Порвалась дней связующая нить...

Когда пала Византийская империя, то вскоре Москву стали называть lll Римом. Так выразился известный старец Филофей, добавив, что IV Риму не быть.

Московское государство ширилось и развивалось, везде воздвигались величественные соборы и храмы, которые расписывались лучшими живописцами. Об иконах впоследствии стали говорить, что это богословие в красках. Сам иконостас представляет собой историю Ветхого и Нового Заветов и открывает нам перспективу преображенного космоса. Православный храм, с его архитектурой и живописью, предназначен для общественного богослужения литургического таинства Евхаристии. Как выразился священник Павел Флоренский, богослужебное действо в храме представляет собой синтез искусств. Это архитектура, живопись, поэзия псалмов и, наконец, чудесное православное пение. За годы большевизма о церкви говорили либо плохо, либо глухо молчали, поэтому почти не сохранилось кинохроники и аудиозаписей, по которым можно было бы судить о стиле и характере богослужения, я говорю о его музыкальной составляющей.

Эстетическое восприятие искусства в его монументальных формах имеет, как бы, постоянно действующую constantu. Т.е. мы всегда видим архитектурные шедевры, скульптуру, живопись и т.п. В отличии от музыкальных форм, которые действуют сиюминутно, но всегда вызывают гораздо большие эстетические сопереживания. К сожалению осталось очень мало людей, которые слышали эти нюансы богослужения. Мне пришлось быть живым свидетелем распада нашей богослужебной культуры, начиная с конца 50-х годов до нашего времени. В детстве я был воспитан на хорошей музыкальной культуре, это помогло мне оценить, а затем и самому стать участником богослужений в качестве певчего, впоследствии диакона. Несмотря на самый пик хрущевских гонений на Церковь, в Москве был целый ряд хороших хоров и 2-3 протодиакона из последних профессионалов-вокалистов дореволюционной школы. Поэтому можно было воспринять старую культуру богослужения.

В церковь тогда ходили люди пожилого возраста, воспитанные с детства в православной вере. Из них примерно 85-90% «бабок» в платочках, людей же культурных, с образованием можно было встретить редко. Что касается молодежи, то таких было ничтожное количество, всех можно было узнать в лицо. Но еще в 60-е годы были любители церковного пения, которые собирались во дворе Елоховского собора и обсуждали, какого композитора спели в том или ином песнопении. Но постепенно приходили новые люди, воспитанные в советской школе, они уже ничего не обсуждали. Так то, что имело когда-то, высочайшую планку стало постепенно распадаться и пришло в сегодняшнее состояние.

Откройте в интернете сайт ХОРИСТ.РУ и Вы увидите, что некоторые священники пишут заявку: ищу хор из 2-х человек. Многие священники, а за ними прихожане говорят: у нас поет хор из 3-х человек и т.п. Откройте в интернете объявления о венчании, найдете много видео клипов, венчают без диакона с «хором» из 2-х человек. Иногда венчаются очень богатые люди, которые могли бы нанять большой хор. Например, показано венчание А.Пугачевой с Ф.Киркоровым поет так называемый примитивный хор. А посмотрите, как уходит наш русский православный человек, т.е. отпевание, та же самая картина и, что еще хуже, часто отпевает один священник без хора (притом, как правило, отпевание очень сокращено, но кто об этом знает?)

Возникает вопрос, куда же делись наши знаменитые хоры и протодиаконы, которых называли львами духовенства? А ведь все это описано у наших бытописателей: Лескова, Шмелева, Гиляровского, Скитальца перечислять можно долго. Наверное нужно присоединиться к мнению Д.С.Мережковского, который писал: «...как опозорен человек. И если б здесь, в блестящем храме, «Христос воскрес» Он услыхал, какими б горькими слезами перед толпой Он зарыдал...»

