«Французские власти с лицемерным прискорбием сообщают, что будут вынуждены закрыть русское кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа, поскольку Россия прекратила оплачивать его содержание. Однако Россия прекратила потому, что французские власти в рамках введённых санкций перестали принимать платежи», - пишет известный политолог, обозреватель МИА «Россия» сегодня Ростислав Владимирович Ищенко в статье, опубликованной на сайте Украина.ру.
«Сент-Женевьев-де-Буа — памятник русской эмиграции. Там похоронены и эмигранты эпохи Гражданской войны начала ХХ века, и эмигранты всех последующих волн. Помимо Дроздовского и дроздовцев, Алексеева и алексеевцев, Родзянко, Юсуповых, великого князя Гавриила Константиновича, там лежат Бунин и Гиппиус, Галич и Нуриев, Тэффи и Тарковский, Лифарь и Мережковский.
Это кладбище — памятник русской истории ХХ века, со всеми её проблемами и противоречиями. Но одновременно это памятник русских, не ужившихся в России. Проигравших гражданскую ли войну, политическую ли борьбу, покинувших ли Россию в поисках лучшей жизни или профессиональной самореализации. Но это и памятник русской культуре в её наивысших проявлениях, в которых она является неотъемлемой частью культуры мировой.
То есть фактически французское правительство пытается под прикрытием санкций уничтожить памятник, принадлежащий всему человечеству, только потому что он свидетельствует о вкладе русских в мировую культуру, убедительно демонстрирует, что без русского следа культура человечества будет неполной, инвалидной, урезанной», - пишет политолог.
«Случайно ли это, ошибка ли это, непонимание ли это? Нет. Это осознанное действие в рамках политики отмены русских. Только безграмотные украинские бандеровцы, нанятые на американские деньги, орут о своём желании уничтожить всех русских, включая женщин, стариков и детей любого возраста. "Джентльмены" при этом, не поморщившись продолжают вооружать своих горилл. А "цивилизованные", "культурные" французы попытаются стереть с лица планеты саму память о русских, пока вооружённые с их помощью гориллы будут стараться стереть русских.
Это согласованная, последовательная политика Запада, руководимого США, и до тех пор, пока нынешним американским элитам не будет вбит в сердце осиновый кол, геноцид русских будет записан первым пунктом в западной повестке дня.
Моя мама родилась на Чукотке, но она не чукча, мой папа родился в Ижевске, но он не удмурт, а я родился в Киеве, но я не украинец. Потому что все мы от рождения до смерти говорили по-русски, своей считали русскую литературу, историю и культуру, росли в окружении русских людей, все наши предки, родившиеся в СССР или в Российской империи, в Русском царстве или в русских княжествах были русскими», - подчеркивает Ростислав Ищенко.
«В Киеве моего детства украинский язык можно было услышать только на школьном уроке (обязательное изучение языка республики со второго класса). Вывески на украинском языке служили предметом для анекдотов. Петлюровцы и бандеровцы — комические персонажи из советских фильмов. Никому в голову не могло прийти, что можно героизировать предателей, готовых убивать соотечественников за сало и самогон.
Семьдесят лет существования УССР и две попытки украинизации сверху практически не изменили у большей части как минимум городского населения Украины это ощущение своей русскости. Тем более, что у подавляющего большинства родившихся на Украине были близкие родственники в России, а несколько миллионов жителей РСФСР переехало на Украину после войны, помогая отстраивать города и создавать с нуля новую промышленность. Украинско-русские семьи не считались смешанными, так как пожениться вполне могли Степаненко из Москвы или Питера и Степанова из Киева или Днепропетровска.
В целом на Украине и в России, равно как и в Белоруссии, действительно жил один народ. Но был и другой народ. Советская власть приучила бывших петлюровцев, бандеровцев и их потомков молчать и бояться. Но они ничего не забыли и ничему не научились. Как только единая страна начала распадаться, они выползли на свет в поисках новых хозяев. И хозяева нашлись», - печально констатирует Ищенко.
