Церкви нет без Царства

«Невозможно христианам иметь Церковь и не иметь царя. Между Церковью и царством есть великое единство и общность, и их невозможно отделить друг от друга»

Патриарх Константинопольский Антоний IV

Краткое содержание глав статьи

1. Имперский пацифизм христианства Знаменитое пророчество Исаии о временах мира, когда «перекуют свои мечи на орала, и копья свои - на серпы» свершилось с торжеством императорской единоличной власти и Рождеством Христовым. Мир для Церкви - это Римская империя.

2.Христос творец империи Для христиан империя была в прямом смысле слова священна, благодаря своему божественному происхождению. Христианский империализм берет свое начало с Рождества Христова, Который является подлинным творцом империи

3. Империализм первенствующей Церкви Сакральное значение для Церкви Римского царства делало ранних христиан убежденными империалистами. Исповедуя, что царская власть – Божие установление, они предъявляли права собственности на Римскую империю.

4. Империя против антихриста Священная роль Римской империи в глазах христиан простиралась в будущее до скончания века и имела для Церкви и мира поистине эсхатологическое предназначение – «удерживать» до времени наступление власти антихриста.

5. Вместо эпилога: Третий Рим и Советский Союз Из доктрины Церкви об «удерживающем» происходит учение о "Москве - Третьем Риме". Это учение имеет каноническое значение для существования Московского Патриархата. С падением Российской империи в сознании Церкви миссия Третьего Рима перешла на СССР, а затем на современную Россию."

***

Без сомнения, главной исторической причиной распространения христианства во времени и пространстве является то, что Церковь стала объектом политики воинственной Римской империи. Других исторических (не мистических) факторов мы назвать не можем. Где все эти гностики, где все те секты и ереси, которые имперская власть отвергла на Вселенских соборах? Они стали прахом истории. Только ортодоксальная Церковь, которая благословляла своих чад, не щадя живота своего, проливать свою и чужую кровь во имя христианской империи, обеспечила себе право сегодня именоваться мировой религией. Поэтому те, кого коробит связь Церкви с имперской политикой и насилием, должны отвергнуть всё, что сегодня именуется христианством, включая и саму Библию, так как все догматы и каноны Церкви, в том числе и святость Священного Писания, утверждены политическими решениями императорской власти на Вселенских Соборах (повторяю, я делаю акцент не на мистическое их утверждение Духом Святым, что вне всяких сомнений, а обращаю внимание, как это выглядит внешне исторически и юридически). Можно предположить, что Господь избрал бы другой путь распространения веры, но это останется лишь на уровне фантазий. Господь избрал путь Царства. История империи (Римской, Византийской, а затем и Российской) и история Церкви настолько переплетены, что одна от другой неотделимы.

Имперский пацифизм христианства

Сейчас как-то не принято говорить, что для ветхозаветного иудаизма одним из важнейших признаков пришествия ожидаемого ими Мессии-Христа являлось воцарение мира между народами и прекращение войн, как об этом говорится в книге пророка Исаии: «И будет Он судить народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи свои на орала, и копья свои - на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис. 2: 4). Для современного иудаизма отсутствие всеобщего мира и продолжение войн является главным аргументом против признания в нашем Господе Иисусе ожидаемого ими Мошиаха. В связи с чем некоторые из христианских богословов склонны относить эти пророчества ко Второму Христову Пришествию, когда Господь в конце времен явится во всей своей силе и славе.

Однако Святые Отцы и христианские писатели первых веков единогласно свидетельствовали, что это пророчество в точности исполнилось с Боговоплощением Господа нашего Иисуса Христа.

«И перекуют свои мечи на орала и копья на серпы, - т.е. обратят способности преступных душ и злых языков, и всей злобы и хулы к упражнениям в скромности и миролюбии, - и не поднимет народ на народ меча, - конечно, <меча> раздора, - и не будут больше учиться воевать, - т.е. проявлять враждебность, дабы и из этого места ты понял, что обещанный <Творцом> Христос - не мощный в брани, но миротворец. Или отрицай, что это предсказано, когда оно оказывается перед глазами, или что оно исполняется, когда об этом читают, или, если не отрицаешь то и другое, оно будет исполнено в Том, в отношении Кого и было предсказано» (Тертуллиан (155/60г.-220/40г.)) [1].

