«…Странник я у Тебя и пришелец, как и все отцы мои» (Пс. 38:13), – так говорит псалмопевец, размышляя о скоротечности нашей земной жизни. Было время, когда на земле жили наши прадеды. Каждый из них занимался своей работой, болел, лечился, старился. Они уступили место нашим дедам, деды – нашим отцам, отцы – нам. Пройдет немного времени, и не будет и нас на земле, и другие люди будут обитать на ней. Получается, что все мы на земле странники.
Преподобный Иоанн Лествичник считает, что ощущение себя странником рождает самую совершенную форму беспристрастного отношения к людям и вещам: «странник есть тот, кто избегает всякой привязанности, как к родным, так и к чужим». Проявлением странничества «есть не дерзновенный нрав, неведомая премудрость, необъявляемое знание, утаиваемая жизнь, невидимое намерение, необнаруживаемый помысл, хотение уничижения, желание тесноты, путь к Божественному вожделению, обилие любви, отречение от тщеславия, молчание глубины».
Лукавый дух пытается вывести подвизающегося из этого состояния искушением справа – под благим предлогом заботы о ближних или с целью проповеди Евангелия: «Многие, покусившись спасать вместе с собою нерадивых и ленивых, и сами вместе с ними погибли, когда огонь ревности их угас со временем. Ощутивши пламень, беги; ибо не знаешь, когда он угаснет и оставит тебя во тьме. О спасении других не все подлежим ответу, ибо божественный апостол говорит: Темже убо кийждо нас, братие, о себе слово даст Богу (Рим. 14:12). И опять: Научая иного, себе ли не учиши (Рим. 2:21). Как бы сказал: Все ли должны мы пещись о других, не знаю; о самих же себе всячески должны мы заботиться».
Кого лукавому духу не удается искусить с правой стороны, того он берет в плен другим способом – искушением слева. Под предлогом странничества дух развивает в подвизающемся любовь к безделию и праздношатанию, а потому преподобный предупреждает:
«Странничествуя, остерегайся праздноскитающегося и сластолюбивого беса, ибо странничество дает ему повод искушать нас».
Даже естественная любовь к родителям может угашать любовь к Богу, а потому преподобный советует: «Да будет отцем твоим тот, кто может и хочет потрудиться с тобою для свержения бремени твоих грехов; а материю умиление, которое может омыть тебя от скверны; братом сотрудник и соревнитель в стремлении к горнему; сожительницу неразлучную стяжи память смерти; любезными чадами твоими да будут сердечные воздыхания; рабом да будет тебе тело твое, а друзей приобретай в Небесных Силах, которые во время исхода души могут быть полезными для тебя, если будут твоими друзьями. Сей есть род (т. е. сродство) ищущих Господа (Пс. 23:6)».
Четвертая ступень Лествицы: послушание.
Первым признаком зарождающейся в сердце человека подлинной любви является добродетель послушания. Кто не любит, тот не может слушаться или выдает лишь внешнее формальное послушание, имея несогласие и ропот в душе. Но по мере того как христианин преодолевает себя, у него появляется нелицемерное послушание. Оно одновременно является признаком зарождающейся любви и средством для её стяжания.
Преподобный Иоанн пишет, что «послушание есть совершенное отречение от своей души, действиями телесными показуемое; или наоборот, послушание есть умерщвление членов телесных при живом уме. Послушание есть действие без испытания, добровольная смерть, жизнь, чуждая любопытства, беспечалие в бедах, неуготовляемое пред Богом оправдание, бесстрашие смерти, безбедное плавание, путешествие спящих. Послушание есть гроб собственной воли и воскресение смирения. Послушный, как мертвый, не противоречит и не рассуждает ни в добром, ни во мнимо худом; ибо за все должен отвечать тот, кто благочестиво умертвил душу его. Послушание есть отложение рассуждения и при богатстве рассуждения»
Есть люди, которые утверждают, что ныне такое послушание, какое было в древности, невозможно, но тем самым невольно отрицают и возможность существования любви, которая от него рождается и в нем себя проявляет. Полностью покорить свою волю другому человеку, даже если у тебя есть к нему уважение и зарождается любовь, бывает непросто. Преподобный об этом пишет так: «Начало умерщвления и душевной воли и членов тела бывает прискорбно; средина иногда бывает с прискорбием, иногда без прискорбия, а конец уже без всякого ощущения и возбуждения скорби».
Чтобы научиться послушанию, необходимо не доверять самому себе даже тогда, когда совершаешь добрые дела, ибо и они могут быть с примесями пороков, а кто себе не доверяет, тому послушание дается легко: «Кто совершенно отвергсясамочиния и в том, что он почитает добрым, духовным и богоугодным, тот уже достиг цели, прежде нежели вступил в подвиг, потому что послушание есть неверование себе самому во всем добром, даже до конца жизни своей».
Но прежде чем отдать себя в послушание, нужно испытать того человека, которому хочешь полностью довериться. «Когда мы, пишет прп. Иоанн, в намерении и разуме смиренномудрия желаем покорить себя ради Господа и без сомнения вверить спасение наше иному, то еще прежде вступления нашего на сей путь, если мы имеем сколько-нибудь проницательности и рассуждения, должны рассматривать, испытывать и, так сказать, искусить сего кормчего, чтобы не попасть нам вместо кормчего на простого гребца, вместо врача на больного, вместо бесстрастного на человека, обладаемогострастьми, вместо пристани в пучину, и таким образом не найти готовой погибели».
Когда же мы нашли такого человека, то уже нельзя отступать назад, даже если заметим за ним какие-то недостатки, ибо это может быть искушением лукавого: «По вступлении на поприще благочестия и повиновения, – предостерегает преподобный, уже отнюдь не должны мы испытывать или судить в чем-нибудь доброго нашего наставника и судию, хотя, может быть, в нем как в человеке и увидим некоторые малые согрешения. Если же не так, то, сделавшись сами судиями, не получим никакой пользы от повиновения». А чтобы небольшой соблазн от учителя не стал причиной ухода из-под послушания ему, преподобный Иоанн советует всегда помнить о его лучших сторонах: «Желающим соблюдать всегда несомненную веру к наставникам необходимо незабвенно и неизгладимо хранить в сердце своем их добродетели с тем, чтобы воспоминанием об оных заградить уста бесам, когда они станут в нас всевать к ним неверие…»
Тех, кто проявляет послушание, прп. Иоанн причисляет к исповедникам, тем самым указывая на его великую цену и на многотрудность такой добродетели: «Отцы псалмопение называют оружием, молитву стеною, непорочные слезы умывальницею, а блаженное послушание назвали исповедничеством, без которого никто из страстных не узрит Господа».
Начало послушания полагает искренняя исповедь, которую послушник должен быть готов принести не только перед своим наставником, но и перед всеми людьми, ибо в момент какого-нибудь испытания старые грехи могут возгореться с новой силой, а духовный наставник должен быть готов их вовремя предупредить: «Прежде всего исповедуем доброму судии нашему согрешения наши наедине; если же повелит, то и при всех, ибо язвы объявляемые не преуспевают на горшее, но исцелеют».
Архимандрит Маркелл (Павук), духовник Киевских духовных школ
