На чьей стороне воевал Д'Артаньян?

Среди всяких прочих мыслей, в том числе связанных с «Минским соглашением», почему-то вспомнился обаятельный герой романа А.Дюма «Три мушкетера» гасконец Д'Артаньян, знакомый почти каждому российскому любителю литературного чтения или тому же российскому кинозрителю; благо фильмов об этом Д'Артаньяне было - не пересмотреть.

На излете своей военной и жизненной карьеры, кажется, уже в романе «Сорок пять» того же А.Дюма, Д'Артаньян участвует в военной операции, связанной с городом или крепостью Ла Рошель, где и падает, смертельно раненный осколками пушечного ядра, прилетевшего со стороны неприятеля.

И вот все это вспомнилось автору, но на чьей стороне - католиков или гугенотов - воевал Д'Артаньян, автор забыл начисто. И, как сказал тов. Шекспир: «Что ты Гекубе и что тебе Гекуба?», ан, нет - вопрос повис в воздухе.

К тому же – 17 или 18 июля сего года (вот сейчас, когда писалась эта статья) - во Франции в городе Нант загорелся собор святого Петра и Павла, занимавший второе место по исторической и архитектурной значимости после собора Парижской Богоматери (в Париже). Что интересно, если относительно собора Парижской Богоматери можно было сказать, что его «загорание» (15 апреля 2019 года), возможно, носило непреднамеренный характер – хотя и сомнительно - то в Нанте собор загорелся «одновременно в трех разнесенных (по расстоянию) точках», т.е., очевидно имел место «преднамеренный поджог».

Почему автор упомянул здесь о двух этих «загораниях» французских христианских храмов, читатель узнает ниже.

Вернемся к нашему мушкетеру Д'Артаньяну. Итак, у автора возник вопрос: «На чьей стороне воевал Д'Артаньян под стенами крепости Ла Рошель?»

Небольшое предисловие. В советское время историки писали: «Уроки, которые извлекают реакционные западные политики и ученые из истории вечных (идеологических. - авт.) конфликтов, в целом сводятся к следующему. Вечные конфликты – это, мол, форма вечной борьбы между «добром и «злом». В современную эпоху – это противоборство между «добродетельным» капитализмом и «злокозненным» социализмом. Эти конфликты, по мнению тех же политиков и историков, служили даже средством ослабления международной анархии. Они могли быть разрешены только военным путем».

И, далее: «В этой связи американский реакционный историк Р. Пайпс писал, что мирное сосуществование между США и СССР невозможно без кардинальных изменений в советском строе. В 1981 году Пайпс, являющийся тогда высокопоставленным сотрудником Совета национальной безопасности США, объявил, что, если не последует отказа СССР от социалистической идеологии, «неизбежна» третья мировая война». И, продолжим далее, этим, якобы, обусловлена гонка вооружений с целью принуждения социалистических стран к коренным изменениям своего общественного и политического строя.

На этом примере дипломатических и политических отношений СССР с США, из вышеприведенных цитат и исторической практики (1981–2020 гг.), мы видим, что не разница в «общественном и политическом строе» являются причинами и первоисточником вечных, в том числе – военных – конфликтов.

И, очевидно, предпосылками для регулирования и практики построения дипломатических и политических отношений не могут являться идеологические постулаты, лежащие в основе социалистического мировоззрения и миропонимания, взращенные отцами-основателями дарвинизма, марксизма-ленинизма, глашатаями «прав человека», международного демократизма и прочая, прочая, прочая. Высшим учебным заведениям (например, МГИМО), отвечающим за вопросы взаимодействия и построения дипломатических и политических отношений со странами Запада, есть о чем задуматься.

Однако мы отвлеклись. Снова вернемся к Д'Артаньяну, но уже в том плане, который заставит нас задуматься: кто же и с кем повздорил и почему яблоком раздора в центре этого конфликта оказалась Ла-Рошель – ведь и с той и с другой стороны этого конфликта воевали французы.

Что они не поделили?