«С тех пор, как Христос вочеловечился... господствуют мир и вера, оттого что люди уже не так склонны к идолопоклонству, как прежде» (священномученик Мефодий Олимпийский, епископ Патарский (~260г.-312г.)) [2].

«Каждый из нас, будучи прежде исполнен войною, взаимным убийством и нечестием всякого рода, по всей земле переменил воинские орудия, - наши мечи на орала и копья на земледельческие орудия - и мы возделываем благочестие, праведность, человеколюбие, веру, надежду, данную Самим Отцом чрез Распятого» (мученик Иустин Философ (кон. I/нач. II в. - 165г.)) [3].

Об этом же говорит и Ориген (~185-~254): «В известном своем сочинении „Против Цельза" (кн. V), прилагая к христианам слова Исайи, он между прочим говорит: „Мы не поднимаем оружия ни против какого народа, мы не учимся искусству воевать, - ибо через Иисуса Христа мы сделались детьми мира"» [4].

«Кто же произвел все это? Кто ненавидящих друг друга соединил союзом мира? Кто как не возлюбленный Отчий Сын, общий Спаситель всех Иисус Христос, который по любви своей совершил все для нашего спасения? Еще в древности было предсказано о восстановлении мира» (святитель Афанасий Великий (~295-373)) [5].

««И не возмет язык на язык меча». Пока во всей силе действовало слово мирской мудрости, народы восставали друг на друга, грозя друг другу мечом слова, который был весьма изощрен размышлением и очищен вероятностью. Но когда пришел Мир наш и возвещена слава в вышних Богу, и на земли мир (Лк. 2: 14)... то народы, прекратив междоусобную брань, соблюдают безмолвие» (святитель Василий Великий (329/30-379)) [6].

Поразительно! Кровопролитные войны, как мы знаем из истории, продолжаются, а христиане во всеуслышание объявляют, что наступил мир. Причем, в данном случае, речь у них явно идет не о духовном мире между Богом и человеком (о котором святые тоже писали), а о самом что ни на есть земном, если хотите, политическом мире.

Объяснение этого парадокса можно найти у святителя Иоанна Златоуста: «Пророк (Исаия) прибавляет еще признак Нового Завета, сияющий по всей вселенной. Какой же именно? Мир и прекращение войн. Когда это будет, говорит, тогда водворится такое спокойствие во вселенной, что самые воинские оружия будут перекованы на земледельческие орудия. А этого, как всякий может видеть, не было во времена иудеев... Тогда и в одном народе... непрестанно происходили бесчисленные возмущения и многоразличные возмущения и многоразличные войны; а ныне где только светит солнце, вся земля от Тигра до Британских островов, и Ливия, и Египет, и народ палестинский или, лучше сказать, все подвластное римлянам, находится в мире; вы знаете, каким совершенным спокойствием наслаждаются эти города, узнающие о войнах только по слуху. Христос мог бы уничтожить и остатки войн, но Он попускает быть набегам варваров для некоторого вразумления людей беспечных, делающихся во время мира более нерадивыми» [7]... И в другом месте: «А что церковь будет не только тверда, непреклонна и непоколебима, но и распространит по вселенной обильный мир, что после того, как многия царства и державы падут, возвысится над всеми единое царство, в котором, не как в прежних, будет господствовать обильный мир; - так как в древности даже художники всякаго рода и риторы брались за оружие и становились в ряды войска, по пришествии же Христа все это прекратилось, и война сделалась занятием только известных людей; - и об этом один пророк ясно сказал так: «раскуют мечи своя на орала, и копия своя на серпы, и не возмет язык на язык меча, и не навыкнут к тому ратоватися» (Ис. 2: 4)» [8].

Итак, для христиан первых веков и для тех, к кому они обращали свою проповедь, было непреложной истиной, что царством мира, «перековавшим мечи на орала и копья на серпы», была именно Римская империя. «И мир пользуется спокойствием чрез них (римлян), и мы (христиане) без страха ходим по дорогам и плаваем, где хотим» (священномученик Ириней Лионский († кон. II в.) [9].

