iStock/Getty Images
The Censorious American Right
Нил Шенви, евангелистский теолог и химик-теоретик, в последнее время указывает на Сэма Фрэнсиса и меня как на настоящих столпов так называемого «проснувшегося правого крыла». Вот что он говорит по этому поводу, цитируя то, что я написал дляLaw and Liberty в прошлом году: «Вот что сказал в прошлом году философ из числа новых правых Пол Готфрид: «Как и Сэм Фрэнсис, и многие европейские правые, я разделяю точку зрения Грамши о том, что правящий класс формирует сознание тех, над кем он доминирует». По мнению Шенви, те, кто справа делает такие заявления, на самом деле левые. Более того, поскольку мы с Сэмом якобы хвалим теоретиков Франкфуртской школы, мы тем самым предаём левые истоки нашего мышления.
Но с этим утверждением есть серьёзная проблема. Хотя Шенви, по-видимому, действительно эрудирован в своих областях знаний, он никогда не демонстрирует, что существует что-то под названием «проснувшиеся правые» или что мы с Сэмом Фрэнсисом являемся яркими примерами. Более общая критика анализа Шенви «пробуждения«Американском реформаторе», высказанная другим евангелистом Бенджамином Мабри, сводится к тому, что Шенви не может найти никого из правых, кто бы говорил о «социальной гегемонии» или критиковал идею американской глобальной империи, не называя их «пробуждёнными». Он автоматически связывает этих подозрительных людей с Франкфуртской школой и культурным марксизмом.
К сожалению, благоприятное отношение к итальянскому марксисту Антонио Грамши, которое Шенви приписывает нам, не имеет ничего общего с Франкфуртской школой. Грамши никогда не принадлежал к этой секте. Этот сардинский социальный критик левого толка развил своё понимание классового сознания отчасти в заключении у итальянского фашистского правительства, под стражей которого он умер в 1937 году, оставив после себя свои тюремные записи (Quaderni del Carcere). Хотя Грамши был одним из основателей Итальянской коммунистической партии, он предложил интерпретацию взглядов Маркса на классовую борьбу, которая мало что общего имеет с ортодоксальным марксизмом. Грамшианство лишь косвенно защищает материалистический взгляд Маркса на историю и общество; на самом деле оно связано с культурным сознанием и теми, кто его создаёт.
Мы с Сэмом оба, с некоторыми поправками, приняли точку зрения Грамши на «идеологическую гегемонию». Мы, как и Грамши, считаем, что те, кто находится у власти, формируют восприятие реальности другими людьми, хотя, в отличие от Грамши, мы считаем, что (преимущественно левый) управленческий класс и его союзники, а не капиталисты, владеющие производительными силами, сейчас контролируют нас. Более того, этот управленческий правящий класс определяет идеологическое убеждение тех, кем он управляет. Таким образом, на тех, кто хочет разорвать этот порочный круг, ложится ответственность за поощрение восстания против него, чем сейчас и занимаются правые популисты.
То, что консервативные представители истеблишмента до недавнего времени не могли понять масштабы этой идеологической ловушки, может свидетельствовать о том, как мало они думали нестандартно. Их недавние попытки указать на культурный и моральный контроль, который левые установили в нашем обществе, безусловно, заслуживают одобрения, хотя мы могли бы надеяться, что авторитетные консервативные знаменитости перестанут анахронично называть своих врагов «марксистами». Они столкнулись с эпидемией морального и культурного извращения, которую развязали управленческие и медийные элиты.
Позвольте мне обратить внимание на ещё одно недоразумение, допущенное Шенви. Те, кто придерживается правых или левых взглядов (до того, как вокисты окончательно испортили эту сторону), вполне могут чему-то научиться, читая тех, кто не разделяет их политические взгляды. На Маркса сильно повлияли критические оценки капитализма, которые в 1840-х годах высказывали британские тори и немецкие консерваторы примерно в то же время. И даже когда социальный историк Юджин Дженовезе называл себя марксистом, консервативные историки Юга с одобрением цитировали его работы о довоенном Юге. Почему самопровозглашённые правые должны цитировать только работы признанных «консервативных» авторов или тех, кого наш консервативный истеблишмент призывает нас читать?
Наконец, в оперативном термине Шенви «проснувшиеся правые» есть очевидное противоречие, на которое обратили внимание многие комментаторы. Использовать термин «проснувшиеся правые» — всё равно что называть кого-то «контрреволюционной феминисткой», «нацистом-филосемитом» или «христианским атеистом». Некоторые сочетания слов не работают, кроме как для шокирующего эффекта. Очевидно, что цель состоит в том, чтобы заклеймить представителей традиционных правых, которые цитируют левых авторов более раннего поколения, как представителей «проснувшихся правых». Таким образом, нежелательных интеллектуалов исключают из консервативного сообщества, считая их в некотором роде союзниками левых.
К настоящему времени уловка, с помощью которой тех, кто не согласен с правыми, называют замаскированными левыми, возможно, устарела. Это долгое время было излюбленным оружием консервативного истеблишмента, который стремится не допустить, чтобы палеоконсерваторы и другие представители традиционных правых присоединились к консервативному дискурсу. Называя этих чужаков «пробужденцами», представители истеблишмента надеются оправдать их дальнейшее исключение. Будем надеяться, что Шенви не это имеет в виду, когда называет нас «пробужденными правыми»!
