Републикованная на РНЛ статья публицистки Воеводиной Т.В. «Время юристов и время трактористов» вновь поднимает довольно популярную проблему перепроизводства юристов в России.
Эта проблема стала для меня насущной десять лет назад, когда я наконец-то решился выучиться на юриста. И тогда, и ранее неоднократно приходилось слышать одну и ту же фразу: «В России юристов как нерезаных собак». Ожидаемо моё решение было встречено с недоумением: «К чему тебе становиться юристом? Юристов и так полным-полно».
Вопреки этим возражениям, в то время казавшимся мне здравыми, я окончил юридический факультет СПбГУ, в прошлом году приобрёл статус адвоката. Вот уже четвёртый год осуществляю юридическую практику. И не сразу я обнаружил перекосы в дискуссии о «перепроизводстве» юристов…
Обсуждение этой проблемы ведётся таким образом, что создаётся впечатление об избытке юристов в нашей стране. Мол, слишком много у нас правоведов. Впечатление это ложное. В действительности имеет место не перепроизводство, а дефицит юристов. Стране катастрофически не хватает судей. Незакрытой остаётся 6491 вакансия судей, что составляет 19,8% от их общего количества (источник: kommersant.ru). Об этом сообщил гендиректор судебного департамента при Верховном Суде РФ Владислав Иванов, выступая 3 декабря 2024 года на заседании Совета судей. Особенно остро проблема ощущается в мегаполисах. В некоторых судах г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области (напр., в Красногвардейском районном суде г. СПб и во Всеволожском городском суде Ленинградской области) судья по гражданским делам нередко рассматривает до 40-70 дел в день. На рассмотрение одного дела приходится от 5 до 10 минут. В Арбитражном суде г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области нагрузка на судей ещё больше. В Москве загруженность судей вообще запредельная. В этой связи соглашусь с коллегами, которые обоснованно считают невозможным повышение качества судебных актов без предварительно кратного увеличения судейского корпуса.
Катастрофически не хватает помощников судей и секретарей судебного заседания. Кандидатов недостаточно: вероятно, сказывается неадекватно низкая зарплата этих специалистов и их сверхчеловеческая загруженность.
Страна нуждается в следователях и дознавателях. В прошлом году глава МВД Владимир Колокольцев заявил о катастрофической нехватке сотрудников полиции. Так, недокомплект следователей составляет 21% (источник: Интерфакс).
Согласно данным Минюста, на 2024 год число адвокатов, имеющих действующий статус, составляло 75936 человек. Количество это покажется мизерным по сравнению с числом рассматриваемых в нашей стране судебных дел. В декабре прошлого года новый председатель Верховного Суда Российской Федерации Ирина Подносова озвучила судебную статистику за 9 месяцев 2024 года. Цифры поражают: за указанный период рассмотрено 495 тыс. дел в порядке уголовного судопроизводства; 1,358 тыс. дел рассмотрено арбитражными судами; 4 млн дел в порядке административного судопроизводства; 23 млн дел в порядке гражданского судопроизводства (источники: журнал «Юрист компании» и журнал «Судья»). Таким образом, за неполный 2024 год судами рассмотрено без малого 30 млн дел. Разумеется, не по каждому судебному делу требуется юридическая помощь, в том числе оказываемая адвокатами, но, тем не менее, без такой помощи не обойтись в подавляющем большинстве дел.
И хотя объективные данные свидетельствуют о дефиците юристов, однако разговоры об их «перепроизводстве» не прекращаются.
Татьяна Владимировна Воеводина, сама юрист, выпускница престижной МГЮА, права в том, что обсуждаемая проблема заключается не в том, что в России якобы слишком много юристов (на самом деле их катастрофически не хватает), а в том, что значительная часть юристов не являются, мягко говоря, высокими профессионалами, способными оказывать именно квалифицированную юридическую помощь. То есть проблема в том, что российская система образования производит, в том числе за счёт бюджетных средств, слишком много, с позволения сказать, «бракованных» юристов, не востребованных рынком, поэтому вынужденных работать уборщицами и продавцами (о чём поведала Татьяна Владимировна).
Иными словами, проблема не в количестве юристов, а в их качестве. А качество огромного числа отечественных правоведов удручающее... Перепроизводство «бракованных» юристов, как ни странно, имеет определённую логику. Такая логика блестяще представлена легендарным Аркадием Райкиным в его весьма остроумной миниатюре «Сантехник». Герой юморески — сантехник, который осознанно выполняет работу некачественно, ибо брак в работе, по его убеждению, — гарантия постоянной занятости и обеспеченного заработка. «Государство мне платит за коликчество, а за мое какчество будешь платить ты, жилец», — восторженно заявляет герой Райкина. Весь текст юморески гениален.