Следовательно, когда мы говорим о пацифизме первых христиан, мы должны понимать, что он ничего не имеет общего с гуманистическим пацифизмом эпохи «Нового времени». Автоматический перенос современного понятия пацифизма, как идеологии видящей во всяком насилии зло, на пацифизм древнехристианской Церкви, часто ставит исследователей творений раннехристианских авторов в тупик: с одной стороны в них явная проповедь мира и любви, а с другой - признание законности казней преступников и войн, которые производила Римская империя. Так священномученик Киприан Карфагенский (†258г.) учит, что если идолопоклонников Бог велел умерщвлять в Ветхом Завете, то тем более это следует соблюдать во времена Нового Завета [10]; священномученик Климент Римский (†~101г.) утверждает, что не всякое убийство зло, но только убийство невинного, законное же убийство предоставлено только начальникам [11]; о невиновности законных начальников, производящих казни, учит священномученик Ириней Лионский († кон. II в.) [12]; св. мч. Иустин Философ (кон. I/нач. II в. - 165г.) в своей Апологии в доказательство истинности Бога христиан приводит свидетельство о чуде, совершенном воинами-христианами из войска императора Марка Аврелия, которое обеспечило ему победу над варварами [13]; другой апологет св. Афинагор Афинский (~133г.-~190г.) считал, что общества, в которых процветает безбожие, кровосмешения и каннибализм должны истребляться «со всеми женами и детьми» [14]; Тертуллиан (155/60г.-220/40г.), как аргумент в защиту Церкви напоминает язычникам, что христиане наполняют военные лагеря и сражаются за империю [15]; Климент Александрийский (~150г.-~215г.) восхваляет Моисея как царя и полководца, приводя его как достойный пример для подражания[16] и даже Ориген (~185г.-~254г.) признает необходимость войн [17] и свидетельствует, что христиане «(сражаются) в молитвах к Богу за тех, которые ведут действительную войну, а равно и за тех, кои законно царствуют» [18].

Своеобразием пацифизма первых христиан было то, что для них мир между народами имел конкретное географическое приложение - границы Римского царства, и за этот мир-империю необходимо было сражаться на периферии с варварами, несущими с собой хаос и войны. Поэтому для христиан было естественным осознание того, что имперские войны Рима - это продолжение мира, а значит и проповеди Евангелия.

Этим же специфическим отношением христиан к Римской империи, как международному миротворцу, можно объяснить парадокс Житий святых воинов: когда, с одной стороны, в воинах-мучениках мы видим примеры крайней воинственности в бранях с врагами империи (что является согласно житиям печатью их святости), а с другой стороны, эти же закаленные в сражениях воины как агнцы шли на заклание за Веру и даже не думали обращать свой меч против императоров-гонителей. Для примера можно привести жития святых мучеников Фотина (Виктора) (сына той самой самарянки, которую Господь встретил у колодца), Евстафия Плакиды, Меркурия, Андрея Стратилата, Орентия, Прокопия и мн. др.; причем, часто поводом к их мученичеству являлось то, что свои воинские подвиги они приписывают силе Христовой, а не языческому мракобесию.

Как миротворец Римское царство в глазах первых христиан и их современников призвано было служить гарантом высшей земной законности и справедливости. Этим статусом Рима воспользовался сам апостол Павел, когда произнес священную для римлян формулу: «Я римский гражданин!» (лат.: «Civis Romanus sum!»), и вынудил тысяченачальника не только освободить его, но и защитить от разъяренных иудеев (Деян. 22: 25 - 23: 10). О том, что римская власть реально защищала христиан свидетельствует и мч. Иустин Философ: «Вы (иудеи - А.Ч.) в настоящее время не имеете власти сами убивать нас, - этому препятствуют владычествующие ныне (римляне - А.Ч.)» [19].

