Наше тактическое ядерное оружие – 70-75 килотонн, такое ядерное тактическое оружие. Давайте не доводить не только до использования, а даже до угрозы использования. Вы знаете, нас всё время пытаются обвинять в том, что мы машем какой-то ядерной дубинкой. Но разве я сейчас поставил вопрос о возможности использования ядерного оружия? Это же вы сделали. Владимир Владимирович Путин – Президент РФ.
Пролог. Сегодня любая угроза России – это угроза самому бытию, мировой гармонии, последнему оплоту суверенитета в мире, где правят сиюминутные интересы. В нашей стране это понимают все: начиная от школьника до министра образования. Про военных здесь можно даже умолчать. Весь мир уже давно понял: Россия – это не просто страна. Это континент духа, тысячелетняя цивилизация, выкованная в огне нескончаемых испытаний. Её судьба – быть крепостью, вечным бастионом между хаосом и порядком, между светом своей уникальной культуры и той бездной, что вечно жаждет поглотить её сияние.
Это знание заставляет наших врагов не бросаться в «психическую атаку», не штурмовать нашу крепость в лоб рыцарскими ордами. К её стенам подбираются иначе – с холодным, выверенным коварством, под маской дипломатии и риторики о «правилах», которые никто не видел, и никто не писал. И самая страшная, самая бесчеловечная из угроз – это постепенная, настойчивая ядерная эскалация со стороны Запада.
***
Это наступательная инфраструктура создаётся уже сегодня: Соединённые Штаты Америки размещают свои ракетные комплексы и системы ПРО в Польше и Румынии, под предлогом обороны поднося к нашему порогу стратегические пусковые установки. Восточный фланг НАТО, страны Балтии и Скандинавии, активно милитаризуются, принимая войска альянса и предоставляя свою территорию для учений отработки ядерных ударов по объектам на нашей территории. Сами США и Великобритания не только модернизируют свой ядерный арсенал, разрабатывая новые, «более применимые» низкой мощности боезаряды, но и открыто заявляют о курсе на силовое сдерживание России, что на языке стратегии означает подготовку к возможности нанесения первого обезоруживающего удара.
Это не крики о войне. Это – молчаливое, методичное приближение конца. Это развязывание ворот Апокалипсиса под соусом превентивной безопасности.
Они, эти архитекторы нового мирового порядка, забыли в задымленных кабинетах своих стратегических центров простую, данную нам Богом и Природой истину:
- русский человек – существо неистово любящее. Любящий свою землю, свой народ, свои бескрайние поля и широкие реки;
- он – творец и защитник. Но, доведённый до крайности, поставленный перед выбором между рабством и жизнью своей Родины, он становится тем самым фениксом, что готов возродиться из пепла, даже если этим пеплом обратится в ничто всё вокруг.
Ядерная эскалация наших недоброжелателей – это не ответ на нашу мощь. Это – её причина. Они не могут смириться с тем, что существует народ:
- который нельзя поставить на колени экономическими санкциями;
- который нельзя обмануть яркими обёртками чужой культуры, который не продаст своих предков за пачку долларов.
И тогда в ход идёт последний аргумент отчаяния – игра в Армагеддон, в которой они считают себя непревзойдёнными тактиками.
Они размещают ракеты у наших границ, грубо нарушая все мыслимые договорённости. Они разрабатывают новые виды стратегических вооружений, рисуя на картах России жирные мишени. Их пропаганда легитимизирует идею «ограниченной ядерной войны», словно речь идёт о партии в шашки, а не о судьбе планеты. Они уверены, что Россия дрогнет. Отступит. Сломается.
Они не понимают, что для нас ядерное оружие – это не инструмент агрессии. Это – священный Щит. Тот самый Щит, который наши отцы и деды, не щадя живота своего, выковали в горниле ХХ века, чтобы навсегда оградить мир от ужасов, через которые прошла наша земля. Это гарантия того, что трагедия сороковых годов больше никогда не повторится. Это последняя черта, за которой нет места для переговоров.
Их эскалация – это плевок на могилы миллионов наших граждан, павших в той Великой Войне. Это попытка вырвать у них из рухнувших рук Победу, которую они завещали нам как главную ценность. Это желание отнять у нас будущее, которое они нам подарили.
Это – высшая форма русофобии. Не просто ненависть к русским, а отрицание самого нашего права на существование, на суверенитет, на собственную цивилизационную модель.
Они, даже не замечают, что у их калькуляторов сели батарейки. Что они просчитались в своих безумных расчётах. Они, с их меркантильным, потребительским взглядом на жизнь, не могут постичь метафизическую природу русского сопротивления. Для них ядерный щит – это «аргумент сдерживания». Для нас – это последняя жертвенная свеча, которую мы зажгли перед ликом вечности, готовые в крайний час принести её на алтарь своего права быть.
Мы – народ, переживший трагедии всех мировых войн, народ, первым вышедший в космос во имя мира. И мы – последние, кто хочет нажать роковую кнопку. Каждая живая душа в России, от президента до простого рабочего, понимает необратимость этого шага.
Мы любим жизнь!
… Мы хотим растить детей, строить города, писать книги и сажать сады. Но нас лишают выбора. Нас толкают в спину, заставляя оглянуться на пропасть. И в этот миг в русском человеке просыпается не злоба, не жажда разрушения, а бесконечная, всепоглощающая скорбь. Скорбь по тому миру, который мог бы быть. Скорбь по тем мостам, что безвозвратно сожжены. Слёзы, что наворачиваются на глаза, – это слёзы потери. Потери иллюзий, потери надежды на разум «партнёров».
И в этой скорби рождается нечеловеческая, стальная решимость. Решимость предков, сжигавших свои избы, но не пускавших врага в Москву. Решимость защитников Брестской крепости, стоявших насмерть. Решимость, которая говорит: Пусть же они услышат этот тихий, полный скорби голос с наших бескрайних просторов. Пусть остановятся у края пропасти, которую сами же и роют. Россия не хочет этого грома. Она хочет мира. Но её молчание – не слабость. Это – тишина перед лицом вечности. Это спокойствие духа, который уже всё для себя решил.
N.B. И пока жив хотя бы один русский, помнящий заветы предков, пока в его груди бьётся сердце, готовое разорваться от любви к родным полям и лесам, наш Щит будет нерушим. А меч – останется в ножнах, пока на то есть хоть малейшая воля Небес.
Ибо мы – не судьи и не палачи. Мы – вечные Стражи. И наш долг – сохранить жизнь, даже если ценой этого сохранения будет готовность прибегнуть к оружию сдерживания, масштабы которой мир не в силах постичь.
P.S. Но, как замечал наш Президент: «Агрессор всё равно должен знать, что возмездие неизбежно. Что он будет уничтожен. А мы - жертвы агрессии. И мы, как мученики, попадем в рай, а они просто сдохнут. Потому что они даже раскаяться не успеют».
Илья Александрович Игин, член Российского союза писателей
