Дубровник 19 века. https://ћирилица-скц.срб/16179-2/
На основе клерикально-правашской идеологии в период с 1918 по 1941 гг. осуществлялась политика денационализации и католицизации сербского населения в Дубровнике и Южном Приморье. В национальной и социальной сферах тогда проходило два процесса: поддержка и проведение католическим духовенством (особенно через газету франковцев «Prava crvena Hrvatska») хорватской национальной пропаганды и переселение римо-католиков (не сербов) на это пространство[1].
Римско-католический священник Бонифаций Перович, лидер Хорватского католического движения в Далмации, оставил красноречивое свидетельство о развитии хорватской Католической акции в югославянском государстве. Он отмечает, что спустя некоторое время после создания Королевства сербов, хорватов и словенцев он “смог открыто явить миру свою новую организацию учащихся-католиков”. Активистами этого общества, помимо собственно организатора являлись И.Богдан, Л.Перинич, И.Лендич, А.Маршич. Как считает сам Перович, по примеру его общества «можно составить себе суждение о том, как возникали и действовали остальные ученические общества», формирующие истинное католическое сознание молодежи «под наблюдением центра, Загреба»[2]. В своих мемуарах Перович считал необходимым отметить тот существенный факт, что в то время среди учащихся Дубровника, в частности, «в дубровницкой гимназии, тогда было всего лишь три или четыре ученика, открыто признающими себя хорватами. Так же обстояло дело и в других школах. Все остальные определяли себя как югославяне», что, по мнению автора, не означало их «безусловной приверженности именно к интегральному югославянству». “Ясно, что мои первые ученики в обществе были преимущественно югославянами, или, точнее, не хотели называться хорватами… Я, со своей стороны, не ставил вопроса о политической ориентации учеников. Но, организовывая в первую очередь учащихся-католиков, я не хотел привлекать в общество учащихся югославянской ориентации»[3].
Далее Перович пишет о том, что на заседаниях католических организаций” нельзя было избежать упоминания и ссылок на хорватство, например, «мы, хорваты», когда речь шла об исторических или культурно-религиозных вопросах. Однажды в конце заседания, на котором я в своей речи сказал «мы, хорваты», ко мне подошел один из студентов и попросил меня: «Падре, не говорите больше «мы, хорваты», потому, что мы-югославяне», на что я ему ответил: «Мирко, Югославия создана вчера, а мы, вспоминая наше прошлое, не можем обойти тот факт, что всегда были хорватами. Он это признал»[4].
Характерным проявлением мироощущения, общего практически для всего хорватского католического клира, стало болезненное восприятие Сербии как страны-победительницы в Первой мировой войне. Негативное отношение к сербскому народу обосновывалось целым рядом политических причин. Во-первых, католическое духовенство Хорватии опасалось крушения своих планов относительно католицизации и хорватизации Боснии и Герцеговины. Во-вторых, оно не могло смириться с мыслью о вычленении из сферы его интересов других территорий со смешанным сербскохорватским населением, которое идентифицировало себя либо как сербы, либо как югославяне (например, Далмация). В третьих, оно считало реальной угрозой, исходящей от Сербии (до крайности в действительности истощенной войной и находящейся в глубочайшем экономическом кризисе) об усилении ее влияния, и, соответственно, распространения православия, на хорватские земли. Перович заявлял о своем инстинктивном неприятии “антикатолического югославянства”.
Перович сообщает, что «по прошествии не очень долгого времени мои ученики отбросили свое романтическое югославянство… Уже на четвертый год существования нашего общества среди них больше не было югославян, это проявилось в стычках и небольших столкновениях в школах с “югосоколами” и остальными югославянами. Примерно через восемь лет, в тридцатые годы, за время диктатуры Александра, могу сказать, что хорватами стали не только члены моего общества, но, посредством нашей газеты, и все дубровницкие учащиеся, которые объединялись вокруг него и с нами участвовали в важных событиях, будь то торжество, процессия или культурное мероприятие… О.Сибе Будрович, доминиканец, рассказывал о своем присутствии на процессии по улицам Дубровника на Великую Пятницу, он был вместе с Н.Катичем, дубровницким адвокатом. Наблюдая за процессией, насчитывающей около 600 учеников со свечами в руках, Катич сказал Будровичу: «Боже правый, Сибе, что это? И мы когда-то в свое время были католиками, но такого чуда наш город никогда еще не видел, чтобы все студенты вышли со свечами на процессию». “Позднее писали, что падре Перович похорватил учащихся Дубровника, но в то время это была лишь частичная правда; и другие лица работали в этом направлении. Я лишь заставил их ощущать себя хорватами…»[5].
