***
Процедура обмена моих заветных долларов на динары прошла успешно, хотя и добавила «нервяка» в наше и без того неспокойное состояние. Был риск напороться на «кидал», на «ломщиков», могли нарваться на обыкновенных грабителей. Слава Богу, всё обошлось! Деньги меняли (как и советовали встреченные ночью у вокзала сербы) у таксистов. Меняли не все сразу, а в три приёма, по одной стодолларовой купюре. Как могли, страховались: если кинут, то хотя бы не на всю сумму, а на треть. Обидно было после стольких мытарств оказаться в нелепой ситуации, когда денег бы просто «не хватило». Не представляю, что бы мы делали, если бы при обмене нам подсунули «куклу», если бы «заломали» часть динаровой суммы, если бы…
Конечно, жизнь человеческая не терпит сослагательного наклонения… Конечно, тяжело моделировать развитие и без того фантастической ситуации, но… Выбор был бы тогда невелик: или садиться с протянутой рукой и с плакатом «подайте русским братьям» в центре югославской столицы, или, дождавшись сумерек, «выходить на большую дорогу». При этом, ни первый, ни второй вариант вовсе не гарантировали обретения вожделенной суммы. И уж тем более, с учётом самого свежего опыта, никакого смысла не было стучаться в железную калитку российского посольства в Белграде!
***
При обмене остервенело торговались за каждый динар.
В итоге стали обладателями суммы, которой хватило не только на два билета на поезд «Белград – Москва», но и на литровую бутылку ракии, очередную буханку уже знакомого «не совсем чёрного, но уж точно не белого» хлеба и кусочек копчёного сала размером чуть больше спичечного коробка.
Этот кусочек, прежде чем спрятать в сумку, мы по очереди внимательно рассматривали, шумно нюхали и не могли нанюхаться. Восхитительный аромат! И чувство голода, пусть не очень заявлявшее о себе, но всё равно угрюмо набиравшее всё это время внутри нас неумолимую зловещую силу, здесь вовсе исчезло. И мастерство югославских мясников, при всём к ним уважении, здесь вовсе ни при чём. Просто у этого кусочка сербского национального продукта был запах нашего скорого возвращения домой.
Восхитительный, повторяю, аромат!
***
Между моментом приобретения долгожданных билетов и временем отправления поезда «Белград – Москва» четыре часа. Тратим их на то же самое, чем занимались до этого более трёх суток: ходим по югославской столице, смотрим, запоминаем, прислушиваемся к разговорам. Только, понятно, не фотографируем. Аппаратуру Артём уложил на самое дно сумки, забросал вещами. Бережёного – Бог бережёт!
Выпало быть свидетелями очередного налёта. Всё – по уже знакомому сценарию: сначала гнусный вой сирены воздушной тревоги, потом гул невидимых самолётов, затем столб чёрного дыма, только потом – грохот взрыва. Обращаем внимание, что белградцы мужественно переносят всё это.
Ничего, даже похожего на смятение, панику, страх. Достойное поведение жителей великого города!
Кажется, в югославской столице стали больше митинговать. Судя по плакатам и выступлениям ораторов, ругают НАТО и США. Здорово достаётся и братьям-славянам, предавшим сербов в нынешней беде. Кажется, вполне поделом. Насколько можно понять по обрывкам информации, что витает в пространстве, нас окружающем, та же Болгария предоставила силам НАТО территорию и воздушное пространство; на территории Македонии (между прочим, совсем недавно она входила в состав «большой» Федеративной Югославии) или готовы разместиться или уже разместились сухопутные силы всё того же кровожадного Североатлантического блока.
Что касается предательства, то сербам к этому не привыкать. История только последнего столетия полна примеров, как славянские, якобы братские государства вероломно нарушали былые договорённости, а то и откровенно выступали на стороне вражеских коалиций.
Кажется, предательство на государственном уровне часто дополняется предательством в плане общечеловеческом.
