Валерий Зорькин: Запад подменил международное право мифологизацией справедливости

Актуальным поводом для моего обращения к этой теме стала коллизия, которую я хотел бы рассмотреть в  широком политико-правовом контексте, не вдаваясь в  сугубо юридические детали. Прошедшей осенью весь состав Конституционного Суда РФ получил от Департамента миграции МИД Литвы личные уведомления от 26 октября 2016 г., которыми им запрещается въезд на территорию Литвы по причине «угрозы национальной безопасности и общественному порядку Литовской Республики». В уведомлениях подчеркивалось, что это решение Департамента миграции распространяется также и на «участие в международных многосторонних мероприятиях по сотрудничеству». Как следует из текста данных уведомлений, такие решения были приняты по инициативе или при поддержке Председателя Конституционного Суда Литовской Республики г-на Дайниуса Жалимаса.

Конституционный Суд Российской Федерации в письме от 22 декабря 2016 года сообщил об этом вопиющем факте г-ну Джанни Букиккио, председателю Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии Совета Европы), осуществляющей функции Секретариата Всемирной конференции по конституционному правосудию. И указал, что эти уведомления могут воспрепятствовать участию КС РФ в 4-м Конгрессе Всемирной конференции по конституционному правосудию (ВККП), который назначен в Вильнюсе (Литовская Республика) 11-14 сентября 2017 года.

Г-н Букиккио выразил недоумение в связи с таким литовским решением и пообещал связаться с председателем КС Литвы, а также поднять вопрос о данном решении на заседании Бюро ВККП в Венеции 11 марта 2017 года.

Далее г-н Букиккио сообщил КС РФ в своем письме, что во время своего визита в Вильнюс в феврале 2017 года он настойчиво заявил литовским властям о том, что делегации всех судов-членов Всемирной конференции по конституционному правосудию «должны иметь возможность принять участие в работе IV Конгресса», и подчеркнул, что участие делегации Российской Федерации «является вопросом принципа».

В марте 2017 года на заседании Бюро ВККП в Венеции в рамках подготовки к проведению 4-го Конгресса ВККП была принята резолюция о том, что «всякий суд, организующий очередной конгресс, обязан приложить все усилия для того, чтобы обеспечить возможность каждого члена ВККП принять в нём участие».

3 марта 2017 г. КС РФ получил письмо г-на Жалимаса, в котором он сообщал, что «В целях облегчения участия делегации Конституционного Суда Российской Федерации в работе 4-го Конгресса мы любезно просим Вас определить состав делегации Вашего Суда, учитывая упомянутые индивидуальные ограничения на передвижение», и что он «готов обратиться к МИД Литовской Республики с тем, чтобы сделать исключение в отношении отдельных судей Вашего Суда (в отношении которых данные ограничения распространяются), позволяющее им принять участие в 4-м Конгрессе». Далее г-н Жалимас просил прислать ему «до 4-х имён членов делегации, чтобы я имел возможность обратиться с просьбой о предоставлении исключения из наложенного ограничения на передвижение в отношении этих лиц».

6 апреля 2017 г. КС РФ выслал г-ну Жалимасу список 4-х членов российской делегации на Конгресс, и продублировал этот список в письме г-ну Букиккио. Были также предприняты попытки КС РФ вступить в непосредственный диалог с КС и властью Литовской Республики, что, однако, не привело к какому-либо результату. В частности, КС РФ обращался к КС Литвы письмами от 20 марта 2017 года, 6 апреля 2017 года, 7 июня 2017 года, но никакого ответа на эти обращения не получил.

Накануне 4-го Конгресса ВККП, 6 сентября 2017 года, КС РФ направил обращение в адрес всех судов-участников ВККП с оценкой сложившейся ситуации, и получил ряд писем зарубежных Конституционных судов с выражением поддержки.

По инициативе Конституционного Суда Австрийской Республики и Федерального Конституционного Суда Федеративной Республики Германия «на полях» 4-го Конгресса ВККП вопрос о недопуске делегации КС РФ был обсужден на встрече членов Конференции европейских конституционных судов, а также на заседании Бюро ВККП. Было заявлено согласованное мнение о недопустимости недопуска делегации КС РФ на Конгресс, аналогичное позиции Бюро ВККП, выраженной в марте 2017 года в Венеции.

Но никакой реакции литовской стороны на эти мнения не последовало. IV Конгресс ВКПП открылся 12 сентября без представителей КС России.

На открытии Конгресса президент Литвы г-жа Грибаускайте заявила, явно адресуясь к России и ее Конституционному Суду: «Я очень горжусь, что мы не принимаем никакую агрессию против нашей страны - свобода и право наши высочайшие ценности. Сегодня это особенно важно, потому что мы вновь сталкиваемся с историческими вызовами… Сегодня наше стремление защищать верховенство права сталкивается с еще одним испытанием. Мы видим, что в Европе предпринимаются попытки заново силой перечертить государственные границы. После военной агрессии в восточной части Украины и оккупации Крыма предпринимаются попытки скомпрометировать авторитет Европейского Суда по правам человека. Это ведет к злоупотреблению Конституционным Судом, миссия которого подорвана. Это делается цинично, этим пользуются, чтобы совершить и оправдать преступления… Мы не можем жать руку тем и никогда не будем приглашать тех, кто игнорирует верховенство права и чьи решения ломают судьбы тысячей людей… мы видим ограничения свободы во многих странах - от Северной Кореи до учений «Запад», которые на этой неделе пройдут возле границ Литвы».

