Русская провинция как Ноев ковчег

Детально и подробно говорить об альтернативе нынешнему потребительскому обществу затруднительно, так как народный идеал будущего жизнеустройства ещё только формируется. Однако можно попытаться охарактеризовать одну из главных черт этого жизнеустройства, без которой невозможно хоть сколько-нибудь продолжительное существование России и мира в целом.

Очевидно, что в обществе будущего должно установиться новое равновесие между городом и селом. Существующая модель, когда большая часть населения живет в больших городах, нежизнеспособна. Современный мегаполис, задающий ритм и образ жизни для всего населения, в том числе живущего в малых городах и сёлах, ведет к всеобщей деградации. Опыт последних десятилетий показывает, что мегаполис в демографическом отношении в буквальном смысле бесплоден, он не воспроизводит население, не даёт новой жизни.

Современный мегаполис нежизнеспособен и с экономической точки зрения. Он производит и потребляет массу ненужных и - очень часто - вредных услуг и товаров, не задумываясь о последствиях. Это экономика лишних вещей, сверхкомфорта и сверхпотребления, экономика «одноразовой» цивилизации. Более того, экономика мегаполисов, которая определяет экономическую жизнь Запада в целом, абсолютно нерентабельна и неэффективна, доказательством чего служат громадные долги всех стран, входящих в пресловутый «золотой миллиард». Это экономика банкротов, живущих в долг, жадных, безумных эгоистов, проедающих будущее своих потомков. А управляющие западной экономикой топ-менеджеры, чью деятельность нам ставят в пример, профнепригодны, так как вся их «креативная» работа заключается только в том, что они из года в год увеличивают алчность потребителей, забрасывая в их пасть всё новые товары и услуги.

Кроме того, мегаполис представляет перманентную опасность для нормального функционирования государства. Современные города создают идеальную среду для формирования человека с психологией самовлюбленного иждивенца и эгоиста, начисто оторванного от национальной почвы, лишённого сопричастности с родной историей и природой, чьи устремления полностью совпадают с устремлениями «гражданского общества» древнего Рима, требовавшего «хлеба и зрелищ». В мегаполисе народ превращается в толпу, то  есть в самое низшее состояние человека. Громадная масса людей, в основе своей космополитическая и падкая на популистские обещания сладкой жизни «как за границей», становится лёгкой добычей для внешнего манипулирования. Другими словами, мегаполис создаёт оптимальные условия для так называемых «цветных революций». Всё это чрезвычайно ослабляет государственную власть, делает её заложницей сиюминутных, эгоистических требований толпы.

Действуя как самодовлеющая неуправляемая сила, развиваясь по собственным законам, которые не считаются с человеческими возможностями и потребностями, мегаполис ведёт сугубо паразитический образ жизни: высасывает из провинции людские и природные ресурсы, а взамен оставляет искалеченные души и изуродованную, отравленную природу. С каждым годом увеличивается армия неудачников (лузеров), не нашедших сил выдержать страшное давление бесчеловечной в своей основе техноцивилизации. Так город-сад, воспетый Маяковским, постепенно превратился в город-ад, город жизни - в город смерти. Нынешние мегаполисы правильнее было бы называть некрополисами (любопытно, что на Западе появляется всё больше игр и фильмов, в которых изображается уничтожение/вырождение городов или их посмертная жизнь с участием иных существ: монстров, вампиров, инопланетян).

Продолжающаяся во всём мире политика переселения сельских жителей в новые города-миллионники (которая особенно активно проводится в Китае, Индии, странах Латинской Америки) крайне недальновидная, так как она приводит к деградации и государства, и общества. Такая политика выгодна только власти ТНК, для которых мегаполис - это идеальный рынок сбыта для своих - большей частью ненужных - товаров и услуг.

Особенно уродливо развиваются столицы, чья площадь может достигать несколько тысяч (!) квадратных километров (то есть площадь небольшой страны), а население - больше 10 миллионов человек. К сожалению, Россия в этом отношении отличается не в лучшую сторону: так называемая «Большая Москва», окончательно выплеснувшаяся за МКАД, занимает 6-е место в рейтинге крупнейших городов мира по площади (2510 кв. км; чуть меньше территории Люксембурга) и примерно 10-е место по численности населения (12,2 млн. чел.). ВXX веке Москва, как чёрная дыра, засасывала деревни Подмосковья и соседних областей, нынешняя «Большая Москва» уже начнёт пожирать города.

