Совсем еще недавно, чтобы попасть в Смоленскую Зосимову пустынь Александровской епархии, любому паломнику нужно было преодолеть военные кордоны, созваниваться, договариваться, предъявлять документы: затерянный в лесах монастырь находился в близком соседстве с воинской частью. Длилось это более двух десятилетий. Теперь эта необходимость отпала, воинская часть покинула святое место, которое еще в конце XVII века избрал старец Зосима, инок Свято-Троицкой Сергиевой обители, – для уединения и молитвы. Однако до конца земной жизни подвижнику не удалось сохранить одиночество – последние десять лет он постоянно пребывал среди людей, стекавшихся отовсюду за советом и духовным наставлением. Из пришедших к нему учеников и соработников составилось небольшое монашеское общежитие. Также и место упокоения старца не осталось без молитв и почитания среди народа Божия, который, даже по оставлении преподобным этого мира, по молитвам к нему получал помощь, утешение и поддержку. Над могилой была возведена часовня, и поток богомольцев какое-то время не иссякал. Впоследствии землями этими владели разные люди. Окончательное забвение пустыньку не постигло – народ хранил память о пастыре и чудотворце, но материальное ее состояние было плачевным. Только во второй половине XIX века по доброй воле окрестных помещиков – прежде всего Г.И. Неттель, первой подарившей три десятины своей земли Троице-Сергиевой лавре для восстановления молитвенной памяти о старце, – монастырь стал возрождаться. Деятельное участие в этом приняли блаженный Филиппушка из лаврской братии, а затем и его сын Прокопий, в постриге Порфирий.
В 1897 году настоятелем в Зосимову был назначен иеромонах Герман (Гомзин), насельник лаврского Гефсиманского скита. С ним в пустынь пришли несколько послушников, составившие костяк зосимовской братии. К 1910-м годам число ее увеличилось до ста человек, монастырь обрел прекрасный архитектурный ансамбль и превратился в одну из всероссийских святынь. К духовному окормлению зосимовских старцев прибегали видные деятели Церкви, представители аристократии, интеллигенция. На рубеже веков этот монастырь по расположению и по духу называли Северной Оптиной…
Сейчас другие реалии: безлюдье, тишина, оторванность от мира. Паломники прибывают сюда в основном только в воскресные дни. Немного оживляется жизнь летом, когда эти красивые места на время заселяют дачники. Братии немного, девять насельников и пять трудников.
– Спасаемся?.. Наверное, с помощью Божией. Место здесь уединенное… ؘ– вздохнув, говорит игумен Серафим (Семилетов), настоятель Смоленской Зосимовой пустыни.
– В течение недели мы практически остаемся здесь одни. Люди приходят на бдение в субботу вечером и на воскресную службу. В остальное время только сами совершаем богослужение. И это, конечно, большой плюс, когда возникает такая уединенность, которая в принципе и должна быть в жизни монашествующих. В городских монастырях и монастырях многолюдных это тяжелее соблюсти, там уединение возможно только внутри своей кельи. А у нас – на всей территории монастыря, – рассказывает отец Серафим.
– Что обязательно нужно увидеть, кому поклониться в Зосимовой пустыни? – спрашиваем мы у отца настоятеля.
– Главная святыня нашей обители – преподобные отцы, которые здесь подвизались, мощи их пребывают у нас в соборе. Это преподобный Зосима – основатель обители, поселившийся здесь в конце XVII века как пустынножитель, никем не знаемый. Еще у нас есть мощи преподобного схиигумена Германа (Гомзина), последнего настоятеля обители перед ее закрытием. И мощи преподобного Алексия (Соловьева), Зосимовского затворника, который вынул жребий на патриаршество Святейшего Тихона (Белавина) на Поместном Соборе в 1917 году. Преподобный Алексий вступил в братию обители в 1898 году, здесь принимал многочисленных чад. Трудами этих двух подвижников наш монастырь получил такую широкую известность в конце ХIХ – начале ХХ века. А ныне наши отцы предстательствуют у Престола Божия за нашу обитель и всех, кто притекает сюда.