Г-н Джанни Букиккио жестко оппонировал г-же Грибаускайте. Он заявил: «Судей Конституционного суда РФ, которые хотели принять участие в этом Конгрессе, не впустили на территорию Литвы. Мы настоятельно просили, чтобы было сделано исключение, чтобы был снят запрет, но все безрезультатно». Г-н Букиккио оговорил, что Венецианская комиссия «очень критиковала аннексию Крыма», но подчеркнул: «чтобы утвердить верховенство права, мы должны были вести диалог, а не конфронтацию».

На пресс-конференции по завершении Конгресса г-н Букиккио вновь повторил свой тезис: «Мы против аннексии и конкретно против аннексии Крыма, но мы на одном уровне - на уровне Конституционного суда. Нам нужен диалог, а не конфронтация, мы должны показать пример, потому что цель конференции - обменяться идеями, информацией… По нашему мнению, по моему личному мнению, представителей России нужно было впустить в Литву».

В ответ Председатель КС Литвы г-н Жалимас заявил: «Если осуждается аннексия Крыма… то нужно быть последовательными… нет в мире ни одного случая, когда судебная власть была так сильно дискредитирована… Нет прецедента ни в одной стране, где Конституционный Суд или любой другой суд был использован для совершения такого преступления… если Конституционный Суд России не благословил бы аннексию Крыма, были бы спасены многие жизни… не было бы и той аннексии, не было бы дальнейшей агрессии, не было бы тысячи погибших, нескольких десятков тысяч раненых, более миллиона беженцев. Не знаю, какой смысл в диалоге с лицами, которые, например, принимали решения по поводу репрессий в оккупированной Литве, или по поводу Холокоста, или по поводу похожих событий».

22 сентября 2017 г. я получил письмо от г-на Джанни Букиккио, в котором он сообщил, что Бюро ВККП приняло решение о том, что будущие организаторы Конгрессов «должны принять обязательство по обеспечению участия делегаций всех судов-членов в работе будущих Конгрессов». Г-н Букиккио еще раз выразил свое глубокое осуждение решения литовских властей и подчеркнул, что «мы столкнулись с непреклонностью позиции литовских властей, которую, к сожалению, не смогли преодолеть».

На этом считаю нужным завершить описание возникших процедурных вопросов, а также извиниться перед читателями за его подробность.

Напомню, что Конгресс Всемирной Конференции по конституционному правосудию проходил уже четвертый раз. Всемирная Конференция, созданная в 2009 году, имеет свой утвержденный устав и постоянно действующий Секретариат, работу которого обеспечивает Венецианская комиссия, в которую входит и наша страна. Россия - член Всемирной Конференции и Бюро Конгресса. А в уставе черным по белому записано, что «На Конгресс приглашаются все члены и представители групп, участвующих в Бюро» (статья 3, п.2).

Кроме того, в статье 9 устава указано, что «в случае явного нарушения членом принципов, на которых основывается Всемирная Конференция (статья 1), Бюро может представить письменное предложение Генеральной Ассамблее о приостановлении членства. Если по крайней мере одна треть участников не возражает против такого предложения в течение одного месяца после направления уведомления, то приостановление вступает в силу».

То есть Литва как принимающая сторона Конгресса, призванная следить за неукоснительным соблюдением его устава, нарушила этот устав дважды: и в части запрета въезда российской делегации, и в части попытки незаконно приостановить ее членство в Конгрессе.

Таким образом, Литовская Республика в одностороннем порядке и в нарушение своих международных обязательств сделала вызывающий шаг к разрыву взаимодействия с Российской Федерацией в сфере конституционно-правовых отношений. 

А теперь от важных (особенно для главных юридических инстанций любой страны) процедурных вопросов перехожу к сути дела.

Сначала напомню о том, что я уже много раз говорил и писал по вопросу Крыма.

Во-первых, Постановление Конституционного Суда РФ от 19.03.2014 N 6-П о признании договора о принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов соответствующим Конституции Российской Федерации - было принято с очень обстоятельным и детальным обсуждением вопроса и с соблюдением всех необходимых юридических процедур. Главным аргументом в пользу этого решения стали результаты проведенного 16 марта 2014 года на территории Автономной Республики Крым и города Севастополя всеобщего референдума.

