В Беларуси в городе Витебске стоит величественный гранитный памятник, посвящённый Отечественной войне 1812 года. По христианской традиции мы с моим братом Алексеем Буховецким, членом Союза краеведов России, членом патриотического российского проекта «Памяти предков будем достойны» зажгли лампады возле монумента в память погибших солдат войны 1812 года.
В войну 1812 года Витебск был очень важным городом в стратегическом отношении. На пути отступления русской армии под этим городом велись крупные арьергардные бои с целью сдержать продвижение французских войск вглубь страны. Витебск закрывал французам путь на Смоленск.
Но сами французы не так уж и стремились дойти до «сердца» России. Можно даже сказать, что сам Наполеон мечтал о скорейшем генеральном сражении, которое бы принесло ему полную и безоговорочную победу. Он верил в то, что именно под Витебском произойдёт это важное сражение: «Император был весел и уже сиял лучами славы, –до такой степени он верил в то, что померяется силами со своими врагами и добьется результата, оправдывающего поход, который завел его уже слишком далеко… Нельзя представить себе всеобщего разочарования и в частности разочарования императора, когда на рассвете стало несомненным, что русская армия скрылась, оставив Витебск».
С 16 (ныне 29) июля по 26 октября (ныне 8 ноября) 1812 года город был занят французами. В здании Губернаторского дворца на Успенской Горке располагалась ставка Наполеона, там же 3 (ныне 16) августа французский император отметил свой 43-й день рождения.
После битвы за Витебск русские под прикрытием арьергарда Палена в полном порядке отступили. Один из штабистов принца Евгения, Лабом, вспоминает: «Все были удивлены превосходным порядком, с которым князь Барклай де Толли отступил со своих позиций. При этом трудном отступлении генерал-майор граф фон Пален блестяще проявил свою прозорливость и военное искусство; на наших глазах он маневрировал с арьергардом и так хорошо прикрыл остатки армии, что мы не нашли на ее пути никаких следов ее прохода; ни одной брошенной повозки, ни одной павшей лошади, даже ни одного отсталого – ничего, что бы могло нам указать ее направление. Мы были в неизвестности, пожалуй, исключительной в своем роде, когда полковник Клитский, обозревая местность в поисках какого-нибудь крестьянина, нашел спавшего под кустом русского солдата…».
Войдя в город, французы были разочарованы: «За исключением иезуитов, все состоятельные жители бежали. Дома были пусты. Немногочисленные жители, оставшиеся в Витебске, ничего не видали, ничего не знали и принадлежали к низшему классу».
Солдатам было просто необходимо передохнуть, набраться сил. В первую очередь Наполеон приказал заняться вопросами, касающимися продовольственного снабжения и устройства госпиталей. Коленкур писал о своем пребывании в Витебске и своих обязанностях в этом городе: «Мне было поручено осмотреть госпитали, раздать деньги раненым, успокоить и ободрить их. Я выполнил, как мог, эту миссию, скорбную и опасную, ибо всюду были заразные. Эти несчастные терпели самые жестокие лишения, спали просто на полу, большая часть даже без соломы; все они находились в самом неблагоприятном положении. Очень многие из них, в том числе даже офицеры, не были еще перевязаны. Церкви и магазины — все было переполнено: больные и раненые в первый момент были смешаны в одну кучу. Врачей и хирургов было слишком мало, и их не хватало».
Поначалу французы пытались проявлять благородство и уважение к боевым заслугам русских, заботились о раненых. Так, главный хирург Великой Армии Лоррей рассказывает, что «в городе в домах разбежавшихся жителей было забыто или брошено до 350 наиболее тяжелораненых русских. …трудно описать, какой ужасный вид имели эти несчастные; почти все изуродованные огнем артиллерийских орудий, они не могли выйти из своих убежищ, чтобы попросить о помощи. Они лежали на грязной соломе вповалку, друг на друге, среди нечистот и, можно сказать гнили в этом смраде». Лоррей позаботился об этих несчастных: накормил их, самолично перевязал раны, многим сделал серьезные операции и, наконец, приказал перенести их во французские госпитали и выхаживать так же, как и французов.