Смоленская Зосимова пустынь – место сосредоточения святости и исповедничества. После ее закрытия в 1923 году почти все насельники были репрессированы. Мощи святых подвижников хранятся в величественном Смоленском соборе. Почитаемый образ Смоленской иконы Божией Матери, с которым, по преданию, на это пустынное место пришел старец Зосима, также пребывает в соборном храме. Собор не быстро, но с большой любовью благоустраивают и благоукрашают братия обители. Здесь до сих пор в паникадиле используют свечи, и это создает особую атмосферу красоты и торжественности служб.
Часто – по подсчетам отца-настоятеля не менее пятнадцати раз – в монастырь на богомолье приезжала преподобномученица великая княгиня Елисавета Феодоровна. Она имела возможность останавливаться в обители, здесь сохранилась ее келья-покои. А в монастырском музее есть небольшой образ, подаренный ею Зосимовой пустыни.
В музее представлены все этапы развития обители, хранятся многочисленные раритеты, мемориальные предметы, относящиеся к разным периодам ее существования. Например, портрет царевны Наталии Алексеевны, сестры царя Петра I. Она благоговейно относилась к основателю монастыря старцу Зосиме, была устроительницей его погребения. Есть и портреты людей, внесших свой вклад в возрождение этого святого места уже во второй половине ХIХ века. Есть постер с известного полотна Павла Дмитриевича Корина «Русь уходящая», над созданием которого он трудился около четверти века. Некоторые из исторических персонажей на этой картине – насельники Зосимовой пустыни. Как и преподобномученица Елисавета Феодоровна, к старцу Алексию Зосимовскому приезжала исповедоваться и общаться схиигумения Фамарь (Марджанова), не так давно причисленная к лику святых, и другие известные и малоизвестные люди.
Одно из помещений в монастырском музее пока пустует. Здесь предполагается показать, как устроена монашеская келья. Паломники смогут как бы заглянуть туда, куда в обычной жизни вход запрещен. Пока этот проект находится в процессе воплощения. А о цели прихода в монастырь в ходе нашей беседы рассуждает игумен Серафим:
– Приходить нужно осознанно. Многие приезжают из-за каких-то жизненных проблем. Да, монастырь старается им помочь и во многом, наверное, помогает, но такие люди ставят перед собой цель находиться в монастыре небольшое время, а потом покинуть его. Для того чтобы жить в монастыре постоянно, нужно осознание того, для чего ты сюда пришел. Рассказывают, что у одного монаха была надпись на стене в келье. Когда у него в душе зарождалось уныние или желание покинуть обитель, он поднимал глаза на эту надпись и читал: «Зачем ты пришел в монастырь?» И вспоминал, зачем на самом деле сюда пришел. А приходят сюда по любви к Богу, для служения Богу. Это самое надежное и правильное, наверное, чувство, которое заставляет человека всю свою жизнь гореть желанием быть монахом. И наряду с осознанием этого чувства, конечно же, в монастыре необходимо послушание. Послушание – опять-таки осознанное подчинение своей воли воле священноначалия: когда не священноначалие монастыря ломает волю пришедшего послушника, но когда сам послушник добровольно, с пониманием, ради чего он это делает, отдает себя в послушание. Тогда, я думаю, жизнь в монастыре действительно будет протекать как жизнь малой, или большой, семьи. Тогда все члены монашеского общежития будут чувствовать себя братьями, совместно приступающими к святой Литургии, Таинству Евхаристии. Самое важное для того, кто желает стать иноком, – понимать, что в монастырь он приходит для того, чтобы изменять своего внутреннего человека, свое внутреннее состояние. Это и есть главное содержание монашества.
– А Вы строгий игумен?
