Скандал с историком Юрием Дмитриевым и его приемной дочерью поднял довольно грустные тенденции в обществе. Я сейчас, впрочем, все время себя бабкой на лавке ощущаю, мне вообще тенденции не нравятся. Но давайте о конкретной.

Итак, Юрия Дмитриева обвинили в сексуальном насилии над приемной дочерью. Доказательством этого стали фигурирующие в уголовном деле фотографии обнаженной девочки, в частности ее промежности, а также показания самой приемной дочери, которой сейчас уже пятнадцать. Дмитриев вины не признает. По его словам, фотографии он делал, чтобы фиксировать состояние девочки, которая попала к нему из детдома в состоянии истощения, а прикасался к ней в интимных местах якобы из-за ее энуреза. Ситуация эта очень неоднозначна. Подробно она изложена в статье журналистки Анастасии Мироновой «Стороны три! Ошибки, секреты и подлоги публичной кампании в защиту Юрия Дмитриева».

Дмитриев является историком, который занимается проектом «Мемориал», посвященным жертвам репрессий сталинских лет. На этом основании многие сделали вывод, что дело Дмитриева – политический заказ от власти, которая почему-то опасается разоблачений восьмидесятилетней давности (вроде бы все, что можно разоблачить, разоблачили еще в перестройку, ан нет). И многие люди, которых я знаю и уважаю, которым бы поверила, свято уверены в невиновности Дмитриева.

Недоумевать по поводу этого процесса, скажем прямо, есть основания. И фантастически маленький для обвинительной статьи срок, и оправдание Дмитриева по статье «изготовление детской порнографии» заставляют задать определенные вопросы. Я честно признаюсь: мне ничего не ясно в этом деле, а открытые материалы по нему оставляют пространство для домыслов. Меня удивляет другое: что либеральной общественности все уже ясно. Все вообще было заранее ясно.

В принципе, это старая песня. Точно так же объявлялся невиновным Сенцов, точно так же либеральная общественность дружно совестилась, что в российской тюрьме сидит Савченко (когда она пересела в украинскую тюрьму, общественность о ней, разумеется, забыла), точно так же заведомо невиновным объявлялся Серебренников. Ну то есть кто не с властью и кто хоть как-то свой, родной, не лапотно-портянный, а возвышенный душою, — тот не виноват и следствие против него априори заказ. Виноват, не виноват, потом разберемся. Кстати, не самая плохая стратегия. Я бы предпочла, чтобы наше государство вело такую политику в отношении, например, русских за рубежом. Но это уже лирика.

Так вот, в принципе, не преступление – ставить единство выше правды. Однако дело Дмитриева – это все же не расхищение денег и даже не военное преступление – война обезличивает и равняет. Это, простите, сексуальное насилие над ребенком. Травмирующие действия в отношении заведомо беспомощного существа. Действия, которые имеют шансы разрушить дальнейшую жизнь ребенка.

И, в сущности, абсолютно правильно говорит в статье Миронова (одиозная, конечно, личность, но в данном случае проделавшая прекрасную журналистскую работу): либеральная общественность свято уверена, что в деле две стороны: Дмитриев и государство, при этом забывая о третьей стороне – пострадавшей девочке. Одним из аргументов общественности является якобы независимая экспертиза, установившая, что девочка давала показания под внушением; эта экспертиза стала аргументом для оправдательного приговора, вынесенного Дмитриеву ранее в 2018 году. Примечательно, что иные свидетельства психологов и психиатров отвергались. Адвокат девочки говорит, что на данный момент «признаков заученности сообщённых ребенком сведений по данному факту, фантазирования или моделирования ребенком сведений о ее жизни с Дмитриевым не выявлено» и причиной, побудившей девочку раскрыть подробности ее жизни с приемным отцом, стал ее испуг после того, как Дмитриев публично заявил о том, что собирается снова жить с ней вместе.

Девочка! Девочка – вот что важно в этой истории! Девочка.

И абсолютно отвратительно то, что звучит сейчас в ее адрес от тех, кто считает себя выдающимися умами современности.

Возьмем Алину Витухновскую, подписавшую письма в защиту Дмитриева как «поэтесса и политик». Бывший политик и уж точно бывшая поэтесса, некогда «черная икона русской революции», а теперь… ну, блогер, иногда блогер в столбик.

Ее текст, в котором она клеймит Анастасию Миронову, сначала вышел в «Новых известиях», сейчас он, по всей видимости, удален с сайта. В вину Мироновой, в частности, Витухновская вменяет «рассматривание родинок на собственном теле, варикоз и брекеты, полный набор продуктов питания, потребляемых ей и его влияние на фигуру, кожу, прыщи, гормоны». Там, впрочем, что ни оборот, то сущая пародия на письма либеральной общественности – увы, сама Витухновская вряд ли считает это пародией и со звериной серьезностью пишет: «Как спасительную индульгенцию выхватила она из сфабрикованного обвинения идею о педофилии и смакуя ее с патологически-иезуитской страстью, стала распинать почти уже святого старца». Святого старца, Карл! По мнению Витухновской, Миронова «идентифицирует себя с маленькими раздетыми девочками, потому как это ее единственный способ сохранить свою сексуальность, в коей она остро нуждается».

И это… гадость. Гадость, господа, гадость.

Потому что «маленькие раздетые девочки» — это не абстракция, а живой реальный человек. Пострадавшая сторона этой истории. Говорить про ребенка, да и про оппонента в таком ключе – это самое настоящее расчеловечивание.

И вот мы видим: в стремлении защитить своего человека либеральная общественность то говорит гадости про девочку, то просто затирает факт того, что она живое существо, скорее всего, психологически травмированное приемным отцом. Таким образом девочка из субъекта истории превращается в некоторый одушевленный объект, фигуру на шахматной доске, расчеловечивается, расчеловечивается.

И, конечно, на фоне всего этого дикого рева едва слышны слова адвоката девочки о том, что его подопечной нанесли душевную травму газетные публикации о деле. Ведь девочка неважна, важен историк, «почти седой старец».

Вот это – страшно. Расчеловечивание.

Подумайте не о Дмитриеве.

Подумайте о пятнадцатилетнем ребенке, которого фотографировали обнаженным (фотографии есть в уголовном деле). Подумайте о пятнадцатилетнем ребенке на которого льются ушаты дерьма от фанатиков. Подумайте о пятнадцатилетнем ребенке, жизнь которого только начинается – и начинается очень непросто.

Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).