Почему белорусский МИД ориентирован прозападно?

ОТ РЕДАКЦИИ: Мы публикуем частное мнение нашего уважаемого автора как идейного патриота Русского мира. Вместе с тем редакция не разделяет вполне его характеристик «многовекторной» политики 2010-х руководства Беларуси и лично покойного министра иностранных дел Владимира Макея как лишь вынужденное лавирование в условиях угроз с Запада и неспособности Российской Федерации защитить Беларусь, не навязывая при этом свою олигархическую политэкономическую модель. Такое лавирование имело бы под собою определенное основание, если бы заключалось только в дипломатических маневрах Минска и непосредственно МИДа.

Однако многолетнее наблюдение за политикой той эпохи показывает, что осуществлялась планомерная политика реального усиления Запада в Республики Беларусь и особенно в главной – идеологическо-гуманитарной сфере. В том числе значительное усиление позиций Ватикана, протестантских деноминаций, прозападно-националистической интеллигенции, западных фондов, самой идеологии литвинизма, а также глобалистического неолиберализма со всеми его антиценностями. По меньшей мере, следовало бы тогда говорить о глубокой и достаточно традиционной для секулярного общества ошибке «сделки с дьяволом» – надежде «договориться» с врагом, уговорить его о снисхождении; а также наивной надеждой жертвы духовным ради сиюминутных выгод и «обеспечения безопасности» в экономической и военной сферах.

Назначенный Президентом новый министр иностранных дел Сергей Алейник был первым замом покойного В. Макея. В карьерно-управленческом плане это самое распространённое и естественное разрешение возникшей проблемы. Таким образом, есть все основания утверждать, что преемственность в работе белорусского МИДа будет обеспечена. По-другому и быть не могло. Ведь не мог Владимир Макей у себя в замах держать человека не своих взглядов.

Традиционно белорусский МИД занимается в основном западным направлением. Это обусловлено тем, что оно является наиболее проблемным и трудным. Нефтегазовыми конфликтами российского направления (их всего было 9) всегда занимался лично сам Глава государства и назначенные им представители типа Семашко. Беспроблемное китайское направление курируют отраслевые ведомства. Роль МИДа тут скорее формальная. В отношении же Европы и Америки МИД выступает в качестве контактного лица, так как у самого А. Лукашенко отношений с ними в принципе быть не может.

МИД в Республике Беларусь является тем органом, который прямо контактирует с враждебным геополитическим центром силы. С момента прихода к власти А.Г. Лукашенко коллективный глобальный Запад начал проводить в отношении его режима крайне агрессивную политику, направленную на его слом. Правда, делал это он крайне неуклюже, натыкаясь на противодействие спецслужб. Белоруссии в наследство от СССР досталась советская школа контрразведки КГБ. и разбивались все шаблонные методички Шарпа. В этих условиях задача Министерства иностранных дел заключалась в том, чтобы переориентировать агрессию запада с внешней прямой военной агрессии на внутреннюю подрывную деятельность, которую власть виртуозно купировала на уровне спецслужб. Внешнего массированного давления маленькая страна не выдержала бы никогда. Рассчитывать полностью на защиту России тоже было нельзя. Если Беларусь находилась бы в тотальной военной зависимости от Российской Федерации, то кремлёвские олигархисты выкрутили бы государству руки и отжали бы все мало-мальски значимые производственные активы, а не только лишь газопровод.

После этого никакой белорусской социально-экономической модели уже не существовало бы. Для того, чтобы предотвратить это, режим Лукашенко всячески провоцировал Запад на то, чтобы вместо массированной агрессии он занимал бы выжидательную позицию. Страна старательно изображала из себя птичку с подбитым крылом, которая вот-вот сама умрёт. МИД был непосредственным проводником этой политики. Дипломаты постоянно убеждали западных эмиссаров, что «мы государство молодое, быстро реформироваться не можем, нам нужно время и т.п. В итоге выигрывали историческое время, затягивая его. Чем больше удавалось сократить политическую агрессию с Запада, тем легче было противостоять экономической агрессии с востока.

Теперь же, в период открытой конфронтации, задача МИДа - выполнять функцию переговорного канала с западным миром не только для Белоруссии, но и для России. Вообще, обе страны выступают в роли доброго и злого полицейского. Если Москве придётся разорвать дипотношения с Западом, то последней ниточкой для эффективной передачи информации сможет быть белорусское внешнеполитическое ведомство. Эта задача досталась новому министру. Она проще и уже не требует той виртуозности на которую был способен покойный ныне Владимир Макей.

Михаил Малаш, политический аналитик, Минск