Автор рецензируемой книги сразу же обещает читателю, что многие моменты истории мирового спорта и, соответственно, мировой истории, предстанут перед ним впервые или в совершенно новом контексте. Такое обещание показалось бы смелым даже в устах маститого ниспровергателя ветхих мифов, а Алексей Кыласов, прямо скажем, пока не принадлежит к сомну маститых, хотя его имя известно среди тех, кого действительно интересуют проблемы национального спорта. Кроме того, олимпийская идея мало напоминает ветхий миф. Напротив, она давно материализовалась, вошла в сознание и подсознание миллионов и даже миллиардов (!) людей, как бы соединив континенты в один планетарный стадион, где демонстрируют свои природные таланты представители всех рас и народов. А древний миф стал дополнительным украшением этого грандиозного единения.
В книге детально повествуется о том, как и какими методами распространялось это фантасмагорическое, не имевшее исторических аналогов влияние горстки деловых и далеко не глупых людей на умы и души землян, с одной стороны, превращая их в единое, глобальное болящее тело (коллективную плоть Мирового Болельщика), а с другой стороны, разделяя человечество по национальным квартирам, пробуждая и многомерно усиливая этнонационалистические чувства почти в каждой из человеческих особей. Таким образом, сливая миллиарды душ в едином порыве, но разделяя их на враждующие, конкурирующие орды, олимпизм стал одной из главных сил тотальной, сквозной и - главное - совершенно добровольной глобализации. Против этой воистину красивой и величественной коллективной силы, вобравшей в себя все краски мира, редко выступают даже заядлые атиглобалисты.
Да, Олимпизм - глобализация с человеческим лицом. Этому феномену автор книги уделяет должное внимание, говоря о том, что скрыто за привлекательной внешностью и, в частности, о гомогенизации - «явлении, которое предполагает унификацию поведения людей в ущерб разнообразию народных культур», о так называемой «идеология одинаковости или того же самого». По его мнению, с которым трудно спорить, эта тенденция противостоит сбережению и развитию национальных видов спорта как неотъемлемой составной части всемирного культурного наследия.
Олимпизм позиционирует себя как движение-миротворец, сглаживающее острые углы в международных отношениях в период жестокого военного передела планетарных стратегических ресурсов: война в Ираке, нарастающее давление на Иран смотрятся как издержки на общем и светлом пути в царство красоты, молодости, большого спорта. Чем не новее царство равных возможностей? И что из того, что в этом мире равных Олимпизм опирается исключительно на «избранных», «обслуживая амбиции исключительно сильных государств», давая странам третьего мира «подачки по программе Олимпийской солидарности»? Все равно, дело надполитического единения стоит свеч. Об этом свидетельствовал тот факт, что до недавнего времени никто не рисковал в дни соревнований развязать вооруженный конфликт или войну. Исключение из правил и позор западного мира - коллективная поддержка со стороны «гарантов» демократии невменяемого «кавказского плейбоя», публично плюнувшего на олимпийский огонь, предавшего интересы собственного народа и отказавшему в праве на жизнь представителям других народов в угоду своему покровителю. Этот мелкий политик в одночасье потушил олимпийский огонь. Сквозь мрак, наступивший в горящих городах и селах Южной Осетии, тысячи людей, потерявших и кров, и близких, воочию увидели подлинную цену и суть мирового и якобы надполитического единства. А миллионы других - сытых и просвещенных, отгороженных стеной молчания, не заметили и не пожелали заметить геноцида, продолжая ликовать и поражаясь достижениям мирового разума. Как у Луны, спутницы Земли, у Олимпизма, спутника глобализации, есть сторона, вечно находящаяся в тени. Назову только три обстоятельства, которые напоминают об этой стороне движения.
Во-первых, вспомним заповедь: «не сотвори себе кумира». Надо ли объяснять, что всякий кумир - зло по определению? Это зло скрыто в природе профессионального спорта, о чем лучше других знают сами герои-олимпийцы (заметим - воистину герои нашего времени). Во вторых, Олипизм - это такой же большой бизнес, как и сама мировая политика. А большой бизнес - большой искус, самое привлекательное поле для коррупции и проявлений «атигражданства», как иногда называют международную организованную преступность. Об этом прямо говорится в книге, собравшей многочисленные факты о подводной части «олимпийского движения-айсберга». Ванкувер сделал многие скрытые механизмы манипулирования олимпизмом очевидными. В-третьих, оглянемся по сторонам, оторвавшись на время от «ящиков» и «панелей», соединяющих нас с олимпийским огнем - поджигателем сердец. Всемирная спортивно-националистическая игровая вакханалия проходит циклично, как ураган, на фоне реального уничтожения, целенаправленного стирания всего живого многообразия мира - и природного (регионального биоразнообразия), и этнокультурного, языкового многообразия мира.
