и с опаской, в конце концов производила стремительные атаки но снежным полям; для нее же реки перестали быть непреодолимым препятствием. Рядом с этим обращалось внимание на заботливое отношение со стороны начальников к нуждам солдата. При нем в округе получили обширное применение походные кухни, а в летнюю жару плохо приходилось тому начальнику, который не подумал об обеспечении людей обезвреженной водой - во всем этом фельдмаршал видел «истинные причины побед и поражений».

Его же могучему авторитету и предусмотрительности округ обязан многим во всем, что касается мобилизации, боевой подготовки и развития инженерной обороны нашего передового театра войны.

Гражданской деятельности усопшего фельдмаршала мы не касаемся. Заметим только, что в этой отрасли, как в Петербурге, так и в Варшаве ему приходилось действовать при крайне неблагоприятной обстановке. Его друзья были слишком требовательны, назойливы и прямолинейны, а его враги слишком злобны и непримиримы, чтобы дать правильную оценку его мероприятиям. Но пройдет время, раскроются архивы Петербурга и Варшавы и тогда ожесточеннейшие враги покойного генерал-губернатора убедятся в благородстве его характера, в доброжелательности его намерений и в рыцарской прямоте его действий.

Мы далеки от мысли, что всем сказанным нам удалось очертить фельдмаршала, как личность в ее внешних проявлениях. Неисчерпаемая в своем внутреннем содержании, призванная к обширной и разносторонней практической деятельности в связи с величайшими историческими событиями своего времени, личность усопшего, как необыкновенно богатая своеобразием индивидуальность, не подается точной и полной обрисовке. Это богатство индивидуальное, это своеобразие были причиной того, что еще при жизни он служил предметом многочисленных рассказов, отчасти даже легендарного характера, в которых трудно было провести грань между истиной и вымыслом, но тем не менее все они весьма характерны. В личных отношениях незабвенный И.В. производил обаятельное впечатление. Суровый по наружности, он был безгранично доброго сердца. Нередко мы видим людей, проливающих крокодиловы слезы над несчастьями калеки и вместе с тем по первому впечатлению, наговору, выбрасывающих целые семьи тружеников на улицу. Ничего подобного не было на всем жизненном пути усопшего. Ведя людей в бой с несокрушимой энергией, заставляя их подняться духом до нечувствительности ко всем невзгодам и ужасам горной, зимней кампании, он не пролил ни одной капли крови виновного; уличенные в преступлениях, совершенных под влиянием тяжких условий войны, находили всегда пощаду в его добром сердце. Основная тайна его неукротимой энергии, кроме ясности сознания, в известном смысле заключалась в том, что он умел отличить важное от неважного, и, раз определив эти отношения, он всеми силами проводил в жизнь то, что считал в данных обстоятельствах важнейшим. Личное его влияние на войска было изумительно. Достаточно было несколько выразительных, идущих прямо к сердцу слов, произнесенных обыкновенно с громоносной выразительностью, как войска наэлектризовывались до высочайшей степени нравственного напряжения.

Помним и так: бой идет вяло: изнеможенные войска, по-видимому, утратили всякий наступательный импульс, раздаются только то отдельные, то интенсивные звуки перестрелки... вдруг проносится по линиям: «Гурко едет!». Все мгновенно оживляется, подбодряется, забывает об опасности и усталости и неудержимой лавиной устремляется на неприятеля. «Спасибо, дети мои!» -  раздается громовой голос начальника, а в ответ потрясающее «Ура» и шапки кверху. По окончании войны, во время парада по случаю заключения С.-Стефанского перемирия, знаменитая 4-я стрелковая бригада, завидя своего обожаемого начальника, пришла в такое волнение, что командир бригады счел нужным просить И.В. подъехать к ней, опасаясь иначе нарушения порядка в строю. Надо было видеть эту картину единения обожаемого вождя с его «железными» чудо-богатырями! Его безграничная энергия подымала всех до такой степени, что каждый изумлялся сам тому, что он мог дать, не подозревая запаса своих собственных сил; его же таланты внушали полное доверие к его предприятиям. На войне и при мирных упражнениях войск, покойный фельдмаршал, чуждый самообожания и самомнения, охотно выслушивал мнения и вникал в соображения хотя бы самого младшего из его подчиненных, но все это перерабатывалось у него так своеобразно, оригинально, самостоятельно, что высказавший его едва замечал след сказанного в общих заключениях и решениях фельдмаршала. При этом, если он принимал высказанное целиком или в части, то все последствия бесповоротно и абсолютно принимал на себя. В домашнем быту строгий блюститель этикета, достоинства и порядочности, И.В. был замечательно гостеприимным хозяином, с которым никто не чувствовал ни малейшего стеснения; а его рассказы, полные юмора и необыкновенной образности, собирали всегда вокруг него страстных слушателей.

Русский народ, да и вообще славянство, не выработали рыцарского типа, воспетого на западе минезингерами и трубадурами, этого рыцаря, одушевленного благороднейшими чувствами, пропитанного разными условностями, фантастического в своих похождениях и платонически-романического в своем поклонении дамам; но народы эти создали в своих поэтических представлениях тип богатыря, верного слуги своей Родины в ее борьбе со стихийными и злобными силами. Чертами такого богатырства богато одарен был покойный фельдмаршал, и духовный его образ, перенесенный в XX столетие, да послужит на укрепление тех традиций, которыми будет вдохновляться русская армия во славу свою и на счастье Родины.

Мир праху твоему, доблестный воин!» [11].   

*

Среди Некрологов следует также отметить большую публикацию «Памяти И.В. Гурко. (К 20-му дню его кончины)» в «Московских Ведомостях» (№ 34 от 3 февраля 1901 г.), подписанную: «АЛ-НДР Н-ОВ». Автор постарался с разных сторон осветить личность генерал-фельдмаршала, обращая внимание не только на его военные подвиги и свершения. Приведем несколько выдержек из этого некролога:

«В самом начале наступившего века угас один из самых крупных и славных русских деятелей века отошедшего. 15 января не стало Иосифа Владимировича Гурко. Последние годы были проведены им в деревенском уединении, вдали от государственной и военной деятельности, которой он так горячо жаждал... Это уединение, вероятно, может несколько объяснить то, что в печати как бы не в достаточной степени сознано и определено, какой крупной, колоссальной силы лишилась в нем наша родина, какой в нем скончался слуга Царю и России. То был деятель, по делам и подвигам, им совершенным, каких ныне не остается более, и дай Бог, чтобы на Руси вновь когда-нибудь появился другой такой, ему равный.

<...> История, беспристрастная, правдивая, далекая, скажет свое веское слово [о кампании 1877-1878]. Тогда сделается несомненно и ясно, какую часть всех тягот этой славной, трудной эпопеи вынес Гурко на своих плечах. Станет видно, что, если успех и слава достигнуты были с тяжелыми жертвами, сколь неизмеримо больше было бы этих жертв, и со сколь меньшею уверенностью в успехе, если бы ход дел был не тот, который давался почившим полководцем, и не исполнены были бы его предположения...

<...> Его непреклонная решимость, личная беззаветная храбрость, обаяние над подчиненными войсками, которые воодушевлялись в самые тяжелые, трудные минуты при одном его появлении, также оспариваемы быть не могут. Не искусственно какою-нибудь рекламой они зачислены за ним, а гласом войска и народа (войско - тот же народ). Когда станут известны все документы, свидетельствующие о том, что говорил и делал Гурко, после окончания этих подвигов, в Сан-Стефано, то число его военных заслуг за эту войну, конечно, еще прибавится, а не убавится.

Но разве военные его заслуги ограничиваются этим славным блестящим историческим периодом? Далеко нет. Сначала в Одессе, а потом 11 лет неустанно в Варшаве работал он над боевою подготовкой вверенных ему армий. Прочный оплот ковал он для России на самой важной, самой уязвимой ее границе. Вот уж можно смело сказать и прямо - «не щадя жизни своей радел он о службе Царской». Признавая необходимым лично обозреть и проверить все, что было сделано в десятилетний период, он осень 1893 года посвятил смотрам и полевым действиям войск, которые были трудны, но, однако, выносимы для каждой отдельной части войск, но не могли быть вынесены командующим этими войсками. Было бы это сверх сил даже и более молодому человеку, а ему было тогда 65 лет. С этого времени, с этих маневров и взял над ним силу тот недуг, который теперь свел его в могилу. Службе, делу, долгу жертвою сошел он в нее.

<...> То - подвиги героя, полководца богатыря! Но перед нами в нем же стоит муж совета, деятель государственный, правитель [Привислинского] края, наиболее трудно управляемого. И сколько за эти годы на этом поприще достигнуто! Сколько сделано для государственной пользы России, управляемого края и подчиненного ему населения! Программа твердая, неизменная была положена в основу всей деятельности главного начальника края и его ближайших сотрудников. Программа эта вытекала из долголетнего опыта. <...> Вражды: национальной, религиозной, сословной, - никогда в этой программе не было. Но проводилась она неуклонно, с тою несокрушимою силой воли, которая свойственна была ее руководителю.