Вспоминаю в связи с этим состав добровольческого отряда, в котором я воевал шесть лет назад в окрестностях сербского города Вышеграда. Этот отряд по составу своему был полностью русским. Один белорус и два хохла с учётом особенностей их биографий даже не были исключениями. Имею представление и о прочих добровольческих формированиях, сражавшихся на территории прежней Югославии за права и свободу сербов. Слышал, были в их рядах один поляк, один болгарин, опять же пара украинцев и столько же белорусов.
Совсем не густо! Очень показательно в разговоре на цветистую и насквозь лживую тему о славянском братстве. Между тем, оказываясь сейчас среди сербов, обсуждающих нынешнюю ситуацию, мы совсем не спешим напрашиваться в собеседники, тем более вспоминать, что мы – русские журналисты. Это потому, что нам нечего ответить на уже знакомые до боли вопросы про ракетный комплекс С-300, про то, почему Россия не помогает сербам, почему Америка Ельцину сейчас дороже, чем Югославия.
Остаётся помалкивать и, закусив губу, надеяться, что нынешний порядок вещей в России – временный, что теперешняя власть – не навсегда. Я и помалкиваю, только в голове не укладывается, почему я, русский человек, должен сейчас скрывать свою национальность, своё гражданство. И где?
В Сербии – оплоте славянского мира Южной Европы, главной, если не единственной союзнице России. Неужели эта трижды неестественная ситуация – свидетельство безграничного всесилия Мирового порядка? Неужели наши правители, что держат далеко не всегда трезвой рукой штурвал государственной власти (Написано в 1999 году. – Б.З.), так далеки от понимания сути русской национальной геополитики, истинных целей русских национальных интересов?
А вдруг случится так, что эти вопросы останутся навсегда риторическими?
***
Нельзя не обратить внимания на то, что у нынешнего белградского протеста сильное… музыкальное сопровождение.
Митинги, манифестации, просто собрания возмущённых жителей югославской столицы чередуются с концертами живой музыки или трансляцией звукозаписей. Музыка – чаще всего рок, иногда эстрада, иногда что-то народное. Часто на улицах и площадях Белграда звучит сейчас песня «Тамо далеко».
Очень похоже, что это – то, что сейчас сербов объединяет и вдохновляет. Если это так, стоит ещё раз послушать эту песню. Мелодия – щемящая, грустная, очень мягкая и почти застенчивая. Под стать форме и содержание про родное село, далёкую Сербию. Опять грусть и лирика, лирика и грусть.
Красиво, трогательно, и всё очень… женственно. Совсем ничего, даже чуть-чуть общего с нашей «Священной войной».
Не буду делать никаких выводов. Разве что в очередной раз вспомню, что есть песни, ведущие в атаку, помогающие побеждать, и есть песни-утешители, помогающие зализывать раны.
Ну, и по поводу рока… Странно, что славянская страна, воюющая ныне с Мировым порядком, в качестве знамени выбирает музыку, рождённую в тёмных недрах этого самого порядка и являющуюся, по сути, оружием этого порядка.
Короче, скажите, какие песни вы поёте, и я скажу, что вас ждёт. Очень хотелось бы в очередной раз ошибаться.
***
Наше возвращение домой имеет уже самую реальную перспективу. Можно даже посчитать часы, что отделяют нас от того момента, как мы ступим на московскую землю.
Удивительно, а, возможно, и вполне естественно, но я не очень представляю, какими материалами буду отчитываться за эту командировку. Верно, есть эксклюзивная информация, есть личные впечатления, есть собственные выводы. Кажется, налицо вполне конкурентный журналистский продукт. Но… этот продукт (особенно мои впечатления и выводы, за которыми я, русский патриот, совсем недавно воевавший за сербов) совершенно не соответствует либерально-демократическому формату «Независимой газеты», которая посылала меня в эту командировку.
