День Бородина навсегда останется в памяти народной как символ русского мужества и стойкости. Не стану в виду современных реалий употреблять еще громкие слова о непобедимости русских. Хотя сам Наполеон, что называется, констатировал этот ставший для него роковым факт: «Русские стяжали право быть непобедимыми», - вспоминая Бородино, скажет он незадолго до своей смерти. И, как знать: время, может быть, восстановит поколебленную катастрофическими для нас событиями начала и конца 20 столетия формулу нашей, русской непобедимости. Ведь еще, как говорится, не вечер.
Однако побеждать-то нас стали все-таки не на полях сражения, а на информационном или, точнее, духовном фронте. Естественно со всеми вытекающими отсюда экономическими, демографическими и проч. последствиям. И поражение наше в информационных интервенциях 17-го и 90-х гг. обусловлено не столько искусством противника, сколько тем фактом, что мы сами добровольно и радостно капитулировали перед «общеевропейскими ценностями», выронив из рук свое русское непобедимое оружие.
Секрет нашей непобедимости неожиданно открыли для себя наполеоновские маршалы на Бородинском поле накануне сражения, когда они в подзорные трубы рассматривали русские позиции, по которым перед рядами коленопреклоненных воинов с молебным пением передвигалась чудотворная икона Смоленской Божией Матери. «У русских до сих пор сохраняется приверженность старым предрассудкам - вере и патриотизму», - с высокомерием глобальных общечеловеков рассуждали между собой эти масонствующие «граждане мира».
Россия с ее приверженностью к этим «старым предрассудкам» стала гробом для великой армии великого архитектора тогдашнего «нового мирового порядка». И вот закон, который мы извлекаем из печальной истории взлета и падения наполеоновского гения: нация или страна, поместившая эти самые священные понятия - веру и патриотизм - в разряд предрассудков, становится тем самым на путь своего движения к небытию. Бородино стало началом конца Великой Франции. Сегодня Франция - это всего лишь успешно исламизирующийся сегмент «общеевропейского дома».
Серьезное предупреждение для нас. Только нам не светит даже «почетная» роль «сегмента» в конструируемом глобальном муравейнике, в котором России вообще не отводится никакого места, во всяком случае «под солнцем». В те же лихие 90-е великий печальник земли русской, митрополит Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев) писал: «...Против России, против русского народа ведется подлая, грязная война, хорошо оплачиваемая, тщательно спланированная, непрерывная и беспощадная. Борьба эта - не на жизнь, а насмерть, ибо, по замыслу ее дьявольских вдохновителей, уничтожению подлежит страна целиком, народ как таковой».
И как нам тут обойтись без вышеуказанных «предрассудков»! Без них нам просто смерть!
⃰ ⃰ ⃰
Но я не философствовать намеревался, когда приступал к написанию этого очерка, а рассказывать о сентябрьской поездке наших солдат в Бородино. Поэтому буду рассказывать.
На реконструкцию Бородинского сражения наши солдаты выезжают практически каждый год. Заказываем автобус на максимальное количество посадочных мест (50) и в 9 часов утра стартуем. В этом году в Бородино ехали 50 человек военнослужащих из всех воинских частей Боровского района: 2-х ракетных, митяевской части Воздушно-космических сил (ВКС) и ермолинской части Внутренних войск.
Когда автобус, подобрав всех своих экскурсантов, наконец, взял курс на Бородино, я в микрофон ознакомил военнослужащих пассажиров с целью и задачами нашей поездки, а именно, увидеть, по максимуму все, что возможно увидеть за короткое время нашего экскурсионного предприятия, и побывать, по возможности везде, где можно побывать в этот день на территории знаменитого музея-заповедника: на самой реконструкции сражения, в двух музеях (1812 г. и 1941 г.) и в Спасо-Бородинском монастыре. Поэтому, добавил я, ввиду того, что время деньги, желательно оперативно передвигаться по исторической территории, а также не распыляться по очередям за шашлыками и прочими вкусными и дорогостоящими вещами, далеко не каждому солдату доступными по причине ограниченности солдатского бюджета. В связи с этим я предложил солдатам наиболее оптимальный в нашей ситуации путь решения вопроса с питанием - закупить по пути в каком-нибудь магазинчике колбасные и молочные изделия (с собой у нас был монастырский хлеб).
