В январе 1917-го Ильич под кличкой Фрей (одна из его партийных кличек)
пребывал в стране с тихими озерами и хорошим пивом. Выступая перед
молодыми швейцарцами, он признался, что уже стар - ему было тогда 46
лет. Так что: «Мы, старики, до грядущей революции, может быть, не
доживем...» И вдруг - месяца не прошло - сногсшибательная весть:
революция-то залетела! На каком она оказалась месяце - неизвестно, от
кого понесла тоже неясно. Много там всяких крутилось, но девка скрывала.
Ходили слухи, что масоны-французишки поработали. В Белокаменной
они завели даже тайную ложу с красивым таким названием «Астрея», в
Петербурге - «Северная звезда». И шлялись туда мужики от всех партий -
до большевиков включительно.
«Социал-революционеры, а главное - их еврейские руководители -
отлично знали свое дело, вели его планомерно и в высшей степени
искусно», - свидетельствовал некто Ф. Винберг в книге воспоминаний
«Крестный путь».
Если считать, что в феврале революция от кого-то зачала, а к
октябрю над нею, брюхатой, уже работал «фельдшер», готовясь выпустить на
свободу «огненное светило», то в срок выход такого дитятки в свет не
укладывается. Недонос получается.
Вот другой коленкор, если отсчет начать с апреля - это когда
Фрей, то есть товарищ Ленин, просквозил в запломбированном вагоне
пограничные и таможенные кордоны воюющей с Россией Германии и высадился в
Питере с компанией в 27 человек. Думаю, их фамилии можно не
перечислять: понятно, что спасать Россию торопились пролетарии из всех
стран и города Одессы.
С явлением Ильича народу на Финляндском вокзале в толпе оказалась
артистка Фаня Раневская. «Знаете, - спустя годы заметила Фаня, - когда я
увидела этого лысого на броневике, я поняла - нас ждут большие
неприятности».
Мнится мне, что с весенних-то апрельских деньков, когда на
Равнину Русскую слетаются жаворонки, «тотально» и зачала девица по имени
революция. Аккурат в январе 18-го она и разродится огнедышащим
наследником. Говорят, при тех родах поучаствовал, между прочим, и
матросик с маузером по фамилии Железняков. Можно сказать, ее крестный. А
вот сотоварищ Фрея по марксовому учению Лейба Троцкий опаздывал, долго
плыл на пароходе из Штатов со своими «профессиональными
революционерами». Пришлось Лейбе срочно перестраиваться, и получил он от
Ильича назначение наркома по военным делам. Крутую программную
установку дал тогда Лейба Давидович своим бойцам. Вот тезисы ее:
«Мы должны превратить Россию в пустыню, населенную белыми
неграми, которым мы дадим такую тиранию, какая не снилась никогда самым
страшным деспотам Востока. Если мы выиграем революцию, то раздавим
Россию и на погребальных обломках ее укрепим власть сионизма, станем
такой силой, перед которой весь мир опустится на колени.
Мы покажем, что такое настоящая власть. Путем террора, кровавых
бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупения, до идиотизма,
до скотского состояния.... А пока наши комиссары в кожаных куртках -
сыновья часовых дел мастеров из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы - умеют
ненавидеть все русское! С каким наслаждением они физически уничтожают
русскую интеллигенцию - офицеров, академиков, писателей!»
Один из заявивших о себе борцов за возвращение Ленина, известный
журналист С. Кара-Мурза заметил в Ленине важное качество - «умение
хладнокровно увидеть расстановку и движение всех главных сил, взглянуть в
глаза реальности и объяснить ее людям, не пытаясь никого обмануть». Но
тут же он оговаривается: «Ему приходилось скрывать оригинальность своих
тезисов, прикрываться Марксом, пролетариатом и т.п.» Этакая
застенчивость невинных гимназисток, похоже, сопровождала
социал-демократов с их первых шагов.