Что делать? Подстраиваться в оценках нынешней югославской ситуации под концепцию «родного издания», ломать себя «через колено», «ваять» что-то по либеральным шаблонам? Исключено. И не по причине наличия высоких идеалов, а по банальной причине, что у меня просто есть глаза, которыми я что-то видел, есть голова, с помощью которой я что-то понял. Не писать вообще ничего? Тогда отчёт о командировке просто не будет принят. Искать компромиссный вариант, отписаться материалами, за которые будет не стыдно, и которые всё-таки удастся втиснуть в рамки «Независимой газеты»? Как-то не очень я это пока представляю. Уповаю на авось, очень надеюсь на понимание и журналистское чутьё главного редактора Виталия Третьякова. Хотя, прежде чем мучиться этими вопросами, надо решить элементарный вопрос: «вытащить» из шефа триста долларов, компенсировать трату своих собственных денег, которые очень кстати оказались при мне в этой командировке.
***
Кажется, сейчас не до глубоких раздумий на масштабные геополитические темы. Но так только кажется. Сознание порою живёт уж совсем самостоятельно от бытия. Возможно, особому алгоритму работы этого сознания способствовали нервные перегрузки в ходе недавних приключений. Возможно, аукнулся здесь и полуголодный наш паёк в последние дни. Как тут не вспомнить древнюю истину о том, что лишения и пост способствуют духовной практике, всяким прозрениям, просто очищению сознания от всего лишнего. Вот сейчас в этом сознании, совершенно независимо от моего желания, маячат и кувыркаются очень разные картинки и сюжеты, объединённые одной темой. Эта тема: Славянский Мир, Славянское Братство. Декорации соответствующие: кварталы, церкви, скверы, памятники югославской столицы, когда-то столицы, буквально на моих глазах канувшей в лету, могучей державы Южных Славян. Всё-таки, внушительный, поистине державный, просто очень красивый город. Только мысли сейчас на фоне всех этих монументальных красот приходят совсем не величественные. И выводы напрашиваются, для русского патриота, мрачные, почти крамольные.
Сколько бумаги и драгоценного эфира изводилось и изводится на темы Славянского Братства и Славянского Мира.
Монографии, речи, тосты. А на деле? Задумала Мировая Закулиса уничтожить Державу Южных Славян, заодно и отработать в миниатюре уготованный для России сценарий, и… не стало Югославии. При этом сербов, которые были хребтом и сердцем государства, унизили, заклеймили как дикарей и агрессоров. Опять, уже в который раз, ребром встаёт вопрос: какие славянские государства пришли на помощь?
Ни соседняя Болгария, ни, недавно образовавшиеся после распада СССР, Белоруссия и Украина, ни государство, гражданином которого я являюсь. Увы, все, считающиеся славянскими государствами, отделались общим трёпом пустых деклараций, просто отмолчались, а то и подобострастно выполняли установки и поручения той же Мировой Закулисы: участвовали в блокаде, душили санкциями и т. д.
Конечно, можно сказать, что ныне во главе всех без исключения славянских государств стоят ставленники той же Мировой Закулисы, оголтелые приверженцы либерально-демократических взглядов. Однако, кроме представителей власти, высших чиновных эшелонов, есть ещё и народ, простые люди, вроде как призванные вековой историей и национальным инстинктом чувствовать и ценить Славянскую Идею, и в трудный час подниматься на её защиту.
Возможно, Идею многие и понимали, вот только на её защиту, по сути, никто и не встал. Добровольцы, в числе которых шесть лет назад и я лично, защищали сербский Вышеград от мусульманских головорезов, не в счёт. Потому что в пропорции к общей численности населения их число – ничтожно.
Кстати, применительно к югославской ситуации добровольцы были явлением исключительно русским. Представителей других славянских народов в их рядах я не встречал. Выходит, и Славянское Братство, и Славянская Солидарность, и Славянский Мир – всего лишь красивые ласкающие душу, но не имеющие ничего общего с реальностью, мифы.
Подобные горькие выводы я делал ещё шесть лет назад.
