Дух, моды, привычки, позы, санкции и предпочтения 2014-го особо наглядно проявились в наиболее выпуклых событиях года, в которых «первыми скрипками», главным образом, были англозависимые персоны и английский язык дипломатии с сильно выраженными американскими особенностями. Отметим наиболее яркие из них: санкции как бы бывших колониальных держав против России, оранжево-американский переворот на Украине, разборки США и их сателлитов на ближнем и среднем Востоке с «исламскими» радикалами, странная гибель Боинга в небе Украины, яркие «псакинги» Госдепа США , буйные события общественной жизни и гниющие этнические язвы в США, Англии, Австралии, Франции, Незалэжной, Германии, Польше и Норвегии.
Моды бывают разные. Бывают забавные и безобидные, но бывают и идеологически программирующие, и нравственно-дурные с глубокими последствиями, как для конкретных людей, так и для целых народов. Мода на санкции против Кубы длилась около полувека. Мода на санкции против Китая длилась немного меньше. Мода на санкции против Ирака, ряда политиков и общественных деятелей длится до сих пор. Во второй половине 2014 года западные модники вспомнили своё старое увлечение ( санкции против России) и с новой политической страстью отдались им вновь.
В качестве носителей моды выступают и отдельные люди, но чаще - спецсообщества и соответствующие языки и методики.
Приведу пример отмеченного Англией известного рыночного деятеля по прозвищу «БАБ». Он охотно и очень рыночно себя проявлял и в России и в Англии, и в Совете безопасности и Думе, и на Даунинг- стрит. Знавший англицкий, он в конце своей жизни с головой, а может, и без головы, погрузился в английскую среду.
Начну его англо-биографию с думских событий. Как-то овладев высокой трибуной, реформатор БАБ задиристо и с пафосом «авторитета» английских триллеров Гамлета изрёк громогласно вопрос для всего законодательного собрания: «А чем отличается еврей от англичанина?» Каково?!
И затем сам же и ответил: « Тем, что англичанин уходит, не прощаясь. А еврей, прощаясь, не уходит». Опять, каково!
Тогда «весельчак» глобального рынка, БАБ, обещал уйти из высокого собрания, но в лучших обещанных традициях не ушёл. Отличия БАБ от среднего англичанина тогда отчётливо просматривались, и Гамлетовский вопрос: « Быть или не быть еврею англичанином?», звучал не беспочвенно.
Почему «БАБ» решил сопоставить еврея с кем-то, это в принципе понятно. Вопрос в другом: « Почему «БАБ» сопоставляет еврея именно с англичанином, а не с французом, немцем и прочим шведом?»
Потому что уже тогда было модно прилепиться к чему-то английскому: языку, англо-музыке и многому другому англо-американскому. Мода обязывала.
И английский язык потянул БАБа в Англию. Там он погрузился в английскую среду полностью: купил себе дом, обложился охраной, завёл английских друзей и сделал всё, как там. Но как показала дальнейшая его английская жизни, среда его всё же переделала, можно сказать, «засосала»: он не смог в Англии уйти из жизни по-еврейски, т.е. простившись, не уйти. Хотя, наверняка, очень этого хотел, или хотя бы, не простившись, не уйти.
Его вынудила английская среда, и он ушёл из жизни по-английски, в стиле детективных историй Ш. Холмса: не простившись ни с Россией, ни с Израилем, ни со своими капиталами, не попросивши прощения у тех, кому он сильно «насолил» вместе с «либеро-рынком». Простится - это и значит, попросить прощения.
Отличительной особенностью англосаксонской среды является её въедливость, самореклама, запрограммированность и активность в духе триллеров и детективов. В Европе в политических кругах уже выработалась потребность в триллерном развитии жизненных ситуаций. Жанр триллера, как форма жизни и искусства, наиболее разработана именно англосаксами. Всё отмеченные качества явственно проступают у американцев и англичан в геополитике и политике, в этике и сфере звукоизвлечения, т.е. языка, музыки, рекламы и вещания. Некоторые утверждают, что существуют параллели между характером проявления себя в человечьих сообществах и в остальной фауне. В этой парадигме англосаксы напоминают, скорее всего, грызунов. Посмотрите, как они старательно обработали и «выели» Югославию, Ливию, Ирак и многие другие страны.