На апелляциях христиан к Римской власти, как блюстителю закона и правды, основывалось такое явление, как раннехристианская апологетика. Апологеты доказывали, что жизнь христиан полностью соответствует нравственным требованиям, которые предъявляют законы империи к своим подданным, в отличие от язычества, где сами боги являют пример безнравственности и первыми должны быть осуждены пред лицом римского закона: «Если теперь законы, одобряющие доброе и порицающие дурное, хороши и справедливы, то дела богов их (эллинов - А.Ч.) есть преступление; следовательно, боги их, как преступники, все подлежат смерти, а выводящие таких богов - нечестивы... Эллины же, царь, сами творя постыдное, до беззаконных связей с мужьями, матерями, сестрами и дочерьми, вину своего нечестия обращают на христиан. Христиане, наоборот, праведны и благочестивы, друзья истины и великодушны» (мученик Аристид Афинский (I - II вв.) [20]. Поэтому апологеты напрямую обращались к императорам о защите христиан, как призванным свыше блюсти справедливость не скупясь на эпитеты: «Вы (императоры - А.Ч.) называетесь благочестивыми и философами, и слывете везде блюстителями наук: теперь окажется, таковы ли вы на самом деле. Мы обратились к вам... требовать, чтобы вы судили нас по строгом и тщательном исследовании...» (мч. Иустин Философ) [21]; «...Все подданные Империи наслаждаются безмятежным миром, благодаря вашей просвещенности. Мы же, называемые христианами, обойдены вашей заботой, так что вы дозволяете нас, не совершающих никаких преступлений и относящихся... с самым большим уважением и почтением к Божеству и вашему царству, подвергать гонениям, обвинениям и преследованиям... Вы увидите из наших слов, что мы подвергаемся страданиям без суда, вопреки закону и здравому смыслу... Ваш долг как величайших, человеколюбивейших и ученейших государей законом избавить нас от поношения, чтобы, подобно тому как весь свет и каждый город осчастливлен вашими благодеяниями, и мы могли бы радостно благодарить вас за избавление от наветов» (Афинагор Афинский) [22]; «Справедливый царь никогда не постановит решения несправедливого...» [23], «...царь должен быть вождем на пути ко всему доброму, и убеждать подвластный ему народ ходить в чистоте и познать Бога во истине...» (святитель Мелитон Сардийский) [24].

Этот особый статус Римской империи, как хранительницы земного мира, законности и порядка, понуждал Церковь не только уважительно относиться к римским царям и властям, но горячо молиться за них, как союзников в деле Спасения мира. Вот как объясняет свят. Иоанн Златоуст повеление апостола Павла молиться за царей и начальствующих: «Итак прежде всего прошу совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную» (1 Тим. 2: 1-2): Что же значит: «прежде всего»! Значит - при ежедневном богослужении. И это знают посвященные в таинства, - как бывает у нас каждый день, и вечером, и утром, как мы творим молитву за весь мир, за царей и за всех, которым вверена власть... Какое же значение будут иметь тогда его слова: «за царей»? Тогда еще не было царей благочестивых, напротив, долгое время преемственно следовали нечестивые за нечестивыми... Так как было естественно, что душа христианина, слыша это, могла придти в недоумение и не согласиться с этим наставлением, - что при совершении таинств должно приносить молитвы за язычника(!), - то посмотри, что он говорит... «Да тихое, - говорит, - и безмолвное житие поживем» - т.е. их спасение доставляет нам безмятежность... Ведь Бог учредил власти для общей пользы. И разве не было бы ни с чем несообразно, если бы в то время как другие выступают в поход и облекаются в оружие с тою целью, чтобы мы пребывали в безопасности, сами мы за тех, которые подвергаются опасностям и несут бремя военной службы, не творили даже молитв? Таким образом, это... делается по требованию справедливости... Они составляют, говорит он, как бы некоторого рода оплот, поставленный впереди, который охраняет спокойствие пребывающих внутри» [25]. Об этом же пишет и Тертуллиан: «(Писание) прямо и ясно говорит: «молитесь за царей,.. за начальников и власти, чтобы у вас было все спокойно», ибо когда империя в тревоге, то тревожатся и члены ее; равным образом и мы, хотя считаемся людьми сторонними (в другом переводе «чуждыми беспорядков» [26] - А.Ч.), неизбежно подвергаемся той же участи» [27].

Христос творец империи

Союз Церкви Христовой и Римского царства был предопределен не только общими целями мира и справедливости. Для христиан империя была в прямом смысле слова священна, благодаря своему божественному происхождению и предназначению.

Как бы современным либеральным богословам это ни показалось невероятным, но христианский империализм берет свое начало не с эпохи святого равноапостольного Константина Великого, а с Рождества Христова. Знаменитая рождественская стихира раскрывает священную связь начала Римской империи с началом спасения рода человеческого через Боговоплощение Господа нашего Иисуса Христа: «Когда Август стал единоначальствующим на земле, прекратилось многовластие среди людей; и с Твоим вочеловечением от Девы чистой идольское многобожие упразднилось. Одному мирскому царству подчинились страны, и в единое владычество Божества племена уверовали. Переписаны были народы по указу Кесаря, записались и мы, верные, во имя Божества - Тебя, вочеловечившегося Бога нашего. Велика Твоя милость, Господи, слава Тебе!» [28].

