В Президентскую библиотеку для оцифровки передано раритетное издание писем А.С. Пушкина «для пособия нуждающимся литераторам и учёным под редакциею и с объяснительными примечаниями П.О. Морозова» 1887 года, сообщает пресс-служба библиотеки.
В ближайшее время книга пополнит размещённую на портале коллекцию уникальных материалов, посвящённых гениальному поэту, прозаику, драматургу и публицисту.
О Пушкине можно говорить бесконечно. Пушкин и декабристы, Пушкин и Болдинская осень, Пушкин и его музы, Пушкин и… например, Пасха, самый важный религиозный праздник, который в этом году весь христианский мир будет отмечать 8 апреля.
…Произошло это в Кишенёве, в 1821 году. 10 апреля (по старому стилю), в Светлое Воскресенье наместника Государя в Бессарабии генерал-лейтенанта, добрейшей души человека Ивана Никитича Инзова не на шутку огорчили двое: учёный попугай и ссыльный поэт Александр Пушкин. Вот как это описывает российский военный и государственный деятель, историк, генерал-майор Иван Петрович Липранди (его воспоминания приводятся в книге В. В. Вересаева «Пушкин в жизни: систематический свод подлинных свидетельств современников» 1928 года, ознакомиться с которой можно на портале Президентской библиотеки): «Попугая, в стоявшей клетке, на балконе Инзова, Пушкин выучил одному бранному молдавскому слову. В день Пасхи 1821 года преосвещенный Дмитрий Сулима был у генерала; в зале был накрыт стол; благословив закуску, Дмитрий подошёл к клетке и что-то произнёс попугаю, а тот встретил его помянутым словом, повторяя его и хохоча. Когда Инзов проводил преосвященного, то с свойственной ему улыбкой и обыкновенным тихим голосом своим сказал Пушкину: "Какой ты шалун! Преосвященный догадался, что это твой урок". Тем все и кончилось». В Кишинёве немало судачили о «возмутительной» выходке поэта. Однако «Смиренный Иоанн Инзов любил Пушкина, – пишет Е.Ф. Швецова в своей книге "Бес арапский бессарабский", которую она передала Президентской библиотеке для оцифровки и размещения на портале, – на высокие столичные запросы о поведении ссыльного отвечал отнюдь не то, что строчат о поэте расплодившиеся тайные агенты. Отвечал одно и то же: "Пушкин ведёт себя изрядно"».
…Пройдут годы, и в Страстную субботу 1830 года 5 апреля Пушкин напишет в письме: «Заблуждения моей ранней молодости представились моему воображению; они были слишком тяжки и сами по себе. А клевета их ещё усилила; молва о них, к несчастию, широко распространилась. Вы могли ей поверить: я не мог жаловаться на это, но приходил в отчаяние». Письмо было адресовано Наталье Ивановне Гончаровой – матери первой московской красавицы. Пушкин писал его, прежде чем просить (уже вторично, первый раз он делал предложение Наталье Николаевне весной 1829 года) руки её дочери. «Когда я увидел её в первый раз, красоту её едва начали замечать в обществе. Я её полюбил, голова у меня закружилась; я просил её руки. Ответ ваш, при всей его неопределенности, едва не свёл меня с ума; в ту же ночь я уехал в армию. Спросите, – зачем? Клянусь, сам не умею сказать; но тоска непроизвольная гнала меня из Москвы: я бы не мог в ней вынести присутствия вашего и её». В примечании к этому письму (оно есть в переданном Президентской библиотеке для оцифровки издании) П. И. Бартенев приводит отрывок из записанного им рассказа С. Н. Гончарова: «Пушкину напрямую не отказали; но отозвались, что надо подождать и посмотреть, что дочь ещё слишком молода и пр.» Поэт не оставляет попыток доказать матери Натальи Николаевны искренность своих чувств к её дочери: «Бог мне свидетель, что я готов умереть за неё… чтобы угодить ей, я согласен принести в жертву свои вкусы, всё, чем я увлекался в жизни, моё вольное, полное случайностей существование».
6 апреля, в Светлое Воскресение, Пушкин вновь сделал предложение Наталье Николаевне Гончаровой, и она согласилась стать его женой. «Пушкин очарован и огончарован» – острили друзья, а князь Вяземский написал: «Тебе, первому нашему романтическому поэту, и следовало жениться на первой романтической красавице нынешнего поколения».
Пасха 1830 года была счастливой, самой, может быть, счастливой в жизни Пушкина. Об отношениях поэта с невестой, а потом и женой написаны целые тома, изданы тысячи страниц мемуарной и художественной литературы, о них сочинялись документальные повести, литературные эссе и драмы. Но есть лишь два источника, раскрывающие этот «вечный сюжет» с неоспоримой точностью – письма Пушкина к невесте, жене, матери четверых его детей Наталье Николаевне и посвящённые ей стихи поэта.
…В разлуке с невестой (он в Петербурге, она в Москве) Пушкин подолгу простаивал в книжном магазине Ивана Васильевича Слёнина, любуясь полотном кисти итальянского художника, старинной копией «Бриджуотерской Мадонны» Рафаэля, выставленной на продажу. «Я утешаю себя, проводя целые часы перед белокурой мадонной, похожей на Вас, как две капли воды. Я купил бы её, если бы она не стоила 40000 рублей», – писал поэт Гончаровой 30 июля 1830 года. Эта картина стала источником вдохновения для созданного им стихотворения «Мадонна»: «…В простом углу моём, средь медленных трудов, / Одной картины я желал быть вечно зритель. / Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков, / Пречистая и наш Божественный спаситель… / Исполнились мои желания. Творец / Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна, / Чистейшей прелести чистейший образец»…
…На торжественном пасхальном богослужении в 1835 году Пушкин был в церкви Зимнего дворца. На календаре – 7 апреля. В этот же день Пушкин написал стихотворение «Полководец». Видимо, после службы он ещё раз посетил Галерею 1812 года – «Толпою тесною художник поместил / Сюда начальников народных наших сил». Это стихотворение, где поэт воздаёт должное Барклаю-де-Толли, вызвало обвинения в том, что он позволил себе «совершенно неприличный вымысел». Пушкин ответил пространным «Объяснением», опубликованным в журнале «Современник». Для него Барклай был героем, взявшим на себя всю ответственность за отступление в 1812 году, предоставив своему бессмертному преемнику – Кутузову – «славу отпора, побед и полного торжества». «Неужели должны мы быть неблагодарны к заслугам Барклая-де-Толли, потому что Кутузов велик?..» – вопрошал поэт. Пушкин называл своё стихотворение «несколькими грустными размышлениями» о заслуженном полководце.
Печальной стала для Пушкина Пасха в следующем году. Во время пасхальной заутрени в 8 утра 29 марта скончалась его мать – Надежда Осиповна. Она болела долго и тяжело. Уже в Страстной четверг врачи сказали, что Надежда Осиповна не доживёт до Светлого Воскресенья. Дожила… С пятницы Пушкин, оставив дела, почти безотлучно находился возле матери. Надежду Осиповну отпели во вторник пасхальной недели в Преображенском соборе. Все печальные хлопоты Пушкин взял на себя. По его настоянию Надежда Осиповна была похоронена на холме Святогорского монастыря у алтарной стены Успенского собора. Поэт – один из всей родни – сопровождал гроб с телом матери в Святые Горы. Тут же он сделал вклад обители на собственную свою могилу – рядом с материнской. Нет, Пушкин не предчувствовал, что жить ему осталось меньше года. О месте своего последнего успокоения он думал давно: поэту было тридцать, когда он написал: «Но ближе к милому пределу / Мне б всё хотелось почивать».
Меж тем литературная жизнь столицы на пасхальной неделе продолжалась… Во вторник 31 марта было дано цензурное разрешение на печатание первого тома пушкинского «Современника». Сам Пушкин на его страницах был представлен «Путешествием в Арзрум», «Скупым рыцарем», стихотворением «Пир Петра Великого»…
И ещё одно свидетельство современника поэта из книги В.В. Вересаева «Пушкин в жизни». Как рассказывал Александр Раевский, Пушкин, ещё совсем молодым человеком, будучи в Одессе, «не пропускал никогда… заутрени на Светлое Воскресенье и звал всегда товарищей "услышать голос русского народа" (в ответ на христосование священника: воистину воскресе)».