Сейчас ищут способы привлечь в церковь молодежь. Например, предлагается при крупных приходах и монастырях организовать велосипедные стоянки, это хорошо. Но не лучше бы обратить внимание на организацию профессионального пения, на подготовку диаконов-вокалистов, которых нет. И до революции были так называемые хоросодержатели, обычно богатые купцы, т.е. по теперешней терминологии спонсоры. Современный спонсор выделяет деньги на строительство или реставрацию храма, в награду получает церковный орден. А почему бы не объяснить спонсору, что служить в прекрасной церкви без хорошего пения не комфортно, это создает дисгармонию в богослужении, ибо сказано: «Пойте Богу нашему, пойте, пойте Цареви нашему, пойте: яко Царь всея земли Бог, пойте разумно».

Музыкальная составляющая богослужения всегда играла важную роль в Церкви, начиная с ветхозаветного времени. Давид, играя на арфе, сочинял псалмы, вспомним хотя бы «Пою Богу моему дондеже есть» или «Хвалите Бога во струнах и органе, хвалите Его в кимвалех восклицания. Всякое дыхание да хвалит Господа.» А ведь это земное пение смыкается с небесным, например в Херувимской песне, в которой люди вместе с херувимами воспевают трисвятую песнь.

До революции наше церковное пение было доведено до высочайшего совершенства и считалось лучшим в мире т.к. пели a cappella. В царствование Алексея Михайловича в середине XVll столетия, появилось многоголосие в виде, так называемого, демества, которое использовалось для пения псальм в домашнем богослужении. Вскоре демественное пение вытеснило одноголосное пение по крюкам, которое и до настоящего времени сохранилось у старообрядцев. Наше церковное пение в своем генезисе претерпело влияние григорианского хорала, немецкой и особенно итальянской музыкальной школы, однако к середине XlX в. твердо встало на путь самобытного национального творчества. И это влияние западных музыкальных культур не удивительно, ведь в Россию хлынул поток иностранных музыкантов таких как Манфредини, Паизиелло, Сарти, Галуппи, и др. Наши композиторы так же обучались в Италии, например А.Ведель, М. Березовский, Д.Бортнянский, М.Глинка и многие др.

Надо сказать, что церковное пение в России было подлинно народным. Это была часть национальной культуры. Повсеместно пели хорошо организованные хоры. Были и любители церковного пения. Можно вспомнить, хотя бы отца писателя А.П.Чехова, который организовал из многодетной семьи семейный хор. Читаешь строки наших бытописателей, где натыкаешься к примеру на такой эпизод: едет некий лихой ямщик и напевает Херувимскую композитора Ломакина. На эту тему много написано, но в столь кратком эссе невозможно приводить различные примеры.

Можно констатировать тот факт, что церковное пение, оставшись лишь только в церкви, не сразу угасло. В 20-е годы в период НЭПа в церкви удерживалась высокая планка музыкальной культуры. Например в Москве, а я буду, как москвич, писать и ссылаться на примеры из жизни первопрестольной столицы, до конца 20-х годов работали регентами корифеи хорового искусства такие как П.Чесноков, П.Нестеров и др. Об этом хорошо пишет митрополит Елевферий (Богоявленский) в статье «Неделя в Московской Патриархии», написанной в 1929 году. Вряд ли какой-либо известный современный композитор может вдохновляться теперешним уровнем церковного пения. Однако наш выдающийся композитор Г.В.Свиридов, родившийся в уездном городке Фатеж Курской губернии в 1915 году, успел воспитаться на хорошем православном пении, что и отразилось в его творчестве. Как-то, проезжая через Фатеж в Крым, я зашел в действующий храм, там шло венчание, застал такую картину: венчал священник, а пели вместе с ним, в качестве певчих, нестройно, еще два необлаченных священника. Я подумал, если бы это было в ранней юности Г.Свиридова, то многое из его произведений мы не услышали.