Ситуация осложнялась ещё и тем, что в городе стояла страшная жара. Это, в сочетании с нехваткой продовольствия и врачей, вызвало приступ дизентерии, выведшей из строя многих солдат Великой армии. В первые дни пребывания в Витебске с продовольствием не было никаких проблем. Но уже через пару недель чтобы его раздобыть, приходилось отправлять лошадей далеко за город. Генерал Дедем рассказывает в своих мемуарах: «В течение двенадцати дней, что я стоял лагерем в двух верстах от Витебска, мне пришлось, чтобы не умереть с голоду, посылать партии людей за провиантом для моих батальонов и для Главного штаба. Эти партии отправлялись за 20-25 верст, переправлялись даже за реку и возвращались обыкновенно с хорошей добычей; но некоторые их них попадались в руки казакам».
Местные жители не собирались подчиняться французам. Они начинали оказывать сопротивление: «Оставшиеся жители все вооружились; нельзя было найти никаких транспортных средств. На поездки за продовольствием изводили лошадей, нуждавшихся в отдыхе; при этом и люди и лошади подвергались риску, ибо они могли быть захвачены казаками или перерезаны крестьянами, что частенько и случалось».
Среди народных героев той поры в памяти людей остались имена Сергея Бурунова, Максима Макарова и Льва Грушина, организовавших крестьянский партизанский отряд деревни Жарцы Полоцкого уезда. Они были вооружены ружьями, самодельными пиками и саблями. Отряд устраивал нападения на отдельные французские группы и даже участвовал в освобождении Полоцка.
После оттеснения французов от Двины П.Х. Витгенштейну было предписано овладеть Витебском. Задача была поручена отряду генерала В.И. Гарпе (два батальона, два эскадрона, два орудия), дополнительно усиленному двумя батальонами, двумя эскадронами, четырьмя орудиями и сотней казаков. 25 октября (ныне 7 ноября) отряд прибыл в Старое Село, откуда двинулся к Витебску по правой стороне Двины, однако два эскадрона Ямбургского драгунского полка под командованием полковника Н.А. Столыпина двигались по левому берегу. Отряды подошли к городу на рассвете 26 октября (ныне 8 ноября).
После потери Полоцка и последующих поражений корпуса Виктора положение французов в Витебске, где располагалась губернская администрация, оказалось трудным. Уже 4 ноября губернатор, бригадный генерал Пуже получил указание эвакуировать город и идти на Смоленск через Рудню. Пуже немедленно отправил госпиталь с охраной из 200 человек в Фальковичи, сам же задержался и уже на следующий день получил приказ от Виктора не выходить из города, и вернуться, если он уже вышел, так как русские якобы не собирались атаковать Витебск. Зная участь Полоцка, Пуже тем не менее планировал отход, поручив сапёрам подготовиться к поджогу моста, и в это время с запозданием получил письмо от маршала Сен-Сира об отходе на Смоленск. После повторного приказа от Виктора оставаться в Витебске и известий о его отходе Пуже потерял надежду на благополучный исход.
Французы были застигнуты врасплох, стража у Рижских ворот была разоружена без выстрелов, но караул французов у Полоцкой заставы успел перейти по мосту на левую сторону Двины и поджечь мост. Однако добровольцы из русского отряда и эскадрон Польского уланского полка под командованием начальника 7-й дружины Петербургского ополчения полковника П.Л. Шемиота ввязались в бой с отступающими французами. После подхода 26-го егерского полка и успешных действий артиллерии картечью (попытка французов организовать сопротивление, опираясь на два орудия на замковой площади, оказалась неуспешной), добровольцы из 7-й дружины и 26-го полка вместе со спешившимися уланами перебежали по горящему мосту и ворвались в город. Пока русские солдаты одного Навагинского батальона и жители города тушили мост, другой батальон под командой командира полка майора Винтера, вместе с эскадронами Польского уланского и Рижского драгунского полков, опрокинули французов, вытеснили их из города и захватили много пленных. Хотя французы отступили на Рудню организованно, они не подожгли складов, в надежде на то, что отступающая французская армия сможет позже ими воспользоваться. При отступлении выяснилось, что французские артиллеристы не взяли с собой достаточно зарядов.