Итоги референдума, на который были вынесены два варианта ответа: вхождение Крыма в состав России в качестве субъекта федерации или восстановление Конституции Республики Крым 1992 года при сохранении Крыма в составе Украины, - оказались следующими. В Автономной Республике Крым при явке граждан 83,1% за вхождение Крыма в состав РФ проголосовали 96,77%, в Севастополе при явке граждан 89,5% за вхождение города в состав РФ проголосовали 95,6% избирателей.

Во-вторых, свободный характер, достоверность и политическая неангажированнность этих решений референдума была не раз подтверждены исследованиям российских и зарубежных социологических служб.

В частности, опрос авторитетнейшего Института Gallup с выборкой по Крыму и Севастополю в 500 чел. возрастом более 15 лет, проведенный по заказу Наблюдательного совета США по международному вещанию 21-29 апреля 2014 года, показал, что 82,8% опрошенных жителей Крыма поддерживают результат референдума.

Примерно такой же результат дал опрос, проведенный в Крыму 15-22 января 2015 года филиалом столь же авторитетной немецкой социологической службы GfK по заказу компании Berta Communications. Выяснилось, что из 800 опрошенных крымчан 82% «полностью поддерживают» присоединение Крыма к России, 11% «скорее поддерживают», 2% «скорее не поддерживают», 2% «полностью не поддерживают», 3% не определились.

И факт проведения референдума в Крыму, и его результаты, и данные приведенных выше авторитетных зарубежных опросов - были широко освещены мировой прессой, и не могли пройти мимо внимания литовских политиков и конституционалистов.

В-третьих, населению и руководству Крыма, а также населению и руководству России были известны результаты прошедшего в Бухаресте в 2008 года саммита НАТО, на котором по инициативе президента США Джорджа Буша в итоговый протокол саммита были включены обещания принять в НАТО Украину и Грузию.

В-четвертых, руководству Крыма и России, а также населению Крыма были хорошо известны выступления лидеров киевского вооруженного «майданного» переворота, которые заявляли в числе своих приоритетов ликвидацию крымской «русской оппозиции», вступление Украины в НАТО, изгнание из Севастополя Черноморского флота России и приглашение туда для базирования военного флота НАТО. Кроме того, эти лидеры призывали Турцию, члена НАТО, немедленно перекрыть для кораблей России выход в Средиземное море через Босфор и Дарданеллы.

В-пятых, в Крыму и в России было не менее хорошо известно, что лидеры и боевики произошедшего в Киеве переворота на неконституционном захвате власти в столице не останавливаются  и что уже в конце февраля 2014 года в Киеве и других городах «победившего майдана» начали формировать отряды вооруженных «добровольцев» для «похода в Крым» и «умиротворения москалей». Далее (что тоже хорошо известно) железнодорожные составы с такими «добровольцами» не прибыли в Крым лишь потому, что подразделения Черноморского флота перекрыли пути на полуостров через Перекопский перешеек.

В-шестых, на Западе, в том числе в штабах НАТО, также было хорошо известно, что российские подразделения Черноморского флота в Крыму в период кризиса и референдума не превысили по численности личного состава и объему вооружений ни одного лимита заключенных между Россией и Украиной в 2010 году так называемых «Харьковских соглашений». То есть, не допустили никаких нарушений этих соглашений, в том числе, не вышли за пределы мандата действий, предоставляемого военнослужащим Черноморского флота РФ этими соглашениями.

Все эти обстоятельства были известны и западным (в том числе, литовским) политикам, и, тем более, главе Конституционного Суда Литвы. Говорить после этого о «российской аннексии Крыма» возможно, лишь полностью закрыв глаза на непреложные факты.

Тем не менее, как мы видим, на Западе, и особенно в НАТО, и особенно в Литве, говорят об «аннексии Крыма» все яростнее и громче.

Как мы видим, именно в Литве называют и идущую на Украине гражданскую войну между совершившей переворот «майданной» властью и населением Юго-Востока Украины, категорически не принявшим политический результат этого переворота, и трагедии этой войны в виде множества жертв и потоков беженцев - следствиями признания Конституционным Судом РФ результатов крымского референдума.

Далее именно в Литве впервые обвиняют КС РФ в «компрометации авторитета Европейского Суда по правам человека», объявляют КС России «беспрецедентно дискредитированным», и приравнивают диалог с судьями КС РФ к диалогу с «лицами, которые, например, принимали решения по поводу Холокоста».

А заодно определяют законную российскую политическую и гуманитарную поддержку борьбы граждан Юго-Востока Украины против вооруженных нацистских «добровольческих батальонов» «российской военной агрессией». А заодно называют очередные российско-белорусские военные учения «Запад-2017» (которые, отметим, Минобороны США только что официально признало «не нарушающими международных норм»), «ограничением свободы во многих странах». Хотя прошедшие в течение года вблизи западных границ России почти тридцать(!) военных учений НАТО - к «ограничениям свободы» почему-то не относят...

Перечисленное выводит рассматриваемую нами проблему далеко за рамки коллизии на Конгрессе по конституционному правосудию.