<...> Конечно, и закладка величественного православного собора в Варшаве, и церковно-строительство в поуниатских местностях, и сооружение памятника Царю-Освободителю на Ясной Горе, и меры, сдерживающие католическую иезуитскую пропаганду или развитие социализма, и ограничение наплыва Немцев в край, и поддержание землевладения крестьян..., и настойчивость в распространении русского языка, как официального, и заботы о русской мужской и женской средней и низшей школе, и постепенное замещение всех должностей на государственной службе людьми надежными с точки зрения преданности интересам коренной России, и развитие русского театра, и меры ко внешнему благоустройству Варшавы и других городов в крае, и энергичная, плодотворная борьба с холерой и другими эпидемиями, и благоустройство дорог, и обеспечение благосостояния поставленных в край охранителей мощи и чести России, наших войск, нашего скромного, серого, солдата и его скромного же начальника, армейского офицера, - все это такие мероприятия, которые, успешно проведенные, полны заслуг, каждое само по себе, для проведшего его администратора.

<...> Все его доблести как полководца, вся его деятельность как правителя меркнет пред его качествами как человека. Что это была за благородная, рыцарски-честная, прямая, бескорыстная личность, какою добротой, несмотря на всю свою внешнюю суровость, отличался он... Какой деликатности был он преисполнен ко всем и всегда. Глубоко религиозный, до самозабвения преданный Государю и Родине, Иосиф Владимирович был примерный, а по нынешним временам, увы, почти беспримерный семьянин, как сын, как брат, как муж, отец и дед. С какою заботливостью, с какою прямо нежностью относился он ко своим семейным. Деликатность его  поразительна. Утонченно-вежливый со всеми в частных отношениях, он, предъявляя суровые служебные требования, всегда имел в виду впереди всех подчинение им одного человека - себя самого. Он, не обинуясь, всегда, когда было нужно, применял строгость, но именно с тем,  чтобы посредством нее достигнуть цели с наименьшим количеством жертв. К лицам, которые по службе стояли непосредственно к нему близко подчиненными, ему строгим пришлось быть крайне редко. <...> Сам он всегда служил и работал только делу. Никогда  - лицам. <...> Личных искательств он был совершенно чужд. Он это доказал неоднократно. Факты его биографии на это указывают. Он не задумывался ни на минуту ставить сам первый вопрос о своем удалении, раз только для сохранения своей должности или места нужно было поступить не так, как того требовали правда, честь и польза дела. В таком положении пришлось ему быть и в генеральских чинах, но таков же был он и гораздо раньше, когда служил в полку, когда флигель-адъютантом ездил с Высочайшими поручениями в начале шестидесятых годов в губернии: Самарскую, Вятскую, Калужскую. Его прямой, беспристрастный, хотя строгий и настойчивый, образ действия заткнул рот клевете, и даже все и всех в то время бранившей Герцен вынужден был в Колоколе признать, что аксельбанты флигель-адъютанта Гурко - символ доблести и чести, а ничто иное. Мне известно, что когда он, после одной из упомянутых здесь поездок, сообщил, безо всякой утайки, все факты и обстоятельства, виденные им на месте, что имело огромное государственное значение, и когда, вследствие этого, в следующую его поездку, одно, весьма могущественное тогда, ведомство имело в виду возложить на него дополнительные обязанности, исполнение коих он, быть может, и считал необходимым, но не его чистыми, рыцарскими руками, - он поставил прямо вопрос о дальнейшей возможности ему нести службу, и, несмотря на тогдашнюю скромность своего служебного положения, был удовлетворен.

Много венков сложено было на могилу доблестного и славного фельдмаршала в тихом, уединенном Сахаровском парке. Есть - золотые, есть серебряные, высокохудожественные, есть скромные, есть из живых цветов, есть из дуба, есть из лавра. Надписи на них гласят и о признательности целого Болгарского народа, и о том, что он был начальник властный и снисходительный, вождь победитель, принесли венки войска, которые он в бой водил, его, дорогой ему, 14-й стрелковый полк, части, которыми он командовал, где служил, которые подготовлял. Все надписи на венках только в слабой степени передают его доблести и достоинства. Достоин он венков полководца, венка государственного деятеля, но главнее всего, прежде всего, подобает ему один венец - венец, как совершенству по доблестям человека, насколько совершенство может быть и достижимо на земле» [12].

*

Что касается речей, рапортов, приказов, воззваний самого Иосифа Владимировича Гурко, а также его переписки с Главнокомандующим Великим Князем Николаем Николаевичем (старшим) в период Русско-турецкой войны 1877-1878 гг., то часть их опубликована в периодической печати, в «Сборнике материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове» (выпуски №№: 24, 57 (части 1 и 2), 61, 62, 69, 71, 73 и 94), изданном в Санкт-Петербурге в период с 1900 -1911 гг.

В советское время, в 1949 году, были опубликованы пять рапортов флигель-адъютанта И.В. Гурко Александру II из Самары, написанных весной 1861 года, в книге «Крестьянское движение в 1861 году после отмены крепостного права». Часть I. Донесения свитских генералов и флигель-адъютантов. (М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949). Судя по нумерации, И.В. Гурко послал Государю рапортов не менее 28-ми, значит, большая часть их всё ещё не опубликована и находится в архиве. Но даже те, что опубликованы, крайне интересны, и по ним вполне можно составить характеристику И.В. Гурко как человека прямого, честного, деятельного, мыслящего, верного «слугу Царю», хорошего аналитика, делающего доказательные выводы из увиденного и услышанного и предлагающего Государю наилучшие решения имеющихся проблем. Из резолюций Александра II на рапортах И.В. Гурко, явствует, что Государь прислушивается к предложениям флигель-адъютанта, Кроме того, в этих рапортах ясно видна глубокая Вера, глубокий Христианский, миро- и народолюбивый дух Иосифа Владимировича (особенно рапорты №№ 2 и 11), в любых случаях старающегося решить конфликт между крестьянами и помещиками мирным путём, без применения военной силы.

Приведем пример - выдержку из «Рапорта № 4 (от 28 марта 1861 г.) флигель-адъютанта И. В. Гурко Александру II из Самары о волнениях крестьян в имении графа Воронцова-Дашкова в Николаевском у.; о тяжелом положении помещичьих крестьян в губернии»:

«...Исправник мне объявил, что неповиновение, или лучше сказать недоразумение, прекратившееся в имении графа Воронцова, распространилось на соседние имения, и что в 5-ти поместьях крестьяне уже несколько дней не выходят на работу. Поэтому я решился сам лично объехать сколь возможно более помещичьих селений, поясняя им слова вашего В[еличества], сказанные в Манифесте, который они, как видать, не имея промеж себя людей, умеющих читать гражданскую печать, вовсе не поняли, а главное, поясняя им постепенность, с которою будет произведено настоящее преобразование, вывести их из томительного для них неведения ожидающей их в будущем участи. Везде крестьяне встречали меня с искреннею радостию и безгранично доверяли словам моим. Я не имел времени выговорить им, что я приехал пояснить им слова Царя, как благодарности их не было конца. Надо было видеть, с каким напряженным вниманием слушали они Манифест, а в особенности пояснения, которые я им делал, задавая мне бездну вопросов, и когда, наконец, поняв, каким образом мало-помалу положение их будет улучшаться и, наконец, через 2 года приведет их к полной свободе, радость их была полная. Объехав почти все Поволжье, в народонаселении которого здешние помещики видят какой-то дух вольницы, я нигде не встретил малейшего преднамеренного неповиновения, и до сих пор помять не могу, на что могла быть нужна тут военная сила. Все эти недоразумения были неизбежным последствием того, что, прочитав им Манифест, не сообщили им Положения, которые, к несчастию, по сей день в губернии нашей еще не получены. И потому нельзя ручаться, чтобы подобные случаи не повторились бы и в других уездах. Но я имею вследствие моей последней поездки твердое убеждение, что все они прекратятся от одного добросовестного пояснения Положения, и что военная сила, коей в губернии, к счастию, чрезвычайно мало, будет совершенно излишняя. К великой радости моей, начальник губернии вполне разделяет со мной это убеждение...» [13].

*

Как пример личного обращения генерала И.В. Гурко к своим солдатам, трогательного, благодарного, уважительного, где высоко и по достоинству оцениваются заслуги его подчинённых, приведём «Приказ генерала И.В. Гурко по войскам передового отряда от 31 июля 1877 г.», опубликованного в газетах «Биржевые Ведомости» и «Русский Мир»:

«Вследствие предписания Его Императорского Высочества Главнокомандующего действующею армиею, передовой отряд в настоящее время расформировывается и части войск, входившие в его состав, получают новые назначения. Расставаясь с вами, войска передового отряда, после почти 40 дневных трудов, лишений и блистательных подвигов, вами совершенных, мне в настоящую минуту особенно приятно вспомнить вашу поистине геройскую службу, которую вы сослужили Царю, России и Вере Православной. Едва только началось ваше движение от Систова, как через несколько дней, 25-го июня, с боя овладели городом Тырновом, древнею столицею Болгарского царства. С занятием этого города вам открыт был путь к Балканам и 2 июля вы были уже по ту сторону Балкан, молодецки перешагнув через крайне трудный, едва доступный горный Ханкиойский проход. 2, 3, 4, 5 и 6 июля вы ежедневно сражались с врагом и каждый день был новым днем славы для вас и для русского оружия. Ханкиой, Канари, Фесари, Уфлани, Казанлык и Шипка - навсегда связали ваше имя с долиною р. Тунджи и обессмертили его своими геройскими подвигами. Открыв для нашей армии после этих славных дней Шипкинский Проход, вы заняли 10 июля гор. Эски-Загру и 12 июля кавалерийскими частями разрушили две линии турецких железных дорог. Эти подвиги ваши произвели потрясающее действие в рядах нашего врага. Все турецкие жители из всех окрестных городов и селений бежали в неописанном ужасе в Адрианополь и Константинополь, чиновники бросали свои места и искали спасения в бегстве. Для защиты Константинополя была отозвана из Черногории армия Сулейман-паши и морем перевезена в Адриапополь. Этим быстрым передвижением армии Сулейман-паши вы спасли наших братьев черногорцев от страшной беды, им грозившей. В самом Константинополе произошла смена министров. Все это было следствием ваших трудов, вашей молодецкой службы. 16 июля, узнав о сосредоточении армии Сулейман-паши и о том, что она готовится перейти в наступление, я повел вас навстречу к ней. 17, 18 и 19 июля вы сражались с нею, причем блистательные победы, одержанный вами при Ени-Загре 18 июля и при Джуранли 19 июля, заставили всю армию Сулеймана отступить назад, несмотря на то, что у нас было 13, а у неприятеля 30 батальонов. К вам обращаюсь, болгарские дружины. 19-го числа под Эски-Загрой вы привлекли на себя 15 неприятельских батальонов, т.е. почти вчетверо сильнейшего неприятеля при многочисленной артиллерии дальнего боя, против которой вы могли противопоставить всего 4 горных орудия. Несмотря на такое подавляющее превосходство турецких войск, вы с 8 час. утра до 2 часов пополудни с удивительным мужеством защищали свой родной город и тем дали возможность остальным войскам передового отряда разбить турок при селении Джуранли, следствием чего было отступление всей армии Сулейман-паши. Это было первое дело, в котором вы сражались с врагом, и в этом же деле вы сразу показали себя такими героями, что вся русская армия может гордиться вами и сказать, что она не ошиблась, послав в ряды ваши лучших своих офицеров. Вы - ядро будущей болгарской армии. Пройдут года, и эта будущая болгарская армия с гордостью скажет: мы потомки славных защитников Эски-Загры. Вследствие общего положения дел на театре войны, я получил приказание отвести войска на самые перевалы и затем другое приказание - расформировать передовой отряд. С болью в сердце расстаюсь с вами, войска передового отряда. Воспоминания о том, что я 38 дней провел среди вас, что я был свидетелем ваших молодецких подвигов и изумительно тяжелых трудов, что я видел, как все три рода оружия соревновали между собою в честном исполнении боевой службы, - никогда не изгладятся из моего сердца и будут служить лучшими воспоминаниями моей жизни. Войска передового отряда! Вам выпала завидная роль в такое короткое время показать столько примеров мужества и самоотвержения. В подвигах, уже вами совершенных, вы почерпнете силу для новых подвигов, и я уверен, что где бы ни встретились с неприятелем, вы не посрамите славу, заслуженную передовым отрядом. От всего сердца благодарю моего помощника генерал-майора Рауха и начальника моего штаба полковника Нагловского, который был во все славные дни сего похода моею правою рукою; искренно благодарю начальника кавалерии передового отряда Его Императорское Высочество Князя Николая Максимилиановича Лейхтенбергского, командиров бригад: сводной драгунской Его Императорского Высочества Князя Евгения Максимилиановича Лейхтенбергского, 4 стрелковой генерал-майора Цвецинского и сводной казачьей полковника Чернозубова, которые своим мужеством и распорядительностью содействовали успехам, одержанным передовым отрядом. Искренно благодарю всех полковых командиров как пехотных, так и кавалерийских команд всех батальонов, как стрелковых батальонов, так и полков 1 бригады, 9 пехотной дивизии, командиров батарей, рот, эскадронов и сотен, а также всех офицеров генерального штаба. Благодарю всех вообще офицеров, как строевых, так и находившихся в штабах и управлениях, и ординарцев, состоявших как при мне, так и при других начальниках» [14].

*

Во время Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Иосиф Владимирович ежедневно, обычно 2 раза в день, обменивался телеграммами с Главнокомандующим Великим Князем Николаем Николаевичем (старшим), за исключением тех дней, когда телеграфную связь установить было невозможно. После завершения отдельных операций И.В. Гурко посылал Главнокомандующему рапорты. Кроме того, они обменивались личными, неофициальными письмами, где И.В. Гурко излагал свои соображения, предложения, просьбы, главная цель которых заключалась в более успешных действиях его отряда и русской армии в целом, а также просил совета или указания по тому или иному насущному вопросу. Большая часть этой переписки опубликована в указанных выше выпусках «Сборника материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 гг. на Балканском полуострове» (СПб., 1900-1911). Часто официальные рапорты И.В. Гурко заканчивались небольшой припиской «от себя», где после подробного изложения боевых действий своего отряда, генерал особо подчёркивал заслуги своих подчинённых, восхищаясь силой и выносливостью русских солдат. Вот пример - «окончание» подробнейшего «Рапорта Начальника Западного Отряда Его Императорскому Высочеству главнокомандующему действующею армиею, от 28 января 1878 года»:

«Поистине, можно сказать, что в период опе­раций со времени праздника Рождества Христова сказалась та же гигантская выносливость и сила нашего солдата, как и во время перехода че­рез Балканы; редко можно было бы свидетель­ствовать таким очевидным фактом, что побе­да в ногах. Только благодаря этим солдатским ногам, покорно отмеривавшим десятки и сотни верст почти без отдыха, только бла­годаря солдатским спинам, безропотно тащившим восьмидневное довольствие и сотни патронов, что позволило мне забыть об обозе, толь­ко благодаря солдатским рукам, перетащившим через горы всю артиллерию, я мог выйти в долину с нею и, наконец, нагнать неприя­теля.

Свидетельствуя перед Вашим Императорским Высочеством о том значении, которое имела в операции отряда выносливость русского человека-солдата-офицера, не могу также умолчать и о личностях, особенно способствовавших успеху дела. На первом месте являет­ся энергичный, славный начальник 2-й гвар­дейской пехотной дивизии, бывший все время начальником большей части вверенного мне от­ряда, генерал-адъютант граф Шувалов, 2-го января, своим переходом Марицы у Адакьёя, положивший начало погрому армии Су­леймана-паши, и затем в течение трех дней заставлявший неприятеля втягиваться в бой. Потом следует особенно выдающийся своими военными способностями генерал-лейтенант Дандевиль, а храбростью - генерал-майор Краснов, в дни 4-го и 5-го января, нанесшие решительные удары под Карагачем турецким войскам.

Подлинный подписал: начальник Западного отрада, генерал-адъютант Гурко» [15].

*

В качестве примера обращения И.В. Гурко к гражданским лицам приведём «Речь Варшавского генерал-губернатора И.В. Гурко при приеме чинов учебного округа 11 июля 1883 года», которая была напечатана в «Московских Ведомостях», а потом перепечатана в газете И.С. Аксакова «Русь»:

«Нахожу не лишним сказать вам несколько слов, так как я считаю задачу учебного ведомства самою существенною изо всех. Заведуя разными отраслями управления, другие ведомства имеют дело с настоящим. Учебное же ведомство, подготовляя для России будущих граждан, держит в своих руках ее будущее. Задача эта крайне важная вообще, в здешнем же крае в особенности. Само собой разумеется, дело идет здесь не о том, чтобы сделать Поляков Русскими. Правительство не имеет в виду подобной цели. Но за то с особенною настойчивостью должно быть развиваемо и укрепляемо в юношах убеждение, что они русские граждане, подданные Русского государства и останутся таковыми на веки. Не стану входить в собственно учебную часть вашей деятельности; остановлюсь только на воспитательной, более важной в данном случае и более для меня ясной. Существенным элементом воспитания должны быть подчинение и дисциплина. Дети, не привыкшие к подчинению в школе, не будут и в жизни подчиняться никому и ничему. Но как приучить их к подчинению? По природе своей, дети народ весьма приметливый, чуткий к тому, что совершается вокруг. Они не столько восприимчивы к отвлеченным нравоучениям, сколько к живым наглядным примерам. У хороших и честных родителей и дети бывают хороши и честны, и наоборот. Поэтому чтобы видеть благотворные результаты своей деятельности, наставники сами должны служить примером для учащихся. Зная могущественное значение примера для юношества, германские школы, для приучения его к подчинению, поддерживают в своей среде строгую дисциплину. Служащие сами в своих отношениях к начальству, к директорам, являют пример строгого подчинения и этим собственным примером наиболее влияют на расположение юношества к послушанию и повиновению начальству. Необходимо поэтому, чтоб и у нас в школах установилось это строгое подчинение служащих своему начальству и своим благодетельным примером действовало бы на учащихся. Директор школы должен быть примером всего: его не только должны уважать, но даже можно сказать бояться. Повторяю: я профан в собственно учебном деле; но эта сторона педагогической деятельности мне представляется вполне ясною, и на нее я считаю нужным обратить ваше особенное внимание. Я сам буду следить за этою стороной школьного дела» [16].

*

В Государственной Публичной Исторической Библиотеке в Москве хранится единственная обнаруженная к настоящему времени книга, автор которой - Иосиф Владимирович Гурко.  Её название «Свод замечаний командующего войсками по поводу произведенных им смотров-маневров с 1883 по 1892 г.», издана она в Варшаве в 1893 году, включает в себя 84 страницы текста и 5 листов иллюстраций. Вот её краткое содержание:

1. По отношению к действиям пехоты. С. 1 - 6.

2. По отношению к действиям кавалерии. С. 7 - 18.

3. По отношению к действиям артиллерии. С. 19 - 21.

4. По поводу совокупных действий всех родов оружия. С. 22 - 43.