На фоне красивых боснийских гор с «калашниковым» в руках. Ещё надеялся, что сгущаю краски, спешу с выводами. Зря надеялся! Те же мысли приходят в голову и сейчас, когда в руках моих замызганный в косовских приключениях блокнот.
Уже на фоне шикарных белградских зданий и монументов.
Похоже, впечатления от этой косовско-белградской эпопеи эти выводы только укрепили. Мало того, что Славянский Мир никак не отреагировал на разрушение большой Югославии и унижение сербов в начале 1990-х, так и теперь этот Мир в упор не видит наглой агрессии той же Мировой Закулисы на то, что ныне осталось от прежней Югославии. Больше того, многие, вроде как «братские», государства, по сути, участвуют в этой агрессии: предоставляют базы на своей территории для дозаправки самолётов, бомбящих Белград и т. д.
Впрочем, от кого могла ждать сострадания и жертвенной помощи нынешняя Югославия? На чью помощь могли рассчитывать попавшие в полосу бед и невзгод сербы? На болгар? На хорватов? На поляков? На чехов? Можно перебирать ещё множество народов и всякий раз сокрушенно мотать головой. Одни после принятия католичества просто стали откровенно забывать о славянских корнях, другие попросту купились корзиной ярких, но непереваримых либеральных ценностей, третьи возомнили, что у них какой-то «свой путь», при котором помнить и чувствовать прошлое совсем не обязательно.
Между тем, в российских городах и на патриотических мероприятиях, и в редакциях патриотических газет, и просто на патриотических мероприятиях всех калибров про Славянское Братство, про Славянскую Солидарность, про Славянский Мир говорят, пожалуй, даже чаще, чем говорили шесть лет назад, когда Югославию разваливали. Неужели те, кто так лихо сегодня жонглирует словами с прилагательным «славянский» не знают, не понимают, не видят? Неужели они так глупы, что не могут сделать элементарных выводов из информации, которая вовсе не относится к категории «для служебного пользования», а лежит на поверхности: каждый день появляется на газетных полосах, приходит из радио и телеэфира?
И другое предположение напрашивается: вдруг тема Славянского Мира и всего прочего славянского – своего рода – фальшивая мишень для русских патриотов, отвлекающий манёвр недоброжелателей и откровенных врагов, задуманный, чтобы реальные бойцы витали в высоких и красивых, но всё-таки сказочных, идеях, а не занимались конкретной ратной работой на ниве национального возрождения? Пусть, мол, погружаются в эти мифы, живут в них, в то время, как в Отечестве всё к рукам окончательно приберут либеральные упыри? Но это уже совсем дьявольский, по коварству своему, сюжет. Опять, искренне хотел бы ошибаться.
Ошибаться-то я хочу, но вспоминается, что на сегодняшний день для изрядного количества граждан моего Отечества, пафосно причисляющих себя к патриотам, славянская тема – сытая кормушка. Причём, в кормушку эту регулярно и щедро подсыпается «бюджетный корм». Кто-то ездит в командировки с хорошими командировочными, кто-то работает в исследовательских институтах, кто-то получает жирные гонорары за книги и статьи, кто-то просто регулярно жрёт и пьёт на банкетах. И всё это проходит, проводится и делается под красивыми лозунгами, в которых есть непременно прилагательное «славянский». Выходит, эта «фальшивая мишень» очень выгодна нынешней российской власти, которая никакого отношения ни к чему русскому, отродясь, не имела.
Кстати, не слышал ни разу, чтобы ко всем этим «славянским играм» кто-то где-то привлекал русских добровольцев, всего шесть лет тому назад кровью и жизнями своими пытавшихся отстаивать Высокую Славянскую Идею.