Первая потеря - плата за хищническое отношение к среде обитания (в действительности - среде временного пребывания ныне живущих поколений), а вторая - условие так называемой торговой глобализации, врагом которой являются любые границы - суверенных государств, национальных культур, языков. Но если об экологической катастрофе говорят, кричат с утра до вечера почти все СМИ (последний пример - недавний саммит в Нью-Йорке, прошедший в рамках очередной Генеральной ассамблеи ООН, и саммит в Копенгагене), то о гибели народов - полный молчок. Мало кому известно, что даже по самым оптимистическим прогнозам в течение жизни двух-трех поколений с лица планеты исчезнет свыше 60% языков, а, следовательно, целых народов и этнических групп (по пессимистическим прогнозам - свыше 90%). Но и тех, кому эти прогнозы известны, не особо беспокоит такое знание: и так проблем невпроворот - личных и семейных, местных и общенациональных (кризис на дворе), а также глобальных: кто кого?
Под вопли эмоционально-национально заряженных, наэлектризованных миллионов людей, рисующих на лицах символы своих государств и заворожено следящих за подвигами профессиональных спортсменов-олимпийцев, ускоренное вымирание малочисленных этносов и исход великих наций, в том числе европейских, проходят незаметно, рутинно, почти безболезненно. Вместе с народами канут в Лету и все подлинно национальные сферы культурной жизни, виды искусства, спорта. Хороши националисты олимпийского разлива, меньше всего озабоченные судьбами наций...
Именно на этом фоне олимпизм в ХХ веке стал, по сути, одним из транснациональных институтов, превосходящих по своему политическому весу многие транснациональные кампании - подлинных акторов современной геополитики. Да и те же кампании не против подвинуться: дело-то общее. Олимпийское движение находится на пике подъема: оно запросто навязывает свои правила игры политическому Олимпу мира - лидерам многих великих государств, которые даже сегодня, в условиях стратегической нестабильности и глобального финансового кризиса, готовы приносить в жертву рукотворному кумиру фантастические ресурсы - и финансовые, и природные, и людские.
Чтобы подтвердить этот вывод, достаточно хотя бы бегло просмотреть новостные сводки в нашей стране. Даже в наиболее трудные моменты ее сползания в пучину кризиса, когда обездвиживались немногие сохранившиеся градообразующие производства, оставляя без средств существования жителей целых регионов, СМИ постоянно акцентировали внимание вовсе не на социально-экономической ситуации в стране, не о стратегиях поддержки наиболее пострадавших российских земель. В этот период, как и во все последние годы, в поле зрения находились по преимуществу большие и малые катастрофы в разных концах света и детальное описание деяний расплодившихся насильников-педофилов (о них СМИ регулярно вспоминают в дни полнолуния, видимо, для того, чтобы не иссякал новостной источник). В этой же информационной похлебке всегда присутствовал и главный ингредиент - сага о масштабной подготовке к нашей Олимпиаде, которая должна удивить и потрясти мир, погрязший в кризисе, не меньше, чем китайское чудо-Олимпиада. В принципе, никто не против - почему и не потрясти? Смущает лишь одно размышление: к нашей бы Олимпиаде приложить совсем немногое - китайский экономический подъем, модернизацию, экспансию на мировых рынках наукоемкой продукции...
Но не будем о грустном. Не пересказывая содержание книги, скажем, что, несмотря на несопоставимость величин (молодой, почти безоружный исследователь и Голиаф), вызов, брошенный автором, не останется незамеченным. Это именно тот случай, когда смелость города берет. В данном случае речь идет больше, чем о городе - о возвышающейся над земными царствами неприступной крепости под громким названием «Олимпийское движение». Впрочем, автор вовсе не выступает против самого движения, он просто рассуждает о реальной цене побед, о состоянии национальных видов спорта, о подковерной борьбе политиков от спорта и спортсменов от политики. При этом, готовясь к противостоянию с Голиафом, он вооружился страшным для голиафов всех мастей оружием - обычным любопытством, задав адептам Олимпийского движения простой вопрос: куда оно направлено? Этот совершенно невинный, на первый взгляд, и вполне корректный вопрос ставит адептов в тупик, особенно если его дополнить другими вопросами: кем направлено и почему, были ли альтернативные варианты при выборе общего пути?
Ответы на эти и многие другие вопросы должна, призвана дать Россия. Каждый из ее граждан - и великоросс, и украинец, и белорус, и ненец, и калмык - хотел бы с чистым сердцем сказать: это наша, моя Олимпиада, после которой в стране не угаснет интерес к самобытности ее народов. «Сколько принял, столько и оставил» - так сказал о народах России один из ее правителей, имея в виду не земли (их-то он приумножил), и не богатства (их-то он прикопил), а национальные языки и народы, для которых Россия - Отечество, а русский язык - язык общения и Знания.
Валерий Николаевич Расторгуев, политолог, доктор философских наук, профессор Московского государственного университета