Когда вся необходимая дорожная информация была исчерпана, я включил фильм о войне 1812 года для тех, кто не спит. После армейской напряженки некоторые солдаты с трудом удерживались от соблазна вздремнуть в удобном кресле экскурсионного автобуса. Может быть, кому-то даже и неплохо было бы расслабиться в преддверии не менее напряженной культурной программы, в идеальное выполнение которой я не очень-то и верил.
И вот, наконец, мы подъезжаем. Остановились у небольшого магазинчика, чтобы опустошить на радость продавцов (но не покупателей) его прилавки от колбасных и молочных изделий: необходимо было озаботиться о ресурсах для возобновления сил после напряженного и эмоционального проживания Дня Бородина. До исторической бородинской земли оставались считанные километры. Но вскоре наш автобус остановили работники ГИБДД и завернули его к Спасо-Бородинскому монастырю на стоянку. Далее до места предстоящего реконструируемого сражения и Музея 1812 года движение автотранспорта запрещено, у нас же не было пропуска для проезда дальше. Это был мой просчет. Мог бы все-таки заранее подсуетиться для получения пропуска. Теперь это делать было уже поздно.
Казалось, что плотный график нашей культурной программы сразу же оказался под угрозой срыва. Я сомневался в привлекательности для солдат перспективы быстрого пешего хода (длиной, как мне сказали, около 4 км) до центра разворачивавшихся событий. Однако эта новость была встречена ими с неизменным солдатским оптимизмом, и мы бодро зашагали до пункта назначения (см. фото 1), благодаря чему угроза срыва плотного графика нашей программы миновала.
Многие солдаты, если не все, вполне осознавали историчность момента прохождения по исторической территории, отмеченной обелисками, и у многих от этого сознания захватывало дух. Мы скорее спешили прикоснуться к истокам русской победы, вызревшей из соцветия веры и патриотизма.
Однако прикоснуться удалось только к стволам пушек воевавших с нами двунадесяти языков, доставшимся нам в качестве трофея: остальные артефакты русской победы бережно хранились под стеклом и были помечены биркой «не трогать руками».
Все содержимое Бородинского военно-исторического музея (см. фото 2) являлось наглядной иллюстрацией к знаменитым строкам лермонтовского «Бородино»:
«Да, были люди в [оно] время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри - не вы».
Не только воины Бородина были богатырями, но и священники, которые заступали место павшего командира и, вооруженные одним только крестом, поднимали пехотинцев в атаку. Оно и понятно, вера - главный источник богатырской силы русского православного воина и главный стимул его побед. Недаром она стоит на первом месте в знаменитой триаде «за веру, царя и отечество», за которую на протяжении веков шли умирать солдаты России. В Музее представлены вещи одного такого священника-командира, единственного, оставшегося в живых от всего его полка. Эти вещи -безмолвные свидетели одного из бесчисленных чудес веры.
Выйдя из Музея, мы словно попали на съемки очередной версии фильма «Мы из будущего»: чтобы перейти дорогу (а мы спешили на батарею Раевского), нужно было пропустить отряд французских (или русских?) пехотинцев, возглавляемый барабанщиками и флейтистами (см. фото 3).
Там и тут прогуливались дамы в нарядах начала 19 века. Конные уланы и драгуны покачивались в седлах своих лошадей. По всему чувствовалось приближение центрального события бородинских торжеств. Поэтому мы, почтив память славного генерала Багратиона, похороненного на батарее Раевского, быстрым шагом устремились (график у нас все-таки был плотный) на поле предстоящего сражения, т. е. его реконструкции. И поспели как раз к началу: воздух уже был наполнен дымом и громом боя.
Нет смысла рассказывать о том, что предназначено для созерцания. Самим наблюдателям этого военно-победного шоу (см. фото 4) для усиления эффекта погружения в реальность бородинской баталии, наверное, неплохо было бы, наблюдая мелькающие перед глазами картины реконструируемого боя, повторять про себя, а может быть, даже и вслух, знакомые еще со школьной скамьи лермонтовские строки (предварительно, конечно, перечитав и освежив их в памяти):
Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел...
и т. д.
Наконец, реконструкция закончилась. «Мы из будущего» остались запечатленными на фото (см. фото 5).
