Носитель жизни и смерти

Пророк Божий Илия — как огонь. Сила, которая была в нем, — от Бога, она вошла в этот мир, она творит историю. Эта сила ведет далеко: Иоанна Крестителя будут принимать за возвратившегося Илию, Самого Христа будут сравнивать с Илией.

Это было через сорок или пятьдесят лет после Ровоама, в царствование Ахава (874—853 до Р.Х.), сына основателя Самарии, знаменитой столицы Северного Царства. Ахав вступил в брак с Иезавелью из Сидона в Финикии (теперь Ливана), страны хананейской религии. Царица гнала и убивала пророков, отвергавших ее бога Ваала. Пророчество было тогда своего рода образом жизни — целые общины, живущие за пределами городов, состояли из пророков. Количество жертв, павших под ударами Иезавели, исчислялось сотнями.

Илия один остается в живых. И мы слышим его грозный голос, как он возвещает царю о засухе и голоде. А сам получает от Бога повеление скрыться в удалении — ворон будет приносить ему хлеб и мясо раз в день. Имя пророка: «Господь есть Бог» говорит само за себя. Его повеления — от Бога: убийственная засуха прекратится только по слову Илии. У вдовы из Сарепты Сидонской, умирающей со своим сыном, когда высыхает поток, он просит дать ему немного воды в кувшине, чтобы он мог утолить свою жажду (вспоминается Евангелие о самарянке у колодца Иакова). Вдова приходит с водой, но он не удовлетворен. Пусть она принесет ему лепешки из того, что сохранила для своей трапезы. «Не бойся, — говорит он, — вначале ты приготовишь лепешку для меня, потом для себя и для сына». Она повинуется, и с этого времени вода в кувшине и мука не оскудевают у нее в течение всего времени, пока длится голод. Речь идет здесь не только о чуде, речь идет о вере этой вдовы, которая отвечает на веру пророка. Бог сказал Илии, что после того как Он послал ему чудесного ворона, Он даст ему женщину, которая будет питать его, и эта женщина будет из Сидона, страны Иезавели. Можно сказать, что во всем, что происходит с Илией, слышен голос Бога. Пророк — лишь орудие Его. Бог зовет его к вере, с которой он может противостоять самой смерти.

Сын вдовы заболевает и умирает: дыхание оставляет его. Пророк трижды простирается над безжизненным отроком и призывает Бога. Дыхание возвращается к умершему, он оживает. Илия пришел, чтобы явить жизнь. «Жив Господь, Бог Израилев, пред Которым я предстою», — говорит он.

Смешны и нелепы усилия врагов победить его. Напуганный царь не знает, что предпринять. «Что значит армия, когда кони падают от голода», — восклицает он. Он ищет Илию повсюду. Внезапно Илия сам предстает перед царским посланцем: «Иди и скажи своему господину: вот, Илия здесь». «Дух унесет тебя неизвестно куда, — отвечает посланец. — Ты хочешь, чтобы царь прибыл сюда, и чтобы, не найдя тебя здесь, убил меня?» Илия все время то появляется, то исчезает, непредвиденный, неуловимый. Так таинственно это его постоянное пребывание в бегстве, в изгнании. Увидев его, царь говорит ему: «Ты ли это, смущающий Израиля?» Илия отвечает, что язва Израиля, те, кто смущают его, — царь и дом его отца. Илии надо было сразиться с Ваалом, богом Иезавели и Ханаана, в этой северной плодородной земле, где этому богу приписывали дар дождя. Во имя своего Бога Илия вступает в состязание с четыреста пятидесятью пророками Ваала, соблазняющими народ. Пусть, наконец, Израиль сделает выбор! Как нуждаемся мы сегодня в мужах силы и разума, которые имели бы власть взывать ко Господу в духе и силе Илии-пророка: «Услышь меня, Господи, услышь меня! Да познает народ сей, что Ты, Господи, Бог, и Ты обратишь сердце их к Тебе» (3 Цар. 18, 37).

Огонь с небес сходит на его жертвенное приношение. «Увидев это, весь народ пал на лице свое и сказал: Господь есть Бог, Господь есть Бог!» Собственной рукой Илия предает смерти пророков Ваала. Семь попыток увидеть чудо делает отрок, ведущий наблюдение с вершины Кармил за небом, в то время как господин его молится, «положив лице свое между коленами своими», и наконец возвещает о маленьком облаке величиною с человеческую ладонь. Приходит ливень и приносит жизнь.

Илия был носителем жизни и смерти. Жизнь после отпадения от Бога может быть возвращена только через страдания и смерть. Таков путь человеческой истории. Особенным образом участвует Илия в судьбах нашего народа. Очевидно не без Промысла Божия первый храм, построенный на Руси святой равноапостольной Ольгой, был в честь пророка Илии. Точно так же как не случайно, что главное искушение для нашего народа в минувшем столетии было поклонение Ваалу, богу земного благополучия, с отвержением единого истинного Бога. Это искушение не кончается, оно — всегда в центре всего. В свое время оно явилось причиной падения богоизбранного народа, и теперь уже всего человечества. Невозможно войти в Царство Божие, не делая решительного, всегда дорогой ценой обретаемого выбора. Чтобы убедиться в том, что Царство Божие это вопрос жизни и смерти, человечеству надо будет пройти через многие ужасы.

Но в эпоху пророка Илии не пришло еще время принять то, что будет явлено на горе Преображения и то, что исходит от Креста Христова. «Не знаете, какого вы духа», — скажет Господь Иакову и Иоанну, которые на селение Самарию (древнего Царства Иеровоама) будут призывать огонь с неба, чтобы он попалил их, как и Илия сделал это (Лк. 9, 54). В тот час апостолы не видели лика «другого Илии», который будет предтечей Второго Пришествия Христова. Они не знали тайны явления ему Бога на горе Хорив. «И сказал Господь: выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра». Этот «глас хлада тонка», свете тихий святыя славы, уготованный для всех людей, любящих Бога, жизнь вечная, Пасха Господня.

Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России