Здравствуй, бабушка Аня! Отец попросил меня написать тебе письмо. Сам он «нацарапает» тебе, с его слов, чуть позже. Мы за вас с дедом очень переживаем. Как он? На видео держится бодрячком.
Ты не думай там чего. Мы вас любим и помним. И как только погоним этих укрофашистов, освободим нашу землю, мы обязательно к вам приедем. Вы только ждите. А то, что сейчас про тебя пишут, даже не думай. Не бери в голову. Мы представляем, как тебе сейчас нелегко. Но сейчас гораздо хуже, чем в твоем детстве. Потому что тогда были пришлые, и с ними все было ясно и понятно с самого начала. А тут «свои». Но жгут они, пытают и убивают даже изощренней чем те в 41-ом.
У нас все свои чередом. Мне скоро дадут майора. Сейчас я в Резерве. Куда направят, еще не знаю. Может, как раз в твои края. Говорили тебе тогда с батей, давай к нам в Россию. Нет, уперлась, мол, устроится все. Теперь сама видишь, как все управилось.
Ладно, чего уж там. Теперь всех вас вернем, до последнего. Помнишь – «Русские своих на войне не бросают».
Вспоминаю, бабушка, твои рассказы про оккупацию и теперь сам воочию вижу, как ты, и сотни таких, как ты, оказались в ней еще раз.
Я даже представить себе не могу того, что ты сейчас чувствуешь и переживаешь.
Тогда, маленькой девятилетней девочкой ты глядела фашистам в глаза и могла погибнуть в любую минуту. Просто так. Ни за что. Впрочем, как и сейчас.
Ты живой свидетель зверств германского фашизма и теперь уже фашизма украинского.
Когда в конце октября 41-го года пришли немцы, то всю вашу семью: мать, двух теток, тебя и двух твоих маленьких братьев фрицы выгнали из хаты. Тебе, наравне со взрослыми, пришлось брать лопату и рыть, неподалеку от своего дома, землянку. В которой вам пришлось жить почти два года, до осени 43-го.
Ты помнишь, как немцы на окраине села собрали в одну толпу всех жителей, отобрали всех взрослых мужиков и юношей от тринадцати лет, выстроили в одну шеренгу и вывели из строя каждого пятого. Вышло человек пятнадцать.
Им выдали лопаты и приказали рыть землю. Все это время вы стояли и смотрели на них. В душе было тревожно и муторно. Когда ваши мужчины закончили свою работу. Фашисты выстроили их перед ямой в один ряд. Вышел старший офицер и через переводчика сказал, что накануне, за селом подорвалась машина с солдатами. Пятеро погибло, еще сколько-то оказалось ранено. За это, сказал он, они расстреляют без суда и следствия в три раза больше. И добавил, «будет вам наука».
Сердце твое оборвалось. Ты смотрела и не могла поверить. В том ряду, напротив тебя, стоял твой двоюродный брат Юрка. Старше тебя всего на четыре года. Светловолосый, высокий и красивый парень с озорным взглядом. Любимец всей родни. Добрый и никогда не унывающий Юрка, шутник и весельчак. Даже сейчас, не смотря на весь трагизм ситуации, он смотрел на тебя своими пронзительно голубыми глазами, и они продолжали улыбаться.
В поднебесную высь пролаяла гортанная отрывистая команда. Невыносимо резко и громко, разрывая тишину, щелкнули хлыстами друг за другом несколько выстрелов. И люди как подкошенные стали заваливаться кто вперед, кто на бок, кто спиной в яму. Вскрики, стоны. Завыли и заголосили бабы.
Фашист продолжил издевательства. Он приказал родственникам выйти из строя. Им в руки вложили те самые лопаты, которыми часом ранее их мужья и дети копали себе братскую могилу, и заставили закапывать своих убитых родных.
Тетя Женя подошла к могиле вкинула руки к груди и зашлась криком: «Ой! Господи, Боже мой, да ведь он еще живой! Помогите вытащить его». Видимо Юрка ворочался раненый.
Офицер подошел к краю могилы взглянул вниз, молча достал из кобуры «Вальтер» и совершенно равнодушно и без эмоций несколько раз выстрелил в котловину. Тетка без чувств рухнула на землю...
Голод, холод, насилие, издевательства и смерть. Все это ты видела своими широкого распахнутыми девчачьими карими глазами. Все это ты перенесла, пережила и пронесла через всю свою жизнь. Ты прошла этот ад, бабушка Аня и осталась Человеком. Добрым, нежным, ласковым, любящим.