5. Приказ войскам Варшавского военного округа. Гор. Варшава. 1-го Мая 1889 года. № 33. (Содержит указания для проведения летних сборов и прохождения войсками боевого образования, и касается частных сборов согласно Высочайше утвержденному расписанию на 1889 год). С. 1 - 6.

6. Приказ войскам Варшавского военного округа. Гор. Варшава. 25-го Апреля 1890 года. № 40. (Содержит указания для проведения летних занятий, согласно Высочайше утвержденному расписанию на 1890 год, и состоит из 4-х пунктов: Частные сборы. - Общие сборы. - Занятия в крепостях. - Офицеры Генерального штаба). С. 1 - 9.

7. Наказ Генеральному штабу Люблинской армии. С. 1 - 5.

8. Указания для производства зимних маневров войск Варшавского военного Округа. С. 1 - 10.

9. Описание устройства 8-ми различных типов зимних палаток с чертежами (С. 11 - 16, иллюстрации и чертежи), в т.ч.:

- зимней палатки, с костром внутри, из 24-х палаточных полотнищ и 8-ми стоек, на 38 человек, испытанной в частях 7-й пехотной дивизии;

- палатки-шатра на большое число нижних чинов (от 24-х до полуроты);

- палатки-юрты, испытанной в войсках 14-го армейского корпуса;

- четырехугольной палатки на взвод с приспособлением нодьи;

- шатра-палатки на 30-40 человек с валом из снега;

- палатки-костра, испытанной в 30-м пехотном Полтавском полку;

- костра-палатки, испытанной в 5-м Стрелковом полку;

- палатки на 8-10 человек, испытанной в 3-м Варшавском крепостном пехотном батальоне.

В приказе 1890 года обращают на себя высокие требования, предъявляемые командующим к офицерам Генерального Штаба. Им предписывается «принимать самое деятельное участие в летних занятиях войск, причем всем им по возможности каждый день выезжать в поле, где и состоять в распоряжении соответствующих войсковых начальников».

В заключение приказа И.В. Гурко добавляет: «Объявляя высказанные мною требования к руководству и исполнению, я выражаю полную уверенность, что все начальники вверенного мне Округа, проникнутые сознанием исполнения служебного долга, приложат всю свою энергию и с сердцем отнесутся к делу обучения своих частей. Имея в виду, что большая половина полевых войск округа будет привлечена в конце лета к участию в больших маневрах в присутствии ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, я нимало не сомневаюсь и твердо убежден, что подчиненные мне войска приложат полное старание и не пожалеют трудов и усилий, дабы иметь счастие представиться своему Державному вождю в возможно блестящем виде и порадовать Его своим обучением, порядком и дисциплиною» [17].

Многие из высказанных Иосифом Владимировичем замечаний и указаний могут быть полезны и в наше время.

*

Когда Иосиф Владимирович по состоянию здоровья покидал пост Варшавского Генерал-губернатора, больше всего его волновал вопрос об успешном завершении строительства в Варшаве православного собора во имя Св. Александра Невского. В связи с этим в газете «Варшавский Дневник» было опубликовано его «ВОЗЗВАНИЕ», даём его текст полностью:

«По Всемилостивейшем увольнении меня по расстроенному здоровью от службы в Привислинском крае, покидая дорогое сердцу моему Государево русское дело в здешней окраине, не могу не обратиться в последний раз к православным людям с призывом к новым и новым жертвам на обще-русское дело - сооружение православного собора в Варшаве.

Неоднократно выяснял я значение этого храма для православного населения Варшавы, столь бедной церквами русскими, для населения, выдающуюся часть которого составляет цвет русского народа в лице его многочисленных ратников, грозным оплотом охраняющих наше великое Отечество по его западной границе.

И русские люди внимали моим просьбам: пожертвования в изобилии притекали со всех концов земли нашей, слагаясь преимущественно из даяний людей недостаточных; в последнее же время к ним присоединилось и несколько крупных пожертвований, среди коих крупнейшее от Александра Григорьевича Кузнецова. Пример его, я твердо уповаю, не останется без последователей: уверен, что крупные жертвователи воздерживались от приношений, желая дать первенство более скромным лептам. Новые же пожертвования необходимы для сооружения достойного величия России - храма  Божия, долженствующего видимым образом запечатлеть в крае Русское владычество.

Не преминут православные люди споспешествовать скорейшему осуществлению священного завета почивающего в Бозе Императора Александра Третьего, повелевшего соорудить сей храм. Заложенный под Державою Блаженныя Памяти Государя, да осенится он златоверхим куполом в ближайшие годы Царствования нашего возлюбленного Молодого Монарха, - да вознесется в нем горячая молитва Царю Царствующих об упокоении души Державного его Основателя и здравии и благоденствии руководящего судьбами России Помазанника Божия.

Генерал-федьдмаршал Гурко» [18].

В конце «ВОЗЗВАНИЯ» была приведена небольшая справка:

«Православный собор в имя Святого Благоверного Князя Александра Невского заложен 30-го августа 1894-го года.

Стоимость сооружения без стенной живописи, а равно церковной утвари и облачений, исчислена по первоначальной смете в 1.500.000 рублей.
С начала сбора пожертвований по 7-е декабря текущего года всего поступило в распоряжение строительного Комитета 432.263 рубля 53 копейки.

В течение десяти лет, необходимых для окончания сооружения, имеет поступить, на основании Высочайше утвержденного мнения Государственного Совета, от 21-го октября 1893 г., пособия от Государственного казначейства по 50.000 рублей в год - всего 500.000 рублей.

За сим недостает  для своевременного завершения постройки - 567.736 рублей 47 копеек.

Высочайше утвержденный Комитет по постройке собора» [18].

*

В заключение хотелось бы привести небольшую заметку «К воспоминаниям о генерал-фельдмаршале И.В. ГУРКО», напечатанную в «Русском Инвалиде» и в «Варшавском Дневнике» 1901 г.:

«Поручик л. гв. Кексгольмского полка Б. Адамович представлялся 13 мая 1896 г., во время коронационных торжеств, вместе с другими офицерами 1 полка сводно-гвардейской пехотной бригады, генералу-фельдмаршалу И.В. Гурко и ныне сообщает в «Рус. Инвалиде» ту речь, которою приветствовал фельдмаршал представлявшихся офицеров.

«Господа, я счастлив видеть вас здесь; это счастье меня молодит; оно, если можно так выразиться, снимает с меня полтора года жизни, напоминая то лучшее время и жизни, и службы, когда я командовал вами. Тем более счастлив, что знаю, что все мои заветы еще чтутся в войсках Варшавского округа и все военное дело идет по тому же пути. Да это и не могло быть иначе: во главе вас стоит мой старый боевой сотрудник, если можно так сказать, мой боевой товарищ, - с графом Шуваловым мы вместе служили в турецкую войну.

Еще более счастлив вас видеть сегодня, когда могу сообщить вам бесконечно порадовавшие меня слова Его Величества Государя. После въезда, я был удостоен разговором Его Величества, и Государь мне сказал, между прочим: «Я думаю, что вы сегодня все время любовались варшавскими полками?». А уж конечно если Государь сказал, что я любовался, - то любовался вами и Сам.

Теперь я воспользуюсь встречей и повторю вам то, что часто говорил и прежде: военным людям и войскам учиться надо постоянно и в каждую минуту должно быть готовым к настоящей службе - к бою... Вы стоите на рубеже России и должны быть готовы всегда. Вам за год не скажут, что будет война - вы узнаете об этом в последние минуты, и от вас потребуют внезапно приложить к делу весь запас ваших знаний, приобретенный мирною службой. А потому и не теряйте никогда никакого случая обогатить свои познания и расширить опыт. Где бы ни был офицер на учении, он всегда должен сам задавать себе задачи и учиться решать их; у него должен постоянно рождаться вопрос: а как бы я взял эту позицию? Как защитил бы ее? Как расположил бы войска? И только привычка разрешать эти задачи может расширить ваш боевой кругозор и подготовить к бою в любую минуту.

Повторил вам это, пользуясь встречей, а затем, позвольте мне доставить себе удовольствие пожать ваши руки, и дай Бог, чтобы чрез это пожатие передалось каждому из вас то счастье, которое сопутствовало мне во всю мою Царскую службу».

Отпуская нас, фельдмаршал сказал взволнованно, и еще возвысив голос, достопамятнтое прощальное слово:

«До свиданья, господа! Ещё раз говорю, что был счастлив вас видеть. Теперь у России нет врагов, но если на моем веку появится враг, - то мы еще послужим вместе. У меня нет ноги, но воевать я буду головой и, если появится враг, - я стану во главе вас!» [19].

*

К статье прилагаются: 1) список разысканных к настоящему времени Некрологов И.В. Гурко (опубликованы по правилам современной орфографии на нашей с А.Н. Стрижевым страничке в интернете «Библио-Бюро Стрижева-Бирюковой» на сайте Проза.ру), а также 2) Материалы к библиографии И.В. Гурко (указатель его опубликованных работ - речей, рапортов, донесений, приказов, диспозиций, писем и т.д).

