Хэллоуин – праздник маразма?

31 октября в англоязычных странах (и не только) будут отмечать праздник Хэллоуин. Это самый жуткий день в году, когда взрослые и дети переодеваются в необычные наряды и зажигают фонарики внутри тыквенных голов.

Хэллоуин уходит корнями к древним шотландским и ирландским кельтам. Именно 31 октября они отмечали Самайн (Samhain), праздник окончания сбора урожая, смерти и начала нового года. Язычники верили, что в эту ночь границы между нашим миром и миром духов практически стираются. Поэтому люди облачались и продолжают облачаться в костюмы и маски, чтобы нечистая сила их не узнала. Происхождение названия тоже заслуживает внимания. 1 ноября католики отмечают день Всех Святых (All Hallows). Соответственно канун праздника – это All Hallows’ Even, как сокращение от английского «evening» («вечер»). Со временем это трансформировалось во всем известный Halloween.

В 601 г. папа Григорий I проинструктировал миссионеров не бороться с языческими праздниками, а обращать их в христианские — по его замыслу, это должно было способствовать христианизации Северной Европы. К VIII веку праздник Самайн стал днем Всех Святых, в который разговаривать с умершими считалось вполне допустимым. Подобное взаимопроникновение гэльских традиций и христианских обрядов начало формировать первые зачатки Хэллоуина. Первое упоминание о дне Всех Святых встречается в IV веке, а в 609 г. римский папа Бонифаций IV в день Всех Святых освятил римский Пантеон в честь Богородицы и всех мучеников, чтобы, по выражению католического святого Беды Достопочтенного, «память всех святых могла в будущем совершаться в месте, где почитали не богов, а демонов» (в Православии, как известно, празднование Дня всех святых приходится на первое воскресенье после Дня Святой Троицы, т.е. имеет совершенно другое богослужебное значение).

Можно сказать, что Хэллоуин – это закрепленное в календаре духовное послабление, вечер поклонения нечистой силе перед поклонением всем святым. И подобное «послабление» в католическом календаре не единственное – оно корнями восходит к средневековой карнавальной культуре (и раньше, к древнеримским сатурналиям), главная черта которых – инверсия традиционных представлений: восхваляется грех, торжествует праздность и веселье, святыни подвергаются скоморошескому осмеянию.

Язычество и католицизм - вечный холивар. Язычество закрепилось в католическом календаре двумя способами: 1) путем синкретического слияния; 2) путем его кратковременного вытеснения. Неделя карнавала перед Великим постом – пример 1-го способа, когда языческая традиция перестала быть в полном смысле языческой, но подчинилась христианской задаче заговения.

Примеры второго способа нам представляют четыре кельтских праздника: Имболк (1 февраля) – Молоко, Бельтан (1 мая) – Веселый костер, Лугнасад (1 августа) – Свадьба Луга, Самайн (1 ноября) – Смерть лета. Они не только не трансформировались в христианские, но даже заполучили себе антихристианских спутников, которые на вечер и ночь не просто замещают собой установленный христианский распорядок, но служат откровенно инфернальным силам:

Ведьмин шабаш (в ночь с 31-го июля на 1 августа) – считается самым могущественным вечером для колдовства. Как правило, в этот праздник молодые ведьмы проходили посвящение.

Вальпургиева ночь (в ночь с 30-го апреля на 1 мая) – празднуется открытие Врат сатаны на Земле. В честь сатаны проводится Черная месса и колдовские шабаши ведьм. Центральные ритуалы этой ночи – это ритуалы инициации, сексуальной магии, призвание сатаны.

День Князя Великого Вельзевула (в ночь с 31-го июля на 1 августа) – проводится Черная месса в честь Вельзевула.

Ночь Дьявола (Хэллоуин) (в ночь с 31-го октября на 1 ноября) – празднуется открытие Врат дьявола на Земле. Черная Месса и колдовские обряды проводятся во имя Дьявола. Центральными ритуалами этой ночи являются богохульные ритуалы, адресованные к Хаосу и Вечной Тьме. Основная цель ритуалов – ускорить наступление Царства Дьявола на Земле.

Поэтому неверно Хэллоуин отождествлять с языческим кельтским праздником – Хэллоуин не языческий, а антихристианский праздник, празднование которого недопустимо для христианина даже в виде детской забавы.

Русское язычество и Православие - органичный синтез. В русской культуре восторжествовал второй способ взаимодействия язычества с Православием: языческие праздники почти полностью растворились в т.н. «народном православии». Скорее всего, под влиянием культурной гегемонии Православия народные праздники (и шире, обычаи) подстраивались под новые требования. В этой связи реконструкция Тарковского в фильме «Андрей Рублев» гонений на «язычников» в ночь на Ивана Купалу (это в XV-то веке!) нам представляется исторически ошибочной. Для пущей иллюстративности русские языческие и совпадающие по календарю православные праздники сведем в таблицу. Впрочем, их уже некорректно называть «языческими» – это народные и даже народно-православные праздники.