К месту ли – нет, вспомнился шестилетней давности разговор у костра в карауле на «положае» (Передовой. – Б.З.) в окрестностях сербского города Вышеграда. Всплыла тогда в разговоре моих однополчан – русских добровольцев – тема Славянской солидарности. Разумеется, не в возвышенном ура-патриотическом ракурсе, и, тем более, не в научно-академическом аспекте. Крепко досталось тогда братьям-славянам и за продажность, и за либеральную ориентацию, и откровенное предательство применительно к сербско-югославской ситуации. Как-то плавно, но вполне логично перешла беседа на роль и место русских добровольцев в «текущем историко-политическом» моменте. Удивил тогда мой командир, бывший прапорщик-«афганец» Серёга Ф., с плеча рубанувший:
– Нас сюда теперешняя власть специально отправила в надежде, что мы тут, в сербской земле останемся, или, по крайней мере, что не скоро вернёмся, пока в России жульё фабрики-заводы, нефть, уголь и все прочие сокровища делят. Чтобы не мешали, чтобы не протестовали, чтобы под ногами не путались. Была бы специальная указивка, и никто из нас сюда не попал: с границы развернули, просто паспорта бы не выдали… Значит, отмашка была… Значит, нас сюда просто изолировали… А все славянские дела для власти – игрушки… Когда надо – достанут из коробки, поиграют… Пройдёт нужда – опять уберут и в дальний ящик спрячут…
Тогда у костра никто не возразил говорившему. Не думаю, что и сейчас у меня появились аргументы для спора с ним…
***
То, что должно было наступить несколько суток тому назад, о чём мечтал в Косово, что было трудно представить под бомбами в Белграде, наступило только сейчас.
Это значит: сижу в купе, пью чай, принесённый хлопотуньей-проводницей, смотрю в окно. А за окном… Россия. Поля, леса, неведомые сёла и городки. Декорации чисто зимние – сугробы, сосульки, снег. Верно, что по сравнению с Сербией весна приходит к нам месяца на полтора позднее.
Потому и в панораме Отечества март ещё только угадывается (кое-где отдельные крохотные проталины).
Кажется, самое время начать осмысливать впечатления этой командировки. С учётом, понятно, глобальности, вспоминая векторы геополитики, делая поправку на фактор конспирологии и т. д. Не получается! Глобальность – глобальностью, а собственная нервная система куда понятней и ощутимей.
И собственная жизнь – штука серьёзная. Потому и вспоминаются всё как-то больше собственные очень личные впечатления, очень личные ощущения. Пожалуй, не надо здесь лицемерить, не надо пытаться списать это на собственную трусость, личное несовершенство и т. д. Просто бывают в жизни человека моменты, когда, независимо от воли и морали, управляет им инстинкт. И немалое мужество надо иметь, что-бы признавать эту совсем простую истину.
Стараюсь привести мысли в порядок, выстроить чёткую хронику событий последних дней. Бесполезно! Какие-то неясные обрывки, случайные клочки, размытые фрагменты.
Кажется, что всё это только третьестепенное, а то вовсе к делу не относящееся. Будто какой-то внутренний жестокий цензор строго отобрал всё важное и серьёзное, сложил в коробку с ярлыком «не сейчас», задвинул на какую-то дальнюю полку памяти и приказал: «Это – потом! Сейчас – отдыхать, приходить в себя!»
Не буду этому сопротивляться. Придёт время, все впечатления этой командировки встанут по местам. Согласно временнóй очерёдности, степени важности и даже исторической справедливости. Нисколько в этом не сомневаюсь, потому и откладываю блокнот, пристроенный было на купейном столике, в сторону.
Вдруг захотелось занять себя совсем невзрослой забавой. Пытаюсь разыграть своего коллегу- попутчика-подельника
Артёма. Начинаю издалека негромко и вкрадчиво:
– Знаешь, у меня друганы среди больших военных…
Артём едва поворачивает голову в мою сторону. Я продолжаю, повышая градус доверительности:
– У меня ещё кое-где серьёзные знакомые есть…
Для пущей убедительности поднимаю руку с отогнутым указательным пальцем над головой.