Осведомленные эксперты и политики во всем мире знают, что вооруженный переворот на Украине происходил, прежде всего, в результате мобилизации давно готовившихся боевых отрядов неонацистов-бандеровцев и под откровенными нацистскими лозунгами. Эксперты и политики знают, что этот явно неонацистский переворот был парадоксальным образом публично и официально поддержан как США и ведущими европейскими странами, так и (причем особенно горячо) Литвой. Поддержан, несмотря на опубликованные западными журналистами фото и видеозаписи наличия вооруженных нацистских боевиков на баррикадах «Майдана», и несмотря на массовые факельные шествия вооруженных неонацистов по улицам Киева с речевками «москалей - на ножи».

Это вряд ли случайно. Поскольку именно в Литве местные нацисты вместе с вторгшимися на территорию СССР гитлеровскими войсками первыми начали практику того самого Холокоста - «окончательного решения еврейского вопроса», о котором упомянул в своем выступлении на ВККП председатель КС Литвы. Именно здесь «временное правительство» праворадикального временного премьер-министра Литвы Юозаса Амбразявичюса уже 30 июня 1941 года приняло решение о создании в Каунасе первого на территории СССР концлагеря, в котором уничтожались тысячи евреев.

Вряд ли можно считать случайным то, что президент Литвы г-н Валдас Адамкус в 2009-м году посмертно наградил Юозаса Амбразявичуса-Бразайтиса (того самого, который подписывал решение о создании первого концлагеря для евреев) высшей наградой Литвы - Большим Крестом ордена Витаутаса Великого. Вряд ли случайно правительство нынешнего президента Литвы г-жи Дали Грибаускайте в 2012 г. приняло решение перевести в Литву и перезахоронить в Каунасе с государственными почестями прах умершего в эмиграции Юозаса Амбразявичюса-Бразайтиса. И вряд ли случайно при президентстве г-же Грибаускайте в Литве с 2014 года - года победы в Киеве бандеровского неонацистского путча - официально разрешены в «День независимости», 11 марта, шествия еще живущих литовских ветеранов Ваффен-СС и неонацистов. Разрешены явно с опорой на прецедент Украины, несмотря на появляющиеся на этих маршах нацистскую символику и лозунги «неарийцы - вон из Литвы»…

Такое решение - несмотря на острую критику и со стороны большой части литовской интеллигенции и политиков, и со стороны международных еврейских организаций - могло быть принято лишь на фоне «успеха» неонацистов на Украине, где сразу после киевского путча началась кампания официальной героизации лидеров бандеровского нацизма, активно сотрудничавших с германским нацизмом Гитлера и уничтожавших евреев и других «неарийцев» еще более ревностно, чем их германские патроны и вдохновители.

К сожалению и стыду мирового сообщества, такие тенденции характерны не только для Украины и Литвы. Регулярные «марши ветеранов Ваффен-СС» проходят и в других республиках Прибалтики.

Так, в Риге в середине марта 2017 года прошел очередной официально разрешенный слет ветеранов Ваффен-СС и сочувствующих. Затем участники с флагами Латвии, Литвы, Эстонии и Украины прошли маршем через центр города, причем в марше участвовали депутаты латвийского Сейма.

В Эстонии в День независимости демонстранты-нацисты в форме 20-й эстонской дивизии СС собираются в центре Таллина с факелами в руках на разрешенный митинг и выкрикивают лозунги, главный из которых - «Эстония для эстонцев».

Слеты и марши неонацистов проводятся также в Польше, Болгарии, Словакии, Германии и других странах.

Нельзя не отметить, что на поддержку неонацистсткого бандеровского путча в Киеве собралось немало неонацистов из многих стран мира. Многие из них уже во время «майданного противостояния» на киевских баррикадах открыто бравировали на телекамеры нацистской символикой и нацистскими лозунгами, а затем в составе неонацистских «добровольческих батальонов» приняли активное участие в вооруженных действиях против мирного населения юго-востока Украины.

Но далее многие из этих зарубежных неонацистов вернулись в свои страны. И, как свидетельствует политическая динамика в этих странах, вносят немалую лепту в резкое «поправение», вплоть до неонацистской радикализации общественного мнения и политики в своих государствах.

Этот процесс происходит (о чем свидетельствует немало высказываний таких неонацистов) со ссылками на успешный прецедент военного, политического и антиконституционного переворота неонацистов-бандеровцев на Украине, которые превратили свою идеологию в государственную идеологию крупной европейской страны. И тот факт, что наиболее откровенно и решительно поддерживает «украинский прецедент» Литва, уже заставляет многих европейских политиков задумываться об этой тенденции обеления и возвышения собственных и чужих нацистских приспешников, а также их сегодняшних последователей.

Второй «пакет обвинений» в адрес Конституционного Суда России, выдвинутый в Вильнюсе г-жой Грибаускайте, касается того, что КС РФ, якобы, «пытается скомпрометировать Европейский Суд по правам человека».

Нам хорошо известно, что представители Литвы регулярно выражают возмущение тем, что КС России в некоторых случаях выражает частичное или полное несогласие с решениями ЕСПЧ, и запрещает исполнять некоторые решения.

