Источник: Русский вестник
Сегодня, спустя четыре века после всенародного воцарения
Романовых на русском престоле, можно говорить об особой значимости Дома
Романовых на судьбы России и всего мира. Дом этот жив и поныне, и не
только потому, что остаются в живых его представители, но потому, что в
нем теперь немало святых угодников Божиих, наших небесных заступников и
защитников! Немало святых и у предшественников рода Романовых -
Рюриковичей. Все они - святая необоримая рать в борьбе с духовным злом.
Н.В. Гоголь в «Выбранных местах из переписки с друзьями» писал: «Ни один
Царский дом не начинался так необыкновенно, как начался Дом Романовых.
Его начало было уже подвиг любви... Любовь вошла в нашу кровь, и
завязалось у нас всех кровное родство с Царем. И так слился и стал
одно-едино с подвластным Повелитель, что нам всем теперь видится
всеобщая беда - Государь ли позабудет своего подданного и отрешится от
него или подданный позабудет Государя и от него отрешится».
История показала, что не Государь оставил своих поданных и отрешился от них, но был отрешен кучкой негодяев от престола, о которых еще поэт М. Лермонтов писал, что они «жадной толпой» стоят «у трона», свободы, гения и славы одного из лучших людей России - Пушкина «палачи», они таятся под «сению закона» и «перед ними суд и правда - все молчи». Лермонтов им грозит Божьим Судом. Вскоре и Лермонтов был убит...
П. Жиляр пишет: «Монархия была свергнута вовсе не поднявшимся из глубины бурным валом, как об этом говорили; наоборот, ее крушение подняло такую страшную волну, которая поглотила Россию и едва не затопила соседния государства».
Мы нашли подтверждение в записях Императрицы Александры, что так называемого «отречения» не было. «Слышала, что Н<иколай> отрекся от престола, а также за Бэби (Царевича Алексея. - Авт.). Разговаривала по телефону с Н<иколаем> в Ставке, куда он только что прибыл...» И ни слова об отречении! Слышала, что Николай отрекся, затем разговаривала по телефону с ним, и ни слова об отречении! Более того в письме прямо пишет к Императору: «Я вполне понимаю твой поступок, о, мой герой! Я знаю, что ты не мог подписать противного тому, в чем клялся на своей коронации. Мы в совершенстве знаем друг друга, нам не нужно слов, и, клянусь жизнью, мы увидим тебя снова на твоем престоле, вознесенного обратно твоим народом и войсками во славу твоего царства» (Переписка... Т. V. С. 230-232; ГА РФ. Ф. 601. Oп. 1. Д. 1151. Л. 502-504. - А.Б.). А это и означает, что Царь не отрекался, а остался на Престоле Российском! И 4 марта 1917 года Царица разговаривает с Николаем по телефону, и снова ни слова об отречении! А с 8 марта «присутствующие (во дворце) считаются изолированными, не должны видеться ни с кем посторонним». Для чего же такие предосторожности, если Царь «отрекся от престола» и стал обычным гражданином? 9 марта приезжает Царь Николай и снова ни слова от «отречении». Более чем странно. Ведь в те дни это был центральный вопрос существования Семьи и всего государства... Члены Царской семьи жгут письма, видимо, понимая свое положение. «Комендант прочитывает все наши письма, и все пакеты, все тщательно просматривается...» (запись от 11 марта. - А.Б.). Продолжаются сжигаться письма и бумаги... Сменяется охрана. Царственным особам запрещено почивать вместе... Но Семья продолжает посещать церковные службы и молиться, что видно по записям Святой мученицы Александры.
Анна Вырубова в своих воспоминаниях писала, что «на Государя было оказано такое давление, что он мог только желать отойти в сторону. Ему говорили, что если он не отречется, его Семья будет убита (он мне сказал об этом после отречения). «Куда только я ни посмотрю, - говорил он, - всюду вижу предательство». Это не означает, что Царь испугался угроз. Он просто понял, что Его устранение от власти - дело решенное. Царь меньше всего хотел быть причиной Гражданской войны внутри России. Власть захватили те, кто впоследствии погрузит Русь в кровавый омут, но в этом вины Государя не было и нет: что посеяли ненавистники Святой Руси, то и получили в конечном итоге.
