Трагедия под Парижем: вам отрежут голову

С некоторых пор смысл этого термина во Франции снова вошел в привычный обиход. Согласно личному признанию совершившего акт юноши, преподаватель был казнен за оскорбление пророка Мухаммеда и чувств всех верующих той особенно специфической религии, которую во Франции и во всей Европе в любом негативном контексте нельзя называть вслух.

Краткая предыстория трагедии: за несколько дней до смерти преподаватель на одном из своих уроков организовал дискуссию о свободе слова, а также о принципах и практике разделения светского и религиозного в демократическом государстве. В качестве примера он привел идущий в данный момент во Франции закрытый процесс над пособниками убийц журналистов «Шарли Эбдо» и показал ученикам иллюстрации, в свое время опубликованные газетой и послужившие детонатором всех трагических событий.

Для непосвященного в европейские реалии читателя следует уточнить, что в классе преподавателя находилось некоторое количество учеников, уже усвоивших свое внутрисемейное воспитание и потому полностью и открыто поддержавших убийц журналистов. Отмечу, что во избежание оскорбления религиозных чувств преподаватель предупредил их о карикатурах и позволил всем, не желающим смотреть на иллюстрации, покинуть класс.

Как легко догадаться, слух об уроке, посвященном свободе слова и принципам демократического государства, облетел окрестности всего пригорода быстрее, чем МКС делает оборот вокруг нашей маленькой безрассудной планеты, и возмущенные жалобы некоторых родителей успели наводнить администрацию лицея еще до трагедии. Позже тело обезглавленного преподавателя обнаружили недалеко от лицея, а автор содеянного — юноша 18 лет — был застрелен полицейскими при попытке оказать решительное сопротивление. Найти и обезвредить преступника оказалось легко, поскольку сразу после содеянного он сам опубликовал в «Твиттере» сообщение: «Именем всевышнего и милосердного Аллаха от Абдуллы, служителя Аллаха, Макрону, управляющему неверными: я казнил одного из твоих адовых псов, осмелившихся унизить Мухаммeда. Успокой подобных ему, пока мы не нанесли вам жестокое наказание».

Несколько сопутствующих событию фактов. Во-первых, недавно в обстановке общей социальной напряженности президент Макрон сделал громкое заявление о «необходимости суровой борьбы с исламским сепаратизмом», подрывающим основы Пятой республики и всего демократического сообщества. Во-вторых, сразу после этого заявления запылали пригороды Лиона, особенно густонаселенные теми самыми элементами, на борьбу с которыми, как в песне поется, президент Франции в поход собрался. Даже самые мягкие аналитики не могли не упомянуть значение лионских беспорядков: вы возжелали пойти ва-банк и пустить пыль в глаза избирателям? Мы покажем вам, кто сегодня истинный хозяин в вашей «Пятой и последней республике».

Сгоревшие пригороды Лиона, оскверненные христианские церкви и множество оперативно замятых призывов в соцсетях были успешно перебиты объявленным президентом комендантским часом, логически призванным побить коронавирус вместе с психикой и экономикой страны. Гражданское общество, хорошо науськанное на свежие сенсации, бросилось в брешь комендантского часа, взбивая пену этой встреченной всеобщим негодованием новости, когда грянула информация об обезглавленном преподавателе французского лицея.

Традиционные сводки новостей не замедлили верно и преданно отразить суровую действительность: это 33-й теракт во Франции, если считать с 2017 года; президент Макрон лично отправился на место преступления; министр внутренних дел написал в «Твиттере» (с одной грамматической ошибкой), что он следит за развитием расследования; видные политические деятели срочно и строго осудили теракт, пообещали наказать и впредь не допустить.

Позвольте уточнить не совсем традиционные сводки. Я вполне понимаю, что, учитывая непомерное изобилие подобных событий за последние десятки лет в Европе, сгоряча выданный центральными газетами отчет включил 33 теракта, но только с 2017 года. Мне не совсем понятно, почему не учтены более ранние преступления исламистских террористов? Например, не посчитали теракт 2015-го, когда один такой исламистский террорист без каких бы то ни было пояснений обезглавил своего патрона и повесил его голову на чугунную решетку, прежде чем взять в заложники работников предприятия. Почему мученическая смерть католического священника Жака Амеля, зарезанного прямо в храме ровно год спустя (июль 2016-го), не была засчитана «бухгалтерами» политкорректного «неразжигания».

Почему при подсчете так внезапно забыли имя Моxамеда Меры, пополнившего эту жуткую статистику еще в 2012 году: он застрелил сначала молодых военных, а затем устроил теракт в еврейской школе Тулузы, где хладнокровно убил учителя, двух его детей, а потом, по свидетельствам очевидцев, вытащил за волосы спрятавшуюся за дверью перепуганную девочку восьми лет и выстрелил ей в висок, глядя прямо в глаза?

Пожалуй, я на нем и остановлюсь, потому что список всех предшествующих и последующих «воинов ислама», безусловно, огорчит даже самых невзыскательных и равнодушных к проблемам религиозного фанатизма читателей. Отмечу только, что на форумах и даже (даже!) в теледебатах, разрывающих повестку в ущерб коронавирусу и его комендантскому часу, трещащая по всeм швам политкорректность уже не в силах сдерживать разгул страстей и ненависти давно сдерживающейся публики.

С электронных передовиц ведущих газет исчезают аккуратные эвфемизмы работников пера вместе с особо горячими комментариями под их статьями. Общий тон и смысл откликов на очередное, давно ставшее традиционным событие, даже если привести его к самому мягкому знаменателю единой линии политкорректности, все равно прозвучит достаточно жестко: «Друзья самой миролюбивой в мире религии, не признающей образа жизни и мыслей всех остальных! Oбуздайте своих фанатиков, пока еще теплится терпение в чужих пороховницах! Мир и без того балансирует на грани одной общей и пока недостаточно понятной катастрофы, чтобы позволить себе рассусоливать обиды и обидки отдельных своих представителей»…

Вот с таким напряженным и многослойным настроением Франция погружается в комендантский час. При необъявленной войне и неочевидной пандемии. Похоже, что событий и их интерпретаций в ближайшее время ожидается много, как никогда. Не переключайтесь. Не пожалеете.