Утром 26 февраля 2021 года на 77-м году жизни отошла ко Господу насельница Елеонской обители РПЦЗ в Иерусалиме схимонахиня Христина (Диаб; 1944 - 2021). В тот же день по завершении Божественной литургии состоялись отпевание новопреставленной схимонахини Христины и ее погребение на нижнем монастырском кладбище. (При жизни монахиня Христина тайно от всех приняла у греков схиму с сохранением прежнего имени. - Примеч. автора)
...Тысячи паломников помнят эту смуглую, с красивым восточным лицом русскую монахиню арабского присхождения, принимавшую у свечного ящика в соборном храме записки о здравии и поминовении и вручавшую верующим восковые свечи. Много лет схимонахиня Христина выполняла это послушание и однажды со смехом произнесла паломничающему в 2012 году по Святой Земле протоиерею Геннадию Беловолову:
- Я на этом послушании уже 14 лет, сижу здесь как "королева". – Это так наша матушка игумения Моисея шутит: "Ты там в своей лавке как на троне сидишь..."[1].
Однако за годы служения на Елеоне почившая монахиня много потрудилась и на других послушаниях во славу Божию и на благо Святой Церкви.
Схимонахиня Христина была воспитанницей игуменьи Тамары (1890–1979; урожд. Романовой), в миру – княжны императорской крови Татианы, в замужестве – княгини Татьяны Константиновны Багратион-Мухранской. В 50-е годы прошлого столетия некоторые состоятельные арабские семьи из числа христиан стали отдавать своих дочерей «на воспитание к матушке Тамаре». Так случилось и с девочкой Соней Диаб. Она родилась в арабской деревне Забабдa, что недалеко от Рамалы. В монастырь на горе Елеон Соня поступила в 1954 году еще ребенком и сразу полюбила игуменью Тамару, которую, как и другие ее сверстницы девочки-арабочки, она называла своей "аммой", то есть "мамой".
"...Помню, как в первый же день меня встретила матушка Тамара, - вспоминала монахиня Христина. - Нас привез из русской школы приходской священник – трех девочек, меня, мать Марию и мать Рафаилу, им было по 12 лет, а мне – 10. Когда наш священник должен был уезжать, матушка Тамара взяла меня за руку и повела вот в часовню Иоанна Предтечи и стала мне показывать эти цветные окошки – красные, зеленые, желтые стекла. А тут был еще такой синий шарик. А я не понимала: «Чего она меня привела? Это и у нас все есть, потому что в нашей деревне в католической церкви был такой же красочный витраж. Это была не новость для меня». Но она хотела меня убрать на время, чтобы я не видела, как уедет наш священник, хотела отвлечь меня, чтобы я не плакала. А я и так не плакала. Я сразу полюбила монастырь. И для меня наказание было другое - если скажут: «Вот мы тебя сейчас из монастыря отправим домой». Вот тогда я ревела и плакала" [2].
С детства благодаря матушке Тамаре маленькая Соня и другие ее подружки из числа арабских девочек полюбили в монастыре все-все русское, даже манные и гречневые «Божьи каши» и русские борщи.
Схимонахиня Христина (Диаб) рассказывала автору этих строк , что игуменье Тамаре «нужно было кормить детей молочными продуктами, поэтому в монастыре некоторое время существовала своя небольшая ферма». Выгон для нескольких коров находился к югу от монастырских построек, неподалеку от кладбища, засаженного маслинами. На любительских фотографиях 50-х годов можно видеть матушку Тамару, прогуливающуюся в монастырском саду с разными девочками, в том числе с маленькой девочкой Cоней и ее любимым теленком "[3].
Соня и другие девочки желали показать матушке Тамаре настоящего павлина, крупного гуся, индюка, осленка или лошадь с жеребенком. Этих животных на непродолжительное время и специально для демонстрации юным воспитанницам привозили по просьбе игуменьи некоторые родственники арабских девочек. Любопытная Соня задавала матушке наивные вопросы, например, такой «Чем отличается конь от лошади и осла?».
Вспоминая игуменью Тамару, схимонахиня Христина говорила о матушке: "Она была очень простая. Хотя она была наша настоятельница, но она, бедненькая, ничего, никому никакого замечания не делала" [4].
Спроси что-нибудь схимонахиню Христину о матушке Тамаре, то сразу заметишь, как ее смуглое и морщинистое лицо начинает светлеть. Спина ее выпрямляется, как у английской королевы, и на отличном русском языке она, правда, при хорошем расположении духа, может поведать краткую историю о том далеком времени, когда вo главе обители находилась матушка Тамара.
Время на Елеоне незаметно листало страницы жизни схимонахини Христины. Одно из последних ее послушаний проходило в храме-часовне св. святого Иоанна Предтечи на месте обретения его главы. Сюда ее перевели из соборного храма, где схимонахиня Христина однажды не выдержала и отчитала при всех одну паломницу за ее неподобающий внешний вид. "Вот меня и "понизили" для моего же смирения,"- признавалась матушка.
Схимонахиня Христина снискала искреннюю любовь не только родных ей по духу сестер Елеонской обители, но и всех тех паломников, кто успели познакомиться и кратко пообщаться с ней не в главном храме, а на новом ее месте послушания - в храме-часовне. Здесь она сама часто спрашивала русских священников: "А Вы откуда будете, батюшка?"
