В городах больших хаос. Продукты сметаются с прилавков, закрываются театры, школы и поликлиники... Отменяются туристические туры в местных и общероссийских, мировых масштабах...
А в глубинке - заброшенные и полузаброшенные хутора, деревни, села. Стоят поля непаханые. Обиделась на нас мать-земля, что мы её не обихаживаем и не возделываем с Божьей помощью и молитвой!
А сколько забытых дачных участков, заросших бурьяном и крапивой, оставленных пенсионерами, кормившими детей и внуков, сколько было законсервировано ягод и приготовлено варенья! Вино из малины и вишни, винограда дикого согревало в стужу, отдавая сладость наших трудов праведных на земле, подкрепляя организм витаминами! Это вам не бадяжные спиртосодержащей жидкость из порошка! А соки? Натуральные соки из яблок и груш, молоко и сметана домашние! Запах свежескошенной травы разносился по долинам и распадкам, и на закате июльского солнца, заканчивая очередной день сенокоса, ляжешь на стог сена, закроешь глаза, и вслушиваешься в таёжную тишину... Журчанье горной реки, уханье совы на закате, стрекотание цикад, лай собак в деревушке раскатистым эхом отскакивал от сопок.
Погрузишь стожочки на старенький мотороллер и помчишься домой! Напьёшься молочка парного да с хлебом из печи, испечённым добрыми, натруженными руками милой бабули, и на сеновал - спать!
В городе жара и смог. Человейники на сопках, шум и гам, рынки на перекрёстках с китайскими фруктами без вкуса и запаха. Цены космические. Пюре из китайской же картошки, с чёрными пятнами, которые при чистке приходится выковыривать, не лезет в горло. Чай из пакетиков на городской воде безвкусен. Макароны и рис, купленные впрок, изъедены долгоносиком и ещё каким-то паразитом, поедающим мучные продукты. Он потом переползает на хлеб и сухари, и всё это выбрасывается на помойку, потому что в деревне, если и испорчено, можно сварить, пропарить с крупой и птице домашней отдать без сомнений.
Связь в деревне не работает, никакой банк тебе не звонит, предлагая «хороший» кредит под сто процентов годовых. Если только забраться на крышу избы, уловить сигнал можно, и то, если пасмурно. Соседский дед, закурив самосаду из крепкого табачку, посмеивается, кряхтя: «Ехь, телехфоны ваши, балалайки... Куды с ёй? Смех один! Ни ловить! Кхе! А ты покричи! Маманя, я туточки, все окейно!». И сам чуть не падаешь с лестницы со смеху.
Пять домов, оставшихся в селе, некогда большого совхоза, который занимался не только пахотой, посевом пшеницы, гречихи, сои, ржи, а и выловом речной рыбы, доживали свой век. Да так бы и сгинули, если б городские, родственники тех, кто тут жил, не взяли в свои руки дела. Вот и коровы снова замычали, петухи запели, и приход организовали. Молятся люди Господу Богу, взяли поля в аренду, и смогли себя обеспечить, да излишки в город отвезти. Гудят пчелы над поляной с клевером... Медок из сот янтарем на солнышке переливается.
Но не везде ещё так дела обстоят. При голове да руках можно жить. Только отвык русский человек от земли, надеется на дядю из-за границы, который суёт нам ГМО-продукты.
Говорят, там какой-то коронавирус города парализует, в страх вгоняет да голодной смертью в мегаполисах грозит. А землю родную полюбить снова не пробовали? Может, и не оставит мать-земля, дарованная нам Господом Богом для жизни правильной и мудрой. Мы не только землю забыли, но и Господа Бога из сердца изгнали...
А вот памятник деревне поставить нужно, что кормилицей была и будет Земли Русской! Да поможет нам всем Господь!
Михаил Юрьевич Красильников, православный журналист, Приморский край, г.Находка