Заговорщики просто имитировали «отречение», да им было уже все равно - для них Царь перестал существовать. Лучше бы было отпустить Царя как гражданина и этим показать, что «отречение» произошло на самом деле... Так совершилась февральская гнусность, которая неминуема перешла в страшный массовый террор против Церкви и верующих. Это был самый настоящий религиозный геноцид, по сравнению с которым меркнет любой холокост, ведь еврейский народ убивали не за их веру, а просто по национальному признаку - как ненавистных людей.
Член Поместного собора РПЦ, профессор МДА С.С. Глаголев 2 августа (н.с.) 1918 года на заседании IV Подотдела Соборного отдела «О церковной дисциплине» сказал: «При обсуждении вопроса о нарушении присяги бывшему государю Императору Николаю II нужно иметь в виду, что произошло не отречение Николая II, а свержение его с Престола...»
Не отречение делает Царя и Царицу с детьми узниками за веру и Россию и подписывает им смертный приговор. Так что Царь совершает подвиг вместе с Семьей и отдает Себя в жертву ради спасения Руси от злобы и тьмы. Казалось бы, злодеи все рассчитали - Романовым бы никто не поверил, если бы они даже имели возможность открыто заявить о неотречении, потому что так называемый «манифест об отречении» был немедленно напечатан во всех газетах и объявлен единственной «правдой». Тем самым Романов был всенародно провозглашен «неспособным править страной», «не имеющим характера» и чуть ли не предателем. Либеральная и прочая чернь встретила известие об «отречении» с ликованием. Еще бы! Ей открывалась дорога для любого вида вакханалии и своеволия. «Провозгласите право на бесчестие, и все побегут за вами» - писал Ф.М. Достоевский. Заговорщики против Романовых, а в их лице и всей России могли теперь готовиться к открытому захвату власти (что и совершилось в октябре 1917), чтобы немедленно приступить к массовому террору и запугиванию населения, что и произошло. Вот причина того, почему простое верующее население России не оказало поначалу сопротивления заговору, а потом, оказавшись под машиной беспощадного террора, уже не могло противостоять ей и вынуждено было по образу Христа идти на муки, на Голгофу. Все это коммунисты цинично назвали «мирным шествием советской власти по стране».
Из заключения Государь шлет просьбу «всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь».
Повторим слова чтимого на Руси и за ее пределами протоиерея старца Николая Гурьянова: «Святой Царь не отрекался, на Нем нет греха отречения. Он поступил как истинный христианин, смиренный Помазанник Божий. Ему надо в ножки поклониться за Его милость к нам, грешным. Не Он отрекся, а Его отвергли...».
История показала, что не Государь оставил своих поданных и отрешился от них, но был отрешен кучкой негодяев от престола, о которых еще поэт М. Лермонтов писал, что они «жадной толпой» стоят «у трона», свободы, гения и славы одного из лучших людей России - Пушкина «палачи», они таятся под «сению закона» и «перед ними суд и правда - все молчи». Лермонтов им грозит Божьим Судом. Вскоре и Лермонтов был убит...
П. Жиляр пишет: «Монархия была свергнута вовсе не поднявшимся из глубины бурным валом, как об этом говорили; наоборот, ее крушение подняло такую страшную волну, которая поглотила Россию и едва не затопила соседния государства».
Мы нашли подтверждение в записях Императрицы Александры, что так называемого «отречения» не было. «Слышала, что Н<иколай> отрекся от престола, а также за Бэби (Царевича Алексея. - Авт.). Разговаривала по телефону с Н<иколаем> в Ставке, куда он только что прибыл...» И ни слова об отречении! Слышала, что Николай отрекся, затем разговаривала по телефону с ним, и ни слова об отречении! Более того в письме прямо пишет к Императору: «Я вполне понимаю твой поступок, о, мой герой! Я знаю, что ты не мог подписать противного тому, в чем клялся на своей коронации. Мы в совершенстве знаем друг друга, нам не нужно слов, и, клянусь жизнью, мы увидим тебя снова на твоем престоле, вознесенного обратно твоим народом и войсками во славу твоего царства» (Переписка... Т. V. С. 230-232; ГА РФ. Ф. 601. Oп. 1. Д. 1151. Л. 502-504. - А.Б.). А это и означает, что Царь не отрекался, а остался на Престоле Российском! И 4 марта 1917 года Царица разговаривает с Николаем по телефону, и снова ни слова об отречении! А с 8 марта «присутствующие (во дворце) считаются изолированными, не должны видеться ни с кем посторонним». Для чего же такие предосторожности, если Царь «отрекся от престола» и стал обычным гражданином? 9 марта приезжает Царь Николай и снова ни слова от «отречении». Более чем странно. Ведь в те дни это был центральный вопрос существования Семьи и всего государства... Члены Царской семьи жгут письма, видимо, понимая свое положение. «Комендант прочитывает все наши письма, и все пакеты, все тщательно просматривается...» (запись от 11 марта. - А.Б.). Продолжаются сжигаться письма и бумаги... Сменяется охрана. Царственным особам запрещено почивать вместе... Но Семья продолжает посещать церковные службы и молиться, что видно по записям Святой мученицы Александры.
Анна Вырубова в своих воспоминаниях писала, что «на Государя было оказано такое давление, что он мог только желать отойти в сторону. Ему говорили, что если он не отречется, его Семья будет убита (он мне сказал об этом после отречения). «Куда только я ни посмотрю, - говорил он, - всюду вижу предательство». Это не означает, что Царь испугался угроз. Он просто понял, что Его устранение от власти - дело решенное. Царь меньше всего хотел быть причиной Гражданской войны внутри России. Власть захватили те, кто впоследствии погрузит Русь в кровавый омут, но в этом вины Государя не было и нет: что посеяли ненавистники Святой Руси, то и получили в конечном итоге.
Заговорщики просто имитировали «отречение», да им было уже все равно - для них Царь перестал существовать. Лучше бы было отпустить Царя как гражданина и этим показать, что «отречение» произошло на самом деле... Так совершилась февральская гнусность, которая неминуема перешла в страшный массовый террор против Церкви и верующих. Это был самый настоящий религиозный геноцид, по сравнению с которым меркнет любой холокост, ведь еврейский народ убивали не за их веру, а просто по национальному признаку - как ненавистных людей.
Член Поместного собора РПЦ, профессор МДА С.С. Глаголев 2 августа (н.с.) 1918 года на заседании IV Подотдела Соборного отдела «О церковной дисциплине» сказал: «При обсуждении вопроса о нарушении присяги бывшему государю Императору Николаю II нужно иметь в виду, что произошло не отречение Николая II, а свержение его с Престола...»
Не отречение делает Царя и Царицу с детьми узниками за веру и Россию и подписывает им смертный приговор. Так что Царь совершает подвиг вместе с Семьей и отдает Себя в жертву ради спасения Руси от злобы и тьмы. Казалось бы, злодеи все рассчитали - Романовым бы никто не поверил, если бы они даже имели возможность открыто заявить о неотречении, потому что так называемый «манифест об отречении» был немедленно напечатан во всех газетах и объявлен единственной «правдой». Тем самым Романов был всенародно провозглашен «неспособным править страной», «не имеющим характера» и чуть ли не предателем. Либеральная и прочая чернь встретила известие об «отречении» с ликованием. Еще бы! Ей открывалась дорога для любого вида вакханалии и своеволия. «Провозгласите право на бесчестие, и все побегут за вами» - писал Ф.М. Достоевский. Заговорщики против Романовых, а в их лице и всей России могли теперь готовиться к открытому захвату власти (что и совершилось в октябре 1917), чтобы немедленно приступить к массовому террору и запугиванию населения, что и произошло. Вот причина того, почему простое верующее население России не оказало поначалу сопротивления заговору, а потом, оказавшись под машиной беспощадного террора, уже не могло противостоять ей и вынуждено было по образу Христа идти на муки, на Голгофу. Все это коммунисты цинично назвали «мирным шествием советской власти по стране».
Из заключения Государь шлет просьбу «всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь».
Повторим слова чтимого на Руси и за ее пределами протоиерея старца Николая Гурьянова: «Святой Царь не отрекался, на Нем нет греха отречения. Он поступил как истинный христианин, смиренный Помазанник Божий. Ему надо в ножки поклониться за Его милость к нам, грешным. Не Он отрекся, а Его отвергли...».
АНДРЕЙ БАШКИРОВ,
г. Курск
