10 октября исполнилось 5 лет со дня кончины Михаила Ивановича Фролова, героя Великой Отечественной войны, фронтовика, доктора исторических наук, основателя школы изучения блокадного Ленинграда. Это был необычайный человек из бедной семьи. Как он вспоминает: «У меня была одна пара штанов, а вторую пару не на что было купить».
В 1940 году он поступил в школу при артиллерийском училище. В 1941 году их училище эвакуировали. Он учился на артиллерийского офицера. В 1944 году получил погоны младшего лейтенанта и был направлен в Литву, потом в Восточную Пруссию, а затем в Польшу. Он воевал во 2-м Белорусском фронте, в 452 гаубичном полку, участвовал в Висло-Одерской операции, во взятии Гдыни, Гданьска и Кёнигсберга, бывал в самых тяжелых переделках.
Например, в марте 1945 года немцы окружили его батарею и пехотинцев, защищавших её, всех старших офицеров «повыбило» и ему, юнкеру, как его называли, младшему лейтенанту, пришлось взять на себя командование. В той критической ситуации он вызвал огонь на себя. Вы можете себе представить, что такое вызвать огонь на себя в конце войны, когда советская артиллерия достигла такой мощи, что перепахивала немецкие позиции до того, что многие немцы погибали даже не от осколков и разрыва снарядов, а от перепада давления. После наших артобстрелов, те из немцев, которые оставались в живых, от контузии не могли держать оружие. Так работала наша артиллерия.
Тем не менее, Михаил Иванович вспоминает, что Бог уберёг его и его людей, снаряды легли в точности по немцам, а им, слава Богу, не досталось. Потом, когда поработала наша артиллерия и залегшая пехота поднялась и пошла в огонь, то он пошёл вместе с ней. Как сказано в его наградном представлении на Орден Красной Звезды: «Младший лейтенант Фролов убил восемь немецких солдат и двоих офицеров».
Как он с юмором об этом вспоминал: «Корреспондент за мной с блокнотом не бежал. Я отвечал, что, сколько там я их убил, не знаю, но сколько-то грохнул. Бог меня сохранил чудом».
Когда он оказался в засаде у власовцев, то его спас разведчик, бывший в его подчинении, звали его Василий. Михаил Иванович вскинул автомат и сразил двоих негодяев одной очередью, остальные испугались и сдались.
Или ещё одна история. Когда Михаил Иванович корректировал огонь в Гданьске, то вдруг с моря немецкие корабли начали обстрел и попали в дом, где он находился. Он провалился со второго этажа на первый. И опять-таки, Бог его уберег.
Еще одно событие, которое говорит о его неосудительности и жалости к людям. Когда Михаил Иванович налаживал связь, разматывал телефонный провод, в подчинении его был старый солдат. Начался немецкий обстрел и тот испугался и дальше не двигался, как ни говорил ему младший лейтенант Фролов и отвечал только одно: «Командир, у меня дети малые». В конце концов, Михаил Иванович плюнул и стал разматывать провод сам. Потом об этом случае он никому не рассказывал и рассказал об этом только после Победы.
Михаил Иванович окончил войну кавалером 6-ти боевых орденов. Он стал бы и героем Советского Союза, потому что он форсировал Одер, и на Одерском плацдарме отстреливался до последнего от немцев. Под конец дымовыми снарядами, чтобы попугать. Но представление его к награде «замотали» из-за нового командира, который завидовал славе «юнкера», как называли Михаила Ивановича.
После войны он служил в Польше. Михаил Иванович Фролов очень тепло вспоминал Рокоссовского, говорил о нём, что это настоящий военный интеллигент – человек, который удивительно сердечно относился к своим подчинённым. Однажды Рокоссовский ехал в часть и вдруг остановился и говорит: «Возвращаемся, едем назад». Ему отвечают: «Константин Константинович, уже поздно». Тот говорит в ответ: «Возвращаемся, мы же награды забыли, а тут людей надо наградить и поздравить».
После войны Михаил Иванович служил в ракетных и в артиллерийских войсках. Везде был на хорошем счету, как отличник боевой и политической подготовки. Выйдя в отставку, он стал заниматься военной историей. Первая его книга была посвящена артиллеристам в боях за город Ленина. Он пристально занялся Блокадой благодаря своей супруге - Людмиле Фёдоровне, которая сама была блокадницей и достаточно рано умерла именно из-за тех болезней, которые получила в Блокаду. Именно она привела его к вере, сказав: «Миша, ты бы хоть покрестился, потом за меня свечку поставишь». Михаил Иванович послушался. Он потерял её 31 декабря 2000 года. В дальнейшем он стал ходить в храм. Сначала в Князь-Владимирский собор, а в последние годы жизни был прихожанином храма Марии Магдалины. За 2 недели до своей кончины он исповедовался и причастился.