Говорят, что Бернарду Шоу принадлежат такие слова: « Когда один англичанин начинает говорить, другой англичанин начинает его ненавидеть». С мнением замечательного ирландца не во всём можно согласиться. Когда англичанин (расширительно, англосакс) начинает говорить, начинает его ненавидеть не только другой англичанин, но и многие- многие другие ( в Ливии, Сербии, Сирии, Венесуэле, на Кубе, Украине и других местах Земли).
Можно ли говорить, что отмеченные выше качества у англосаксов являются генетически определёнными? Строгих доказательств этому нет. Их стойкая запрограммированность на саморекламу скорее объясняется их более ранней вовлечённостью в рыночное мышление, в рекламный образ жизни, в моды и информационные технологии. Кстати, рекламный образ жизни, моды, санкции, программирование, интернет - это всё, прежде всего, информационные технологии. Рынок, санкции, реклама, мода, интернет, собственно программирование - это инструменты программирования, а исходное звено и средство программирования - это язык. В случае англосаксонского мира и Европы (и не только их) - это, конечно, английский язык. Живых свидетельств этому очень много.
Встретил в интернете такую реплику: « тут, в Ростове на Дону,(может кто и заметил) - большая часть каналов кабельного телевидения
закордонного происхождения в одночасье лишилась русского голоса - и прут теперь исключительно на англицко-мурюканском. Наверное, это не только в нашем ЮФО.» Вот очевидный пример проявления информационных технологий и солидного информационного обеспечения политики и геополитики.
Другой пример из области отношений современных детей в школе - так называемый «буллинг». Спрашивается, почему «авторитеты от образования» определили это школьное явление английским словом «буллинг»? Чтобы россиянам было более непонятно, что это такое? Или для того, чтобы затенить для них нравственное содержание этого явления? Или, чтобы сделать его более модным и западно- привлекательным?
Если же определить его по -русски, то всем сразу станет ясно, что это- давно известная травля одними школьниками других школьников, или школьная дедовщина, когда более сильные пытаются подчинить себе более слабых. А с помощью аглицкого травли придают модность и «западную обоснованность и солидность».
Один интернет-пользователь моей статьи, задаёт мне вопрос в духе англосаксонских информационных технология: « Почему я употребляю слово «домен», а не слово «кластер»? И сам себе тут же отвечает: « Если выбирать из терминов информационных технологий, то кластер...ближе к теме». Другими словами: « Если быть большими модниками, то кластер ...».
Во-первых, в моей той статье речь не идёт непосредственно об информационных технологиях, во-вторых, кластер не ближе, а дальше от темы, чем домен. Домен - это область с постоянной во времени и одинаковой внутри себя поляризацией, например, электрической, магнитной, политической, духовной и так далее. И это - принципиально в моём контексте. А кластер -это ярлык для группы объектов с общими свойствами, который обязательной поляризации объекта не предполагает. И он требует дополнительных объяснений. В- третьих, это модненькое слово - из другой области знаний, в том числе и из торгово-закупочной, где требуется объекты с разными свойствами распихать по разным полкам, а с одинаковыми - оставить на одной. Слово «кластер» совсем недавно вошло в модный оборот, оно ещё опутано родовой плёнкой моды, и до него пока ещё неприятно дотрагиваться.
Как правило, люди, увлекающиеся модными словами, не замечают, что эти слова их перепрограммируют и мешают им вникать в суть происходящего, в текст новой для них статьи, книги, или в текст самой жизни. Привычка мыслить кластерами сродни привычки воспринимать жизни клипами. Кластеры позволяют сортировать предметы, явления и факты по-разному: по весу, по цвету и т.д. Но они сами по себе не дают возможности выявлять, что действительно происходит в мире. Для этого необходимо выделять тенденции и закономерности, а для этого важнее логика, а не кластеры.