Когда к власти пришли укро-фашисты, произошла очередная оккупация. И ты все это время ждала. Ждала, когда мы вернемся и освободим тебя. Во второй раз и окончательный. Ты хранила это знамя Победы, все, что у тебя осталось от отца, который навсегда лёг под Вязьмой, прикрывая отход своих из окружения, в марте 42-го. Чтобы потом передать нам. Мне – твоему внуку. Как память. Как эстафету. Как один из символов освобождения и победы над злом.
Любой символ является материальным воплощением идеи или смысла. Ты, для отца, символ ребенка войны, пронесшего это Знамя Победы, чтобы вручить его нам твоим внукам. Для меня, ты символ победившей фашизм бабули, старенькой, но не сломленной. Для мальчугана Лёши из-под Белгорода, прабабушка, которую надо спасти из лап ненавистного врага, но уже под новым Знаменем.
Баба Аня, ты только не обижайся, но у нас теперь будет другой стяг. Он тоже красный, но со Спасителем в центре. Я знаю, ты не будешь возражать. Ведь вы с дедом каждый день молитесь Ему о нас, о России, о Победе.
А знамя твое мы сохраним, ты не переживай. Оно наравне с другими нашими Победными знамёнами будет стоять в одном почетном ряду. Потому что забыть тебя и сохраненное тобой знамя – значит забыть нашу Победу и миллионы, отдавших за нее свои жизни. Двоюродного брата Юрку, твоего отца, моего прадеда Ивана Григорьевича, родного дядю Петю, твоего братика – трехлетнего Вовку, умершего от голода и сотни тысяч других жизней.
Живи долго и ничего не бойся, бабуля. Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!
Знай и будь покойна, бабушка Аня, новое Победное знамя с Ликом Спасителя мы водрузим так же, как и советское знамя Победы, над развалинами нашего самого главного врага, который оккупировал весь мiр.
Целуем и обнимаем, ваши…
ПС. Баба Аня, тут некоторые пишут, что ты неудавшийся «проект политтехнологов». Разменная монет на информационном фронте, которую бездарно «слили».
А один знакомый мне «монархист» назвал тебя, извергая «белогвардейскую» желчь, «образом современной России. Нищей, потерянной, одинокой, обезсиленной старухой с безтолковым красным флагом в руках и вечной войной».
Первым хочется ответить следующее. В большинстве своем все задуманное и созданное «политголовастиками» для народов виде директивы – это «пластиковая каша», мертвечина, смердящая уже на выходе. Поэтому народом не принимаемая ни под каким соусом. Эту вонь не перебить ничем. Народ это чувствует за версту и пользует лишь по принуждению. Раз надо, «будем любить Родину по приказу сверху». Но только в отведенном и указанном регламенте. А вот то, что народ «генерит» сам или непроизвольно становится свидетелем внутреннего рождения, то и начинает жить самостоятельной кипучей активной жизнью. Становятся, терпеть не могу эти «англицизмы», особенно в свете последнего времени, мемами. Подхватываются, уходят в народ. Там этот поток несется и нарастает, сметая на своем пути старые, отжившие или сваренные, но мертворожденные наверху смыслы. Наполняя мир смыслами новыми и живыми, которые доходят до сердца, до ума, до печенок и становится полноценным образами будущего…
А вот второму... Второму, хоть и сам чаю Самодержца, ничего не хочется говорить, просто хочется дать ему в морду. Прости меня, Господи.
Для меня совершенно не понятно, для чего тебя и твой образ пытаются противопоставить с кем-то или чем-то. Зачем хотят разлучить и разобщить через тебя общество? Зачем хотят разорвать цепь преемственности поколений и разделить тебя с твоим, по годам уже, правнуком Лёшей, из соседней Белгородской области.
Таким образом, обращаюсь я ко всем тем, кто поддался на эту провокацию. Вы хотите лишить меня бабушки, а моего отца матери? А всех остальных лишить символа Победы? Только за то, что она вышла с красным знаменем не в том месте, не в то время и не к тем людям? Да вы просто, таким образом, стреляете сами в себя.
Мне ответ ясен и понятен. И преступные помыслы тех, кто это затеял, очевидны – внести раздрай в общество, расколоть страну и людей.
А нам сейчас, как никогда нужно единство и сплочённость. Братская взаимопомощь и со-работничество. Со-трудничество и со-узничество.
Как сказал задолго до нынешних событий ученый с мировым именем Д.И. Менделеев: «Разрозненных нас сразу уничтожат, наша сила в единстве, воинстве, благодушной семейственности, умножающей прирост народа, да в естественном росте нашего внутреннего богатства и миролюбия»
Игорь Иванович Комиссаров, режиссёр