«Мы знаем, что уже к концу 1992 года в США, после короткой и безуспешной борьбы Буша-старшего (которому не дали переизбраться на второй срок из-за его идеи интегрировать Россию в Запад), победила концепция сдерживания и добивания России. С этой точки зрения США и их союзники должны были приложить все усилия, чтобы не дать России восстановить контроль (пусть даже в виде аморфного СНГ) над отпавшими имперскими окраинами. Следующим этапом должно было стать разрушение самой России, её раздел на пару-тройку десятков "независимых" государств.
Идея создания Уральской, Сибирской, Дальневосточной республик, суверенизации национальных автономий продвигалась американцами параллельно с освоением ими постимперских лимитрофий. С кем-то, как с прибалтами, всё вышло в одно касание. Средняя Азия колеблется до сих пор. Белоруссия чудом устояла в 2020 году. Украина, несмотря на последовательные предательства Кучмой и Януковичем своих избирателей, несмотря на два государственных переворота (2004—2005 и 2007 годов), окончательно капитулировала только в 2014 году, когда американцы поняли, что "в лайковых перчатках" ничего не добьёшься и позволили подопечным бандеровцам перейти к единственно понятной им политике — взять топор и начать открыто красть, рубить и жечь.
По иному быть не могло. В рамках концепции сдерживания России, Запад не мог допустить, чтобы 40−50 миллионов человек на Украине осознавали себя русскими, ибо воссоединившись в рамках единого государства (а зачем русским две России?) они создали бы двухсотмиллионное общество и восстановили бы большую часть имперских экономических связей», - считает политолог.
«Бжезинский ошибался, когда писал, что без Украины Россия не будет империей (Россия империя по самому русскому самосознанию и будет таковой, пока жив хоть один русский). Но без Украины Россия теряла серьёзную часть потенциала и должна была тратить время на его восстановление. Демографический же потенциал вообще был невосстановим. Более того, враждебная Украина служила силой, сдерживающей Россию, сковывающей её возможности, не столько даже военные (межконтинентальные ракеты не остановишь), сколько торгово-экономические (эффективное сотрудничество с Европой).
Американцам удалось расколоть Украину, разорвать её на две части. Но полностью переформатировать её не удалось. Когда в 2007—2009 годах я писал в своих статьях и говорил в эфирах украинского телевидения, что я русский, бандеровцам становилось дурно, ибо это не укладывалось в их концепцию, утверждавшую, что каждый житель Украины мечтает "убить в себе русского". В то же время мне писали десятки людей, благодарившие за то, что поняли, что они не одни, что не только им противна нарастающая официальная русофобия и переделывание русских в нерусских. Таких людей были миллионы. Их и сейчас миллионы, хоть и меньше, чем раньше. Это они радостно встречали наших солдат, и это их сейчас расстреливают бандеровцы на тех территориях, которые были временно оставлены ВС РФ.
Не сумев полностью изменить сознание русских граждан Украины, добившись только начала ожесточённой гражданской войны в Донбассе, вынужденные запустить политику открытого бандеровского террора, чтобы сохранить контроль над остальным Юго-Востоком, США столкнулись с прогрессирующим распадом парализованного внутренним конфликтом украинского государства. Вместо того чтобы, как планировалось, получить на Украине долговременный мощный антироссийский бастион, США были вынуждены разбить Украину об Россию, пока она хоть на это годилась», - далее пишет автор статьи.
«Собственно этот результат — переход Запада к открытому конфликту — уже был победой России. Американцы перешли к открытому лобовому военному столкновению своего украинского вассала с Россией, не установив полного контроля над постсоветским пространством. В Средней Азии они системно теряют ранее захваченные позиции, в Закавказье положение для России более сложное, но там активным игроком скорее выступает отнюдь не дружественная в отношении США Турция. Запад же, захвативший власть в Армении, не в состоянии без России обеспечить выживание своего потенциального союзника. Так что в принципе и в этом регионе российские позиции, хоть и подвергаются давлению, но являются более прочными, чем позиции США.
Расшатать ситуацию внутри России также не удалось. С 2000 года центр усиливает контроль над регионами, причём параллельно происходит консолидация российского общества вокруг проводимой Кремлём политики укрепления российской государственности.