Полковник Столыпин со своими двумя эскадронами и калмыцкой командой организовал преследование нескольких сот вышедших из города с двумя орудиями французов и настиг их в 15 верстах от Витебска, в районе современного населённого пункта Вороны, рассеял построенное каре и отбил орудия. В числе захваченных в плен 400 французов был витебский губернатор генерал Пуже, витебский комендант полковник Шевардо, полковник Фердинанд Фук, бешенковичский комендант капитан Дешарм, восемь обер-офицеров и семь жандармов. Были захвачены также два орудия с четырьмя ящиками и всеми лошадьми, а также обоз. После победы Гарпе оставил в городе полковника Палена с 26-м егерским полком, а сам с остальным отрядом пошёл к Бешенковичам на соединение с главными силами.
В результате боя войска Наполеона лишились сделанных в Витебске запасов: 750 четвертей ржи и муки, 250 четвертей овса, 40 четвертей круп, 4000 пудов сена.
В 1912 году в деревне Вороны был построен памятник ямбургским драгунам в виде оштукатуренного трехступенчатого постамента, увенчанного литым чугунным крестом. На фасаде памятника, обращённом к Смоленскому шоссе, на мемориальной доске надпись: «Здесь Ямбургские драгуны октября 1812 г. под командованием своего славного полковника Столыпина сокрушили каре французской пехоты и взяли в плен генерала Пуже и его артиллерию». Над плитой – всевидящее око, под плитой – вензель Александра I. С другой стороны постамента надпись: «Ямбургские уланы своим славным предкам, 1912 г.».
В Бородинской битве особо отличился Витебский пехотный полк, входивший в состав второй Западной армии под командованием П.И. Багратиона. Благодаря наградному списку, хранящемуся в Бородинском военно-историческом музее, стали известны имена отдельных героев Бородинской битвы из Витебского полка. Это рядовые Терентий Федотов, Силантий Капустин, Михайло Гордейчик, Семен Зуев, Петр Жирков, Симеон Маркевич, Кондратий Звездин, прапорщик Нарышкин и поручик Тренк.
В 1911 году председатель Витебской учѐной архивной комиссии В. Кадыгробов предложил построить в Витебске памятник в честь участников сражений в Отечественной войне. Идея была горячо встречена не только жителями города, но и всей губернии. Первые взносы в фонд строительства сделали капитан 164-го Закатальского полка В. Глыбовский, прочитавший публичную лекцию о военных действиях на Витебщине в 1812 году, авиатор Г. Пиотровский и содержатель кинематографа Задорожный, передавшие выручку от лекции и специальных киносеансов. Фонд постоянно пополнялся сборами от вечеров, спектаклей и концертов, пожертвованиями частных лиц и организаций. Одновременно через Петербургское общество архитекторов был объявлен конкурс на лучший проект памятника. 15 марта 1911 года проекты были выставлены на просмотр в городской управе. После обсуждения лучшей признали работу под девизом «Обелиск». Автором ее был известный архитектор И.А. Фомин.
Иван Александрович Фомин родился 3 (16) февраля 1872 года в Орле в семье почтового служащего. Проучившись несколько лет в Академии художеств, он в 1896 году уезжает за границу, где знакомится с западноевропейским искусством. После возвращения на родину Фомин работает у известного московского архитектора Ф. Шехтеля. В это время Иван Александрович организовывает первые «Женские строительные курсы», где читает курс истории искусства и ведет архитектурное проектирование. В 1905 году он вновь поступает в Академию художеств, которую заканчивает четыре года спустя. В течение 1908–1910 годов архитектор принимает участие в составлении известного труда И. Грабаря «История русского искусства». По проекту Фомина в Петербурге строится дом на набережной Мойки. В 1915 году Ивану Александровичу присваивают звание академика архитектуры. После Октябрьской революции начинается новый период творчества зодчего. Его наиболее крупные работы этого периода – дом общества «Динамо» в Москве, Дом правительства в Киеве, архитектурное оформление остановок московского метро «Красные ворота» и «Площадь Свердлова». Своѐ последнее детище – театр в Ашхабаде – он уже закончить не успел. И.А. Фомин умер 12 июня 1936 года.