Так это случилось и с протоиерем Геннадием Беловоловым из Санкт-Петербурга. Во время завязавшейся беседы с монахиней он спросил старицу:
- Матушка, да вы, наверно, родились монахиней?
- Не знаю… Я знаю точно, что родилась грешной и умру грешной… Надеюсь, только, что Бог может меня простить..."[5].
Схимонахиня Христина поведала отцу Геннадию и о последних часах жизни ее любимой игуменьи Тамары:
- А вы знаете, что матушка Тамара умерла прямо на наших руках, на моих и матери Екатерины. Это было в ее игуменской келье… Как раз в день Успения… Ее в этот день, кажется, причащали. Она сильно болела перед смертью, уже не говорила. <...> И вот когда она умерла, то ее голову положили на мои колени, и я ее держала как живую, боясь пошевелиться. А мать Екатерина и наша больничная, мать Марфа, начали ее поворачивать, а я им кричу: «Осторожно, осторожно – ей может быть больно!» А ведь мне было уже 35 лет, я не могла поверить, что она умерла! Все думала, ей больно будет. Забыла, что она уже умерла, и ее телу уже ничего не будет больно. И это осталось в моей памяти навсегда. Она умерла в 1979 году, в половине четвертого после обеда" [6].
...В февральский день, когда схимонахиня Христина отошла ко Господу, я сразу же позвонил в Москву и сообщил печальную новость своей знакомой Веронике Рогозиной (род. в 1960 году), часто паломничавшей в Святую Землю и останавливавшейся в Елеонском монастыре:
- Я не очень хорошо знала матушку Христину. Oна несла послушание в часовне усекновения главы Иоанна Предтечи. А мы являемся прихожанами московского храма Усекновения главы Иоанна Предтечи в Братеево. Поэтому с паломниками часто бывали в часовне и общались с монахиней Христиной. Однажды я шла в свободное время из гостиницы к трапезному храму и увидела эту милую матушку, сидящую на лавочке возле храма. Я подошла, поздоровалась с ней. Она пригласила присесть рядом. Показала мне деревянных верблюдиков, вырезанных из дерева - такие забавные поделки. Она рассказала, что этих верблюдиков купила для мальчиков, детей своих родственников, кажется - племянницы.
Монахиня специально заказывала эти игрушки одному арабу, который наконец доставил просимое.
- Вот теперь надо сходить, деньги отнести. Мальчишки будут довольны, - произнесла она, - я радуюсь.
Я предложила сходить вместе, так как мне спешить было некуда, поэтому могла составить ей кампанию. Мы вышли из ограды монастыря и направились к "Стопочке", где продавец собирал со всех плату за посещение святыни. Я тогда тоже купила там сувенирчики своим мальчишкам. Заодно вместе с матушкой Христиной помолились и приложились к святому месту. Данью нас в этот раз не облагали... Помню, я чувствовала там ту радость, которую испытывала и монахиня за своих маленьких родственников. Эта радость передавалась и мне.
Однажды на сайте Сретенского монастыря в альбоме фотографий о поездке монахов и учащихся семинарии на Святую землю, я увидела фотографию монахини Христины. Было приятно, как будто-бы встретилась с нею вживую.
<...>
В другой поездке по Святой Земле я посетила с группой новые для меня места, в том числе храм на месте исцеления Спасителем десяти прокаженных. Это был приходской храм для местных арабских жителей. После Евангельского чтения и молитвы в нём, мы вышли какими-то изменёнными и преображенными.А перед отъездом там нам предложили чай и что-то ещё, не помню уже... Примечательно то, что предлагала нам отдых и питьё одна из многочисленных родственниц матушки Христины, как помнится, её племянница, прихожанка этого храма. Потом я узнала, что матушка Христина тяжко больна. У нее рак. Она долго и упорно лечилась. Приняла схиму. Её просили молиться о имеющих немощи винопития...
Вот такие мои совсем небольшие штрихи к портрету схимонахини Христины. У меня остались очень светлые воспоминания о ней... Упокой, Господи, с миром душу новопреставленной рабы Твоея схимонахини Христины! И прости ей вся согрешения вольные и невольные...
Несмотря на тяжелую болезнь, схимонахиня Христина никогда не падала духом и до последних своих дней была добра и благочестива. У постели больной поочередно находились елеонские сестры и читали акафисты и молитвы. Схимонахиня мучительно уходила из жизни.
Появление моей книги "Игуменья Царского Рода" о матушке Тамаре было бы невозможным без участия многих елеонских монахинь, в том числе и схимонахини Христины, в разные помогавшей в работе над рукописью. Схимонахиня Христина оказывала поддержку, бескорыстную помощь и предоставила в дар не только ценные материалы об игуменье Тамаре, но и несколько исторических фотографий о жизни обители и лично о своей долгой жизни на Елеоне.
Да упокоит Господь душу cхимонахини Христины в селениях праведных! Вечная память о новопреставленной старице Христины!
Примечания
[1] Беловолов Г., протоиерей. Княжна Романова - Игумения Горы Елеонской// Электронный ресурс "livejournal"
[2] Там же.
[3] См.: Холодюк А. Игуменья Царского Рода. Княжна Татьяна Константиновна, Елеонская игуменья Тамара. - М.: Издательство Фонда Великого Князя Сергея Александровича, 2018.
[4] Беловолов Г., протоиерей. Княжна Романова - Игумения Горы Елеонской...
[5] Там же.
[6] Там же.
