Источник: Сhronicles Мagazine (США)
Люди держат плакаты, слушая оратора перед зданием мэрии в центре Канзас-Сити, штат Миссури, 5 июня 2020 года во время митинга в знак протеста против смерти Джорджа Флойда. (Чарли Ридель / Associated Press)
The Anti-white Totalitarians
Тоталитарный импульс сегодняшних антибелых расистов отражается в их стремлении к “революции нигилизма”.
В остроумном, образованном ответе в ноябрьском номере "Хроник" за 1997 год как белым, так и чёрным националистам тогдашний редактор Томас Флеминг провел различие между расовой и национальной лояльностью:
Величайшая ошибка, совершаемая как чёрными, так и белыми националистами, ошибка, которая обеспечивает их провал, заключается в смешении категорий расы и нации. Раса - это более или менее подвид, набор генетически детерминированных характеристик. Хотя может быть правдой, что на планете не существует чистых рас, основные типы и подтипы всё ещё различимы. С другой стороны, нация определяется языком, культурой и общим опытом. Человек будет сражаться и умрёт за нацию, “за прах своих отцов и храмы своих богов”, но ради расы максимум, что он сделает, это подпишется на новостную рассылку, которая поможет ему меньше чувствовать себя неудачником.
Флеминг подчёркивает в этом отрывке искусственную природу белого национализма. Движение, которое никуда не ведёт, белый национализм, похоже, является провалом в пиаре, который, как много лет назад заметил Дэвид Горовиц, возник как неуклюжий ответ на гораздо лучше финансируемое чёрное националистическое движение. Наше общество сейчас культурно и политически тонет в последнем, гораздо более токсичном движении. В какой бы степени расы ни воспринимались всерьёз, замечает Флеминг, это происходит как подвид национальной идентичности, привязанность, которая является органичной и исторической, а не создание изолированной политической секты. Люди готовы умирать за нацию предков, но не больше за расу, чем за валовой внутренний продукт.
Хотя белый и чёрный национализмы в США являются конструктами нашей позднесовременной, постхристианской культуры, они совершенно различаются с точки зрения своей относительной популярности. Белые националисты оказались на обочине и имеют примерно такое же влияние, как сторонники плоской земли или те, кто считает, что их похитили инопланетяне. Время от времени самоназванные белые националисты действительно оказываются виновниками актов насилия, но в этих случаях мы имеем дело с психопатами, а не с теоретиками или редакторами журналов. Всякий раз, когда они появляются, белые националисты становятся радостной мишенью левых организаций, а в последнее время и неоднократно - в пропаганде Демократической партии.
Однако к настоящему времени небрежное использование левыми фразы “белый национализм” обычно не означает ничего более существенного, чем тот факт, что отдельные лица или группы, подвергающиеся нападкам, выступают против нынешней повестки дня wake или, возможно, пожертвовали деньги Республиканской партии. Консервативные организации обычно выискивают тех, кто свидетельствует о симпатиях к белому расизму, и даже дискриминируют тех, кто был связан с белыми “экстремистами”.
Чёрный национализм, конечно, это (простите за каламбур!) лошадь другой масти. Те, кто прославляет черноту и, соответственно, унижает белую расу, могут рассчитывать на большие успехи в академических кругах, средствах массовой информации и политике. Эссе Джереми Карла в этом номере о войне против белизны изобилует примерами как возвеличивания черноты, так и деградации белых. Кажется, что белые люди исчезают как из телевизионной рекламы, так и из популярных развлечений - если только белый не изображается привязанным к чёрному, который наделяет более высоким статусом своего расово неполноценного товарища. Хотя можно представить себе некую гипотетическую форму чёрного национализма, которая не является антибелой, столкнуться с этой конструкцией примерно так же вероятно, как столкнуться с единорогом. Чёрный национализм направлен на дегуманизацию белых людей и принижение их достижений.
Любой ученый, который предполагает, пусть и косвенно, что белые в среднем обладают более высоким природным интеллектом, чем чернокожие, должен ожидать, что не сможет найти работу за пределами низкооплачиваемой чёрной работы; в то же время ученые и публицисты, призывающие к вымиранию белой расы, как это недавно сделал один профессор Питтсбургского университета, могут рассчитывать на блестящую академическую карьеру, даже если антибелый расист окажется белым. ПОЛИТИКИ, восхваляющие белизну, будут жестоко избиты средствами массовой информации; напротив, чернокожие с чёрным националистическим прошлым, такие как Барак Обама, Хаким Джеффрис и Рафаэль Уорнок, пользуются восторженным восхищением тех же средств массовой информации и образовательных учреждений. Леонард Джеффрис, горячо любимый дядя Хакима, был уважаемой и хорошо оплачиваемой фигурой в Городском университете Нью-Йорка на протяжении десятилетий. Там профессор Джеффрис получал астрономическую зарплату за изложение своей дурацкой теории о принадлежности белых к выгоревшей на солнце, кретинизированной расе.