Американцы прекрасно понимают, что в этих условиях их партия на Украине проиграна заранее. У США и их союзников просто недостаточно мощная ресурсная база, чтобы выиграть войну на истощение против России, Китая и союзных им Евразии, Африки и значительной части Латинской Америки. А горячую войну они не могут выиграть из-за российского и китайского ядерного потенциала», - акцентирует внимание автор статьи.
«Войну, которая может завершиться только уничтожением украинской государственности (уже сейчас она может существовать только за счёт внешнего финансирования), гибелью сотен тысяч и эмиграцией миллионов граждан Украины, США начали в рамках операции по дерусификации планеты, которая является такой же составной частью плана, как уничтожение французами Сент-Женевьев-де-Буа.
Американцы и их европейские пособники не дети. Они прекрасно понимают, что всё население, оставшееся на территории бывшей Украины, которая будет присоединена к России со временем (пусть для этого и понадобится 30−50 лет), вновь станет русскими, ибо те, кто решил, что он украинец, убил в себе русского и стал-таки украинцем просто убегут, для них русская власть будет абсолютно неприемлема.
Следовательно граждане Украины убивают русских не только, когда стреляют в россиян, но и когда умирают сами. Когда по наущению тех же американцев они разрушают собственные города, уничтожают собственную экономику, они наносят ущерб не Украине, которой, почитай, уже нет, а России, которая есть и будет конкурентом США», - пишет далее политолог.
«Максимальное ослабление России, пока есть такая возможность, — вот задача американцев. А как можно ослабить Россию сильнее, чем убив русских побольше? Пусть и потенциальных русских, считающих себя сегодня украинцами. Пусть бы даже русскими стали их нерождённые дети. Но они бы всё равно стали русскими и никем иным.
США правильно просчитали, что открытый горячий конфликт Украины с Россией усилит русофобские тенденции в украинском обществе и сделает для его части невозможным сосуществование с Россией. Но пассионариев, желающих любой ценой сохранить свою новоприобретённую идентичность, всегда бывает относительно мало. Большая часть любого общества состоит из конформистов, иначе общество утрачивает стабильность и начинается гражданская война.
А это значит, что если результатом военных действий становится разделение русских на русских и украинцев, причём последние не могут физически жить рядом с русскими, то те граждане бывшей Украины, которые останутся на территориях, уже ставших российскими, и теми, которые ещё станут таковыми, не будут иметь варианта. Им придётся признать себя русскими, а тридцать лет существования Украины — исторической ошибкой», - справедливо замечает Ищенко.
«Отсюда, чем больше граждан Украины погибнет или убежит на Запад (где они станут со временем поляками, немцами, итальянцами), тем меньше останется русских. Речь реально идёт о геноциде. Только в результате американской политики открытой конфронтации, проводимой последние десять лет, численность потенциальных русских сократилась миллионов на двадцать, и это ещё не конец.
Не оставили США и попыток расколоть русских внутри России. Потому что когда украинец и белорус спорят с татарином и якутом, кто больший русский: тот кто родился славянином или тот, кто родился в границах РСФРСР, они все отрабатывают американскую методичку. Русские они все только до тех пор, пока признают друг друга русскими. Ибо в современных русских течёт и славянская, и тюркская, и угро-финская, и монгольская, и нормандская кровь. В Пушкине и вовсе эфиопская текла, что не помешало ему стать величайшим русским поэтом всех времён.
Для русских местечковый национализм слишком узок. У нас не может быть маленькой чистенькой Голландии, свято блюдущей своё отличие от Германии, частью которой когда-то была. У нас есть Русский мир. Весь мир. Потому что к русскости не принуждают и в русскости не отказывают. Она тем и притягательна, что она для всех. В русскости, как в православии, "несть ни эллина, ни иудея". Именно поэтому наши враги боятся любого проявления русскости — даже кладбища русских эмигрантов, не ужившихся с Россией, но подаривших Россию миру», - заключил политолог Ростислав Ищенко.