Мой собеседник чуть кивает. Степень доверительности в моём голосе почти зашкаливает:
– Думаю, вполне реально пробить, похлопотать, чтобы сербам в ближайшее время отправили десяток-другой этих комплексов, С-300…
Никак не реагирует и на такую информацию Артём. Приходится переходить на свистящий шепот:
– Комплексы, скорей всего, своим ходом пойдут… Караваном через всю Европу… хорошо бы с ними… Журналистами… Для информационной поддержки…
Похоже, мой попутчик и подельник, о чём-то задумался, но по-прежнему молчит. Остаётся вытащить последний козырь:
– Если я договорюсь, чтобы взяли… Поедешь?
Артём задумался на самую ничтожную долю секунды и… кивнул:
– Поеду!
Похоже, он принял «мой проект» за чистую монету.
Вот теперь-то я понимаю всю нелепость своей забавы. Забава насквозь нелепа, целиком нелепа, начиная от выбранной темы и кончая предложением моему напарнику. Мне откровенно стыдно за такую неудачную шутку. Неужели после этой командировки мой юмор навсегда обречён быть таким плоским и неуклюжим?
За муками совести я как-то недооценил ответ Артёма.
Впрочем, этот ответ и не нуждался в оценке. Это был единственно верный ответ мужчины в этой, пусть, искусственно смоделированной ситуации.
***
Купе поезда «Белград – Москва», где мы сейчас приходим в себя после всего пережитого, такое же неудобное место для геополитических размышлений, что и скамейки в белградских скверах. Тем не менее то и дело вспоминаешь свои недавние обобщения и выводы на Славянскую тему. Вот уж, действительно, не отпускает меня сербский фактор, уже, похоже, ставший частью моей биографии. Интересно, где и когда теперь напомнит он о себе?
А на Славянскую тему вспомнилось, что некогда, более ста лет назад, будоражили умы людей, прежде всего, российских, идеи создания Славянской Федерации, Славянского Союза – единого могучего государства. И всё на фоне волны национально-освободительного движения, на фоне успехов славянских народов в борьбе с ненавистным турецким игом, на фоне крепнущей и стремительно набирающей международный авторитет Российской Империи. Только не сложилось тогда. Точнее, мировые кукловоды, всё те же силы, что ныне Мировой Закулисой называются, не позволили. Кстати, русский гений Константин Леонтьев, великий Ф. М. Достоевский и другие национальные мыслители «очень неоднозначно» высказывались по поводу этих идей. Вернусь домой, обязательно перечитаю их работы, в которых «проглядывается» и нынешняя ситуация на Балканах, и все перспективы Славянского Возрождения.
Ещё раз об идее Славянского Союза вспомнили сразу после Второй Мировой Войны. Сам великий Сталин эту идею обдумывал. Судя по сохранившимся документам, воспоминаниям современников обдумывал основательно, всерьёз.
Реализовать не успел. Очень может быть, эти планы Вождю и стоили жизни (в том, что И. В. Сталина убили, лично я нисколько не сомневаюсь).
Кстати, был бы жив Великий Вождь Великой Империи, и Югославия в прежнем полноценном виде существовала бы, и никаких «косовских проблем» не возникло бы, и ничего даже похожего на бомбардировки Белграда не было бы.
Одного кивка серебряной головы, единственного движения прокуренного мундштука знаменитой трубки было бы достаточно, чтобы любая из этих проблем была решена. Без крови, без трагедий, без разрушений. Уверен, и с проектом «Славянский Союз» он бы справился. Да так, что лидеры всех тогдашних сверхдержав только бы головы в почтении склонили, и в очередной раз навытяжку встали.