В 30-е годы произошло физическое уничтожение Церкви. Духовенство тысячами арестовывали, некоторые меняли профессию, регентов заставляли уйти из церкви на гражданскую работу, руководить светскими хорами, известные протодиаконы ушли в певцы. После директивного возрождения церкви в конце войны, церковное пение в меньшей мере, чем сама церковь стало возрождаться, но уже не так, как раньше. В Москве было несколько профессиональных духовных хоров под управлением регентов старой школы В.Комарова, Н.Матвеева, В.Локтева, С.Виноградова и др. На смену им пришли талантливые регенты советского периода: Н.Георгиевский, Н.Киреев, Т.Семенова, Л.Джорданова и др. Они руководили камерными коллективами в 20-30 человек. Известно, что в те годы был и устоявшийся с дореволюционного времени репертуар, когда пели определенных композиторов. В Москве это называлось московской школой, а в Северной Пальмире - петербургской, в Киеве и Одессе - южно-русской школой церковного пения. В послевоенные годы в Москве было 38 церквей, все они старинные в основном небольшие, но нигде не было хора меньше 15 человек. Кроме правого хора везде пели левые хоры, практиковалось антифонное пение и пение с канонархом. Все это создавало камерную молитвенную атмосферу. Так же важную роль в богослужении играли и протодиаконы, о которых речь пойдет далее.

Когда мне приходилось бывать в других городах в 60-70-е годы, то везде были, как об этом уже говорилось, свои традиции. Например, Ленинград - столица Российской Империи, город дворцов и соборов, там я слушал литургию П.И.Чайковского в Спасо-Преображенском соборе, хор был большой. А в Николо-Морском соборе пел хор 80 человек, там пели артисты Мариинского театра и государственной хоровой капеллы, служил опытный протодиакон с оперным голосом. И в Александро-Невской Лавре пел смешанный хор из 60 человек. В настоящее время, когда Лавру передали монахам, там поет мужской состав в количестве 6-8 человек, теперь это называется хором. Когда я приехал в Казань, то в соборе Кремля пел хор 70 человек. Тогда в храмах не было спонсоров и торговли ювелирными изделиями, однако все хоры оплачивались и не только богослужения, но и систематические репетиции. Теперь, в наше время, пение в церкви считается третьестепенным делом, диаконская служба дезавуирована и полная царит безвкусица. Стало модным на приходах содержать так называемые мужские хоры из 3-8 человек (хотя есть музыкальная дисциплина хороведение, в которой последний регент синодального хора Н. Данилин указывает, что минимальный состав хора 16 человек). Нужно помнить, что приходской храм, это не монастырь и мужское пение здесь неуместно. Кроме того, везде поставили микрофоны думая, что усилят звук. Но известно, что нужно петь не громко, а красиво, недаром пение в Италии называется bel canto. Смешанный хор дает больше технических возможностей для искусства пения, т.к. его диапазон на одну октаву больше, чем у однородного хора. Наши храмы все акустические (кроме новоделов) и микрофоны в них быть могут пожалуй использованы для проповедника, а не для пения, т.к. они скрадывают атмосферу молитвы. Как выразился известный датский принц: «распалась дней связующая нить», образовалось новое сообщество православных людей, не знающих своей культуры.

Сейчас стало обычным освящение каких-либо мероприятий, приезжает священник без хора, без диакона и производит свои действия, такие люди среди духовенства называются требоисполнителями. Современный человек ничего другого и не ждет, т.к. ничего другого он не видел и не слышал. Теперешние режиссеры, например, снимая фильмы из дореволюционного времени, так же воспроизводят богослужение, которое они видят сейчас. Но раньше такое было невозможно. Например, на киностудию приглашались опытные регенты с большим духовным хором, которые великолепно иллюстрировали атмосферу дореволюционной службы. В Москве такими регентами были Н. Матвеев, позже Н.Георгиевский. Мне пришлось озвучивать целый ряд фильмов. Сейчас, похоже это никого не интересует. Как-то, разговаривая с известным актером и священником И.Охлобыстиным, с которым мы вместе служили, я ему об этом сказал, в ответ услышал, что это никому не нужно.

