О безопасности информационной и безопасности духовно-нравственной

С некоторых пор с внедрением во все сферы нашей жизни того, что мы называем «цифровой экономикой», общество наше – не по принуждению, а по необходимости – озаботилось решением вставших перед ним проблем информационной безопасности.

Само понятие – информационная безопасность – существует, наверное, с тех времен, с которых существует само понятие – государства. Правда, в те далекие времена и термина-то такого не было («государство» или «информационная безопасность»), но понятия о важности хранения в секрете многих и многих государственных, военных, хозяйственных, а то и частных, сведений, «не подлежащих распространению», уже были.

И, по мере цивилизационного развития государств, появлялись такие понятия, связанные с информационной безопасностью, как: информация (или документы) «секретная», «совершенно секретная», или информация «особой важности» и т.д. Многим из нас понятна такая аббревиатура, как ДСП – «для служебного пользования». Эти грифы – например, ДСП – проставлялись на документах, которыми могли пользоваться сотрудники исследовательских институтов, государственных учреждений связи, транспорта, авиационной и другой промышленности, силовых структур. Развивались такие отрасли организации информационной безопасности, как шифрование и дешифрование информации, физические способы обеспечения информационной безопасности, основы делопроизводства и т.д.

На поддержание в стране достаточно высокого уровня информационной безопасности тратились деньги – очень большие деньги.

С появлением и внедрением в нашу жизнь электронных средств обработки, передачи, копирования и т.д. информации усложнились и проблемы с обеспечением простой информационной безопасности, которая, применительно к России 90-х гг., никуда не годилась. Какое, спрашивается, мы имеем государство, если из него, как горох из дырявого мешка, сыплется – информация, всякая, в том числе и секретная. Помните, было такое понятие, как «промышленный шпионаж»?

Ну, будем надеяться, что со временем будут решаться в государстве и эти проблемы организации и поддержания на должном уровне информационной безопасности.

Теперь будем рассуждать далее. К вопросам «информационной безопасности» вопросы морали не имеют никакого отношения.

Даже те принципы, которые лежали в основе воспитания советского человека – «не укради», «не убий», и т.д., «списанные» с некоторых евангельских заповедей, но не учитывавшие в нашем пространстве бытия Божественного присутствия, присутствия Всесовершеннейшего Автора – тоже не имеют к «информационной безопасности» никакого отношения. «Информационная безопасность», так же как и «пассионарность», «добру и злу внимает равнодушно».

Повторим, информационная безопасность никакого отношения к духовно-нравственным началам не имеет.

Некоторые товарищи (особенно здесь стараются либералы) пытаются «пристегнуть» вопросы морали к проблемам «информационной безопасности». Но, этого не получается, и, смею думать, не получится.

Вы скажете, что духовно-нравственное воспитание ведь тоже имеет какое-то отношение к проблемам сохранения целостности государства. Да, имеет.

Но, гречневая каша – отдельно, яичница – отдельно.

Так же, как существуют институты сохранения и укрепления нравственности в религиозном пространстве, должны существовать и институты сохранения и укрепления нравственности «в светском пространстве». Или здесь я не прав?

С тех пор, как Россия (с февраля 1917 года) превратилась в светское государство, русский государствообразующий народ в вопросах духовно-нравственного воспитания молодежи – «играет на чужом поле», на поле безидеологического либерального пространства. Вообще говоря, на поле, унаследованном от марксистско-гегелевских философских изысков. Советское государство в вопросах воспитания молодежи долго (в двадцатых и тридцатых гг.) топталось на одном месте, и только в конце тридцатых – начале сороковых пришло к (православному) «консенсусу», связанному с началом Великой Отечественной войны.

А, что сейчас?

Ребенок, школьник или студент дома, в семье, в храме общается, как бы, среди своих – в рамках православного миросозерцания. На улице, в транспорте, в общественных местах – он «играет на чужом поле»: вся та информационная дрянь, которая присутствует на рекламах, на ТВ, в газетах и интернете – назойливо лезут в умы и души подростков. Да, и не только подростков.

Учитывая, что православными себя считают более восьмидесяти процентов населения, данная ненормальная картина никак не может гарантировать целостности государства и его сохранности для наших потомков. Или кому-то не хочется его сохранности и целостности?

В связи с вышесказанным для целей укрепления и сохранения государства, для целей воспитания в молодежи нравственных начал, коррелирующих с православными нормами поведения, предлагаю на добровольных основаниях учредить (или создать) – Общественный Православный Совет Духовно-Нравственной Безопасности (ОПС ДНБ).

Известно, что после напечатания каким-либо автором какой-либо книги издатель регистрирует эту книгу в нескольких организациях. Кроме Книжной Палаты книга регистрируется атрибутом УДК, ББК, ISBN.

Кроме этих обязательных атрибутов только что выпущенная книга может иметь и другие атрибуты, например: «Одобрено для чтения…» или «Рекомендуется для чтения…», или «Допущено для преподавания в высших учебных заведениях…» и т.д.

Автор данной статьи предлагает для добровольной регистрации книги в качестве ее допуска в общество, например такой оборот: «Одобрено Общественным Православным Советом Духовно-Нравственной Безопасности».

Естественно, данный «атрибут» не будет являться обязательным для авторов произведений, но какие-то элементы духовно-нравственного цензурирования будут востребованы читающей публикой – разумеется, на добровольных, нравственно-моральных импульсах самого автора.

Итак, автор книги добровольно просит издателя зарегистрировать книгу в ОПС ДНБ, а читатель на добровольных началах либо покупает эту книгу, либо не покупает.

Вспомним, цензурирование произошло от латинского слова – строгость в рамках чего-либо.

При разгуле либеральной демократии в России – пусть это будет «добровольная строгость», зависящая не от административных, государственных кнутов и пряников, а от предпочтений большей части православного населения.

И, заметим кстати, что вышеозвученная мысль не сеет раздора и инакомыслия в обществе, а, наоборот, укрепляет его единство; так же, как укрепляла многоконфессиональную структуру населения России вокруг государствоообразующего православного русского народа во времена оны – Православная Вера.

Излишне напоминать, что при положительном решении данного вопроса с книгами, выпускаемыми издательствами в настоящее время, такой же вариант «фильтрации» может быть применен и к некоторым сайтам интернета.

Уткин Юрий Герасимович, публицист