*

Автор благодарит протоиерея Геннадия Анатольевича Ульянича за приглашение на Конференцию, посвящённую памяти И.В. Гурко, за интересные рассказы и тёплый приём в музее И.В. Гурко в Сахарово, а также Надежду Николаевну Воробьёву - за её исследовательские труды о Русско-турецкой войне 1877-1878 гг. и помощь в подборе литературы для настоящей статьи.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

 

1. Е.В. Салиас де Турнемир. Воспоминания о войне 1977-1878 гг. Вступ. слово М. Аспарухова и Емилии Зорнишки; предисл. Д. Данчева; предисл., примеч. Н.Н. Воробьевой; худож.-оформитель Д.А. Самойленко. Харьков: Фолио, 2012. С. 44 - 45, 87 - 88, 98, 134.

2. Гурко (Ромейко-Гурко) Иосиф Владимирович // Военная Энциклопедия. Под ред. ген.-лейт. К.И. Величко и др. СПб.: Т-во И.Д. Сытина. 1912. Том VIII. Гимры - Двигатели судовые. С. 542 - 545. [Б.п.]

3. Письма Победоносцева к Александру III. Том 1. С предисловием М.Н. Покровского. М.: «Новая Москва». 1925. Письмо 305 (от 5 июня 1882 г.). С. 388.

4. Из воспоминаний Д.В. Хранова. (Пер. Н.Н. Воробьевой) // Русско-турецкая война 1877-1878 гг.: Забытая и неизвестная. Автор-сост. Н.Н. Воробьева. Харьков: Фолио. 2013. С. 61 - 67. 

5. Феоктистов Е.М. За кулисами политики и литературы. 1848 - 1896. М. 1991. С. 350 - 352.

6. Газенкампф М.А. Мой дневник. 1877 - 1878 гг. СПб. 1908. С. 159 - 160, 282 - 283.

7. Верещагин В.В. На войне в Азии и Европе. Воспоминания художника В.В. Верещагина. М. 1894. С. 184.

8. Нагловский Д.С. Действия передового отряда генерала Гурко в 1877 году // Военный Сборник. 1900. № 7 (июль). С. 30; № 8 (август). С. 260 - 261.

9. Кн. Шаховской [А.И.]. За Балканы в долину Софии // Русский Мир. 1878. № 6 (январь) С. 2.

10. За Балканами // Русский Мир. 1878. № 24 (26 янв./7 февр.). С. 2. [Корреспонденция «Daily News»].

11. [Некролог]. Генерал-фельдмаршал И.В. Гурко // Русский Инвалид. 1901. № 18 (23 января). С. 4 - 5. Подпись: **.

12. Памяти И.В. Гурко. (К 20-му дню его кончины) // Московские Ведомости. 1901. № 34 (3 февраля). С. 2. Подпись: АЛ-НДР Н-ОВ.

13. Крестьянское движение в 1861 году после отмены крепостного права. Части I и II. Донесения свитских генералов и флигель-адъютантов, губернских прокуроров и уездных стряпчих. М.-Л. 1949. Отд. XXVIII.  Самарская губерния. С. 194 - 202.

14.  Приказ генерала И.В. Гурко по войскам передового отряда от 31 июля 1877 г. // Русский Мир. 1877. № 52. С. 3. (Перепечатано из «Биржевых Ведомостей»).

15. Рапорт начальника Западного отряда Его Императорскому Высочеству главнокомандующему действующею армиею, от 28-го января 1878 года // Голос. 1878 г. № 79 (20 марта). С. 4 - 5; № 86 (27 марта). С. 3 - 4.

16. Речь Варшавского генерал-губернатора И.В. Гурко при приеме чинов учебного округа 11 июля 1883 года // Русь. 1883. № 16 (15 авг.). С. 16.

17. [И.В. Гурко]. Свод замечаний командующего войсками по поводу произведенных им смотров-маневров с 1883 по 1892 г. Варшава. 1893. 84 с., 5 л. илл.

18. Гурко И.В. Воззвание // Варшавский Дневник. 1894. № 316 (11/23 декабря). С. 1.

19. К воспоминаниям о генерал-фельдмаршале И.В. ГУРКО // Варшавский Дневник. 1901. № 26 (27 января/ 9 февраля). С. 2.

20. Телеграмма Его Императорского Высочества Главнокомандующего действующею армиею, от 9-го июля 1877 г., из Тырнова // Правительственный Вестник. 1877. № 153 (12/24 июля). С. 1.

21. Копия депеши, адресованной начальником дипломатической канцелярии Его Императорского Высочества Главнокомандующего действующею армиею действительного статского советника Нелидова, Российским Императорским Послам в Берлине, Вене, Париже, Лондоне и Риме, от 15-го июля 1877 года, из Тырнова. - ПРОТОКОЛ. Казанлык, 9-го (21-го) июля 1877 года // Правительственный Вестник. 1877. № 167 (30 июля/ 11 августа). С. 1.

 

ПРИЛОЖЕНИЕ 1:

СПИСОК НЕКРОЛОГОВ И.В. ГУРКО:

1. Памяти бывшего Варшавского генерал-губернатора, генерал-фельдмаршала Иосифа Владимировича Гурко // Варшавский Дневник. 1901. № 18 (19 января/1 февраля). С. 2.

2. [Некролог]. Генерал-фельдмаршал И.В. Гурко // Русский Инвалид. 1901. № 18 (23 января). С. 4 - 5. Подпись: **.

3. Памяти И.В. Гурко. (К 20-му дню его кончины) // Московские Ведомости». 1901. № 34 (3 февраля). С. 2. Подпись: АЛ-НДР Н-ОВ.

4. Генерал-фельдмаршал ИОСИФ ВЛАДИМИРОВИЧ ГУРКО. Некролог // Разведчик,Журнал военный и литературный. 1901. № 536 (23 января). С. 75 - 78.

5. Погребение тела генерал-фельдмаршала Иосифа Владимировича Гурко (1828 - 1901) // Тверские Епархиальные Ведомости. 1901. № 3 (1 февраля). Часть неофициальная. С. 69 - 72. 

6. + Генерал-адъютант, генерал-фельдмаршал И.В. Гурко // Тверские Губернские Ведомости. 1901 г. № 8 (20 января). С. 4 - 5.

7. Генерал-Фельдмаршал И.В. Гурко (некролог) // Правительственный Вестник. 1901. № 13. (17/30 января). С. 3 - 4.

8. [Отпевание и погребение тела генерал-фельдмаршала И.В. Гурко] // Правительственный Вестник. 1901. № 16. (20 января /2 февраля). С. 3.

9. ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬМАРШАЛ И.В. ГУРКО (НЕКРОЛОГ) // Новое Время. 1901. № 8940 (16/29 января 1901 г. С. 3 - 4.

10. + Гурко, И.В. (Некролог)  // Исторический Вестник. 1901. Т. LXXXIII. Февраль. С. 844 - 845. Б.п.

 

 

ПРИЛОЖЕНИЕ 2:

ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛ ИОСИФ ВЛАДИМИРОВИЧ ГУРКО

МАТЕРИАЛЫ К БИБЛИОГРАФИИ:

РЕЧИ, РАПОРТЫ, ДОНЕСЕНИЯ, ПРИКАЗЫ, ДИСПОЗИЦИИ, ПИСЬМА

 

1877

1.                       Приказ Генерала Гурко по войскам передового отряда от 31 июля // Русский Мир. 1877. № 255 (20 авг./1 сент.). С. 3.

2.                       Взятие укрепленной позиции у Горнего Дубняка. Донесение генерал-адъютанта Гурко помощнику начальника Западного отряда, генерал-адъютанту Тотлебену // Правительственный Вестник. № 246 от 6/18 ноября 1877 г.

3.                       Взятие укрепленной турецкой позиции у с. Правец 11-го ноября 1877 года.  Рапорт начальника отряда генерал-адъютанта Гурко Его Императорскому Высочеству Главнокомандующему от 12-го ноября 1877 года // Правительственный Вестник. № 268 от 2/14 декабря 1877 г.

4.                       Взятие укрепленной турецкой позиции у г. Этрополя, 12-го ноября 1877 года. Рапорт начальника отряда генерала-адъютанта Гурко Его Императорскому Высочеству Главнокомандующему, от 13-го ноября 1877 года // Правительственный Вестник. № 269 от 3/15 декабря 1877 г.

 

1878

5.                       Рапорт начальника Западного отряда Его Императорскому Высочеству главнокомандующему действующею армиею, от 28-го января 1878 года // Голос. 1878. № 79 (20 марта) и № 86 (27 марта).

6.                       Переход через Балканы Западного отряда и занятие Софии. Рапорт генерал-адъютанта Гурко Его Императорскому Высочеству ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ, от 28 декабря [1877 года] // Правительственный Вестник. 1878.  № 36 (14/26 февраля);  № 37 (15/27 февраля).

7.                       Рапорт генерал-адъютанта Гурко Его Императорскому Высочеству главнокомандующему действующею армиею, от 8 января 1878 года // Правительственный Вестник. № 38 от 16/28 февраля 1878 года.

 

1879

8.                       Ген.-ад. Гурко. Обяз. Пост. 26 дек. 1879 г. // Русский Мир. 1879. № 52 (30 дек. 1879 / 11 янв. 1880 г.) С. 2.

 

1883

9.                       Речь Варшавского генерал-губернатора И.В. Гурко при приеме чинов учебного округа 11 июля 1883 года (Из «Московских Ведомостей») // Русь. 1883. № 16 (15 авг.). С. 16.

 

1894

10.                    Воззвание // Варшавский Дневник. 1894.  № 316 (11/23 декабря). С. 1.

 

1900

11.                    Приказ по войскам передового отряда, 24 июня 1877 г., № 4 // СМПРТВ-24. С. 15. № 24.