– Нет, не думаю. Вы знаете, у нас тут был преподобный Герман – его братия побаивалась. Но он, во-первых, был строг к самому себе, и во-вторых – строг к окружающим. Я не могу себя назвать таким, я более мягкий человек. Я все-таки думаю, что если человек в чем-то мне как настоятелю сопротивляется, то в некоторых вопросах лучше уступить. Не надо заставлять человека делать то, чего он не хочет, потому что, знаете, есть такая пословица: невольник – не богомольник. Преподобный Пахомий Великий говорил, что любое доброе дело должно быть не вынужденным, а добровольным. Тогда оно имеет бóльшую цену в очах Божиих.
…В монастыре навстречу нам вышел сиамский кот по кличке Оби – верный друг монаха Паисия (Отводчикова): встречает его со службы, провожает на трапезу. Отец Паисий – келарь, и еще несет многочисленные послушания: водит экскурсии, является аптекарем, библиотекарем. Братия немногочисленна, поэтому, по словам отца Паисия, никто без дела не прохлаждается. Отец Паисий уже 12 лет подвизается в монастыре, при этом он самый молодой из братии. После его прихода новыми кадрами обитель не пополнялась. Уменьшается же естественно – из-за того, что насельники уходят в лучший мир…
По послушанию отец Паисий направляется на кухню. Мы – за ним. Пренебрегая правилом о том, что смотреть надо в свою тарелку, живо интересуемся всем, что происходит на кухне. Трапеза в монастыре всего два раза в день, а готовят только единожды. Все очень просто: суп и каша. Раньше у Зосимовой пустыни было большое хозяйство: несколько коров, своя молочная продукция, огороды. Ныне близлежащие земли выкуплены, и коров стало негде пасти.
Кухня оснащена хорошим профессиональным кухонным комбайном – вещь незаменимая в монастырском хозяйстве, тем более, когда рабочих рук не так много. Появился он буквально чудом. Прежний сломался. Повесили объявление на сайт о необходимости приобретения нового. И вот одной женщине из Кемеровской области во сне явился преподобный Алексий Зосимовский, о котором она не знала и не слышала. Она находит в интернете и святого, и его монастырь, и – присылает необходимые средства для покупки. А теперь ежегодно приезжает в Зосимову пустынь в дни памяти преподобного.
В настоящее время Смоленская Зосимова пустынь живет на полуосадном положении, принимая паломников только в часы богослужений. Посетить музей, трапезную, поселиться в монастырской гостинице невозможно из-за эпидемических ограничений. Братия далеко не молоды, имеют хронические заболевания, а до современной медицины и необходимой помощи далеко. Поэтому надеются здесь только на помощь Божию, которая покрывала это место в разные века и к которой всегда усердно прибегали здешние подвижники.
– Великий пост – это время сугубое, покаянное. Вообще, вся жизнь христианина, не только монаха, должна строиться на камне покаяния, – говорит отец Серафим. – Потому что, знаете, как святые отцы говорят: в ад попадают не грешники, а нераскаявшиеся люди. Время Великого поста очень благоприятно для нашего сердца, для того, чтобы внутри себя возгреть чувство покаяния, которое святитель Игнатий (Брянчанинов) называл «даром Божиим». Но дар Божий дается только тогда, когда мы какие-то труды предпринимаем ради него, прежде всего – понуждение себя к воздержанию… И Господь, видя такие труды, дарует нашему сердцу покаяние.
Священомученик Серафим (Чичагов) писал о пустыни начала ХХ века: «Не внешним убранством зданий и материальным достатком славится Зосимова пустынь… Тиха и проста по виду благословенная обитель. Дух этой великой простоты особенно запечатлен в богослужении, составляющем средоточие зосимовой жизни».
Так и старается жить спустя столетие новое поколение зосимовских монахов.
Юлия Стихарева
Фото автора, также представлены фотографии с сайта Смоленской Зосимовой пустыни и из открытого доступа в Интернет
