Размышления в предверии выхода на киноэкраны экранизации антиутопии Евгения Замятина «Мы»

Дорогие друзья, некоторое количество дней назад мы с Алексеем предложили заняться классификацией антиутопических картин, исходя из принципа: «полезно или вредно для предупреждения тех пакостей, которые день грядущий нам готовит».

Т.е. распределить весь массив фильмов на несколько папок: «развлекуха без смысла», «развлекуха со смыслом», «ложная опасность», «интересная футурология, стоит приглядеться повнимательнее».

К примеру, есть просто сатирические развлекательные картины, от которых особого вреда нет, но которые до абсурда доводят некоторые тенденции. Вот был фильм Юлиуша Махульского «Сексмиссия» (1983), который в советском прокате назывался «Новые амазонки». Очень весело поляки, попавшие в будущее, безобразничают в тотально женском коллективе. Все понимают, что глупость, но феминисток покритиковать – это ж милое дело!

А вот «Идиократия» (2006) Майка Джаджа, где показано далёкое будущее планеты, наполненной тотально отупевшим населением – это уже сатира «с душком» так сказать. Т.е. хотя мир идиотов показан достаточно сатирично, но причина оглупления населения преподносится так, что никто всерьёз не станет задумываться о подлинных причинах сознательно проводимой в западном мире политики оглупления электората. (В фильме показано, что «умные» не решаются иметь детей, будучи людьми чрезмерно обстоятельными; а вот глупцы размножаются, и т.о. средний уровень IQ неуклонно падает).

Что же касается картин серьёзных, то тут тоже наряду с более-менее правдоподобной социальной футурологией, обозначающей реально достижимые инструменты учёта и контроля, показывают нам и картины миров, которые, на самом деле, призваны подхлёстывать в зрителях известный импульс «Баба-Яга против!» Т.е. если запрещают треклятые тоталитаристы-технократы чувственность, то будем назло им импульсивными и – как там у М.Казакова – «такими несуразными, внезапными и загадочными».

В этом смысле вспоминается, конечно же, сразу «Эквилибриум» (2002) Курта Уиммера.

Но предтечей «Эквилибриума» был культовый фильм Годара «Альфавиль» (1965), который и поныне считается одним из главных классических фильмов-антиутопий.

Не буду об эстетике, чтобы не впадать во вкусовщину, но после этого фильма становится ясно – откуда растут ноги у как бы интеллектуальных смакований всяческими вялостями и несуразностями, что преподносилось в качестве языка кинопритчи. Кто-то скажет: «артхаус», а кто-то вспомнит сказку Андерсена про «новое платье короля», памятуя о волшебном и гипнотическом воздействии «брэндов» и Ф.И.О.

И хотя действие происходит в 1984 году, люди, всерьёз разбиравшие эту картину по косточкам, убеждают, что тут не нужно искать никаких отсылок к Оруэллу, а нужно их искать у Замятина.

Речь идёт о тотальном контроле всего и вся не некой клики диктаторской, а о тоталитаризме условно говоря Искусственного интеллекта.

Опять же – вопросы в антиутопии ставятся в принципе верные, но ответ можно свести к утопиям Ж.-Ж. Руссо, которые в нашей культуре пропагандировал граф Лев Николаевич: «Мужицкая правда против барской неправды».

Опять же, ложная пара противоположностей: эмоции вместо разума. Эмоции «убер аллес!» Лирики бунтуют против физиков, потому что именно от физиков всё якобы «зло».

Предлагаем вниманию читателей некоторые размышления относительно знакового произведения в жанре антиутопии – романа Замятина «Мы». Надеемся, что читатели подключатся к обсуждению затронутых тем.

***

Алексей Ощепков: Пока мне что видится на тему подавления эмоций. Вижу, что эта идея не прижилась. Оказалась не перспективной. Но вместо неё используется игра на низменных эмоциях, как приём ИПСО. Это, конечно, внешне далеко не так эстетично и фантастично, но суровее.