Методика работы хорватских католических ученических обществ определялась условиями и потребностями, существовавшими в тот период в целом хорватском обществе. В первую очередь следовало увеличить количество высокообразованных людей в среде крестьянства, прежде всего, среди молодежи. На селе стали проводиться еженедельные заседания, на которых обязано было присутствовать большинство его участников. Б.Перович так описывает проведение общественных мероприятий: «Моя ненавязчивая забота заключалась в том, чтобы заседания не превращались в перебранку, не были праздными, банальными и поверхностными, поэтому и я сам, и комитет общества всегда предварительно готовили еженедельное общественное собрание. Повестку дня составляли сами студенты и обсуждали ее.., они сами вели заседания (председатель) и составляли протокол (секретарь), сами заботились о проведении ежемесячного совместного причастия и сами же готовили свои выступления. Ежегодно общество голосованием при помощи бюллетеней избирало свой комитет, который проводил собственные еженедельные совещания, на которых обсуждались все вопросы, относящиеся к обществу и утверждалась повестка дня будущего собрания… Председатель являлся главной персоной в обществе. Он проводил заседания и дискуссии, представлял общество, ему же принадлежало право последнего слова по глобальным вопросам. Секретарь в основном вел протоколы, вызывал на собрания и совместные причастия, занимался внутренними техническими вопросами общества. Кассир – не без усилий – собирал ежемесячные членские взносы, размером в динар или полдинара, как было решено на главном съезде. Кроме этих должностных лиц существовали члены комитета и, наконец, контрольный комитет. Главный съезд проводился раз в году, в конце учебного года.., на нем подводились итоги проделанной работы…»[6].
Все съезды и собрания членов католических молодежных организаций проходили по тщательно разработанному плану: «после молитвы зачитывался протокол, после его принятия следовала речь духовника, затем один из членов общества делал главный доклад, за которым следовали дебаты, нередко с острой критикой докладчика.., доклад посвящался философским, культурным, социальным, духовным и литературным темам по выбору докладчика. Завершалось собрание обсуждением разных вопросов, которые предлагали по своему усмотрению все присутствующие, в том числе замечания, жалобы или предложения, связанные с деятельностью общества. В конце председатель объявлял повестку дня будущей встречи … Заканчивалось заседание молитвой…»[7].
Все эти «организационные мелочи», «мелкие и незначительные», служили, по определению Перовича, очень важной цели в деле воспитания молодого поколения “в истинно католическом духе”: «это была школа критической мысли, демократических отношений и свободной инициативы», на съездах и собраниях учащиеся «привыкали к организации и социальному сотрудничеству», обучались «технике проведения общественных дискуссий… и ведению протоколов, свободным высказываниям и организованным дебатам, умению писать и говорить и т.д., развивая, таким образом, свои скрытые способности, что так часто недоставало их сверстникам, не являющимися членами общества»[8].
Помимо обществ для мальчиков, существовали общества для девочек, которые делились на две группы по возрастному критерию (на старшую и младшую) и возглавлялись одним человеком – священником К.Цапурсо. Помимо католического общества для девочек, он руководил еще организацией женщин-католичек «Аница Бошкович». К.Цапурсо, по признанию Б.Перовича, был его «ценным советником», а руководимые им общества «занимались как специфичными вопросами женского воспитания, так и их подготовкой к общественной деятельности». В результате “упорной и добросовестной работы” ему удалось в “истинно католическом духе” воспитать «огромное количество» дубровницких учениц, в том числе, таких будущих активисток католического движения, как Д.Берош, А. Свиларич, сестры Перинич, Барбар и Брацанович. Высшая церковная иерархия, по свидетельству Перовича, с одобрением и поддержкой относилась к молодежным католическим движениям. Например, епископ Й.Марчелич, с первых шагов наблюдавший становление организации под руководством Перовича. В остальных хорватских городах и селах католические организации возникали в школах и училищах «по личной инициативе и доброй воле отдельных служителей церкви».
В итоге Перович отмечает, что уже в первые послевоенные годы, когда он сам проживал в Дубровнике, католические учащиеся этого города «похорватили всех дубровницких учеников, и все вместе они и превратились в дубровницкую молодежь. “Все наши ученические семинары и конгрессы вплоть до 1926-1927 гг. были общими, мы выступали как единый организм, слушали одних и тех же лекторов, в основном сеньоров, участвовали в одних и тех же дискуссиях, воодушевлялись общими целями и идеалами, вместе пели и прославляли хорватский народ… Наш ученический союз после войны верил в возможность близкого сотрудничества всех учащихся-католиков Хорватии, Словении и Сербии…”[9]. “С этой целью была создана организация Югославянский ученический союз», в состав которого вошли соответствующие ученические союзы: хорватский, словенский и сербский под своими национальными названиями. При этом Союз являлся членом Pax romane (Международной конфедерации католических учащихся), но она вошла в состав Конфедерации в 1921 г. не как Югославянский ученический союз, а как Хорватский союз учащихся.
В итоге развития католического движения процесс вытеснения сербского населения, начавшийся в Дубровнике и Южной Адриатике в конце XIX – начале ХХ вв. и завершившийся в 30-40-е гг. ХХ в. в результате «работы» римско-католических движений и организаций, а также коммунистического способа решения национального вопроса, сербское национальное сознание осталось лишь на о-вах Адриатического моря Млет, Корчул, Ластово и Вис[10].
[1] Жутић Н. Римокатоличка црква и хрватство од илирске идеје до великохрватске реализације 1453–1941. Београд: Институт за савремену историју, 1997. С. 189.
[2] Perоvić B. Hrvatski katolički pokret. Moje uspomene. Roma: Ziral. 1976. S. 68.
[3] Ibid. S. 69-70.
[4] Ibid. S. 71.
[5] Ibid. S. 72-76.
[6] Ibid. S. 77-78.
[7] Ibidem.
[8] Ibid. S. 90.
[9] Ibidem.
[10] Жутић Н. Указ. Соч. С. 190.