Мыслить кластерами и клипами становится всё более распространённой манерой мышления и восприятия мира в «англо-
ниченной» среде. Найдя, например, в статье замечание, что венгерская музыка во времена Австро-Венгрии была большей частью лёгкой, сторонник кластеров сразу начинает создавать кластер « Венгерская музыка» и включит туда Ференца Листа чисто по внешним признакам, но не по духу его музыки. Хотя у Листа венгерского было только что имя - Ференц. Фамилия его немецкого или славянского происхождения - Лист (но не обязательно, банный). Венгерского языка он не знал, венгерской музыкой особо не увлекался. Венгерский музыкальный материал существенно более активно использовали другие невенгры: Кальман и Брамс. Считать Листа венгерским композитором - это всё равно, как считать Эльдара Рязанова видным тюркским кинорежиссёром только по тому, что у него тюркско-исламское имя, которое ему дали родители под впечатлением от посещения Персии. Оба его родителя - русские.
В основном люди кластеров получают впечатление от фактов и информации под действием содержания кластера, а не в свете заявленной темы и развития логического процесса и обстоятельств.
Как-то я задал такой вопрос интернет-обожателям английского языка: « Почему в английском есть глагольно- временная форма «фьюча ин зе паст», и нет формы «фьюча ин зе презент» или «фьюча ин зе фьюча»? Утверждать бездоказательно, что будущее связанно с прошлым и не связанно с настоящим, просто глупо. И также глупо утверждать, что будущее, в том числе и дальнее будущее, больше зависит от прошлого, чем от настоящего и ближнего будущего.
Вместо обоснованного ответа интернет-обожатели, защищая модный для них язык, подарили мне ворох своих эмоций и поз. Характерно, что никто из них себя предметно не определил и не представился. Они предпочли нападать на меня втёмную, поместили даже фото, на котором один из них высовывается из тёмного угла. Они также призвали на помощь и интернет-Диогена, который вещал из бочки какую-то однообразную англоподобную попсу, правда, довольно органично вплетающуюся в невнятные позы и фразы моих оппонентов. Нехотя, но они очень выпукло проявили присущие англосаксам и запрограммированным ими сателлитам нежелания, чтобы их понимали в общении другие, некоторое своё высокомерие ,клиповое сознание, пренебрежение к логике, преданность моде и склонность к саморекламе и позе.
Один из англозависимых оппонентов определил себя, гуманитарием, умеющим считать до четырёх. Может быть, поэтому он и утверждал, что в английском не 3, а 4 времени. Если бы он умел считать до пяти, то в английском языке уже могло оказаться и пять времён? Похоже, когда англичане придумывали свои глагольно-временные формы, у них произошло обострение формализма и истощение логических сил, как несколько позже - и у их интернет-обожателей.
Хочу напомнить, что на оси времени помещается всего три времени: настоящее время, строго говоря, как «эпсилон окрестность» какой-то точки на оси времени, прошедшее время располагается слева от «эпсилон
окрестности» настоящего и будущее - справа от «эпсилон окрестности» настоящего. Где располагается на оси времени, найденное в английских закромах, четвёртое время, известно только гуманитарию, освоившему счёт до четырёх, и, возможно, ещё и интернет-Диогену, но для этого надо залезть в бочку.
Увлечённые англосаксонскими стандартами жизни и задолбанные информационными технологиями и рекламой, постоянные жители интернет-сообщества любят гадать и отгадывать, любят строить стратегии войны, высокомерия и обмана, отмщения и наказания. Так, сравнительно недавно интернет-человеки пытались угадать, почему одна дама, обладательница автоиномарки, три раза переехала своей инотачкой другую даму, которая поцарапала бампер авто этой дамы-обладательницы. В чём причины случившегося, и какой кары каждая из них достойна? Этим озадачились многие, задолбанные компьютерными играми и рыночными стратегиями. Версий было много, и одна версия англичаннее другой. Но суть произошедшего никто не прочувствовал. А причина случившемуся - обыкновенное рыночное мышление, внедрённое англосаксами по всему миру. Интернет-человеков уже приучили к рыночным понятиям и ценностям, в частности, что частная собственность, если и не свята, то около того. И для большинства запрограммированных (или, по-русски, заведённых) англосаксонской рекламой и модой очевидно, что своя частная собственность много ценней чужой жизни. Обожатели Штатов и всего аглицкого, наверняка, скажут, что это у нас только так, а у них там всё хорошо. Причём, настолько хорошо, что там не действует презумпция не виновности. Полицейский в США может открыть огонь и убить человека только по подозрению в дурных намерениях (при этом неважно - другого человека или своих), и подобное там было уже не единожды. Логика поведения англосаксов столь же непоследовательна, как и система глагольно-временных форм в аглицком языке.