Можно удивляться и задавать множество вопросов, но ответа пока не будет. Остается вместе с Д.Мережковским восклицать: «...как опозорен человек».

Чтобы понять причины падения музыкальной составляющей богослужения, нужно обратиться к системе подготовки духовенства. Давайте посмотрим, сколько лет и как обучались будущие пастыри до революции в эпоху последнего императора Николая ll. Во-первых, обучение было двухступенчатым (про духовные академии я говорить не буду), во-вторых, сословным. Т.е. обучались дети священно-церковно служителей: иереев, диаконов, псаломщиков (дьячков). Дети, после получения начального образования, в 10-11 лет поступали в четырехклассное духовное училище, затем в 14-15 лет в духовную семинарию, где обучались 6 лет. Все эти годы обучающиеся проходили необходимый курс музыкально-теоретических дисциплин и пели в церковном хоре. Человек без слуха или с плохим слухом обучаться не мог. Таким образом, духовенство было музыкально образованным. Что же произошло после возрождения Церкви в 1943 году? Открыли несколько семинарий с четырехлетним обучением, для лиц, достигших 18-летия. Курс музыкально-теоретических дисциплин сокращается, практика пения на клиросе также. Кроме того, широко практикуется рукоположение в сан без духовного образования. Т.е. священниками становятся люди музыкально не подготовленные. В бытность моего преподавания в Московской духовной семинарии мне пришлось столкнуться со студентами, которые не имели слуха, однако их рукополагали. И все же музыкальная подготовка в духовных учебных заведениях в СССР была выше, чем теперь.

В начале нулевых годов второго тысячелетия произошла реорганизация духовного образования. В духовную семинарию стали принимать на базе средней школы, обучение увеличилось с 4 до 5 лет. Это замечательное начинание, но однако, надо сказать, что курс музыкально-теоретических дисциплин был сокращен. На это, в беседе с патриархом Алексием ll обратил внимание знаменитый лаврский регент архимандрит Матфей, который мне об этом рассказывал. Хуже всего обстоит дело для обучающихся заочно, это батюшки, которые уже имеют духовный сан, на экзаменах по церковному пению им всегда ставят проходную оценку. Сейчас открылось много периферийных семинарий, но даже на очном отделении обучаются студенты, не имеющие слуха. Что они предложат своим прихожанам, когда станут служить, судите сами.

Такой же невысокий уровень образования и в регентской школе. Когда я служил в МДА, то ректор академии архиепископ Александр (Тимофеев) говорил: «Я выпускаю комплект для прихода - батюшка, женившийся на выпускнице регентской школы.» Как все это далеко от программ училища придворной певческой капеллы и синодального училища... Они выпустили таких специалистов, которые прославили русскую хоровую культуру советского периода. Это знаменитые дирижеры и композиторы духовной хоровой музыки: Н.Голованов, А.Свешников, отец и сын Александровы, руководители прославленного Краснознаменного ансамбля Советской Армии, П.Чесноков, гл. хормейстер ГАБТа А.Рыбнов и многие, многие другие, некоторые из них работали до конца 80-х годов прошлого столетия.