8 (21) ноября 1911 года Витебск одним из первых в России открыл торжества по случаю 100-летия Отечественной войны. В этот день в городе в торжественной обстановке происходила закладка памятника. С самого раннего утра Витебск принял праздничный вид. Особенно торжественно были убраны улицы, ведущие к месту закладки памятника – Успенской горке. На празднование прибыли потомки участников сражений под Витебском в 1812 году. Торжества закончились спектаклем в городском театре. Была поставлена историческая пьеса Морозова «Наполеон I в России, или русский герой Отечественной войны». Перед началом спектакля артист театра И.Р. Пельтцер (отец народной артистки СССР Т.И. Пельтцер, один из первых заслуженных артистов РСФСР) прочёл стихотворение А. Майкова «Сказание о 1812 годе». Выбор места для памятника на Успенской горке был не случаен. Именно здесь, во дворце витебского генерал-губернатора, жил более двух недель Наполеон. Обелиску предстояло стоять как раз на том самом месте, где французский император по утрам устраивал парады-смотры своей гвардии.
Памятник выполнен из красного финского гранита и представляет собой колонну-обелиск, состоящую из нескольких блоков. Пьедестал украшен бронзовым каскадом. На одной из сторон памятника прикреплена бронзовая мемориальная доска, отлитая в Петербурге на литейном заводе. На ней надпись: «Бессмертной доблести героев Отечественной войны – участников сражений под Витебском 13, 14, 15, 16 июля и 26 октября». Высота памятника – 27 метров.
5 (18) декабря 1912 года в 21 час в зале женской Алексеевской гимназии состоялось торжественное собрание членов Витебской учѐной архивной комиссии, посвящѐнное 100-летию Отечественной войны и открытию памятника. С докладом выступил председатель организационного комитета В. Кадыгробов. Затем слово взял почѐтный гость генерал-майор М. Загоскин – внук известного писателя М.Н. Загоскина, участника войны, раненного в бою под Полоцком. Он принёс в дар Витебску портрет своего деда. В тот же вечер в городском театре для народа состоялись чтения об Отечественной войне, проведѐнные учителями И. Брилко и Е. Ивациком.
6 (19) декабря, в день торжественного открытия памятника, город, убранный флагами и зеленью, принял особо красивый и праздничный вид. Как только обелиск был освобождѐн от покрывала, раздались могучее «ура» и залпы салюта. Затем депутации начали возлагать венки от городов Витебска, Полоцка, Двинска, Островского, Елизаветградского и Волжского полков, учительского института, Витебской учѐной архивной комиссии, других организаций. Затем войска, принимавшие участие в праздновании, прошли парадным шагом перед памятником. Вновь звучал артиллерийский салют. В 15 часов в зале гражданского собрания состоялся обед, на котором присутствовали почѐтные гости, члены архивной комиссии, участники сооружения памятника. Для народа днѐм и вечером в городском театре бесплатно шли спектакли по пьесе Смолодовского «В год славы», посвящѐнной Отечественной войне. В кинематографе бесплатно проходили сеансы фильмов, на Юрьевой горке состоялись массовые народные гулянья. Вечером здание губернаторского дворца, городской думы и сам памятник были красиво иллюминированы, а завершились торжества блестящим фейерверком.
И вот уже почти 80 лет стоит красавец-обелиск над Западной Двиной. Этот памятник является символом храбрости, славы и непобедимости русского народа, доблестно сражавшегося за Витебск и его окрестности.
Андрей Геннадьевич Буховецкий, член Союза краеведов России, член патриотического российского проекта «Памяти предков будем достойны», почётный член Клуба 6-го егерского полка Санкт-Петербурга
Источники: Отечественная война 1812 года: Биографический словарь. М.: Росвоенцентр; Кучково поле; Росспэн, 2011; Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004; Подмазо А.А. Большая Европейская война 1812-1815 годов: Хроника событий. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2003.