Итак, 1897 год, в швейцарском городке Базеле собрался Первый
конгресс сионистов. Через месяц был образован еврейский союз - Бунд, а
по весне - года не прошло - этот Бунд, пращур российской демократии,
разразился наследницей - Российской социал-демократической рабочей
партией. Из девяти делегатов пятеро были евреями, трое предоставляли
Бунд. Понятно, что рабочей она именовалась для красоты, для прикрытия.
Что скрывать, и Маркс изрядно лукавил... Карл Гиршелевич Мордехай
(Маркс - это переделка еврейского имени) был внуком раввина. Его бабка,
Ева Мозес, в числе своих предков имела крупных талмудических теоретиков.
Так вот однажды внучок и надумал иудейство перелицевать, и из старого
потрепанного платья получилась королевская мантия - марксизм.
Николай Бердяев, один из пассажиров «философского парохода»,
отправленного Лениным к чужим берегам, в книге «Смысл жизни» заметил,
что Маркс был «очень типичным евреем». Его учение внешне вроде бы
порывает с религиозными традициями еврейства и восстает против всякой
святости. «Но мессианскую идею, которая была распространена на народ
еврейский как избранный народ Божий, К. Маркс переносит на класс, на
пролетариат. И подобно тому, как избранным народом был Израиль, теперь
новым Израилем является рабочий класс, который есть избранный народ
Божий, народ, призванный освободить и спасти мир».
Короче по этому поводу высказался нарком просвещения А.
Луначарский: «Марксизм - пятая великая религия, сформулированная
иудеями». Просто и ясно.
И то сказать: в 1903 году на своем очередном съезде среди 44
делегатов демократы насчитывали лишь 4 рабочих. Все остальные -
представители «Божьего народа»: Цедербаум (Мартов), Бронштей (Троцкий),
Мандельштам (Лядов), Залкинд (Землячка), Пиккер (Мартынов), Гольд-ман
(Либер), Фюрстенберг (Ганецкий), Драбкин (Гусев), Бауман, Шотман,
Крохмаль, Мандельберг, Левин, Зборовский, Косовский, Барский и т. п. К
слову, тогда уже была готова брошюра «Об агитации», в которой Цедербаум
предлагал перевернуть Россию, опираясь на опыт еврейской
националистической организации.
Прикрываясь пролетариатом, ставку на рабочих демократы сделали и в
1905 году. Изобретатель Советов Парвус и Троцкий объявили тогда новую
форму правления - Совет рабочих депутатов - и готово рабочее
правительство: Израиль-Гельфанд Парвус, Бронштей-Троцкий,
Носарь-Хрусталев, Фейт, Гольденберг, Бревер, Брулер, Бруссер, Мацейев,
Эделькин.
Не застоялось дело «рабочих» и 27 февраля 1917-го. Пока Думский
комитет под руководством Родзянко чесал репу, как взять власть в городе в
свои руки, эсдек Чхаидзе объявил о создании другого органа власти -
Исполнительного комитета Совета рабочих депутатов. А 1 марта при Совете
организовалась солдатская секция, и он стал называться Советом рабочих и
солдатских депутатов. Вот состав его ЦК: Гуревич (Дан), Гольдман
(Либер), Гоц, Гендельман, Розенфельд (Каменев), один - неизвестной
национальности и еще двое - поляк и армянин. Словом, пролетарии всех
стран, возьмемся за руки, «чтоб не пропасть поодиночке»!
А вот почему Карл Мордехай со своим марксизмом ненавидел Россию и
русских - никто не знает. «Я 25 лет боролся с Россией, и, несмотря на
это, русские всегда носились со мной и лелеяли меня», - с налетом
цинизма признавался он своему дружку Кугельману. Так что не без
оснований известный больше на Западе историк и публицист Николай
Устрялов писал о Мордехае: «Никогда никто не говорил о России с такой
проникновенной ненавистью, как Маркс, разве что его русские ученики,
считавшие эту ненависть одной из самых святых и правых...»