Начнем издалека. В третьем, начале четвертого века от Рождества Христова (330 г.) решением римского сената центр Римской Империи был перенесен в Константинополь, и многие государства, ранее входящие в обширную Римскую Империю, как говорят – автоматически - стали государствами Византийской Империи.

Однако, сами итальянские города центральной Европы (Западная Римская Империя), очутившиеся в эпицентре «варварского» нашествия, были принуждены строить свои отношения с новообразовавшимися полуфеодальными и феодальными мелкими государствами на основе «идеологических постулатов» раннехристианского периода. И сложности этого взаимодействия нашли свое отражение в различных богословских школах, возникших в бесконечных догматических спорах четвертого века.

Ближе к средним векам, появившаяся в Западной Европе католическая церковь, отделившаяся от матери-церкви Византийской Империи, несмотря на внутренние войны, объединяла всю Западную Европу в некое целое, которое противостояло как греко-православному – вспомним крестовый поход 1204 года - так и мусульманскому миру.

Западные и советские историки пишут: «Главными антагонистами в "конфликте" христианства и ислама первоначально выступали Византийская Империя и Арабский Халифат. Постепенно центр христианского лагеря переместился в Западную Европу».

На самом деле, «центр христианского лагеря» переместился не в Западную Европу, а в Россию. Поскольку после 1453 года Византийская Империя перестала существовать, а ее право православного первосвященства перешло к русской православной церкви (РПЦ); католическая же церковь, догматические основы которой являются грубым искажением догматов истинной православной веры, должна была выживать в европейском котле племен и народов, формирующих свои нации, территории и государства.

Уже в 492 – 496 гг. папа Целазий Первый провозглашает верховенство власти римского первосвященника, перед которым обязаны держать ответ монархи. В следующем веке, после того, как Италия ненадолго оказалась подчиненной Византии (ей же оказалась подчинена и Испания) папа Григорий Великий (590 – 604 гг.) представляет империю как «внешнее проявление вселенских притязаний христианства» - поэтому она будет существовать до самого конца света.

В конце XV века Западную Римскую Империю стали именовать Священной Римской Империей германской нации, вообще-то не являющейся антагонистом римского папства; но, тем не менее, обладающей определенной независимостью от Ватикана. В числе первых долголетних правителей этой империи (средних веков) были Карл Пятый и Филипп Второй (см. статью автора «Европа, while…»).

31 октября 1517 года, в канун праздника всех святых, монах-августинец Мартин Лютер из Виттенберга прибил к дверям церкви свои знаменитые 95 тезисов против торговли индульгенциями (индульгенция - «сертификат», свидетельствующий об отпущении грехов), о частичной реформе церкви, ограничении власти папы и т.д. Все эти положения, а также и новая протестантская идеология были закреплены теоретическим форматом нового «христианского» учения сподвижником Лютера – Кальвином.

«Добрые дела вредят достижению блаженства», и это воззрение «верно духу христианства» - подтвердил теолог Н.Амсдорф в 1559 году.

Таким образом, в 1517 году Западная Европа «загорелась» идеями протестантизма. Новый буржуазный мир, в тех странах, где он зарождался, требовал теоретических и религиозных обоснований своих действий на пути к новому республиканскому обществу. Европа вступила на путь – Реформации.

Если оставить пока в стороне Россию, носительницу православной веры, выражающей собой полноту христианской истины, то в Европе в это время (XVI – XVII вв.) сформировался своеобразный треугольник, каждый из углов которого представлял центр влияния: ортодоксального католицизма (Ватикан), государства имперского католицизма и государства протестантизма. Естественно, что некоторые государства (Франция, Англия) являлись носителями одновременно и католицизма и протестантизма, а со временем и носителями ответвлений протестантизма – кальвинизма, англиканства и т.д.

Итак, средние века, государства Европы:

- ортодоксального католицизма - Ватикан и мелкие итальянские княжества и государства.

- «имперского» католицизма - Священная Римская Империя германской нации с центром власти Габсбургов в Испании, далее (по времени) центр власти Габсбургов в Испании и Австрии.