Однако, во-первых, КС России всегда объясняет свое несогласие с исполнением решений ЕСПЧ точными и конкретными правовыми аргументами. А именно, тем, что исполнение этих решений противоречит букве и духу высшего на территории России закона - Конституции Российской Федерации.

Во-вторых, не одна Россия нередко выражает несогласие с решениями ЕСПЧ. В частности, такие страны-члены Совета Европы, как Италия, Великобритания, Германия, Австрия (подписавшие, как и Россия, Европейскую Конвенцию по правам человека), - не исполняют решение ЕСПЧ, если их конституционная судебная инстанция признает, что это решение противоречит базовым основам национального законодательства.

В-третьих, помимо законодательного отказа от исполнения решений ЕСПЧ, существует и практика затягивания и неполного исполнения постановлений ЕСПЧ. Так вот, Россия в этом вовсе не лидирует. В частности, на 31 декабря 2016 года число постановлений ЕСПЧ, ожидающих исполнения и находящихся на контроле Совета Министров Совета Европы, составляло 2350 - против Италии; 1573 - против Российской Федерации; 1430 - против Турции; 1147 - против Украины, и так далее.

И потому не может не вызывать недоумение и вопросы то обстоятельство, что Литву всегда возмущают факты несогласия с решениями ЕСПЧ со стороны России, но никогда не возмущают подобные же факты несогласия с решениями ЕСПЧ со стороны других европейских стран. Естественным образом возникает предположение о том, что такие оценки со стороны Литвы имеют отчетливый привкус внеправовой политической ангажированности.

Это предположение, увы, подкрепляется и другими специфическими реакциями Литвы на мировые события и процессы. В частности, нам хорошо известно, что Литва практически всегда выражает полное и безоговорочное согласие с мнениями, оценками и действиями США на международной арене. Нередко - вопреки мнениям и оценкам своих партнеров по Европейскому Союзу и НАТО. Мы, в частности, знаем, что то, как г-жа Грибаускайте в очередной раз в предельно грубой форме сформулировала свои обвинения против России 18 и 20 сентября 2017 г. на Генеральной Ассамблее ООН, - вызвало недоумение и недовольство представителей многих европейских, и не только европейских, стран.

Это обстоятельство, на мой взгляд, вынуждает расширять тематические рамки нашего обсуждения далее. Потому что дело  не в Литве, которая лишь следует политике избранных ею «старших товарищей» по мировому сообществу.

Возвращаясь к неправовой акции Литвы, проведенной, якобы, «с принятых всем мировым сообществом позиций» (что неправда) и, якобы, для «отстаивания справедливости» (что опять-таки неправда), нельзя не отметить слишком уж очевидного привкуса в этой акции двойных псевдо-правовых и политических стандартов. Которые, отмечу, применяются сегодня далеко (и прежде всего) не только Литвой, и видны, что называется, «невооруженным глазом».

Например, почему следует считать признание отделения Косова от Сербии новоявленным правительством полевых командиров «Армии освобождения Косова», уличенных в многочисленных преступлениях против человечества  (причем отделения без всякого референдума!) - «законным демократическим волеизъявлением косовских албанцев и реализацией права на национальное самоопределение»?  И при этом называть отделение Крыма от Украины по итогам референдума, достоверность результатов которого подтверждена несколькими авторитетными международными социологическими опросами, - «незаконным посягательством на территориальную целостность Украины» и «российской аннексией Крыма»?

Почему финансовая, политическая и военная поддержка странами НАТО так называемой «антитеррористической операции», проводимой незаконно установленной в Киеве необандеровской властью против граждан Востока Украины  с бесчеловечным применением тяжелого оружия против гражданского населения при участии в этой необъявленной войне огромного числе «добровольцев», в том числе нацистов, из разных стран мира, - это благородная «защита территориальной целостности Украины»? И почему такая же поддержка Россией борьбы граждан Востока Украины, не принявших неофашистскую бандеровскую власть в Киеве, с участием таких же добровольцев из России и других стран мира против нацистских «добровольческих батальонов» и украинской армии, - это «российская оккупация украинской территории»?

Почему следует называть отказ органов конституционного правосудия крупнейших стран Европы - Великобритании, Германии, Австрии, Италии - от исполнения решений ЕСПЧ, противоречащих базовым основам национальной Конституции и национального государственного строя, всего лишь «достойным сожаления». И почему аналогичный отказ Конституционного Суда России по тем же основаниям - нужно называть «вопиющим нарушением Россией взятых на себя международных обязательств» и «компрометацией ЕСПЧ»?

Почему беспрецедентное наращивание присутствия вооружений и военных контингентов стран НАТО в Прибалтике, а также проведение этими контингентами у границ России множества крупнейших военных учений, - это «необходимые оборонительные меры». И почему российско-белорусские плановые учения «Запад-2017» - это, якобы, «подготовка России к агрессии в Прибалтике и аннексии территорий независимых демократических европейских стран Евросоюза и НАТО»?