В старой дореволюционной России богослужение славилось не только прекрасными хорами, но так же и протодиаконами, их специально ходили слушать, ими гордились. В мемуарах написанных Г.К.Жуковым, маршалом победы, как еще его называют, есть строки, посвященные чудо-басу К.В. Розову, которого с восторгом слушал юный Георгий Жуков в храме Христа Спасителя. А в 90-х годах того же столетия в Москве состоялись несколько фестивалей диаконского искусства имени Великого архидиакона К.В.Розова. Заметьте, именно искусства, а не служения. Об искусстве можно говорить, где есть его творческая реализация - в живописи, в архитектуре, в поэзии, наконец, в музыке. Нельзя представить, что были бы организованы фестивали, например, священнического искусства, ибо у священника совершенно другие задачи. Он является предстоятелем, его служба сакральна, а хор и диакон лишь дополняют его. В конце концов нужно всегда помнить, что священник может совершать таинство Евхаристии один без диакона. Но в нашей Русской Православной Церкви искусство диаконства было доведено до совершенства. Но вернемся к фестивалям диаконского искусства. Они проходили в лучших концертных залах Москвы в присутствии патриарха, многих членов Синода. Но никаких серьезных диаконов-вокалистов там услышать не удалось, вместо них выступали духовные хоры. Все это показало несостоятельность диаконской профессии. Да это и не удивительно, ведь, как мы уже говорили, распалась связь времен. Последние представители когда-то обширного профессионального протодиаконского корпуса, протодиаконы-вокалисты, ушли из жизни в 60-е, в начале 70-х годов. Изучая биографии знаменитых протодиаконов прошлого надо сказать, что все они имели музыкальное образование. Да и в духовных семинариях того времени была серьезная музыкальная подготовка и вокальная практика.

Раньше понятие о диаконском служении разделялось на две составляющие. Первое, это диакон, ожидающий следующего рукоположения в пресвитерский (иерейский) сан, такой кандидат в священство обычно служит диаконом от нескольких недель, до нескольких месяцев. И второе, это представители профессионального протодиаконского (диаконского) корпуса певцы-вокалисты, которые до конца жизни связали себя с этой профессией. В старой царской России такие диаконы были часто малообразованные, но зато с густыми низкими басами. Именно такие персонажи попадали на страницы произведений русских писателей. Отечественные художники также запечатлевали их на своих полотнах. Так, в 1877 году, И.Е.Репин написал картину «Протодьякон», образом к которой послужил чугуевский протодьякон Иван Уланов. В своем дневнике И. Репин написал о нем лаконично, что это был «лев», который имел «зев» и несмотря на его звероподобие назвал духовным артистом. На смену подобным протодиаконам уже в конце ХlХ начале ХХ столетия пришли образованные вокалисты.

П.Корин.  «Русь уходящая»

Наш знаменитый художник Павел Корин неоднократно изобразил на своих полотнах протодиакона М.К. Холмогорова, замечательного певца, соперничавшего с Ф.И.Шаляпиным. В мастерской П.Д.Корина, где я неоднократно бывал, есть эскиз картины «Русь уходящая», которая никогда не была написана. На этом эскизе изображен исход из Успенского собора Кремля, где в центре композиции написан протодиакон М.Холмогоров, держащий орарь на огромной, специально увеличенной, вытянутой руке.

В начале века протодиаконы-вокалисты давали концерты. Сохранились афиши. По благословению Св. Патриарха Тихона, Великий (это официальный титул) архидиакон К.В.Розов, гастролировал в качестве солиста с государственным хором под управлением последнего синодального регента Н.Данилина. Работал и с самим К.С.Станиславским во МХАТе, участвуя в спектаклях «Мещане» по пьесе А.М.Горького и в «Царе Федоре Иоанновиче» по пьесе гр. А.К.Толстого. Знаменитый протодиакон Михаил Пирогов, друг С.Есенина, так же имел благословение от патриарха Тихона на выступления. Он был солистом частной оперы Зимина, где пел, например, партию Хованского из оперы М.Мусогского «Хованщина» и одновременно служил в Елоховском соборе. Этот список можно продолжать на отдельной странице.

Как же служили эти протодиаконы-вокалисты? Приведу яркий пример старой службы. Храм в честь иконы Божьей Матери «Всех скорбящих радосте», что на Б. Ордынке. Там служил почетным настоятелем архиепископ Киприан (Зернов). В прошлом чтец-декламатор, из интеллигентной православной семьи, он впитал в себя всю старую культуру богослужения, которая бытовала еще в 20-е годы прошлого столетия. Прекрасный проповедник, он так же обращал пристальное внимание на хоровое пение и протодиаконскую службу. Кстати отмечу, что все возгласы и ектении никогда не произносились поспешно, как это делается сейчас. Все было степенно и размеренно. Так вот, в этом храме пел знаменитый хор п/у Н.В.Матвеева. Каждый год хор исполнял «Всенощную» С.В.Рахманинова и «Литургию» П.И.Чайковского. Протодиаконом там служил бывший оперный певец Константин Михайлович Егоров. Он прекрасно солировал в хоре, а так же пел сольные ектении композиторов: протоиерея Д.Баянова, А.Гречанинова, П.Чеснокова, так же и прокимны по нотам. Это был последний приход, где можно было услышать образцовое богослужение.