И вот уже наш солдатско-туристический контингент летит назад, в начальный пункт своего путешествия в прошлое - в Спасо-Бородинский монастырь. Нужно было спешить: день клонился к вечеру, а наша насыщенная программа дня была еще далеко не исчерпана.
После очередного марш-броска, уже по прибытии в Бородинский монастырь, я спросил у ребят: «Вы устали»? Все-таки нарезали не меньше десятка километров (а, может быть, и больше). «Нам предстоит еще экскурсия по монастырю и в Музей 1941 года, расположенный на территории монастыря», - довел я до сведения солдат последние пункты нашей экскурсионной программы, готовый их по первому требованию отменить: благо и автобус стоял рядом на стоянке. «На экскурсию и в музей пойдем!» - решительно заявили они с не легким предчувствием наступления момента возвращения в часть. Причем по их лицам было видно, что они готовы были еще несколько часов носиться в марш-бросковом темпе по территории исторического поля - дай, только, волю (кстати, свидетельство неплохой физ. подготовки солдат в наших частях).
Ну что ж, вперед! Мы зашли в монастырь с того входа, с которого открывается великолепный вид анфас на Владимирский собор, и, конечно же, не могли не запечатлеться на фоне этой красоты (см. фото 6).
Экскурсию вела мать Ангелина. Собственно это была не экскурсия, а рассказ о великих насельницах монастыря. Только что солдаты услышали и увидели историю о сильных русских мужчинах-богатырях, теперь им рассказывали о прекрасных русских женщинах. Рассказ матери Ангелины захватил ребят с первых слов, и они как-то особенно притихли, слушая удивительную историю об основательнице монастыря. Они как бы воочию представляли себе, как неутешная вдова-аристократка бродит по Багратионовым флешам среди гор трупов, пытаясь отыскать драгоценные останки своего любимого мужа-героя генерала А. А. Тучкова. Но как говорит русская пословица: «Одна беда не ходит - за собою горе водит». Вскоре Бог забрал у Маргариты Тучковой и единственного сына. Она была на грани отчаяния. Но тяжелое горе не сломило мужественную женщину. Великая скорбь подвигла ее на великий подвиг служения Богу и людям: поистине Бог сначала погружает душу в ад, а затем дает способность светить. На месте гибели мужа княгиня Тучкова основывает монастырь. «Теперь я для вас всех и служанка, и крепостная», - говорит эта хрупкая аристократка в своем слове к посетителям обители после возведения ее в сан игумении. Именем Мария в иноческом постриге ее нарекают в честь Божией Матери - уникальный в монашестве случай. И, действительно, ее любовь и сострадание к людям были поистине беспримерными.
С матерью Ангелиной мы расстались в храме. Начиналась служба, а мы пытались поспеть перед отъездом еще на экспозицию войны 1941 года. В музей солдаты заскочили буквально перед самым его закрытием, успев лишь окинуть своими искушенными взглядами пушку, гаубицу, пулемет, автомат-ППШ и др. вооружение той войны (фото 7), но умудрившись, тем не менее, извлечь из этого стремительного финала нашей насыщенной программы полезную для себя информацию о сроках проведения другой реконструкции в Бородино «Москва за нами. 1941».
⃰ ⃰ ⃰
Ну вот, теперь, наконец, можно и перекусить. Шел шестой час вечера.
Мы дружно столпились вокруг небольшого столика под навесом: монастырское кафе уже было закрыто, да и не взлезла бы туда вся наша солдатская орава. Моросил дождь. Весело и вкусно разрезались хлеб и колбаса. Ели бутерброды с молоком и кефиром вперемешку с дождем, оживлено обсуждая бурные события прошедшего дня. У всех на душе было светло и радостно. Только увековечить на фото эту солдатскую идиллию не удалось. Фотограф-солдат видимо так в нее прогрузился, что забыл о своих обязанностях. Но и словесный портрет этой последней сцены нашего Дня Бородина, нарисованный рядовым в/ч 33790-Г И. Ю. Бронниковым, я думаю, вполне красноречив:
«Надолго нам запомнится этот пикник под дождем. Мы стояли в промокших плащ-палатках, ели необычайно вкусные бутерброды с колбасой и всем было очень хорошо. Вот она настоящая воинская романтика, после которой легко служить». На этом, я думаю, можно уже поставить точку.
Инок Максим (Смирнов)