И это не просто удачный поэтический параллелизм, а отражение в богослужебных текстах древней имперской доктрины нашей Церкви - воцарение на земле мира в двух проявлениях: горизонтального мира между народами, который водворился через Римскую империю накануне пришествия в мир Спасителя, и вертикального мира между Богом и человеком, который восстановил Господь наш Иисус Христос в Своей Церкви. При этом, основателем Римского царства, по учению Церкви, был не император Октавиан Август, а Сам Господь Бог, Которым «цари царствуют» (Притч. 8: 16) и от Которого «дана царям держава и сила» (Прем. 6: 3).

В наиболее оформленном виде мы находим это учение у «отца христианской истории» Евсевия Кесарийского (Памфила) (ок. 263 - 340 гг.): «Все древние на земле народы жили раздельно, и весь человеческий род делился на анархии, народоначалия, местоначалия, тирании и многоначалия, от этого противоборство и войны не прерывались... Когда же всем людям преподано было познание единого Бога и показан один образ благочестия - спасительное учение Христово: когда в одном царстве, в одно и то же время находящемся под владычеством одного римского правителя, все начало наслаждаться глубоким миром, тогда вдруг, как бы по мановению единого Бога, произросли для людей две отрасли добра: римское царство и учение благочестия...Две, как бы из одного источника произошедшие, великие силы мгновенно все умиротворили и привели в содружество. Эти силы были: римское царство, явившееся с тех пор монархическим, и учение Христово, и обе они расцвели вместе, в одно и тоже время. Сила Спасителя нашего сокрушила многоначалие и многобожие демонов и всем людям, эллинам и варварам, даже до последних земли (Деян. 1: 8), проповедала единое царство Божье, а Римская империя, уничтожив сперва причины многоначалия, спешила все племена привести к единению и согласию и взяла себе независимые дотоле епархии. Много различных народов уже вошло в ее пределы, но она намерена, насколько возможно, коснуться пределов самой Ойкумены, тем более, что спасительное учение, божественной силой, уравнивает и успокаивает пред ней все...Исполнилось и следующее пророчество о спасительном Слове: «обладает от моря до моря и от рек до коней вселенных» (Пс.81:8); также: «воссияет во днех его правда и множество мира» (ст. 7), и: «раскуют мечи своя на орала, и копия на серпы, и не возмет язык на язык меча, и не навыкнут к тому ратоватися» (Ис. 2: 4). Это было предсказано и за несколько веков предвозвещено на еврейском языке, это же является перед нами на самом деле и подтверждает свидетельства древних изречений» [29].

Должность придворного епископа у святого императора Константина Великого, которую занимал Евсевий Кесарийский, не должна вводить в заблуждение относительно древности и политической конъюнктурности излагаемого им учения. Именно в таком виде эту доктрину мы находим у самых древних апологетов Христианства, когда еще Церковь терпела жесточайшие гонения со стороны Римской империи.

Наверное, самым древним, у кого встречается это учение был святитель Мелитон Сардийский (†~180). В своей «Апологии к императору Антонину» он писал: «А вот неоспоримое доказательство, что на благо счастливо начавшейся империи росло и крепло наше (христианское - А.Ч.) учение: начиная с царствования Августа на Рим не надвигалось никакой беды, наоборот, по молитвам всех все было прекрасно и славно». «Оно (христианство - А.Ч.) принесло счастье твоей империи: с тех пор росли и мощь, и слава Рима» [30].

Более подробно идею божественного происхождения Римского царства изложил другой империалист раннего христианства - знаменитый Ориген (~185г.-~254г.): «Бог предуготовил народы к Его (Христа - А.Ч.) учению и устроил так, что римский царь стал господствовать над всем миром. Ведь если бы было много царств, тогда и народы оставались бы чужими друг другу; тогда и исполнение приказания Иисуса: «идите и научите все народы»(Мф. 28: 19), - приказание, которое дано было Апостолам, было бы соединено со значительными затруднениями. Известно, что рождение Иисуса последовало в правление Августа, который слил - если можно так выразиться - многочисленные народы земли в одно царство. И это было важно потому, что существование многочисленных царств, конечно, послужило бы препятствием в деле распространения учения Иисуса по лицу всей земли не только по вышеуказанной причине, но еще и потому, что тогда народы были бы вынуждены вести войну и защищать отечество, как это действительно и было перед временами Августа и особенно в еще более отдаленные времена, когда один народ должен был вести войну с другим народом, как, например, пелопонесцы с афинянами. Итак, каким же образом это учение мира, не допускающее даже мести за обиды врагов, могло одержать победу, если бы только пришествие Иисуса не изменило земных отношений и не привело бы их в состояние уравновешенности» [31].