Почему регулярные попытки уравнивать политику СССР и гитлеровской Германии как «двух тоталитаризмов» со стороны государств, которых СССР огромной кровью своих граждан спас от нацистского порабощения, - это респектабельный европейский и американский «аналитический тон»? И почему старательное замалчивание того факта, что страны Прибалтики оказались в числе наиболее ревностных союзников Гитлера в «окончательном решении еврейского вопроса» и невиданном терроре против просоветского гражданского населения, а заодно и легализация неонацистских акций, и торжественное воздвижение памятников коллаборационистским пособникам Гитлера  - это «понимание и признание естественной реакции народов на советскую оккупацию»?

Почему незаконное, без мандата ООН, вооруженное вмешательство «группы стран-друзей Сирии» во главе с США в гражданскую войну в Сирии, с откровенной поддержкой финансами, разведкой, вооружением, логистикой, ряда воюющих организаций, признанных террористическими, - это благородная «война с терроризмом»? И почему военная поддержка Россией (по просьбе и приглашению сирийского правительства!) армии законно избранного президента Сирии Б.Асада в ее борьбе с террористами - это «сирийская агрессия России» и «опаснейшая угроза международному миру и безопасности»?

Список подобных вопросов можно множить до бесконечности. Но и приведенного выше достаточно для того, чтобы понимать: наш сегодняшний мир сдвигается все ближе к политической пропасти глобальных фальсификаций права и справедливости.

Возможности для такого сдвига готовились давно. И складывались из опробования и закрепления последовательности применения трех основных технологий:

- предъявление доминирующими СМИ некоего события или процесса как грубейших нарушений прав человека, вопиющей несправедливости и/или опасности. В том числе, на основании односторонне «отфильтрованной», фейковой или откровенно постановочной информации/дезинформации в адрес национального и международного сообщества;

- объяснение сообществу через те же СМИ невозможности восстановить справедливость или снять угрозы правовыми методами;

- формирование группы/коалиции стран и сил, которые далее начинают «восстанавливать справедливость» или «снимать угрозу» без какого-либо правового мандата - как правило, под предлогом «принуждения к миру», «гуманитарной интервенции» или пришедшей ей на смену «ответственности по защите».

Видимо, первым опробованием этого изобретения стала трагедия в Африке в регионе Великих озер в 1994-1995 годах. Когда идущая там межплеменная война, унесшая около 2 миллионов жизней, управлялась мировыми СМИ «почему-то» в интересах глобальных корпораций, разворачивавших добычу и экспорт золота, алмазов, кобальтовых и тантало-ниобиевых руд, при «странной» пассивности миротворческого контингента ООН.

Следующий этап опробования этой технологии - события развала Югославии, когда ведущие мировые СМИ представляли сербов единственными виновниками конфликта, а все жертвы и провокации во время войны относили на счет сербов. Так, на весь мир озвучены подробности трагедии в боснийской Сребренице в июле 1995 года, где сербскими войсками были убиты около семи тысяч и изгнаны около 25 тысяч мусульман-босняков. Но мало кто знает о трагедии Сербской Краины в Хорватии в августе того же 1995 года, где хорватскими войсками в ходе операции «Буря»   (причем в присутствии миротворческих «голубых касок» ООН!) были убиты более трех тысяч и изгнаны из мест многовекового проживания около 260 тысяч сербов.

Еще более наглядным стало использование этой технологии во время войны НАТО в Косове в 1999 году. Тогда глобальные «мейнстримные» СМИ в один голос объявили о «бойне» в деревне Рачак на юге Косова, где сербские солдаты, якобы, зверски убили 45 местных мирных жителей. Это событие стало главным основанием для проведения «гуманитарной» военной операции НАТО против Югославии, и прежде всего против Сербии, без мандата ООН.

При этом в СМИ попросту не попали доклады независимых групп финских, белорусских и германских экспертов о том, что выводы комиссии по расследованию «бойни в Рачаке» были фальсифицированы. Эти эксперты, включая директора Института судебной медицины в Гамбурге доктора Клауса Пюшеля, обратили внимание на то, что пулевые отверстия в телах и гражданской одежде убитых не совпадали, что на их руках были следы пороха, и что многие из них не были местными жителями. И в итоге доказали, что, по меньшей мере, 39 из 45 убитых в Рачаке были боевиками Армии освобождения Косова, погибшими в боях с сербской полицией в разных районах Косова, свезенными в Рачак, переодетыми в гражданскую одежду и захороненными в общей могиле.

Не попали в «мейнстримные» СМИ и репортажи с многотысячных митингов протеста против войны НАТО в Югославии, проходивших в ряде европейских столиц. Хотя на этих митингах (например, в Риме) вели съемку команды всех крупнейших мировых телеканалов.

Не попали в «мейнстримные» СМИ и сообщения о том, что главные удары ракет НАТО были направлены на телецентр в Белграде, который мог доносить до граждан страны и мира какую-либо независимую информацию, а также на сети энергоснабжения, мосты через Дунай и другие гражданские объекты, в результате чего погибли тысячи мирных жителей.