Не могу далее пройти мимо последнего выдающегося протодиакона петербургской школы, горячо мною любимого Федора Ивановича Юдина. Он служил в Троицко-Сергиевской Лавре с 1963 по 1974 гг., когда и умер. Это был великан гвардейского роста, обладатель шикарного оперного драматического баритона с очень длинным дыханием, которому бы мог позавидовать сам Павел Лисициан. Сын дворцового служителя, юный Федя пел в придворной певческой капелле в детской группе мальчиков, там же он заканчивает императорское музыкальное училище в 1917 году. В 1922 году он принимает сан диакона и некоторое время совмещает свое служение с работой солиста филармонии. Судьба его складывалась весьма драматично, за участие в Псковской миссии, он был осужден на 20 лет лагерей. Несмотря на это, Федор Иванович сохраняет свой могучий голос и мастерство до конца жизни. Все это я узнал от него в начале 60-х годов, когда ездил в Лавру и пел в хоре у о.Матфея. Себя Федор Иванович называл духовным артистом (этот термин был распространен среди протодиаконов профессионалов-вокалистов прошлого). Я спрашивал тогда у Федора Ивановича, есть ли у него преемники, ученики. Ответ был такой: здесь некого обучать, т.к. никто не владеет вокалом, вот с тобой я буду заниматься, потому что ты уже учишься петь и голос у тебя почти как у меня. Но это лишь, далекие воспоминания, наверное, не стоит переходить на личное.

Скажу только, что протодиаконы, пришедшие на смену профессионалов прошлого, уже совершенно не соответствовали их высокому уровню. Приведу яркий факт. До войны, в самом лучшем оперном театре страны - Большом, работали на ведущих партиях четыре протодиакона. Это нар. артист СССР Максим Дормидонтович Михайлов (любимец И.В.Сталина), засл.артист РСФСР Дмитрий Головин, периферийный протодиакон Мельников и обновленческий протодиакон храма Христа-Спасителя Иннокентий Фокович Редикюльцев (погиб в 1944 году вместе с митрополитом Сергием (Воскресенским), когда они возвращались после панихиды по известному оперному певцу лирическому тенору Дмитрию Смирнову). Сравниваем ситуацию с вокальной подготовкой протодиаконов, случившуюся в 1988 г. Был заключительный концерт в честь 1000-летия крещения Руси, который проходил в Большом театре. ( В то время я служил в Покровском храме МДА и преподавал в духовной семинарии постановку голоса). Патриарх Пимен прислал для провозглашенения многолетия трех лучших протодиаконов. На репетиции главный хормейстер ГАБТа нар.артист СССР Александр Васильевич Рыбнов (один из последних учащихся знаменитого синодального училища, ученик Н. Данилина и П. Чеснокова, т.е. специалист в области церковного пения, ему на тот момент 82 года), ставит перед протодиаконами простейшую музыкальную задачу: произнести текст многолетия Святейшему патриарху Пимену на одной октаве, от До малой октавы, до До первой октавы. Это не петь оперную партию, как пели те четыре протодиакона, о которых мы говорили. В итоге А.В.Рыбнов бракует всех трех протодиаконов и ставит провозглашать многолетие солиста ГАБТа, засл.артиста РСФСР Морозова (центральный бас). Такова реальность. С тех пор прошло уже 26 лет, а ситуация отнюдь не улучшается. Все это называется спуститься ниже плинтуса.