Если чёрный и белый национализмы являются политическими объединяющими факторами, то только один из них добился успеха как общественное кредо. Что ещё более примечательно, это особое кредо с его дегуманизацией белых процветает в стране, где по-прежнему преобладает белое население, в которой чернокожие составляют не более 13 процентов населения. Ещё более странной ситуацию делает тот факт, что большинство американских чернокожих имеют по крайней мере немного кавказской крови и вряд ли обладают чистыми расовыми характеристиками, скажем, племен ашанти или ндебеле. Более того, “афроамериканцы” происходят не только от африканских чернокожих, но и от белых. Следовательно, их чёрный национализм направлен против тех, с кем американские чернокожие имеют культурные и даже биологические связи.
Позвольте мне отметить, что я никогда не рассматривал ни американский черный национализм, ни унижение белых в этой стране как преимущественно чёрную практику. Эти тенденции проистекают из войны, которая ведётся в основном среди белых, в которой чернокожие были привлечены одной стороной против другой. Это не означает, что к чернокожим, которые яростно выступают против белых или сжигают города дотла в ходе беспорядков, следует относиться как к “жертвам”. На самом деле они жертвы своей личной деструктивной натуры. Мы также не должны сочувствовать тем чернокожим, которые голосуют за то, чтобы финансируемые Соросом окружные прокуроры отменили законы о залоге и позволили преступлениям оставаться безнаказанными. Эти чернокожие избиратели пожинают плоды скандала, вызванного их инфантильным поведением и моделями голосования.
Но наши внутренние города не породили ядовитых антибелых идеологий, которые внедряются в сотрудников корпораций, управляемых белыми, и потребителей нашей популярной культуры. Авторы бестселлеров, нападающих на белую расу, жалующиеся на “хрупкость белых” или сожалеющие о выживании белых людей, часто оказываются белыми. Та же “белизна” была очевидна во время беспорядков Джорджа Флойда летом 2020 года, в то время как антибелые настроения белых также хорошо заметны в большинстве других “демонстраций”, посвященных белому расизму или преследованию чернокожих.
Хотя к белым в массовой культуре сейчас относятся почти с таким же презрением, с каким к евреям относились в произведениях искусства Третьего рейха, в отличие от немецких евреев 1930-х годов, белые американцы и, конечно, их более богатые представители сейчас финансируют войну против своей собственной расы. Действительно, возможно, невозможно проанализировать эту ситуацию, не придя к этому ошеломляющему выводу.
Хотя к белым в массовой культуре сейчас относятся почти с таким же презрением, с каким к евреям относились в произведениях искусства Третьего рейха, в отличие от немецких евреев 1930-х годов, белые американцы и, конечно, их более богатые представители сейчас финансируют войну против своей собственной расы.
Совершенно типичным представителем тех, кто извлек выгоду из индустрии расовой борьбы, в значительной степени развитой богатыми белыми, является Николь Ханна-Джонс, 48-летняя чернокожая представительница смешанной расы, автор “Проекта 1619”. Проект 1619 года, опубликованный в журнале New York Times, является нападением на Америку, поскольку она была основана для продвижения рабства чернокожих. Ханна-Джонс также читает полезные лекции, в которых она демонизирует белых как злонамеренных расовых угнетателей, используя яркие оскорбления, которые Гитлер приберегал для неарийцев.
Эта ярая ненавистница также является высокооплачиваемой “журналисткой” "Нью-Йорк Таймс", где она разглагольствует в печати против демонической белой расы как “кровожадной“ и ”хищной". Её прошлое, однако, может быть показательным. Ханна-Джонс выросла в (далеко не бедной) расово смешанной семье в Ватерлоо, штат Айова, где она пользовалась преимуществами заботливой чешской матери и католического образования. Лидеры общественного мнения вроде неё, а не чернокожие из городских кварталов, являются бенефициарами антибелой расистской индустрии, которая сейчас процветает в Соединенных Штатах.
Действительно ли белые, субсидирующие подобную деятельность, являются мазохистами и, подобно современным немцам, предаются Зюнденштольцу (“гордыне своими грехами”), то есть испытывают болезненную гордость от бесконечного признания своих грехов? В моей книге Мультикультурализм и политика вины я настоятельно предполагаю, что проявления социальной и расовой вины белыми являются транспозицией иудео-христианской идеи падшего состояния человека и необходимости духовного искупления. Но, возможно, я зашел слишком далеко, подчеркивая эту связь. В то время, когда я готовил свою книгу, на меня могла чрезмерно повлиять работа в либеральном протестантском учебном заведении. Там мои коллеги думали и действовали именно так, как описано в моей книге.
С тех пор меня поражает не социальная вина демонстративно настроенных против белых белых, а их злоба и воля к власти. Очевидно, что те, кто разжигает антибелую истерию и использует её для усиления своего контроля над чернокожими избирателями и демонстрантами, вряд ли разделяют образ жизни или условия жизни тех, на кого они влияют. Разделяют ли корпоративные капиталисты, профессора с обеспеченными кафедрами в учреждениях Лиги Плюща или медиамагнаты — все они пропагандируют антибелый расизм — бедность и насилие, которые они сами себе причиняют, со стороны тех, чью ненависть они разжигают?