Однако - Ленин. Его хорошо знал один из лидеров талмудического
марксизма, автор «Манифеста РСДРП» Петр Бернгардович Струве. Вот каким
запомнился ему Ильич: «В соответствии с преобладающей чертой в характере
Ленина я сейчас же заметил, что его главной установкой... была ненависть.
Ленин увлекся учением Маркса прежде всего потому, что нашел в нем
отклик на эту основную установку своего ума. Учение о классовой борьбе,
беспощадной и радикальной, стремящейся к конечному уничтожению и
истреблению врага, оказалось конгениально его эмоциональному отношению к
окружающей действительности».
«Повесить», «назначить заложников», «расстрелять», «сделать так,
чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал...» - без особых
терзаний ложились такие слова в приказах Ленина. В июне 1918-го - это
после расстрела царя и его семьи - он телеграфирует председателю
Петроградского Совета Гершу Овсею Зиновьеву:
«Только сегодня мы услышали в ЦК, что в Питере рабочие хотели
ответить на убийство Воровского массовым террором и что вы (не Вы лично,
а питерские цекисты и пекисты) удержали.
Протестую решительно!
Мы компрометируем себя, грозим даже в резолюциях Совдепа массовым
террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс
вполне правильно.
Это не-воз-можно!.. Надо поощрять энергию и массовидность террора...»
С. Кара-Мурза пишет, что Ленин массивные-то процессы и явления
взвешивал верными гирями. Эх и дорого обошлось России то «взвешивание»!
За 4,5 года ленинского правления - 1918-1922 годы - Россия потеряла
около 20 миллионов человек. По тщательным исследованиям известного
историка В. Кожинова, это в 30 раз больше, чем в 1934-1938 годах, во
время так называемого «великого террора».
Кара-Мурза уверен, что Ленин в тех процессах с гирями проигрывал
множество вероятных ситуаций и «мог точно нащупать грань возможного и
допустимого». И еще: «Он остро чувствовал пороговые явления и
синергетические, "резонансные" эффекты».
Ну это уже высший пилотаж! Тут «космизм» и «симфонизм» в одной
телеге, а куда она прет - без пол-литры хрен разберешься. Проще
обратиться к современникам Ленина и прикинуть, что они думали по поводу
всех этих «синергетических и резонансных эффектов».
Приведу слова из Обращения святейшего Патриарха Тихона к Совету Народных Комиссаров спустя год их властвования:
«"Все, взявшие меч, мечом погибнут" (Мф. 26, 52).
Это пророчество Спасителя обращаем Мы к вам, нынешние вершители
судеб нашего Отечества, называющие себя «народными» комиссарами. Целый
год вы держите в руках своих государственную власть и уже собираетесь
праздновать годовщину Октябрьской революции; но реками пролитая кровь
братьев наших, безжалостно убитых по вашему призыву, вопиет к небу и
вынуждает Нас сказать вам горькое слово правды.
Захватывая власть и призывая народ довериться вам, какие обещания давали вы ему и как исполнили эти обещания?
Поистине вы дали ему камень вместо хлеба и змею вместо рыбы (Мф. 7, 9-10)...
Вы разделили весь народ на враждующие между собой станы и ввергли
его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христову вы открыто
заменили ненавистью и вместо мира искусственно разожгли классовую
вражду. И не предвидится конца порожденной вами войне, так как вы
стремитесь руками русских рабочих и крестьян доставить торжество
призраку мировой революции...
Соблазнив темный и невежественный народ возможностью легкой и
безнаказанной наживы, вы отуманили его совесть и заглушили в нем
сознание греха, но, какими бы деяниями ни прикрывались злодеяния,
убийство, насилие, грабеж всегда останутся тяжкими и вопиющими к небу об
отмщении грехами и преступлениями.
"И что еще скажу? Не достанет мне времени" (Евр. 11, 32), чтобы
изобразить все те беды, которые постигли нашу Родину. Да, мы переживаем
ужасное время вашего владычества, и долго оно не изгладится из души
народной, омрачив в ней образ Божий и запечатлев в ней образ зверя...»