Полвека назад наше государство оплачивало работу халтурщиков, вроде пресловутого райкинского сантехника, после развала Советского Союза, уже третье десятилетие, бюджетные деньги направляются на производство «бракованных» юристов. Ситуация нелепая, проблема очевидная, но решение до сих пор не найдено. Татьяна Владимировна Воеводина видит разрешение проблемы в «разумном реформировании образования». Предлагаемая ею реформа выглядит, действительно, разумной и самоочевидной. Вопрос лишь в том, очевидна ли государству насущность этой реформы, и есть ли политическая воля на её осуществление? Однако ответ на сей вопрос — предмет отдельного разговора…
Александр Валентинович Тимофеев, адвокат
34. Ответ на 33, Тимофеев Александр :
"Сделка" в переводе с латинского (odit) - ненависть. Любые правила превращают людей в делашей.
Переход права собственности и рейдерский захват в 90-е утвердили через арбитраж. С 14-го года отжим утверждали через гражданский суд, далее пришлось отжимать через грабёж. Затем - через мародёрство. Примеров много, вот на днях отжали Союз писателей граждане других союзов. Субчеловек ненасытен, всегда хочет взять чужое. Субрасы пожирают пятую расу.
33. Ответ на 30, Человек:
32. Ответ на 30, Человек:
31. Ответ на 29, Человек:
30. Ответ на 26, Тимофеев Александр :
29. Ответ на 24, Тимофеев Александр :
Вы ошибаетесь, у меня есть как раз опыт общения с судом. Четыре года пришлось добиваться справедливого решения. Пришлось бросить эти попытки, поскольку те, кто мне помогал, объяснили, почему это невозможно.
В моём 22-м комментарии фраза "вывод можно сделать, когда придётся попытаться свои права в суде" относится к вам.
28. Ответ на 27, Александр Волков:
27.
Я решил написать отклик на статью Воеводиной по двум соображениям. Во-первых, хотелось обратить внимание на её, действительно, стоящую статью. А во-вторых, потому что именно с этим её мнением я не согласен, хотя в целом положения статьи разделяю.
//////////////////////////////
Стоящая статья? Болотная трясина сверху тоже может быть привлекательной - сродни нежной зелени лугового разнотравья, а шагнешь неосмотритльно… Внешне вроде как едва ли глашатаи-борцы за «объективность» правды, а внутри на самом деле - расчетливо-жесткая стратегия на оправдание-укрепления положения пришедших алчных «хозяйчиков» (практически во всех сферах деятельности?) лавочного мировоззрения «заполониших» поры легких еще недавно действительно свободно дышавшей жизни?
Не напрашивается ли «по следам» обсуждения здесь, такая, например, тема как «Мировоззренческие возможности правового мышления в современных условиях»?
26. Ответ на 21, Александр Волков:
Не могу согласиться с тем, что России не нужны юристы. Объективные данные свидетельствуют об обратном.
Могу согласиться лишь с тем, что России не нужны плохие юристы, особенно в столь большом количестве. Но разве можно считать нормальной сверхзагруженность судей? Невозможно требовать от них безупречных судебных актов с такой нагрузкой. Разве можно разобраться в 40-70 делах за один день? Это нереально и не под силу даже очень одарённому человеку. В таких условиях судьи работают годами.
То же можно сказать о положении дознавателей и следователей. Объём их работы необозрим. Знаю не понаслышке.
Возможно, Воеводина имела в виду свободных юристов, которые не работают судьями, судебными работниками, дознавателями и следователями. Если так, то проблема, в самом деле, сложная. В конце концов, судьба таких юристов решается рынком: одни преуспевают, другие уходят из профессии и в худшем случае становятся уборщицами и продавцами. Есть, конечно, другая больная тема — когда юрист осознанно работает на стороне зла, например, представляет интересы заведомого мошенника, которому удалось обмануть человека, лишив его квартиры. Если дело доходит до суда, то в таких случаях задача юриста — узаконить награбленное (вспомнился Прудон с его знаменитым «собственность есть кража»). Увы, при нынешнем состоянии судебной системы справедливость в таких делах, похоже, будет восстановлена только на Страшном суде.
25. Ответ на 23, Александр Волков: