Апология «царственных» предателей

В прошлом году была опубликована статья «Русская Православная Церковь Заграницей и Российский Императорский Дом в изгнании: правда и вымыслы. Ответ на статью А.А. Кострюкова "Русская Зарубежная Церковь и династия Романовых"».

Автором статьи является известный церковно-общественный деятель, монархист-легитимист, советник директора канцелярии РИД (Российского Императорского Дома) иеромонах Никон (Белавенец).

Главой Императорского дома является кн. Мария Владимировна Романова - единственный ребёнок Владимира Кирилловича Романова, главы Российского императорского дома в изгнании (сына российского великого князя Кирилла Владимировича, провозгласившего себя в 1924 году императором в изгнании).

Отношение к «царственным особам» из РИД (Российского Императорского Дома), кн. Марии Владимировне и ее сыну Георгию в монархических кругах неоднозначное. Как я понимаю, причин неоднозначного отношения к «царственным особам» как минимум три. Первая - предок «величеств», Великий князь Кирилл Владимирович, по мнению принципиальных монархистов, незаконно провозгласил себя наследником, поскольку был лишен права наследовать престол после заключенного сомнительного брака. Понимаю, что с современной, «прогрессивной», т.з., это лишение права наследовать престол может показаться несправедливым, но таковы были правила того времени, и раз уж «легитимисты» хотят восстановить «правильную» монархию, то должны следовать тем правилам. Есть другие представители Дома Романовых, и если уж Кирилл был лишен прав на престол, то претендентами могут именно они.

Вторая причина - то, что лишенный прав на престол Великий князь во время Февральского переворота поддержал тех, кто сверг Государя Николая Второго. Посему, когда он в эмиграции провозгласил себя Государем, у многих белоэмигрантов это вызвало негодование.

Третья причина, может быть, менее значима для белоэмигрантов, но весьма значима для тех монархистов, кто отвергает апологию коллаборационизма, имеющую место быть в некоторых монархических кругах. Это то, что сын изменника русского престола Кирилла Владимировича, Владимир Кириллович открыто выступил в поддержку немецко-фашистского «крестового похода» против Советской России.

Иеромонах Никон (Белавенец), как я понимаю, имеет некоторый авторитет в православно-патриотических кругах, и потому я не мог оставить без внимания его статью. Статья о. Никона (полемика со статьей Андрея Кострюкова) имеет целью, как я понимаю, защитить «честное имя» прежде всего Кирилла Владимировича, ну и его сына, Владимира Кирилловича - тоже, а тем самым - поднять весьма сомнительный авторитет «царственных особ». Я не буду здесь разбирать всю статью о. Никона, а коснусь двух главных пунктов. Итак, в статье о. Никона говорится:

«Господин Кострюков пишет: "Часть монархистов выступала за Великого князя Кирилла Владимировича, другая часть его права отвергала, припоминая ему не вполне безупречный брак, "красный бант" и присягу новой власти".

В примечании к этому утверждению Андрей Александрович разъясняет: "Относительно того, появлялся ли Кирилл Владимирович на людях с красным бантом, единого мнения нет. Одни этот факт подтверждают, другие не менее категорично отрицают. Подробнее см., напр.: Миллер. Л. Царская семья - жертва темной силы. М., 2005. С. 481".

Заметим, что "подтверждать", или "категорично отрицать" что-либо могут лишь непосредственные очевидцы события. Так, наиболее скрупулезно изучивший этот вопрос к.и.н. А.Н. Закатов в своей работе «Император Кирилл I в февральские дни 1917 г.»[1] приводит свидетельства нескольких очевидцев, подтверждающих отсутствие на Кирилле Владимировиче пресловутого "красного банта". Но обратимся к упомянутой книге Л.П. Миллер. Может быть, Любовь Петровна нашла хотя бы одно свидетельство присутствия злосчастного банта на мундире Великого князя? В упомянутой автором статьи книге читаем:

"Генерал Спиридович говорит, что некоторые утверждали, что у Великого князя был приколот красный бант. Офицер же Павловского училища, который видел тогда Кирилла Владимировича, категорически утверждал противное, и говорил Спиридовичу, что у Великого князя банта не было...".

Таким образом, книга, на которую ссылается г-н Кострюков, не подтверждает, а прямо опровергает его тезис. Что же касается "присяги новой власти", то это утверждение совсем абсурдно. Для чего же тогда автор намеренно затуманил совершенно ясный вопрос? Ответ очевиден - для того, чтобы уже с самого начала формировать у читателя негативный образ Великого князя Кирилла Владимировича».

Здесь мы видим, что о. Никон, как ловкий адвокат, обесценивает утверждение, что Великий князь Кирилл Владимирович носил красный бант во время Февральских событий, и тем самым восстанавливает его «доброе имя» в глазах монархистов. Правда, я не совсем понял, почему это книга Л.П. Миллер опровергает «тезис» о красном банте. Я понял так, что она ни подтверждает, ни опровергает. Но даже не в этом дело. Может быть, кого-то о. Никону и удалось ввести в заблуждение, я не знаю. Но лично для меня тот факт, красовался ли на груди Великого князя красный бант (или оранжевый или еще какой-либо) или нет, принципиального значения не имеет. Для меня важно то, что Великий князь во время Февральских событий поспешил с заверением своей лояльности новой власти. Там же, в статье о. Никона размещен скрин со страницы книги Миллер. Л. «Царская семья - жертва темной силы», на которую он и ссылается. Так вот, там действительно не говорится о красном банте, зато говорится: «Вот как писала об этом газета «Биржевые Ведомости»: «Обратившись к председателю Думы, Великий князь Кирилл Владимирович заявил:

- Имею честь явиться к вашему превосходительству. Я нахожусь в вашем распоряжении. Как и весь народ, я желаю блага России. Сегодня утром я обратился ко всем солдатам Гвардейского экипажа, разъяснил им значение происходящих событий и теперь могу заявить, что весь Гвардейский флотский экипаж - в полном распоряжении Государственной Думы».

Слова Великого князя были покрыты криками "ура"..."».

Здесь действительно не говорится о наличии (как и отсутствии) красного банта на груди Великого князя, зато говорится о полной преданности новой власти. Я сам убежден, что служить Родине все рано нужно было, даже несмотря на свержение Царя, но не слишком ли поторопился Великий князь с заверением своей лояльности новой власти? И что значат его слова «Сегодня утром я обратился ко всем солдатам Гвардейского экипажа, разъяснил им значение происходящих событий и теперь могу заявить, что весь Гвардейский флотский экипаж - в полном распоряжении Государственной Думы»? Из общего тона ясно следует, что Великий князь «разъяснил» солдатам «значение происходящих событий» именно так, как угодно новым правителям.

И раз уж о. Никон заявил, что «"подтверждать", или "категорично отрицать" что-либо могут лишь непосредственные очевидцы события», то приведу строки из «Воспоминаний» одного из таковых очевидцев, знаменитого белого генерала барона Врангеля: «Великий Князь Кирилл Владимирович сам привел в Думу гвардейских моряков, и поспешил "явиться" М.В. Родзянке. В ряде газет появились "интервью" Великих Князей Кирилла Владимировича и Николая Михайловича, где они самым недостойным образом порочили отрекшегося Царя. Без возмущения нельзя было читать эти интервью».

О. Никон не упоминает слов Врангеля, очевидно, потому, что критикуемый им Кострюков не упоминал. А зря. Генерал Врангель не только один из вождей Белого движения, но и основатель Российского общевоинского союза - человек весьма авторитетный в монархических кругах. И, кстати, не случайно, этот самый РОВС претензии Кирилла на русский престол не поддержал. Великий князь в глазах «правильных монархистов» из РОВСа был самым натуральным предателем русского Царя, и здесь я с ними вполне солидарен. О. Никон же, заострив внимание на наличие или отсутствие красного банта, просто попытался увести читателя от главного. У меня нет никаких причин сомневаться в правдивости слов доблестного белого генерала, убежденного монархиста, между прочим. Его свидетельство об «интервью» Великих князей, на мой взгляд, куда отвратительней, чем наличие красного банта.

Что же это за «интервью», о которых говорил барон Врангель? В сети они есть. Я здесь приведу лишь интересное сообщение из дневника посла М. Палеолога: «Великий князь Кирилл Владимирович поместил вчера в "Петроградской газете" длинное интервью, в котором нападает на свергнутых Царя и Царицу. "Я не раз спрашивал себя, ‒ говорит он, ‒ не сообщница ли Вильгельма II бывшая императрица, но всякий раз я силился отогнать от себя эту страшную мысль"».

Процитировав это, далее Палеолог пишет: «Кто знает, не послужит ли скоро эта коварная инсинуация основанием для страшного обвинения против несчастной Царицы. Великий князь Кирилл должен был бы знать и вспомнить, что самые гнусные клеветы, от которых пришлось Марии Антуанетте оправдываться перед революционным трибуналом, первоначально возникли на тонких ужинах графа д'Артуа» (Дневник М. Палеолога Пятница, 23 марта 1917 года).

Т.о., Великий князь Кирилл, по моему убеждению, является самым настоящим предателем русского престола, и его претензии на этот престол являются незаконными, даже если закрыть глаза на то, что он был лишен права наследовать этот престол.

Правда, сам о. Никон гораздо ранее в интервью газете «Завтра» попытался опровергнуть факт этих интервью таким образом, будто лживые журналюги все переврали. Только почему-то никаких доказательств сему не привел.

То же самое о. Никон проделал и с другим фактом, касающимся сына Кирилла Владимировича - Владимира. Тот «прославился» тем, что во время Великой Отечественной войны поддержал «крестовый поход» «доблестных рыцарей» рейха против СССР

О. Никон пишет поводу: «В результате долгих раздумий Владимир Кириллович подписал следующий документ: "В этот грозный час, когда Германией и почти всеми народами Европы объявлен крестовый поход против коммунизма-большевизма, который поработил и угнетает народ России в течение двадцати четырёх лет, Я обращаюсь ко всем верным и преданным сынам нашей Родины с призывом: способствовать по мере сил и возможностей свержению большевистской власти и освобождению нашего Отечества от страшного ига коммунизма"».

Процитировав сей документ, о. Никон далее пишет: «Если изучать этот документ, не вырывая из исторического контекста, а сравнивать с тем же воззванием митрополита Серафима (кстати, правящего архиерея, в епархии которого проживал Великий князь), бросается в глаза, прежде всего, редкая лаконичность, а, во-вторых, определенная двусмысленность. Нет тут ни "канцлера Хитлера", ни "великого Вождя Германского народа". Правда, согласимся, Владимир Кириллович позаимствовал у митрополита Серафима термин «крестовый поход». Однако если последний восклицает: "Да будет благословен день и час, когда началась великая славная война с III Интернационалом", то Глава Российского Императорского Дома говорит о "грозном часе"».

Прибавил ли о. Никон авторитета Великому князю в глазах православного читателя? Сильно сомневаюсь. Он лишь доказал, что митрополит Серафим превзошел Великого князя в лояльности Гитлеру. Самого же Великого князя в наших глазах он лишний раз разоблачил, как предателя русского народа, пособника Гитлера. Думаю, что здесь, в этом пункте, ему вряд ли удалось ввести читателя в заблуждение.

В заключение хочу сказать, что сам не являюсь ярым приверженцем восстановления монархии, хотя и противником тоже не являюсь. Здесь я следую за св. Игнатием Брянчаниновым, который, сам будучи убежденным монархистом, все же заявил: «Спаситель мира установил на земле Свое Царство, но Царство духовное, могущее пребывать во всяком человеческом обществе, как бы это общество по гражданскому устройству своему ни называлось - монархиею, или республикою, или чем другим». Но раз уж есть люди, которые радеют за это дело, то пусть хотя бы не пытаются обелять предателей.

Тимур Давлетшин, публицист