12.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 24 июня 1877 г., № 1538, бивак у с. Батак // СМПРТВ-24. С. 16. № 25.

13.                    Диспозиция по передовому отряду на 25 июня 1877 г., бивак у д. Батак // СМПРТВ-24. С. 19. № 27.

14.                    [Донесение г.-л. Гурко от 25 июня 6 ½ часов вечера Главнокомандующему]. Главнокомандующий Государю Императору, 26 июня 1877 г., 7 час. вечера, д. Царевице // СМПРТВ-24. С. 23. № 31.

15.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 28 июня 1877 г., № 1545, г. Тырново // СМПРТВ-24. С. 24 - 28. № 34.

16.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 29 июня 1877 г., 4 часа утра, г. Тырново // СМПРТВ-24. С. 29 - 31. № 36.

17.                    Диспозиция по передовому отряду на 30 июня 1877 г., г. Тырново // СМПРТВ-24. С. 33 - 34. № 39.

18.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 30 июня 1877 г., 6 час. утра, Тырново // СМПРТВ-24. С. 34 - 35. № 40.

19.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 30 июня 1877 г., 10 ½ ч. вечера, дер. Средние Колибы // СМПРТВ-24. С. 35. № 41.

20.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 1 июля 1877 г., 2 ч. пополудни, у дер. Паровцы // СМПРТВ-24. С. 36 - 37. № 43.

21.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 2 июля 1877 г., в 2 часа дня, дер. Хаинкиой // СМПРТВ-24. С. 40 - 41. № 48.

22.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 3 июля 1877 г.,  2 час. 10 мин. пополудни, Хаинкиой // СМПРТВ-24. С. 42 - 44. № 52.

23.                    Диспозиция по передовому отряду на 4 июля 1877 г. // СМПРТВ-24. С. 50 - 51. № 61.

24.                    Ген.-л. Гурко в Штаб армии (полевая записка), 4 июля 1877 г. 7 час. утра, Хаинкиой // СМПРТВ-24. С. 58 - 59. № 67.

25.                    Начальник передового отряда в Штаб армии (полевая записка), 4 июля 1877 г. 10 час. вечера, бив. у Маглиша // СМПРТВ-24. С. 60. № 71.

26.                    Диспозиция по передовому отряду на 5 июля 1877 г., бивак у д. Маглиш // СМПРТВ-24. С. 60 - 61. № 72.

27.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 6 июля 1877 г., вечером // СМПРТВ-24. С. 65 - 68. № 79.

28.                    Начальник передового отряда в Штаб армии (полевая записка), 7 июля 1877 г. 7 час. 15 м., перевал Шипка // СМПРТВ-24. С. 88. № 95.

29.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему, 8 июля 1877 г., г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 93 - 95. № 107.

30.                    Г.-ад. Гурко Главнокомандующему (письмо), 8 июля 1877 г., Казанлык // СМПРТВ-24. С. 95 - 96. № 108.

31.                    Приказ по войскам передового отряда, 9 июля 1877 г. // СМПРТВ-24. С. 112 - 113. № 129.

32.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 10 июля 1877 г. // СМПРТВ-24. С. 113 - 114. № 130.

33.                    Диспозиция по передовому отряду на 11 июля 1877 г., г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 116 - 117. № 136.

34.                    Г.-л. Гурко Главнокомандующему (письмо), 12 июля 1877 г., Эски-Загра // СМПРТВ-24. С. 123 - 125. № 149.

35.                    Приказ по войскам передового отряда, 13 июля 1877 г., № 10, г. Эски-Загра // СМПРТВ-24. С. 133 - 134. № 166.

36.                    Начальник передового отряда (полевая записка [неизвестно кому]), 13 июля 1877 г. 6 ч. 45 м., г. Ески-Загра // СМПРТВ-24. С. 135. № 168.

37.                    Начальник передового отряда Главнокомандующему, 14 июля 1877 г., г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 137 - 139. № 172.

38.                    Начальник передового отряда Главнокомандующему (письмо), 15 июля 1877 г., 5 час. утра, г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 159 - 160. № 190.

39.                    Начальник передового отряда Главнокомандующему, 16 июля 1877 г., 6 час. утра, № 19, г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 176 - 178. № 213.

40.                    Начальник передового отряда Главнокомандующему, 16 июля 1877 г., № 1603, г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 178 - 179. № 214.

41.                    Начальник передового отряда Начальнику 9-й пех. дивизии (полевая записка), 16 июля 1877 г., 6 час. утра, г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 181. № 218. (Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

42.                    Начальник передового отряда (полевая записка), 16 июля 1877 г., 3 ч. 30 м. пополудни // СМПРТВ-24. С. 184. № 225. (Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

43.                    Диспозиция по передовому отряду на 17 июля 1877 г., 16 июля 1877 г., г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 187 - 188. № 232.

44.                    Начальник передового отряда г.-ад. князю Святополк-Мирскому (полевая записка), 17 июля 1877 г., 6 ч. 35 мин. утра // СМПРТВ-24. С. 191. № 236. (Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко).

45.                    Диспозиция по войскам передового отряда на 18 июля 1877 г., г. Казанлык // СМПРТВ-24. С. 196 - 197. № 253.

46.                    Начальник передового отряда Главнокомандующему (полевая записка), 19 июля 1877 г., 10 час. веч., бивак у дер. Дальбока // СМПРТВ-24. С. 216 - 217. № 298.

47.                    Начальник передового отряда Г.-м. Рауху (полевая записка), 20 июля 1877 г. // СМПРТВ-24. С. 236. № 352.

48.                    Начальник передового отряда Командиру VIII арм. корпуса, 23 июля 1877 г., 10 час. утра, № 1608, Хаинкиой // СМПРТВ-24. С. 253 - 254. № 379.

49.                    Начальник передового отряда Главнокомандующему, 24 июля 1877 г., № 1614, бивак у д. Хаинкиой // СМПРТВ-24. С. 261 - 268. № 398.

50.                    Начальник передового отряда Командиру VIII арм. корпуса, 24 июля 1877 г. // СМПРТВ-24. С. 269 - 270. № 400.

51.                    Начальник передового отряда Командиру VIII арм. корпуса, 25 июля 1877 г., № 1615, бивак у дер. Хаинкиой // СМПРТВ-24. С. 285 - 287. № 430.

52.                    Приказ по войскам передового отряда, 25 июля 1877 г., 8 час. 15 мин. утра // СМПРТВ-24. С. 289. № 433.

53.                    Приказ по войскам передового отряда, 26 июля 1877 г. // СМПРТВ-24. С. 295 - 296. № 451.

54.                    Начальник передового отряда Главнокомандующему, 31 июля 1877 г., № 1615, г. Тырново // СМПРТВ-24. С. 310 - 313. № 476.

55.                    Приказ по передовому отряду, 31 июля 1877 г. // СМПРТВ-24. С. 322 - 324. № 490.

56.                    Начальник передового отряда [неизвестно кому] (полевая записка), д. Маглиш. (Из бумаг Генерал-Фельдмаршала Гурко) // СМПРТВ-24. Приложения. II. Документы без дат. С. 426. № 8.

 

1907

57.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 3 ноября 1877 г., № 45, д. Дольний Дубняк // СМПРТВ-57-1. С. 28 - 29. № 37.

58.                    Телеграмма от 8 ч. 50 м пополудни из Луковита [вероятно, 4 ноября 1877 г.] // СМПРТВ-57-1. С. 32. № 48 (Примечание).

59.                    Г.-ад. Гурко Главнокомандующему [вероятно, 6 ноября 1877 г.] // СМПРТВ-57-1. С.43 - 45. № 74. [Черновой, документ не докончен].

60.                    Командующий войсками гвардии и кавалерии Западного отряда начальнику артиллерии гвардейского корпуса, 6 ноября 1877 г., № 120, д. Яблоница // СМПРТВ-57-1. С. 50. № 82. [Черновой].

61.                    Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 7 ноября 1877 г., 3 ч. 20 м. пополуночи, из Луковита в Пордим // СМПРТВ-57-1. С. 57. № 90.

62.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 7 ноября 1877 г., № 46, д. Яблоница // СМПРТВ-57-1. С. 65 - 67. № 106.

63.                    Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 8 ноября 1877 г., 2 ч. 55 м. пополуночи, из Д. Дубняка в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 69. № 111.

64.                    Приказ и парольное приказание по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 8 ноября 1877 г., Яблоница // СМПРТВ-57-1. С. 89 - 90. № 133.

65.                    Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 9 ноября 1877 г., 12 ч. 10 м. пополуночи, из Луковита в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 94 - 95. № 140.

66.                    Диспозиция по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 9 ноября 1877 г., д. Яблоница // СМПРТВ-57-1. С. 105 - 107. № 158.

67.                    Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 10 ноября 1877 г., 9 ч. 10 м. пополуночи, из Луковита в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 110. № 163.

68.                    Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 11 ноября 1877 г., 3 ч. 25 м. пополуночи, из Луковита в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 136. № 194.

69.                    Две телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 12 ноября 1877 г., 1 ч. пополудни, из Луковита в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 175. № 236.

70.                    Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 12 ноября 1877 г., № 125 // СМПРТВ-57-1. С. 176 - 177. № 239. [Черновой, документ не докончен].

71.                    Диспозиция по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда на 13 ноября 1877 г. // СМПРТВ-57-1. С. 202 - 204. № 257.

72.                    Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 13 ноября 1877 г., 5 ч. 40 м. пополуночи, из Луковита в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 204. № 258.