- протестантизма – Англия, Нидерланды,

- католицизма и протестантизма – Франция, Англия

Историческая практика многочисленных войн, возникавших в Европе того времени по тому или иному поводу – территориальные притязания, экономические интересы, восстановление «исторической справедливости», «борьба за корону» и т.д. и т.п. – имели, все-таки, общим своим знаменателем вопросы веры. Об этом свидетельствует хотя бы такой общеизвестный факт, как противостояние Османской Порты всему христианскому миру Европы. Османы называли христиан – «неверными». И что интересно, в междуевропейских военных «разборках» Турция нередко оказывала военную помощь тем государствам, которые от нее эту помощь просили; а просили ее те государства, в которых, во-первых, вопросы христианской веры были сильно размыты протестантскими, кальвинистскими, англиканскими и т.д. «ответвлениями», и, во-вторых, в которых сформировалась развитая торговля не только с государствами Европы, но и с более удаленными странами (Персия, Турция, Америка и т.д.) на «внешнем контуре».

Причем, случаи «союзного вероломства» или несоблюдения «союзнического» (по принципам одинаковой веры) долга чаще всего просматривались со стороны именно этих государств.

Остановившись на вышеозначенном моменте (абзаце), вспомним:

- кто содействовал участию Турции в войне с Россией в 1954 году?

- кто содействовал (в сфере экономики, финансов, военной техники, разведки) Японии в войне с Россией в 1905 году?

- кто содействовал Германии в 1933 – 1939 гг. в развязывании Второй мировой Войны, затеянной в конечном счете – против России?

Очевидно, и в раннехристианские и в средние века этот кто-то уже имел свою «наработанную» теорию и практику такого содействия.

Автор этой статьи меньше всего хотел бы предстать пророком или предсказателем чего бы то ни было - в этом меняющемся мiре. «Улыбка Кассандры» по поводу любого предсказания может означать все, что угодно. Но – «Береженого Бог бережет». Никто не отменял этой народной мудрости.

Когда автор искал в литературной сфере «героев», (пусть, вымышленных) олицетворяющих саму страну рождения и проживания этих «героев» с их привлекательными чертами характера, и долго (а, может быть, и не долго) размышлял, кого и кому можно поставить в соответствие – хотя бы приблизительно – понял (пусть меня поправят, если я не прав), что дон Кихоту (испанец), например, можно было бы поставить в соответствие – князя Мышкина из романа Ф.М.Достоевского «Идиот». Такое соответствие делало бы честь и тому и другому «народному» «герою».

Мой любознательный читатель уже понял, к чему его ведет автор данной статьи, которому осталось заключить…

Раннехристианские времена и средние века европейских государств в большой степени определяют характер поведения этих государств, в том числе, на «международной арене».

Можно было бы проставить какие-то превентивные «относительные коэффициенты доверия» по отношению к этим странам, заключая или не заключая с ними соглашение, например, о покупке «Мистралей» (малых военных судов); можно было бы заключать или не заключать с ними долговременные «соглашения о…».

В перечне государств с их «относительными коэффициентами доверия», начиная с «не самых лучших», можно было бы проставить:

- Англия,

- Нидерланды,

- Франция.

За два года 2019 и 2020 гг.) во Франции произошло два «загорания» (см. начало статьи) христианских храмов, имеющих историческое, архитектурное, национальное и – самое главное, духовное - значение в жизни страны. К чему бы это?

Да, автор совсем забыл про нашего гасконца Д'Артаньяна. Но подсказывать читателю ответ на поставленный в начале статьи вопрос – не собирается. Честно скажу – не знаю. Даже, если предположить, что мушкетер Д'Артаньян находился на службе у короля Франции Генриха Третьего, который два раза менял веру – с протестантской на католическую и наоборот – четкого ответа на поставленный вопрос не вижу, а книги под рукой («Три мушкетера») нету.

Уткин Юрий Герасимович, православный публицист