Перенесёмся теперь в безмятежную Европу, и вспомним песенные конкурсы Евровидения. Лет десять - пятнадцать назад большинство исполнителей пели песни на языках своих стран. И только очень продвинутые и англо-сдвинутые пели на аглицком языке. На последних конкурсах исполнение песен не на английском - уже исключительное явление. Дух английского языка захватывает жителей Европы всё больше и больше. И вкусы большинства европейцев становятся всё менее требовательными и искушенными. Их теперь устраивает не только
попса, но и откровенные извращения. Реплика из Интернет: «Я бы согласилась с автором насчёт современного искусства, но оно ведь везде одинаково.» Во многом - одинаково, «грызуны от искусства» не дремлют.
На последнем конкурсе Евровидения победителем стал не певец и не певица, или одновременно и певец и певица, или, как мне кажется, нечто неопределённое с точки зрения био- вида, но абсолютно конкретное с точки зрения языка. И с этой языковой конкретностью и неконкретностью видовой я и поздравляю победивщее чудо Евровидения, и вместе с ним англосаков и
лизаторов либера (либеролизаторов, занятых либеролизацией)! Они достигли желаемого?!
Они положили начало новейшей либеролизированной истории Европы, которую теперь уже точнее называть не Европа, а Европо! И всё же этот «успех» либеролизаторов с чудом Евровидения есть одновременно и досадная оплошность по отношению к чисто английскому явлению- явлению Т. Джонса вместе с сопутствующими дополнениями. Надо было бы дат Джонсу второе место на двоих с сопутствующим дополнением.
Либеролизирующая Европо всё более подчиняется англосаксонскому духу, его моде и его санкциям. Всё большее число европойцев считает празднование Рождества Христова неполиткорректным для себя занятием, но - вполне политкорректным для себя англосаксонский праздник ведем - Хэллуин! Для них тоже политкорректно чествовать нетрадиционных «героев» и отмечать начало « Года крысы», соединяющего в себе восточные ароматы крыс и англосаксонские смыслы.
С отмеченными языковыми, этическими и духовными переменами в Европо укрепилась мода на встречу восточных звериных годов. Как будто Европо готовится в 2015 году встречать козло-год, т.е. год козла, козы и всех скачущих. Но здесь опять возникает гамлетовский вопрос: «А нафига козе боян? А вместе с ней - козлам и всем скачущим?
С учётом нравственных, этических и культурных сдвигов в Европо за последнее время козло-год точнее всё же будет определить, как «год козло- меньшинств». Полагаю, что на Майдане этому будут рады.
Юный 2015 год, встреченный по-западному, не успев одеть евро-подгузники, отметился дурно пахнущими достижениями мультикультуризма - 17-тью смертями в свободной 5-й республике. И основной виновник случившегося - культурная политика Франции и всего Евро-союза. В частности, Франция и французы отказались от своих духовных христианских корней, ими можно теперь пренебрегать и ёрничать на их счёт в бульварной прессе. Приезжающие во Францию новые младо-французы из Африки и арабского Востока не имеют реальной возможности опереться на традиционную французскую духовность, и они опираются на то, на что могут, на привычный для них ислам, который на деле их поддерживает, как умеет.
Хочу завершить свой новогодний обзор на мажорной новогодней ноте в честь Старого нового года.
Чтобы избавить наших многострадальных школьников от излишней загруженности и англосаксонской навязчивости, предлагаю преподавать английский язык в школах только факультативно, а ещё лучше его преподавание заменить преподаванием латинского языка. Тогда, возможно, некоторая часть «интернет -элиты» не будет думать, что романские языки никак не связаны с латинским языком, а школьники будут понимать названия тех лекарств и болезней, которые им определяют врачи.
