Сегодня мы слышали Евангелие об исцелении Господом слуги сотника, римского офицера. Господь приходит ко всем людям, не различая, какое место занимает человек в жизни, каким внешним достоинством он облечен. Он приходит к слуге римского сотника, Сам будучи страждущим Слугою Иеговы, Который пришел послужить многим, а не для того чтобы Ему послужили.
Римский офицер был язычником. По крайней мере, внешне он не принадлежал к иудейской Церкви. И тем не менее с этим человеком совершается чудо великой веры. Вообще, когда у людей военной профессии есть хотя бы капля благочестия, оттого что вся жизнь их сопряжена с опасностью и со служением другим, Господь через эту каплю веры может совершать великое. Так что самим этим фактом Господь как бы говорит, что у Него повсюду есть Свои люди — о ком мы и подумать не можем, что они способны на настоящую веру.
С другой стороны, Господь говорит, что никакая работа, должность не может служить извинением неверия и нечестия. Вот римский офицер — язычник — стоит как смиренный проситель перед Христом и просит о своем слуге. С какой любовью он говорит об этом слуге! Во всем Евангелии мы можем видеть много случаев, когда люди приходят в горе ко Христу и просят, умоляют Его о помощи своим детям. Но это — единственный случай, когда мы видим, что человек просит о своем слуге.
Господь хочет показать нам, что такое начальствующие. Начальствующие должны заботиться о своих подчиненных, как о своих детях. Где такие начальствующие? Был у нас такой начальник, святой царь-страстотерпец Николай Александрович, который действительно заботился о своих подданных, как о своих собственных детях. Когда пришла в Россию беда, он не пожалел своей жизни и жизни своих детей, чтобы заступиться за народ и иметь возможность просить Господа о всех людях с особым дерзновением. И как в земной жизни он участвовал в скорбях и страданиях простых людей, так тем более он помогает им после смерти. Об этом свидетельствуют многочисленные чудеса царственных страстотерпцев.
То, что царь Николай II совершил для нашего народа, не может идти ни в какое сравнение с тем, что наш народ совершил по отношению к нему. Точно так же, как то, что делает для своего слуги офицер-сотник, нельзя сравнить с тем, что делал для него этот слуга. Смотрите, что говорит сотник о своих подчиненных. «Ибо я и подвластный человек, — говорит он, — но, имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает».
Теперь мы понимаем, почему слуги сотника исполняют все. Потому что их начальник очень добрый, он очень их любит, и для них радость исполнить то, что он говорит им. Какие удивительные слова он говорит о своем слуге: «Господи! Слуга мой лежит дома в расслаблении и жестоко страдает».
Эти слова звучат так, как будто сам сотник жестоко страдает. Для него то, что Христос может все, очевидно из простого рассуждения: если сам сотник имеет под своим началом людей, которые исполняют любое его распоряжение, так что он с помощью этих людей может сделать то, что ему нужно, — тем более, верит он, Христос имеет несравненно большую власть.
На самом деле, он даже не просит Его об исцелении. Он просто приходит ко Господу, исполненный глубочайшего доверия, и говорит о том, как мучается его больной слуга. Сотник знает, что можно довериться Христу. Он знает, что сказать Господу о своей скорби, о болезни — это все равно, что обратиться к Нему с самой горячей просьбой о помощи, потому что Он услышит и отзовется.
Сегодня мы будем с изумлением размышлять о том, как велико было смирение этого человека, и как велика была его вера. Как велика была его любовь! С самого начала он исполнен самоуничижения и смирения перед Господом. Он приходит к Нему с просьбой об исцелении больного слуги и когда слышит о готовности Христа помочь, то исполняется еще большего смирения. Так всегда бывает с подлинно верующими людьми: чем больше благости получают они от Господа, чем больше узнают Его милость, тем большего смирения исполняются.
Преподобный Силуан Афонский говорит, что когда душа человека, ищущая Бога, вдруг по дару Христа встречает Его Самого, то она исполняется такого смирения, что не может не пасть ниц перед своим Господом и Владыкой, перед своим Творцом. В этот самый момент она видит, что Господь обладает таким смирением, которого ей никогда не достигнуть, и о котором Сам Христос говорит: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф. 11, 29). Это самое главное, чему должен научиться человек. Не ложному, не фальшивому смирению, потому что сейчас многие говорят, что Церковь учит покорности злу, в то время как зло наглеет. В одном письме из Нижнего Новгорода просят объяснить, что происходит с Церковью: вместо того чтобы говорить правду, обличать зло, она смиряется перед ним. «Наш церковный сторож, — говорится в письме, — даже утверждает, что если в храм залезут воры, то и перед ними он должен смиряться».
Это ложное смирение идет, конечно, от диавола, потому что подлинное смирение есть исполнение правды. И смирение, и правда никогда, говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), не разнятся между собой. Святитель приводит в пример благочестивых отроков в пещи вавилонской, которые исповедуют свою греховность, смиренно говоря: «Согрешихом, беззаконновахом, неправдовахом пред Тобою, Господи», — и одновременно называют Навуходоносора, нечестивого царя, лютейшим паче всея земли. Правда и смирение не разнятся между собой, говорит святитель, а питают друг друга. А если этого нет, то это смирение — ложное.
