Возможна ли украинизация православной церкви Белоруссии

украинизация православной церкви Белоруссии" width="400" />

Источник: ФСК

Фото: belros.tv

В Минске 3 мая возле кафедрального Свято-Духова собора открыли памятник митрополиту Минскому и Слуцкому Филарету. С 1989 по 2013 год Филарет был патриаршим экзархом всея Беларуси, и именно при нем происходило становление Белорусской православной церкви как особой административной структуры в составе РПЦ. Деятельность митрополита Филарета предопределила многие особенности развития белорусского православия в период независимости. Во многом благодаря позиции предстоятеля белорусским православным удалось избежать острых конфликтов и расколов, терзающих соседнюю Украину. Между тем предпосылок для конфликтов на религиозной почве в Белоруссии не меньше.

Православные епархии на территории Белоруссии были объединены в экзархат в 1989 году, т.е. еще до распада СССР. В этот период происходило интенсивное возрождение религиозной жизни, однако в Белоруссии, как и на Украине, этот процесс наложился на так называемое «национальное возрождение», что создавало почву для острых конфликтов и расколов.

Белорусский национализм, всплеск которого пришелся на рубеж 1980-90-х гг., имел своё религиозное измерение. Как и их украинские собратья, белорусские националисты были одержимы идеей создания белорусской национальной церкви. Естественно, основной жертвой этих устремлений становилась православная церковь, административный и духовный центр которой находился в Москве. В глазах белорусских и украинских националистов такое положение вещей всегда выглядело как «духовное порабощение», от которого необходимо избавиться.

На Украине это привело к церковному расколу с самого начала независимости. В противовес канонической Украинской православной церкви был образован так называемый «киевский патриархат» Филарета Денисенко. Активизировалась еще одна раскольническая структура – Украинская автокефальная православная церковь. В 2018 г. была провозглашена так называемая Православная церковь Украины, признанная Константинопольским патриархатом и рядом других православных церквей. Наконец, в западных областях Украины возродилась грекокатолическая церковь, также претендующая на статус «национальной».

Таким образом, стремление к образованию «национальной церкви» на Украине превратило конфессиональную карту страны в лоскутное одеяло из раскольнических структур и конфессий, нередко враждебных друг другу, конкурирующих за собственность и ресурсы и нередко устраивающих рейдерские захваты спорного имущества.

В Белоруссии в начале 1990-х гг. также предпринимались попытки создания «национальных» церквей, альтернативных «московскому» православию. Как и на Украине, возникло сразу несколько проектов.

Самой громкой стала попытка возрождения в Белоруссии унии. До 1839 года большинство верующих на территории Белоруссии действительно были униатами, что и позволило создать миф об униатстве как о «национальной вере» белорусов и о насильственном обращении в «московское» православие во времена Российской империи. Идею «возрождения» униатства в начале 1990-х гг. активно продвигал Белорусский народный фронт (БНФ), о своем переходе в унию заявили многие представители творческой интеллигенции. Однако широкого отклика идея «возрождения» униатства не нашла.

Не увенчалась успехом и попытка создания белоруской автокефальной православной церкви (БАПЦ), которая осталась потешной организацией, имеющей несколько приходов в США и не получила какого-либо распространения внутри Белоруссии.

Причин провала всех попыток создания «национальных» церквей в Белоруссии несколько. Во-первых, запрос на «национальную церковь» в значительной степени удовлетворяет католический костёл. Это вторая по численности конфессия в Белоруссии. Католицизм, исторически выступавший на белорусских землях как «польская вера», в современной Белоруссии обрёл выраженное «белорусское» лицо – большинство служб и проповедей там проводятся на белорусском языке. И для тех, кому важно через религию противопоставить себя России и доказать свою принадлежность «цивилизованной Европе», католицизм даёт прекрасную возможность.

Вторая и, пожалуй, главная причина заключается в том, что, в отличие от Украины, белорусское государство при А. Лукашенко никогда не поддерживало курс на раскол православия во имя создания «национальной церкви».

Между митрополитом Филаретом и белорусским президентом установились личные доверительные отношения, что также способствовало укреплению положения БПЦ в белорусском государстве. В Белоруссии, в отличие от Украины, каноническое православие осталось единственной господствующей конфессией, а раскольнические «национальные церкви» не вышли за рамки политической экзотики.

Вместе с тем это не значит, что в белорусском православии все безоблачно. Националистическое брожение затронуло и каноническую церковь. В этом отношении БПЦ во многом напоминает УПЦ, где националистические настроения и стремление выйти из подчинения Московского патриархата разделяет значительная часть клира.

Внутри БПЦ сложилось националистически настроенное крыло священнослужителей, которые продвигают постепенную белорусизацию богослужебных практик, а также историческую мифологию, основанную на обособлении судеб белорусского и «московского» православия.

В 2018 году тогдашний пресс-секретарь БПЦ Сергей Лепин принял участие в торжествах, организованных белоруской оппозицией в честь 100-летия провозглашения Белорусской народной республики (БНР) – неудачной попытки белорусских националистов создать собственное государство в условиях немецкой оккупации.

Весьма скандальным фактом является деятельность при Каложской церкви в Гродно (один из немногих сохранившихся в Белоруссии памятников древнерусского зодчества) библиотеки имени Ларисы Гениюш – белорусской поэтессы, запятнавшей себя коллаборационизмом в годы Великой Отечественной войны. Примеры подобной деятельности белорусских националистов в рясах можно продолжить.

Кроме того, «национально ориентированная» часть священнослужителей выступает если не за автокефалию, то за существенное расширение внутренней автономии белорусской церкви. В частности, это касается требования назначать иерархами БПЦ исключительно выходцев из Белоруссии. В связи с этим неоднократным нападкам подвергался сам владыка Филарет, в миру Кирилл Вахромеев, урожденный великоросс. Много скрытого недовольства было и по поводу назначения преемника Филарета, митрополита Павла, также выходца из России.

Конечно же, по сравнению с УПЦ эти тенденции выражены намного слабее и в значительной степени имеют латентный характер. Тем не менее игнорировать их нельзя. Националистическое разложение украинского православия также начиналось с малого.