Впрочем, история, как и жизнь человеческая, сослагательного наклонения не терпит. Просто досадно, что на сегодняшний день я – гражданин не Великой Державы, а, по сути, третьестепенного государства, в числе правителей которого ныне и просто сильно пьющие люди, и откровенные предатели, выполняющие установки и указивки врагов моего Отечества. Впечатления, наблюдения, выводы этой командировки – лучшее тому подтверждение! Правда, комплексы С-300 в арсенале моей страны всё равно есть. Вот бы распоряжаться ими политикам-патриотам, сердцем понимающим, что такое национальная идея! Опять с грустью и откровенной тоской вспомнил того, кого называют Красным Императором Великой России. Чем больше лет отделяет нас от момента его смерти (повторюсь, не сомневаюсь, насильственной), тем грандиозней масштабы его личности и его свершений.
«На автомате» появились и назойливо закрутились в сознании давние строчки О. Мандельштама, посвященные как раз тому, кого я только что вспомнил с великим почтением. С трактовкой характера и роли Красного Императора большой поэт круто ошибался. То ли гнилые гены аукнулись, то ли просто «берегá попутал», за что, кажется, и поплатился сполна. Но в том же стихотворении есть строчка про «сброд тонкошеих вождей». А вот это уже, что называется, не в бровь, а в глаз, про нынешних творцов внутренней и внешней политики моего многострадального Отечества.
Сколько работы будет Русскому Национальному Трибуналу, если таковой когда-нибудь развернёт свою деятельность в России!
***
Поезд, в котором мы едем, почти пустой. В каждом вагоне «заселены» одно, максимум – два купе. Пассажиры – женщины и дети – родственники российских дипломатов, работающих в Белграде. Здесь всё ясно: запахло в югославской столице бедой и войной, мужчины отправили свои семьи на Родину. Решение понятное, решение единственно верное.
Другое дело, что в разговоре с этими женщинами, которым не терпится поделиться впечатлениями от недавних ужасов, сразу вспоминаются наши, такие же недавние, известно, чем окончившиеся попытки обратиться за помощью в российское посольство. Кто знает, возможно, именно мужья и отцы этих словоохотливых женщин и очаровательных детей дежурили в тот вечер по ту сторону железного забора и именно от кого-то из них мы услышали тогда деревянно-бездушное:
– Ничем помочь вам не можем…
Впрочем, это опять очень личное, которое сейчас надо попросту гнать прочь. Куда важнее осознать простую, очень важную и совершенно очевидную, вещь:
– Мы возвращаемся домой!
– Никто не помешает нам вернуться домой!
– Мы уже очень скоро будем дома!
Опять, наверное, в последний в этой поездке раз удивляюсь: моя сербская командировка ещё не закончилась, а я чётко чувствую, что сербская тема ещё прозвучит в моей жизни.
Не знаю когда, не представляю как, но прозвучит! Уверен! Дай Бог, не ошибиться!
***
Последние записи в своём косовско-белградском блокноте делаю уже на подъезде к Москве. Прикидываю, как буду отписываться по командировке, какие темы, в какой очерёдности, в каких жанрах буду отрабатывать. Понятно, что далеко не всё из увиденного и пережитого за эти две недели попадёт на полосы газеты, дающей мне и моей семье ныне «кусок хлеба».
И дело не только в том, что, по сути своей, эта газета – типичный представитель отряда либерально-демократических, а, по существу, антинародных и антирусских СМИ. Просто очень многое из того, что можно считать результатами и выводами нынешней командировки, вовсе не для газетной сиюминутной суеты, а для чего-то куда более серьёзного и масштабного. При этом, очень личного, почти интимного.
Похоже, снова жёстко и всерьёз напомнил о себе Сербский Фактор моей, абсолютно русской, биографии. Вспомнилось, как осенью 1992 года, когда я в составе российского журналистско-писательского десанта мотался по югославским фронтам, где-то в Сербской Краине довелось оказаться на старом полузаброшенном сельском кладбище. Тогда поразило, что надписи на могильных плитах двухвековой давности можно было легко понимать без помощников, переводчиков, словарей. Всё почти так же, как на деревенском погосте где-нибудь на Тамбовщине или под Калугой: «Под сим камнем покоится раб Божий…»
Выходит, когда-то русские и сербы были настолько близки друг к другу, что не только одну Православную Веру исповедовали, но и говорили почти на одном языке.