73.                    Две телеграммы г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 13 ноября 1877 г., из Луковита в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 294. № 259.

74.                    Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 13 ноября 1877 г., № 5984 // СМПРТВ-57-1. С. 205 - 208. № 263. [Черновой, документ не докончен].

75.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 13 ноября 1877 г., № 49, г. Этрополь // СМПРТВ-57-1. С. 223. № 273.

76.                    Начальник гвардии и кавалерии Западного отряда начальнику штаба того же отряда, 14 ноября 1877 г., № 5985, Этрополь // СМПРТВ-57-1. С. 239. № 296.

77.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 14 ноября 1877 г., № 50, г. Этрополь // СМПРТВ-57-1. С. 252 - 253. № 312.

78.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 15 ноября 1877 г., № 51, г. Этрополь // СМПРТВ-57-1. С. 271. № 333.

79.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 16 ноября 1877 г., № 52, г. Этрополь // СМПРТВ-57-1. С. 303 - 304. № 379.

80.                    Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 17 ноября 1877 г., 9 ч. пополудни, из Луковита в Богот // СМПРТВ-57-1. С. 308. № 384.

81.                    Г.-ад. Гурко г.-м. Нагловскому (полевая записка), 18 ноября 1877 г., на Греате [на 5-верстной карте гора эта названа Калдырма] // СМПРТВ-57-1. С. 339. № 415. (Конца записки нет. Записка написана рукою г.-ад Гурко).

82.                    Г.-ад. Гурко командующему 2-ю гв. кав. Дивизиею г.-м. Клоту (полевая записка), 19 ноября 1877 г., 12 ч. дня, Араба-канак // СМПРТВ-57-2. С. 4. № 8.

83.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 19 ноября 1877 г., № 57, г. Этрополь // СМПРТВ-57-2. С. 19. № 23.

84.                    Г.-ад. Гурко г.-м. Дандевилю (полевая записка), 21 ноября 1877 г., 12 ч. 20 м. дня, отряд г.-м. Рауха  // СМПРТВ-57-2. С. 52 - 53. № 66.

85.                    Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 22 ноября 1877 г., 10 ч. 50 м. пополуночи, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-57-2. С. 75. № 91.

86.                    Г.-ад. Гурко г.-ад. гр. Шувалову (полевая записка), 22 ноября 1877 г., позиция ген. Дандевиля  // СМПРТВ-57-2. С. 76. № 93.

87.                    Две телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 23 ноября 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-57-2. С. 103 - 104. № 132.

88.                    Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 23 ноября 1877 г., 5 ч. 15 м. пополудни, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-57-2. С. 104. № 133.

89.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 23 ноября 1877 г., № 60, Этрополь // СМПРТВ-57-2. С. 117 - 119. № 151.

90.                    Две телеграммы г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 25 ноября 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-57-2. С. 148. № 198.

91.                    Парольное приказание по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 25 ноября 1877 г., Этрополь // СМПРТВ-57-2. С. 175. № 217. 

92.                    Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 26 ноября 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-57-2. С. 183. № 231.

93.                    Парольное приказание по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 26 ноября 1877 г., г. Орхание // СМПРТВ-57-2. С. 193. № 239. 

94.                    Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 28 ноября 1877 г., 2 ч. 35 мин. пополуночи, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-57-2. С. 238. № 296.

95.                    Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 28 ноября 1877 г., 2 ч. 30 м. пополуночи, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-57-2. С. 238. № 297.

96.                    Г.-ад. Гурко г.-ад. гр. Шувалову (полевая записка), 28 ноября 1877 г., 9 ч. вечера, Орхание // СМПРТВ-57-2. С. 244. № 305.

97.                    Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 28 ноября 1877 г., № 62, г. Орхание // СМПРТВ-57-2. С. 248 - 251. № 314.

98.                    Три телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 29 ноября 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 1 - 2. № 1.

99.                    Г.-ад. Гурко Главнокомандующему (письмо). [Черновой] // СМПРТВ-61. С. 21 - 23. № 31.

100.                Три телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 1 декабря 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 45 - 46. № 64.

101.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 1 декабря 1877 г., 6 ч. 10 м. пополудни, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 46 - 47. № 65.

102.                Дополнение к парольному приказанию по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 1 декабря 1877 г. // СМПРТВ-61. С. 63. № 102. 

103.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 2 декабря 1877 г., 2 ч. 25 м. пополудни, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 45 - 46. № 64.

104.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 2 декабря 1877 г., 2 ч. 13 м. пополудни, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61 С. 65. № 108.

105.                Две телеграммы г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 3 декабря 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61 С. 81 - 82. № 135.

106.                Г.-ад. Гурко начальнику 3-й гв. пех. дивизии, 3 декабря 1877 г., № 6010, г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 95. № 149.

107.                Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 3 декабря 1877 г., № 66, г. Орхание // СМПРТВ-61. С. 110. № 174.

108.                Две телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 4 декабря 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 111. № 177.

109.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 4 декабря 1877 г., 4 ч. 50 м. пополудни, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61 С. 111 - 112. № 178.

110.                Г.-ад. Гурко поруч. Леонтьеву [ординарцу г.-ад. Гурко], 4 декабря 1877 г., 11 ч. утра, г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 119. № 194.

111.                Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 4 декабря 1877 г., № 67, г. Орхание // СМПРТВ-61. С. 131. № 216.

112.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 5 декабря 1877 г., 8 ч. пополуночи, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61 С. 133. № 220.

113.                Г.-ад. Гурко Начальнику Штаба армии, 6 декабря 1877 г., № 6132, г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 160 - 161. № 271.

114.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 7 декабря 1877 г., 2 ч. 20 м. пополуночи, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61 С. 172 - 173. № 293.

115.                Г.-ад Гурко начальнику 4-й кав. дивизии, 7 декабря 1877 г., № 6250, г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 178. № 300.

116.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 8 декабря 1877 г., 8 ч. 30 м. пополуночи, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61 С. 193. № 328.

117.                Приказы по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 8 декабря 1877 г., г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 212 - 213. № 365.

118.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 10 декабря 1877 г., 9 ч. 25 м. пополуночи, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 238. № 407. 

119.                Г.-ад Гурко командиру IX арм. корпуса (полевая записка), 10 декабря 1877 г., 12 ч. вечера // СМПРТВ-61 С. 247. № 417.

120.                Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 10 декабря 1877 года // СМПРТВ-61 С. 256 - 259. № 432.

121.                Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 11 декабря 1877 г., № 73, г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 273 - 274. № 465.

122.                Выдержка из парольного приказания по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 11 декабря 1877 г. // СМПРТВ-61 С. 274. № 466.

123.                Диспозиция по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 11 декабря 1877 г., г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 274 - 278. № 467. [См. Приложение 5].

124.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 12 декабря 1877 г., 1 ч. пополудни, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 280. № 473.

125.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-л. Карцову, 12 декабря 1877 г., 7 ч. 10 м. пополуночи, из Осиковицы в Ловчу // СМПРТВ-61. С. 280. № 474.

126.                Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 12 декабря 1877 г., № 71, г. Орхание // СМПРТВ-61 С. 299 - 300. № 505.

127.                Три телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 13 декабря 1877 г., из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-61. С. 301. № 510.

 

1908

128.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 17 декабря 1877 г., 2 ч. 20 м. пополудни, из Осиковицы в Богот // СМПРТВ-62. С. 22. № 41.

129.                Диспозиция по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда, 18 декабря 1877 г., д. Чурьяк // СМПРТВ-62. С. 98 - 100. № 154.

130.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 19 декабря 1877 г., 10 ч. 45 м. пополуночи, из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 103. № 163.

131.                Две телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 20 декабря 1877 г., из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 131 - 132. № 215.

132.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 21 декабря 1877 г., 7 ч. пополудни, из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 178 - 179. № 291.

133.                Приказ по войскам гвардии и кавалерии Западного отряда // СМПРТВ-62. С. 199 - 200. № 302.

134.                                    Две телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 23 декабря 1877 г., из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 131 - 132. № 215.

135.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-л. Карцову, 23 декабря 1877 г., 3 ч. 13 м. пополудни, из Орхание в Ловчу // СМПРТВ-62. С. 253. № 390.

136.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 23 декабря 1877 г., № 6141, г. София // СМПРТВ-62. С. 254 - 257. № 392.

137.                Г.-ад. Гурко кому - не обозначено (полевая записка), 23 декабря 1877 г. // СМПРТВ-62. С. 264. № 401.

138.                Г.-ад. Гурко г.-л. барону Криднеру (полевая записка), 23 декабря 1877 г., 10 ч. 465 м. вечера // СМПРТВ-62. С. 278. № 409.

139.                Три телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 24 декабря 1877 г., из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 288 - 289. № 424.

140.                Две телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 25 декабря 1877 г., из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 312 - 313. № 466.

141.                Приказы по отряду г.-ад. Гурко, 25 декабря 1877 г., София // СМПРТВ-62. С. 325 - 329. № 477.

142.                Диспозиция по отряду г.-ад. Гурко, 25 декабря 1877 г., София // СМПРТВ-62. С. 329 - 331. № 478.

143.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 26 декабря 1877 г., 12 ч. 45 м. пополуночи, из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 349. № 517.

144.                Приказ по отряду г.-ад. Гурко, 26 декабря 1877 г., № 77, г. София // СМПРТВ-62. С. 356. № 529.

145.                Г.-ад. Гурко полк. Хорватовичу, 27 декабря 1877 г., г. София // СМПРТВ-62. С. 380 - 382. № 570.