Если человечество собирается продолжить своё пребывание на Земле, оно должно строить свою политику, исходя из аксиомы, что село - единственный возобновляемый источник здоровых народных сил (примечательно, что даже такой убеждённый «антифеодалист», как К. Маркс считал деревню «резервным фондом для возрождения жизненной силы нации»). Рассредоточение населения, развитие сёл и малых городов является приоритетной задачей для любого государства в ближайшие десятилетия.

Глядя на современную - фактически исчезнувшую - российскую деревню, трудно питать надежду на её возрождение. Но есть нечто, побуждающее не падать духом и не опускать руки. По словам священника Виктора Салтыкова, живущего в глухом селе Ивановской области, русская деревня сегодня являет собой своеобразные мощи, которые способны творить чудеса. Этот проникновенный, трагически-прекрасный образ перекликается с размышлениями Михаила Меньшикова, высказанными ещё в 1899 году, в небольшой, но чрезвычайно глубокой статье «Кончина века»: «Мне кажется, спасительный переворот, если суждено нам пережить его, произойдет - как всегда - таинственно и незримо, в глубине душ, подобно зреющему плоду<...>Богатый, пышный, роскошный, кровожадный, исступленный мир может вдруг потерять свою прелесть, и снова людей живого духа потянет вон из городов, вон из толпы, к вечной тишине природы, к уединению, к свободе. Тогда среди развалин деревень, среди заглохших полей снова раздадутся счастливые молитвы вновь обретенному Отцу миров<...>Иного спасительного пути я не вижу».

В самом деле, нельзя не ощущать, как сегодня «таинственно и незримо» зреет в народной глубине «спасительный переворот», приготовляющий добровольное возвращение в провинцию. Важно, чтобы это долгожданное возвращение людей на свою малую родину всячески - и материально, и идеологически - поддерживалось государством, так как понятно, что самостоятельно справиться с деревенскими проблемами городской обыватель не сможет.

Впрочем, есть уже немало примеров, когда люди разных возрастов и профессий, не дожидаясь государственной помощи, переселяются из городов в сельскую местность. Самый известный и, пожалуй, самый символичный - Герман Стерлигов, который в 1990-е годы начинал как успешный и продвинутый бизнесмен (организовал первую в России товарную биржу), а в 2000-е вдруг бросил своё дело, бросил город и переехал с семьёй в дальнюю подмосковную деревню, чтобы заниматься там фермерским хозяйством. Можно не разделять некоторые радикально-консервативные  взгляды Стерлигова (которые являются прямой реакцией на радикализм современной либеральной идеологии), но общий вектор его нынешней деятельности, направленный на пропаганду сельского и экологического  образа жизни, заслуживает всяческого внимания и уважения.

Примечательно, что приезжие поселенцы создают в умирающих сёлах и деревнях новые очаги жизни, которые могут быть разными по форме. Приведу известные мне лично примеры таких «селообразующих» очагов. Это школа в селе Ивановском (Ярославская обл.), которой руководит Владимир Мартышин, это православный приход в селе Жарки (Ивановская обл.), где служит священник Виктор Салтыков, это крестьянское хозяйство пасечника Василия Коренькова в деревне Ключи (Рязанская обл.) и в этой же деревне охотничье хозяйство Ивана Пучкова, это сельхозкооператив в селе Галкинское (Свердловская обл.), возглавляемый Василием Мельниченко.

Конечно, все эти люди являются волевыми, сильными личностями или, как сказал бы Лев Гумилёв, пассионариями, и очень немногие среди городского населения способны без посторонней помощи решиться на подобный шаг. Но важно понимать, что в их судьбе воплотился ход истории, который в ближайшем будущем так или иначе коснётся всех.   

И последнее. Русская провинция, не имеющая себе равных по территории,по первозданности природы (даже несмотря на её варварское покорение и потребление в индустриальную и постиндустриальную эпохи), сама по себеявляется огромной ценностью для всего мира, ценностью, решительно перевешивающей все современные материальные ценности вместе взятые - нефть, газ, электроэнергию, нанотехнологии.Она всё ещё таит в себе священный дар самозарождения человеческого бытия.Русская деревня есть необъятный заповедник или, по словам священника Виктора Салтыкова, Ноев ковчег, где двери пока открыты для всех и где может найти приют и спасение душа современного человека.