Мы видим, что у римского сотника подлинное смирение. Он же не говорит: «Слуга мой недостоин, Господи, чтобы Ты вошел под кров дома моего». Он говорит: «Я недостоин» — хотя речь идет не о нем, а о его слуге. Знает ли этот язычник, что перед ним находится Сам Бог? Ведь он видит просто Человека, Который исполнен сострадания, любви, и поэтому может совершать великие дела. Во внешнем плане Он не занимает никакого места в мире. Он по мирским меркам как бы ничего не значит. Однако глядя на Него, сотник видит в Нем присутствие Божие. Здесь как бы призыв к нам научиться видеть присутствие Божие в каждом человеке, который занимает в этой жизни самое смиренное место. Господь посещает прежде всего именно таких людей. Чем больше смирение, тем больше вера. Этим определяется тайна веры.
Римский сотник верит, что Господь может не лекарствами, не магией, разумеется, а просто одним Своим словом совершить все. По существу, сотник достигает той глубины проникновения в тайну Христа, на которой может быть только Сам Бог. С самого начала творения мира: «И рече Бог, и бысть тако» (Быт. гл. 1) — слово Его со властью, с силою может совершить любое чудо там, где есть вера.
Господь ничего не ищет среди людей, кроме веры. В сегодняшнем Евангелии мы читаем такие слова: «Христос удивился и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам: и в Израиле не нашел Я такой веры». Ничему не удивляется Господь, говорит святитель Иоанн Златоуст, — ничьей мудрости, ни уму, ни красоте этого мира, ни дивным событиям, которые происходят в истории. Он удивляется только вере и ее только ищет. Если Он находит веру хотя бы с зерно горчичное, то совершает великое чудо: «Истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: перейди отсюда туда, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас» (Мф. 17, 20).
Как может быть, что человек, еще не находящийся в лоне Церкви, вдруг обнаруживает такую глубокую веру? Мы нередко встречаемся с тем, что когда для Церкви Христовой наступают особенные испытания, то люди, как будто далекие от Православия и принадлежащие ложным исповеданиям (язычники, как сотник, или такой конфессии, к которой мы по справедливости относимся как к заблуждению) — в жизни своей проявляют лучшие качества, чем мы, христиане. Они проявляют большую, чем мы, доброту, большее сострадание, большую самоотверженность и большую решимость в противостоянии злу.
Как это происходит? Например, кто-то имеет большое богатство, но прячет его и не употребляет в своей жизни. Он зарывает свой талант в землю. А другой, с какими-то небольшими дарами, с большим усердием использует их, чтобы они принесли пользу и ему, и другим. И этот второй очень скоро становится богаче первого, так что люди, глядя на него, думают: «Вот смотрите, какие достоинства у людей, даже не знающих Бога, и относящихся к совсем другой, не христианской вере».
Надо увидеть, что подлинное делание добра, милосердие и сострадание, подлинное смирение перед любовью, которую открывает Господь, дает человеку истинную веру. Господь говорит сегодня, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, отцом всех верующих, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном, а сыны царства будут изгнаны вон, во тьму кромешную. В другом месте Евангелия на вопрос, правда ли, что немногие спасаются, Господь говорит, чтобы мы подвизались идти узким путем, потому что многие будут стараться войти в жизнь, и не смогут.
Тем не менее в Евангелии об исцелении слуги сотника Христос говорит о множестве людей, которые придут ко спасению. Это означает, что речь идет о спасающихся не в одном месте и не в одно время, но когда все они соберутся и с востока, и с запада — когда всех соединит Господь, несмотря на расстояние, которое их отделяет, — тогда их будет великое множество. И тогда сыны Царства, которые считают себя спасающимися, только потому что принадлежат к истинной вере, но не живут по этой вере, и лишены сострадания в наше жестокое время (время, которое становится все более жестоким, чтобы мы научились именно состраданию), — эти сыны царства будут изгнаны вон. Тогда, как говорит святитель Филарет Московский, на последнем Страшном Суде мы удивимся тому, что не встретим одесную Бога Отца тех, кого ожидали встретить, а встретим тех, кого встретить не ожидали.
Господь говорит о том страшном унижении и позоре, которым будут подвергнуты люди, внешне принадлежащие к вере. Они будут извергнуты — какое поразительное место! — во тьму внешнюю, во тьму кромешную, то есть в тот внешний мир, который они считали нечестивым и недостойным сострадания. А многие из этого мира, кто стремился к свету, и кому открывалась вера, будут сынами Царствия Небесного. В этой кромешной тьме будет такая тьма, какой нет даже в сегодняшнем мире. То есть это будет тьма, в которой нет никакого смешения света с тьмой. Только абсолютная тьма, где нет никакой надежды на свет.
Мы видим, что это происходит сейчас во внешнем мире — когда свет как будто уже полностью уходит из мира. Все меньше сострадания, все меньше признаков, что человек еще остается человеком. В конце концов, сострадание является главным и единственным признаком человека, как скажет Господь на последнем и Страшном Суде. Когда наступит во внешнем мире такая беспросветная тьма, когда исчезнет в нем любовь, тогда и придет кончина мира. От нас зависит — от нашего сострадания, участия в жизни страждущих людей — насколько еще продлится время на земле, и скольким еще людям будет дарована возможность для покаяния и обращения ко Господу.
Когда придет такая тьма, тогда будет время антихриста, которого Христос — Солнце правды — явившись, убьет дыханием уст Своих. Тогда и праведники — то есть те, которые научились тайне милосердия — просветятся, как солнце.
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
_в белом.png)