Кстати, я на философском увлекался Спинозой. Мне тогда его псевдоматематическая система аргументации показалась интересной и убедительной. Но что интересно. Вроде, его система стоит на подавлении аффектов. Это только на первый взгляд. Но бесстрастие – это отнюдь не цель его системы. На самом деле, все низменные страсти вытесняются высшей страстью: любовью к Богу. Другое дело, что Бог у него оказывается, по сути, пустотой.

А вот у Замятина, в отличие от "Эквилибриума" идеи подавления эмоций нет. Это подчеркнуто экстатическим состоянием героя в первых главах. Подавление эмоций позиционируется как достижения какого-то бесстрастия. К чему, например, стоики стремились.

Но обратная сторона в том, что само бесстрастие становится страстью, которая движет человеком. Само бесстрастие во многом иллюзорно. У Замятина, конечно, заканчивается тем, что людям начинают удалять зону мозга, отвечающую за эмоции.

Но, во-первых, финал романа открыт, во-вторых, роман заканчивается очень даже эмоционально окрашенной фразой героя: «мы победим, потому что разум должен победить».

Я не знаю, сколь глубоко это сам автор прочувствовал, но примеров именно бесстрастия в романе нет.

Павел Тихомиров: Там, скорее, апатия. Потому что ведь, строго говоря, бесстрастие – это отсечение пагубных привязанностей к пороку, а не эмоции как таковой.

Алексей Ощепков: Ну, если дословно, то апатия и есть бесстрастие. А+патхос. Патхос – страсть. Так вот, примеров именно апатии и не видно. Может, конечно, это недокрут автора. Но зачастую читатели потом докручивают такие смыслы, которые автор и не мог себе вообразить.

Авторы зачастую сами не ведают, что творят

Павел Тихомиров: Всё-таки обычно под апатией подразумевается полное равнодушие, а под бесстрастием – свобода от неправильных только лишь чувств, - это если аскетически сравнивают буддизмы с христианством

Алексей Ощепков:Ну, понятно. Так вот, как мне кажется, в "Мы" нет ни первого, ни второго. Там, вообще, очень много посвящено машинной эстетике и создаваемому ею эмоциональному фону. И добрая часть книги - откровенно эйфорична. На тему Замятина ещё. Я не знаю, как на этом моменте внимание заострят в кино. Но в книге весьма недвусмысленно показано, что оппозиция достаточно подлая, и манипулирует главным героем с целью захвата звездолёта. Там нет постановки вопроса, какая из сторон "правильная".

У нас ещё на тему контроля психики «Обитаемый остров» есть вообще-то

Ну, тема с башнями-излучателями, конечно, интересна, тем более, что можнно вспомнить и современные суеверия на эту тему

Причём, я так подозреваю, что феномен суеверий про башни-излучатели постарше повести будет.

Павел Тихомиров: Да, конечно же, - вспомни «фиолетовые лучи» – то ли у Паустовского, то ли у Булгакова (когда оными пужали киевлян).

Алексей Ощепков: Именно. В ОО попали практически все легендарные/полулегендарные вещи, связанные с Рейхом, опытами над людьми и пр.

Павел Тихомиров: На самом деле очень сильный роман (и средненькое кино Бондарчука-сына). Я задаюсь одним единственным вопросом: «Что мешало патриотам написать подобный роман? И стать ЛОМами для сотен тысяч городских технарей? А потом скрипим зубами, дескать, какие ж/масоны плохие, сочиняют богопротивные романы, и их читают. А про деревню и её возрождение не хотят читать».

Алексей Ощепков: Ну, если Носова отнести к патриотам, по крайней мере, – советским, то он примерно то же и родил за 5 лет до ОО, только в упаковке для детей и с выраженным обличением западного капитализма.

А, так, по серьёзному, патриоты таких тем почему-то пугаются. Могут хорошо писать историю (Балашов тот же), но что до антиутопий, то это не к ним.

Ну, ещё для человека верующего есть такой негласный мнимый запрет на философствование на тему священной истории.

Вы в «Камешке в башмаке» данный мнимый запрет обошли.

Тут, действительно, нужно побороть эти внутренние страхи.

Наша вера должна быть живой. Иначе, масоны так будут лезть в эти темы. Им проще. У них реальность десакрализирована. Табу нет.