...В 1924 году в Берлине издательство «Основа» выпустило сборник
публицистики евреев-эмигрантов. Один из авторов, известный
русско-еврейский общественный и политический деятель И. М. Биккерман
писал: «Теперь еврей - во всех углах и на всех ступенях власти. Русский
человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской
столицы, и во главе армии, совершеннейшего механизма самоистребления...
Русский человек твердит: жиды погубили Россию. В этих трех словах и
мучительный стон, и надрывный вопль, и скрежет зубовный».
Так писали евреи. А с Обращением святейшего Патриарха, похоже,
был согласен один не из самых темных современников Ленина, думаю, хорошо
известный «русским интеллектуалам» XXI века, тоже русский и писатель, к
которому не грех бы прислушаться. Его фамилия Горький. Спустя месяц
после Октябрьского переворота он писал: «Владимир Ленин вводит в России
социалистический строй по методу Нечаева - "на всех парах через болото".
И Ленин, и Троцкий, и все другие, кто сопровождает их к погибели в
трясине действительности, очевидно, убеждены вместе с Нечаевым, что
"правом на бесчестье всего легче русского человека за собой увлечь
можно", и вот они хладнокровно бесчестят революцию, бесчестят рабочий
класс, заставляя его устраивать кровавые бойни, понукая к погромам, к
арестам ни в чем не повинных людей».
Русский эмигрант В. Талин (С. Португейс), в 1917-м редактор
газеты «Рабочий путь», в статье «У гроба Великого Диктатора» тоже
отметил, что большевизм победил, сделав ставку на хаос: «Здесь проявился
гений Ленина. Никто, как он, не понял столь проницательно, что власть
абсолютную, типа божественной, он получит, разнуздав стихию бунта... Ленин
хорошо знал, что только массу, пришедшую в ярость, потерявшую всякие
следы общественного сознания, можно превратить в послушное стадо
диктатора... Гений его состоял в том, что он понял, что отныне царствовать
будет хаос, и хаос сделал своим орудием».
Не по докторским диссертациям зав-лабов научного социализма, не
по главпуровским разработкам для марксо-ленинских семинаров знали Ленина
его современники: Г. Плеханов, П. Струве, В. Вернадский, Л. Карсавин,
Ф. Степун, Е. Трубецкой, Г. Федотов, С. Франк, В. Чернов, И. Штейнберг.
Великий русский философ Николай Бердяев считал: «Тип культуры Ленина был
невысокий, многое ему было недоступно и неизвестно. Всякая
рафинированность мысли и духовной жизни его отталкивала. Он много читал,
много учился, но у него не было обширных знаний, не было большой
умственной культуры... В философии, в искусстве, в духовной культуре Ленин
был очень отсталый и элементарный человек».
Стоит ли сомневаться, что такие философы с мировыми именами, как
тот же Н. Бердяев, С. Булгаков, Н. Лосский, пришлись не ко двору
товарищу Ленину, и он изгнал их из России. А наши нынешние интеллектуалы
считают, что Ленина надо всенепременно вернуть в контекст русской
истории. Будто его кто-то изгонял из нее. «Это гигантская
мегаисторическая задача», - подчеркивают владельцы дум и для поддержки
своего замысла цитируют строки о Ленине «чисто пролетарских» поэтов.
Демьян Бедный, Пастернак, Вознесенский... И уже забыт великий русский поэт
Николай Гумилев, расстрелянный чекистами, не вспоминаются гневные слова
Марины Цветаевой о «рыжем самозванце».
1 400 000 «еврейчиков», как любовно называл Ильич местечковых
аптекарей, шинкарей, менял и ростовщиков, вставших под знамена Лейбы
Троцкого, заполнили подвалы «чрезвычаек»! Как выбросить из памяти
установки шефа ЧеКи Феликса Фрумкина (Дзержинского): «У нас не должно
быть долгих разговоров. Я требую одного - организации революционной
расправы!»
Дорого обошлась святой Руси такая метафизика товарища Ленина!
С. ГРИБАНОВ, полковник