Далее была война США и Великобритании против Ирака в 2003 году - вновь без мандата ООН, только лишь на основании предъявления глобальными СМИ некоей (как позднее выяснилось, фальшивой) пробирки с якобы изготовленным в Ираке бактериологическим оружием, которой потрясал с трибуны ООН госсекретарь США г-н Колин Пауэлл. В результате Ирак был лишен устойчивой государственности и стал местом создания, укрепления и экспансии таких ныне запрещенных глобальных террористических организаций, как Джебхат-ан-Нусра (запрещенная в РФ террористическая организация - РНЛ) и Исламское государство (запрещенная в РФ террористическая организация - РНЛ).

Далее была краткосрочная война Грузии против Южной Осетии в 2008 году, которую пришлось останавливать России. В ее ходе глобальные СМИ показывали видеозаписи движения грузинских танков на столицу Южной Осетии Цхинвали - и объявляли их «неспровоцированным нападением России на мирную Грузию».

Далее была война в 2011 году так называемой «группы стран-друзей Ливии», включавшей ряд арабских государств и стран НАТО, против власти Муаммара Каддафи в Ливии. Эта война шла с грубейшими нарушениями мандата ООН, основанием для получения которого стали фальшивые сообщения глобальных СМИ о зверствах солдат армии Каддафи против мирной оппозиции, а также о том, что Каддафи, якобы, раздает войскам виагру для изнасилований женщин. В итоге Ливия оказалась в состоянии безгосударственности, с множественными очагами межплеменных  конфликтов и хаоса на территории, а заодно стала одним из главных плацдармов для распространения терроризма организаций халифатистского ислама на всю Африку.

Далее была начатая в том же 2011 году война очередной - вновь созданной без мандата ООН - «группы стран-друзей» Сирии против законного правительства Башара Асада. Поводом для войны стали сообщения глобальных СМИ о жестоком подавлении войсками Асада протестов мирных граждан в южном городе Дераа. При этом из предъявляемых глобальными СМИ видеосюжетов тщательно вырезались фрагменты, на которых «мирные граждане» стреляли по войскам из автоматического и снайперского оружия. А затем упомянутые «друзья Сирии» этих «мирных граждан» объявили «умеренной оппозицией» и вот уже седьмой год исправно обеспечивают их деньгами, современным оружием, логистикой и разведкой. А в последние годы, под предлогом помощи в борьбе против «Исламского государства», - поддерживают прямыми военными действиями авиации и спецподразделений.

Наконец, в феврале 2014 года «мейнстримные» мировые СМИ, в изобилии представленные своими телевизионными командами в Киеве, аккуратно «не замечали» ни атак снабженных огнестрельным оружием боевиков неонацистского так называемого «правого сектора» (запрещенная в РФ организация - прим. «РГ») на правоохранителей, ни фактов стрельбы из автоматов и снайперских винтовок по бойцам подразделения МВД «Беркут» и штатским гражданам из соседних зданий, занятых боевиками «правого сектора», ни фактов голосований депутатов в захваченной боевиками Верховной Раде под дулами автоматов. В этих СМИ все события в Киеве назывались мирным восстанием граждан Украины против коррумпированной власти.

Представляется, что приведенных примеров более чем достаточно для того, чтобы убедиться, что мировые «мейнстримные» СМИ, вместо объективного освещения фактов и событий, с достойной сожаления регулярностью и последовательностью занимаются согласованной ангажированной фальсификацией мировой реальности в соответствии с политикой «двойных стандартов». И что эти действия СМИ открывают путь для реализации целей хозяев СМИ в обход любых правовых норм. 

Мне скажут, что так было всегда. И что разные страны и субъекты интересов всегда стремились доказать (нередко фальшиво) законность и справедливость своих действий обществу. Когда-то это «доказывали» через глашатаев на площадях, а в современную эпоху - «доказывают» через СМИ. А затем совершались и совершаются любые преступления под «доказанным» предлогом своей «правоты».

Тогда в чем же состоит новизна ситуации, и есть ли эта новизна?

Новизна состоит, прежде всего, в следующем. Произошедшие за последние десятилетия слияния и поглощения в сфере глобальных СМИ привели к тому, что в мире осталось всего несколько сверхкрупных медиа-конгломератов, которые можно пересчитать по пальцам. И эта глобальная «информационная» (нередко, что греха таить, откровенно информационно-пропагандистская) олигополия, почти полностью контролируемая США, - кардинально меняет базовые условия информирования глобального мира о происходящих событиях. В результате мы имеем следующее.

Во-первых, из глобального информационного поля последовательно «выдавливаются» (или даже, как на Украине, законодательно запрещаются под предлогами «защиты от информационных угроз») СМИ, способные подавать альтернативные «мейнстриму» факты и аналитические интерпретации. То есть лишаются голоса все, кто осмеливается знать, думать и говорить без «единогласия» с мейнстримом. Одновременно те, кто заинтересован в объективном освещении и оценках событий, лишаются возможности узнать альтернативную точку зрения. Мировой информационный «мейнстрим» фактически становится почти «одноголосным».