Он любил Русскую Православную Церковь, глубоко чтил почившего Святейшего Патриарха Алексия. Итог его жизни можно выразить в следующей формуле: «Всё от Бога и всё для Бога».
Отметим при этом, что он был бывшим партийцем. Даже когда Михаил Иванович вступил в 1944 году в партию, его, глубоко партийного, смущало отношение государства к Церкви. Он всегда возмущался: зачем губить и грабить такую красоту как церкви, зачем их взрывать? Это его возмущало. По большому счёту, он верующим был всегда.
Михаил Иванович вспоминал такой эпизод на фронте: однажды он пошёл в разведку с комсоргом и они наткнулись на немцев, которые были совсем рядом и отчётливо слышали немецкую речь. Он увидел, как комсорг мелко-мелко крестится и немцы проходят мимо. После этого комсорг попросил его никому об этом не говорить.
В конце жизни Михаил Иванович Фролов создавал статьи и книги, в которых говорил о патриотической роли Русской Православной Церкви в годы Великой Отечественной войны, о подвиге блокадного духовенства. Такие его статьи, как «Награды Родины» на сайте Православие.ru и на «Русской народной линии» — настоящее украшение этих сайтов.
Особенно следует сказать о Михаиле Ивановиче, как об учёном. Он всегда был чётким, принципиальным, твёрдым в своих убеждениях и отважным человеком. В 2016 году он вступил в борьбу с установкой доски Маннергейму, несмотря на то, что он был пенсионером, и его могли уволить из Ленинградского государственного областного университета им. Пушкина. Тем не менее, он пошёл на этот риск, потому что ему было омерзительно, что в центре города — блокадного Ленинграда — будет находиться мемориальная доска, посвящённая его палачу. И он победил.
Михаил Иванович Фролов был одним из тех, кто способствовал тому, что ненаучной и политизированной диссертации Александрова не была присуждена докторская степень.
Он способствовал точному подсчету потерь блокадного Ленинграда. Следует отметить, что вокруг этой святой темы было очень много грязных спекуляций. Одни журналисты называли цифру — миллион, другие — полтора миллиона, третьи — ещё выше. Как говорится, кто больше. Как будто бы это кровавый, грязный аукцион. А Михаил Иванович взялся за такой интересный и информативный источник как домовые книги.
Он вычислил примерное количество потерь методом математического анализа и вывел цифру - 880 тысяч. Конечно, это цифра огромная, но не та, которую предпочитали выдавать фальсификаторы истории.
Другая спекуляция — потери среди эвакуированных. Называли цифры 90, 100 тысяч и так далее. Михаил Иванович Фролов не поленился, объездил все областные архивы - архивы Костромы, Вологда, Ярославля и установил точное число потерь: из 900 тысяч погибло 14 тысяч человек. Много это или мало? Стоит вспомнить, что потери пленных немцев, захваченных в плен в Сталинграде, насчитывали 30 тысяч человек.
1,5% потерь, хотя цифра большая и страшная, но, тем не менее, не столь огромная, как её любят выставлять фальсификаторы истории. И это всего лишь малый вклад Михаила Ивановича в историческую науку. Он настаивал, что мы изучаем не Ленинградскую блокаду и даже не битву за Ленинград, а Ленинградскую битву, как масштабное событие, одно из крупнейших в истории Великой Отечественной войны, имевшее огромное значение для всей страны.
Михаил Иванович Фролов был человеком огромной выдержки. Когда он разбил голову в результате головокружения, то отказался госпитализироваться, потому что на следующий день ему надо было встречаться с ректором и хлопотать о финансировании книги.
Ещё один из эпизодов, когда он ехал на ветеранскую встречу, то его коллега случайно защемил ему руку и раздробил кости. Тогда он, видя, что с его коллегой от переживаний чуть не случился инсульт, превозмогая боль, сказал: «Ерунда, ничего. Хорошо, что одна рука, а не две». Сразу после того, как ему загипсовали руку, вместо того, чтобы вернуться домой, он поехал на встречу ветеранов, где встретился со своим старым боевым другом, которого не видел добрых 45 лет. Таким был Михаил Иванович Фролов.
За две недели до кончины он причастился. После этого он выступил на Студенческой конференции и продолжал работать над книгой.
Затем Михаилу Ивановичу стало плохо, его госпитализировали в больницу. Но и в больнице он продолжал работать и думать о книге. Там его сразил инсульт, его соборовали и 10 октября 2016 года в реанимации он мирно отошёл ко Господу.
Царствие небесное и вечный покой!
Протодиакон Владимир Василик, доктор исторических наук, кандидат филологических наук, кандидат богословия, профессор, член Синодальной богослужебной комиссии