Между тем, до того же Тамбова, до той же Калуги отсюда не одна тысяча километров, не одна государственная граница. Выходит, кому-то очень надо, чтобы существовали и расстояния эти и границы.
Примеров, когда русский и сербский языки, в важный момент, несмотря на все различия, становятся понятны, множество. Шесть лет тому назад, 12 апреля 1993 года, вечером, серб, пришедший в нашу казарму, рассказывал, как утром на соседней высоте Столац, буквально в паре километров от нашей позиции, погибли наши товарищи – Володя Сафонов и Дмитрий Попов. Он никогда не учил русского языка, но мы понимали каждое его слово. Мог бы даже и не жестикулировать, показывая, куда попала пуля, обманув бронежилет, Володе, как содрогалось тело Димы, когда озверевшие мусульмане расстреливали его, уже мёртвого, обнимавшего дерево. Совсем нешироким оказался ствол того дерева, не смог он укрыть от вражеских пуль нашего товарища, питерского героя Дмитрия Попова.
Ещё один, опять трагический, момент из той недавней, в том числе и моей, войны. Когда хоронили на кладбище города Вышеграда Костю Богословского, героя битвы за высоту Заглавок, все мы, русские добровольцы, прекрасно понимали и отца Райко, служившего панихиду, и сербских ополченцев, и представителей местной общины и всех прочих сербов, выступавших на том скорбном мероприятии. Понимали без переводчиков и словарей.
А вот совсем свежий факт. Как в белградском околотке дожидались мы своей совсем незавидной участи, как появился неизвестно откуда представитель югославских спецслужб, оказавшийся нашим спасителем, как я начал понимать его без всякого переводчика. Кажется, он ответил мне взаимностью. Вряд ли поймут глубинный смысл этого, с виду почти банального эпизода, читатели либерально-демократического издания, которое я представлял в этой командировке.
Впрочем, причём здесь издание? Сегодня оно есть, а завтра… Поменяются собственники, изменится концепция, кто-то проворуется, просто что-то случится на вечно сотрясаемом бурями отечественном медиарынке, и… не будет газеты! В этой командировке на сербской земле я представлял что-то куда более важное. Нынешняя моя поездка продолжила то, что было начато больше шести лет назад. Даже не буду пытаться кому-то объяснять все «причинно-следственные связи» подобного ощущения. Чтобы не быть похожим на тех, кто построил для себя из славянских декораций кормушку, кто не вылезает из фондов, комитетов, комиссий, в названиях которых присутствует прилагательное «славянский».
Не сомневаюсь, что смысл и Славянской Идеи, и Славянского Возрождения, даже смысл русско-сербской Дружбы эти люди очень скоро попросту заболтают, если не заведут по закоулкам в тупики, указанные врагами. Кстати, в этой командировке я окончательно понял, что постигать смыслы Славянского Мира, Славянского движения и всего, что с этим связано, можно по-разному. Можно в Москве, в президиуме, в библиотеке, за банкетным столом. Можно с автоматом за каменным бруствером под мусульманскими пулями. Можно и под бомбами в осаждённом Мировым Порядком Белграде. Конечно, помогут исследования и монографии, документы и социологические выкладки, но куда надёжней национальный инстинкт. Кажется, именно этот инстинкт сейчас вкрадчиво, но очень уверенно говорит мне, что и сербская, и славянская темы ещё не раз обозначатся в моей жизни. Не сомневаюсь, и ничего против не имею! Даже готов приближать эти моменты. Верю, они снова будут яркими и счастливыми! А сербский Фактор, похоже, будет присутствовать в моей биографии ровно столько, сколько будет длиться сама эта биография.
Соответственно, и столько же будет присутствовать в жизни моей Сербский Фронт, на котором я призван судьбой воевать до последнего. Воевать за братьев-сербов, а, по сути, за Правое Дело, за Русское Дело!