И это были не богословские частные мнения некоторых христианских авторов, а именно учение всей полноты Древней Церкви. Это вынужден был признать даже такой либеральный церковный историк, как протопресвитер Иоанн Мейендорф: «Взгляд Оригена на Августа как на исполнителя провиденциальной миссии поддерживается внушительным согласием Отцов (consensus patrum) на Востоке и на Западе, включая не только Евсевия Кесарийского, но и Иоанна Златоуста, и Григория Богослова, так же как Пруденция, Амвросия, Иеронима и Орозия. В Византии он включен в качестве центральной идеи в одно из песнопений Рождества Христова. В свете этой традиции Константин был не революционером, а скорее первым из императоров, понявшим истинное значение римского царства, которое другие осуществляли прежде него: Pax Romana (Римский Мир) создал не Август, а Христос» [32].

Чтобы не быть голословными приведем цитаты самых авторитетных для православного мира святых авторов.

Святитель Иоанн Златоуст (сер. IV в. - 407г.): «Итак, «изыде повеление от кесаря Августа», чтоб была сделана перепись всей вселенной для приготовления единения религии, для приготовления пути евангельской проповеди, для приготовления пути учению. Прежде было, конечно, много местных начальственных учреждений; не было кесарева повеления, касавшегося того всеобщего объявления; а когда при посредстве проповеди вера благочестия должна была распространиться по всей вселенной, вселенная соединяется под одним лозунгом; и не только вселенная, но и земное - с небесным, и к пользе для людей благочестие доводится до общего сведения, чтобы божественная истина ни от кого не осталась скрытой... Поэтому, если Август был римским императором и, притом, первым, то Христос естественно воспринял на Себя исполнение домостроительства Божия об Его воплощении при основании римской империи. Должен был быть введен жезл железный, жезл, о котором говорит Давид: «будешь пасти их жезлом железным»... как будто бы Отец беседовал с Сыном и говорил: иудеи отреклись от Твоего царства и оскорбили Твою власть... но дам Ти языки достояние Твое, и одержание Твое концы земли. Ты же упасешь их... не словом, но делом и железным жезлом, римской властью... Поэтому, когда железный жезл начал владычествовать в царствование Августа, тогда именно родился и Христос... Власть римлян - начало проповеди, четвертое царство времен» [33].

Святитель Григорий Богослов (325/30г. - 389/90г.): «С успехами христиан возрастало могущество римлян, и с пришествием Христовым явилось у них самодержавие, никогда ранее не достигавшее совершенного единоначалия» [34].

Святитель Амвросий Медиоланский (~339г. - 397г.): «Когда (апостолы) разошлись по земле, власть Римской империи последовала за Церковью, тогда как несогласные умы и враждебные народы оставались на месте. Живя под властью всемирной империи, все люди учились исповедовать словами веры власть единого всемогущего Бога» [35].

Блаженный Иероним Стридонский (~347г. - 419/20г.): ««Не поднимет меча народ против народа и не будут более упражняться в войне». Раскроем древнюю историю, и мы найдем, что до двадцать осьмаго года Цезаря Августа (в сорок первый год, которого родился Христос во Иудее) во всей вселенной был раздор и каждый народ горел стремлением воевать с соседними народами, так что убивали и были убиваемы. По Рождестве же Господа Спасителя, когда при правителе Сирии, Кирине, была сделана первая перепись вселенной и для евангельского учения уготован был мир Римской империи, тогда все войны прекратились и по городам и селениям совершенно не производились военные упражнения, а только упражнения в земледелии, между тем как война с варварскими народами предоставлена была только воинам и легионам римским, когда исполнилась оная пeснь ангельская: «Слава в вышних Богу и на земли мир, в человeцeх благоволение» (Лк. 2: 14), и во дни Его явилась правда и обилие мира» [36].

(Окончание следует)