Отождествление Педро Гонсалесом этих актеров с “контрреволюцией левых” попадает в самую точку. То, что мы наблюдаем, - это затяжная гражданская война, которая лишь изредка переходит в насилие, и она разворачивается между культурно радикальными элитами и тем, что осталось от белого сопротивления. И это белое сопротивление не является полностью белым, потому что его периодически дополняют союзники из небелого населения; точно так же, как антибелые белые зависят от чёрных наемников, которые исполняют их волю.
Можно предположить, что большинство белых избегают принимать чью-либо сторону и стараются вести свой образ жизни, оставаясь вне линии огня. Другие белые, особенно молодые студенты колледжей, перечисляют всё или большую часть списка антибелых претензий пробужденных левых. Они делают это либо потому, что идут по пути наименьшего сопротивления, либо потому, что хотят, чтобы их отождествляли с теми, кто осуществляет власть и пользуется социальной приемлемостью. Хотя эти молодые люди образуют критически важный избирательный блок для правящего класса, наряду с женщинами из пригорода, получившими высшее образование, они не вносят ничего важного в пробуждающееся левое мышление или демонологию. В лучшем случае они обеспечивают проснувшихся левых избирателями и демонстрантами.
Также может быть полезно рассматривать эту контрреволюцию левых, которая в США уже достигла средств массовой информации, образовательных учреждений и глубинного государства, как нечто происходящее во всем западном мире. Здесь мы говорим не только об антибелом расизме в США, но и о связанных с ним установках и фобиях, которые были вызваны и вознаграждены тем, что сейчас кажется нашей несменяемой западной элитой. Список жертв варьируется от места к месту. В Европе мусульмане, геи, феминистки и, до недавнего времени, евреи, которым, предположительно, угрожает фашизм, играли те же роли, что и чернокожие в Америке. Группы жертв в Европе, так же как и здесь, всё ещё борются за самое высокое место в этой виктимологической иерархии; и те, кто заправляет политическим и культурным шоу, искусны разыгрывать конкурирующих клиентов-жертв, чтобы увеличить свою собственную власть.
Конечная цель для и без того могущественных - сохранить контроль, маргинализировать и, при необходимости, нанести ущерб тем, кто бросает вызов их власти. Этот правящий класс также борется за искоренение самих основ человеческой цивилизации, которые зависят от установленной социальной лояльности, гендерных различий и чувства святости. Все подобные пережитки прошлого белых мужчин-христиан должны быть безжалостно стёрты, и любая группа, которая окажет помощь в этом проекте, может рассчитывать на особые услуги в качестве привилегированных жертв.
Правление пробужденной элиты требует этого Культурного лагеря по двум причинам. Во-первых, белые антибелые расисты хотят устранить убеждения и присутствие любой предшествующей элиты, чтобы навязать свой собственный взгляд на реальность и свои собственные моральные предпочтения. В этой акции наша элита ведет себя как коммунисты, нацисты и другие современные тоталитаристы, но делает это в более откровенно нигилистической манере. Ни один другой тоталитарист прошлого столетия, и уж точно не на Западе, не боролся против всех прежних человеческих условностей и обычаев так безжалостно, как нынешний проснувшийся правящий класс.
Во-вторых, члены этого правящего класса испытывают глубокое отвращение к тем, кого они заменяют и пытаются подчинить. Они борются не только за власть или личное продвижение, не больше, чем нацисты убивали евреев и поляков просто для того, чтобы поупражняться мускулами. Они особенно привлекательны для тех, кто чувствовал себя маргиналом при прежнем порядке, особенно для тех, кто несет с собой наследственные обиды на белых, христиан или “патриархат”. Хотя это руководство, которое одновременно обижено и стремится к власти, не является марксистским, бывшие коммунисты и сочувствующие коммунистам поддержали проект. В большинстве случаев их привлекала к этой задаче не марксистская экономика и не классический социализм, а возможность уничтожить ненавистное “реакционное” общество, которое сейчас подвергается нападкам. Те, кто чувствует себя социально незащищенным или был отвергнут буржуазно-христианским, преимущественно белым обществом, присоединились к этой революции нигилизма, замаскированной под крестовый поход за справедливость.
Пожалуйста, обратите внимание, что термин “революция нигилизма” происходит от немецкого консервативного мыслителя Германа Раушнинга, который ввёл его в обиход для характеристики нацистского правления. Этот термин применим к деятельности проснувшихся левых гегемонов в той же степени, что и к нацистскому преобразованию Германии в 1930-х годах. Хотя антибелый расизм играет решающую роль в нынешней политике культурного нигилизма, это лишь один аспект гораздо более масштабной войны против человеческой порядочности и стандартов цивилизованного общества.