146.                Г.-ад. Гурко командиру IX арм. корпуса, 27 декабря 1877 г., № 6391, г. София // СМПРТВ-62. С. 382 - 383. № 572.

147.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 28 декабря 1877 г., 11 ч. 35 м. пополуночи, из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 402. № 599.

148.                Приказ и парольное приказание по отряду г.-ад. Гурко, 28 декабря 1877 г., г. София // СМПРТВ-62. С. 407 - 408. № 609.

149.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 28 декабря 1877 г., № 6142, г. София // СМПРТВ-62. С. 424 - 437. № 640.

150.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 29 декабря 1877 г., 5 ч. пополудни, из Орхание в Богот // СМПРТВ-62. С. 441 - 442. № 646.

151.                Четыре телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 30 декабря 1877 г., Орхание // СМПРТВ-62. С. 460 - 461. № 685.

152.                Телеграмма г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 31 декабря 1877 г., 12 ч. 40 м. пополудни, из Орхание в Ловчу // СМПРТВ-62. С. 481. № 726.

153.                Две телеграммы г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 1 января 1878 г. // СМПРТВ-69. С. 1 - 2. № 2.

154.                Телеграмма г.-ад. Гурко г.-ад. Непокойчицкому, 1 января 1878 г. // СМПРТВ-69. С. 2. № 3.

155.                Диспозиция по отряду г.-ад. Гурко, 1 января 1878 г., д. Босула [Бошули] // СМПРТВ-69. С. 6 - 7. № 12.

156.                Диспозиция по отряду г.-ад. Гурко, 3 января 1878 г., д. Костекиой [Костиево] // СМПРТВ-69. С. 49 - 50. № 92.

157.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему [рапорт без числа, отнесен к 4 января] // СМПРТВ-69. С. 74 - 76. № 128.

158.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 5 января 1878 г., № 6143, г. Филиппополь // СМПРТВ-69. С. 124 - 127. № 179.

159.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 5 января 1878 г., № 6144, г. Филиппополь // СМПРТВ-69. С. 127 - 129. № 180.

160.                Диспозиция для войск, действующих к югу от Филиппополя на 6 января 1878 г. // СМПРТВ-69. С. 148 - 149. № 214.

161.                Приказ по отряду г.-ад. Гурко, 6 января 1878 г., № 1, г. Филиппополь // СМПРТВ-69. С. 245 - 246. № 261.

162.                Парольное приказание по отряду г.-ад. Гурко, 7 января 1878 г., г. Филиппополь // СМПРТВ-69. С. 276. № 300.

163.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему (рапорт и письмо), 8 января 1878 г., г. Филиппополь // СМПРТВ-69. С. 287 - 291. № 322.

164.                Приказы и приказание по отряду г.-ад. Гурко, 8 января 1878 г., г. Филиппополь // СМПРТВ-69. С. 301 - 303. № 336.

165.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 9 января 1878 г., № 6152, г. Филиппополь // СМПРТВ-69. С. 325 - 329. № 356.

166.                Реляция о действиях отряда г.-ад. Гурко с 25 декабря 1877 г. по 20 января 1878 г. // СМПРТВ-69. С. 350 - 376. № 392.

 

1909

167.                Приказ по отряду г.-ад. Гурко, 12 января 1878 г., № 8, г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 40. № 65.

168.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему (полевая записка), 13 января 1878 г. // СМПРТВ-71. С. 46 - 48. № 71.

169.                Приказ по отряду г.-ад. Гурко, 14 января 1878 г., № 8, г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 61 - 62. № 101.

170.                Штаб отряда г.-ад. Гурко в штаб 2-й гв. кав. дивизии (записка), 17 января 1878 г., г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 88. № 162.

171.                Парольное приказание по отряду г.-ад. Гурко, 21 января 1878 г., г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 134 - 135. № 235.

172.                Приказ по отряду г.-ад. Гурко, 22 января 1878 г., № 9, г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 144 - 146. № 255.

173.                Выдержка из парольного приказания по отряду г.-ад. Гурко, 22 января 1878 г., г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 147. № 256.

174.                Парольное приказание по отряду г.-ад. Гурко, 23 января 1878 г., г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 155 - 156. № 270.

175.                Выдержка из парольного приказания по отряду г.-ад. Гурко, 24 января 1878 г., г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 165 - 166. № 286.

176.                Приказ по отряду г.-ад. Гурко, 27 января 1878 г., № 10, г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 196 - 198. № 336.

177.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 28 января 1878 г., № 369, г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 198. № 337. [Реляция о действиях отряда г.-ад. Гурко с 25 декабря 1877 г. по 20 января 1878 г. См. СМПРТВ-69. С. 350 - 376. № 392].

178.                Парольное приказание по отряду г.-ад. Гурко, 28 января 1878 г. // СМПРТВ-71. С. 203 - 204. № 345.

179.                Приказ по отряду г.-ад. Гурко, 29 января 1878 г., № 12, г. Адрианополь // СМПРТВ-71. С. 222. № 372.

 

1911

180.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 3 февраля 1878 г., № 633, г. Адрианополь // СМПРТВ-73. С. 364 - 365. № 507.

181.                Г.-ад. Гурко Главнокомандующему, 3 февраля 1878 г., № 634, г. Адрианополь // СМПРТВ-73. С. 365 - 367. № 508.

182.                Г.-ад. Гурко г.-ад. гр. Шувалову (надпись), 5 февраля 1878 г., г. Адрианополь // СМПРТВ-73. С. 40. № 83.

183.                Приказ по войскам отряда г.-ад. Гурко, 7 февраля 1878 г., № 14, г. Адрианополь // СМПРТВ-73. С. 76 - 77. № 133.

 

1949

184.                (128). Марта 19. Рапорт № 2 флигель-адъютанта И.В. Гурко Александру II из Самары о спокойствии крестьян после обнародования манифеста 19 февраля. - (129). Марта 28. Рапорт № 4 флигель-адъютанта И.В. Гурко Александру II из Самары о волнениях крестьян в имении графа Воронцова-Дашкова в Николаевском у.; о тяжелом положении помещичьих крестьян в губернии. - (130). Апреля 20. Рапорт № 10 флигель-адъютанта И.В. Гурко Александру II из Самары об отказе крестьян повиноваться в имении княгини Дадиани в Ставропольском у. - (131). Апреля 25. Рапорт № 11 флигель-адъютанта И.В. Гурко Александру II из Самары о волнениях крестьян в имениях княгини Дадиани, Шишкова и Молостова в Ставропольском у. - (133). Мая 16. Рапорт № 23 флигель-адъютанта И.В. Гурко Александру II из Самары о прекращении волнений крестьян с утверждением мировых посредников и открытием волостей и о приведении в исполнение приговора над крестьянином Сурковым.// Крестьянское движение в 1861 году после отмены крепостного права. Часть I. Донесения свитских генералов и флигель-адъютантов. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949. XXVIII. Самарская губерния. С. 194 - 202. 2001

185.                Записки о кампании 1877 - 1878 гг. // Русский орел на Балканах. Русско-турецкая война 1877 - 1878 гг. глазами ее участников. Записки и воспоминания», С. 168 - 202. Составители Н.В. Ильина, Л.Я. Сает. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН). 2001. 216 с., ил.  

 

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ:

СМПРТВ-15 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 15. Телеграфная переписка Главнокомандующего С Государем Императором. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Штаба. СПб.: Военная Тип. 1899. 271 с.

СМПРТВ-24 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 24. Первый Забалканский поход (Передовой отряд г.-ад. Гурко) и связанные с ним действия на Южном фронте по 1 августа 1877 г. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Штаба. СПб.: Тип. «Бережливость». 1900. 463 с.

СМПРТВ-57-1 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 57. Действия отряда г.-ад. Гурко со 2 по 28 ноября 1877 г. Часть I. Действия со 2 по 18 ноября включительно. Изд. Военно-Исторической Коммиссии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. «Столичная Скоропечатня». 1907. 357 с.

СМПРТВ-57-2 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 57. Действия отряда г.-ад. Гурко со 2 по 28 ноября 1877 г. Часть II. Действия с 19 по 28 ноября включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. «Столичная Скоропечатня». 1907. 272 с.

СМПРТВ-61 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 61. Действия отряда г.-ад. Гурко с 29 ноября по 15 декабря 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1907. 352 с.

СМПРТВ-62 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 62. Действия отряда г.-ад. Гурко с 16 по 31 декабря 1877 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1908. 504 с.

СМПРТВ-69 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 69. Действия отряда г.-ад. Гурко с 1 по 9 января 1878 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1908. 376 с.

СМПРТВ-71 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 71. Действия отряда г.-ад. Гурко с 10 по 31 января 1878 г. включительно. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1909. 247 с.

СМПРТВ-73 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 73. [Действия отряда г.-ад. Гурко с 1 по 19 февраля 1878 г. включительно]. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. Штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. 1911. 244 с.

СМПРТВ-94 - Сборник материалов по Русско-турецкой войне 1877-78 г.г. на Балканском полуострове. Вып. 94. Дополнительные документы, не вошедшие в другие выпуски. Изд. Военно-Исторической Коммисии Главного Управления Генерального Штаба. СПб.: Тип. «Русская Скоропечатня». 1911. 385 с.

О конференции, посвященной памяти генерал-фельдмаршала И.В. Гурко в Сахарове, прошедшей 22 сентября 2019 г. можно посмотреть здесь