В процессе взаимопроникновения христианской и языческой культур высокое Православие, окормленное строгим аполлоническим византийством, становилось живым, Русским, впитав дионисийство русской народной культуры. Народное православие, образуя внешний круг, периферию церковного православия, окутало его своеобразной атмосферой, где или вязнет, или сгорает, или бесцельно блуждает по облакам мифов любое инородное поветрие. Оно, собственно, перестает быть инородным, органически вплетаясь в ткань мифоса. В народном сознании наряду с небесными ангелами и святыми угодниками соседствуют хтонические домовые, лешие, анчутки и тангалашки… Церковное (керигматическое) Православие научилось снисходительно относиться к своему народному изводу, понимая необходимость подобного рода «института веры» и не видя в нем ереси. Напротив, часто ереси, подвергаясь ноктюрнической эвфемизации, застревают в его синкретическом бульоне, теряя яд и идеологическую заряженность.

Так и сосуществуют в России параллельно два типа Православия: Православие РПЦ – строгое, византийское, каноническое (аполлоническое) и народное Православие – ноктюрническое, русское, синкретическое (дионисийское). Иногда они созвучны и когерентны (например, в эпоху св. Сергия Радонежского, которую о.Павел Флоренский считал «золотым веком» русской истории), иногда враждующе противоположны (как случилось в XX веке). Но важно понимать, что народное Православие – это тоже Православие, а не язычество.

Нам могут возразить: так ведь есть же «Велесова книга», родноверие и другие формы неоязычества, которые почти прямо враждебны Православию! Есть, но это не есть аутентичные или рудиментарные формы верований (как с вышеупомянутыми кельтскими праздниками) – это искусственные реконструкции, ложная подложка, на которую пытаются переместить русское сознание, пытливо доискивающееся «корней». Неоязычество наряду с протестантизмом представляется формой атаки на православие, только с тыла, через внушение антагонизма и чужеродности православия некоей «изначальной» примордиальной русской традиции. Интересно, что в книге-мистификации «Велесова книга» в числе главных славянских праздников мы встречаем Велесову ночь (ночь с 31-го октября по 1ноября) – полный аналог Хэллоуна и Самайна! Это ночь встречи с духами и умершими; ночь, когда исчезает грань между земным и потусторонним мирами; ночь власти Велеса, бога магии и колдовства…

Хеллоуин как культурный таран. Не так давно с нами приключилась одна неприятная история: на нас обрушились орды и орденские полчища миссионеров, желающих перехристианизировать Святую Русь на свой манер. Они везли нам свои товары, свою музыку, свои ценности и… праздники. Некоторые праздники были сравнительно безобидные: например, день св. Валентина или день св. Патрика. Некоторые были «увертюрой» к нашим традиционным праздникам: например, католическое Рождество или католическая Пасха. И словно в нагрузку к католическим праздникам нам «подарили» совершенно антихристианский праздник Хэллоуин.

Нельзя сказать, что это нашествие было разовой акцией – таковую бы успешно переварило народное православие (которое бы и марксизм-ленинизм переварило, если бы он прежде не забронзовел в мании самоувековечивания). К сожалению, атака миссионеров стала постоянной блокадой, отравляя русский воздух зловонно-агрессивными инспирациями из теле- и радиоэфира.

Особенно отличился на поприще англосаксонского культуртрегерства Борис Гребенщиков. Около 15 лет его культурно-просветительская программа «Аэростат» каждое воскресенье вкрадчиво и добродушно рассказывала как бы об английской музыке, но через нее (точнее, искусно ломая с ее помощью рациональное восприятие) погружала слушателя в контекст западной культуры и неправославной духовности. Окно Овертона, пробитое Аэростатом в российском воздухе, расшатывало и размывало устои русской ментальности, вкрадчиво убеждая, что нет русской культуры – а есть единая «общечеловеческая» культура (загадочным образом распевающая исключительно на английском языке), что нет Православия – а есть единая «мировая» религия, где йогин и христианин молятся одному Богу. И подрывная деятельность БГ на поприще глобализма и экуменизма оказалась настолько успешной, что известный экуменист под эгидой ООН Шри Чинмой дал русскому музыканту духовное имя «Пурошоттама» (что в переводе с санскрита означает «Выходящий за границы»).

Показательно, что за 15 лет бесперебойного вещания «Аэростата» БГ ни разу не пропустил ни один из ирландских праздников. Выросло целое поколение, чествующее Имболк, Белтайн, Лугнасад и Самайн как… «old Russian tradition».

К чести БГ, он благоразумно помалкивал о празднике Хэллоуин. Однако подрастающее поколение узнаёт о таком празднике в… школе! Учителя, несущие разумное, доброе, вечное, с начала 90-х прививали в детях радость беснования под зловеще улыбающуюся тыкву. Вот и сегодня многие школы, что не закрыты на карантин, радушно впустят к себе чертей и прочую нечисть. Хэллоуин заполнит классы школы на вечер и заполонит души школьников – навсегда?

Андрей Костерин, редактор портала «Новый социализм – XXI век», г. Владимир