Подчеркну: в глобальном информационном пространстве возникает (в качестве как бы новой нормы) ситуация, принципиально недопустимая и дикая с точки зрения любого правоведа, да и вообще с точки зрения любых демократических норм. Ситуация, когда в споре одна из сторон конфликта вообще не выслушивается и ее позиция не принимается во внимание.

Во-вторых, на фоне единодушия и единогласия мейнстримных СМИ, которые в новых условиях способны сфабриковать глобальное  общественное мнение, оказываются резко облегчены манипуляции правовой базой международных действий.

Например, представляются на голосование в Совбез ООН проекты резолюций, категорически неприемлемые для части стран - постоянных членов Совбеза. А поскольку такие резолюции отвергаются, то дальше разводят руками и говорят: смотрите, ведь вы каждый день видите по телевизору растущие масштабы несправедливости и угроз, а правовой способ решения проблем не работает. Но с несправедливостью и угрозами надо бороться, их терпеть нельзя!

И тогда начинаются военные акции по решению НАТО  или создаются самоназванные «группы друзей» Ливии, Сирии и так далее, которые, не обращая внимания на нормы международного права, начинают вмешиваться в конфликты или проводить международную политику в своих групповых интересах.

Это не только делает глобальный мир все менее демократичным. Это одновременно неизбежно приводит к радикализации тех групп, которые при таких «информационных тенденциях» оказываются лишены не только «права голоса», но и «права слуха». Включая правые (вплоть до неонацистских), левые (вплоть до маоистских) и этно-религиозные (вплоть до террористических) группы.

И это - что еще важнее и серьезнее - кардинально меняет представление многих стран мира о гарантиях собственной безопасности. Речь идет о странах, которые не располагают мощным информационно-пропагандистским потенциалом глобального масштаба, то есть не имеют возможности хотя бы на уровне бесспорных фактов «прокричать» свою правду и свою справедливость на весь мир. Такие страны понимают, что они, в конечном итоге, не могут гарантировать свою безопасность ничем, кроме достаточно мощного ракетно-ядерного потенциала стратегической дальности и секретно распределенной инфраструктуры применения этого потенциала. 

А поскольку таких стран в мире подавляющее большинство, мы сегодня, возможно, оказываемся на пороге нового этапа форсированного ядерного вооружения мира - невзирая на международные договоры о нераспространении и санкции, связанные с тайной реализацией ракетно-ядерных программ. В этом смысле, похоже, сегодняшнее поведение КНДР - лишь «первый звонок», пролог развертывающейся на наших глазах драмы. Нет нужды объяснять, насколько менее безопасным местом для жизни станет наша планета, если этот процесс начнет набирать скорость.

Но даже если такие предположения малообоснованны, рассматриваемая «новизна» войны в информационном пространстве - вовсе не мелочь. Слова нередко ранят больнее пуль. Оскорбительно-военная риторика СМИ в адрес геополитических конкурентов их хозяев  не может не оставлять вполне осязаемых следов. Она неизбежно повышает градус взаимной агрессивности во всех слоях общества конфликтующих стран и, в том числе, в тех эшелонах власти, которые участвуют в разработке и реализации стратегических решений. И это не может не повышать вполне ощутимым образом риск прямых военных столкновений.

По моему глубокому убеждению, все, что я здесь обсуждаю, происходит, в том числе, по причинам недостаточной проработанности и строгости кодификации системы международного права, включая Устав и другие основополагающие документы ООН. Возможности неоднозначной интерпретации этих базовых основ международного права позволяют в одних случаях апеллировать к «принципу нерушимости границ», а в других - к «праву наций на самоопределение», в одних случаях - к «защите прав человека», а в других - к «праву народа на освободительную борьбу», и так далее.

Именно это обстоятельство слишком часто позволяет «развести руками» по поводу бессилия права и обратиться к неправовым методам выгодного для инициаторов решения их проблем.

На эту тему я не раз выступал и даже предлагал возможные законодательные инициативы и процедуры юридического уточнения и кодификации обновленных основополагающих документов международного права на уровне ООН. И я убежден, что жизненные реалии сегодняшних очень непростых - и крайне тревожных - мировых процессов  вскоре заставят нас конкретно и практически обратиться к решению названной   проблемы.

Однако сегодня я отмечаю, что необходимое нормативное обновление правового базиса ООН не происходит даже на уровне предварительного согласования подходов к этому вопросу. А вместо этого предлагаются - причем чаще всего с обсуждением в ограниченном кругу «согласных» стран - либо технические изменения организационно-структурного и финансового характера, либо такие правовые новации, которые фундаментальным образом меняют уникальную роль и смысл деятельности единственной, безусловно легитимной мировой организации, призванной контролировать глобальный правовой порядок.

Я имею в виду такие новации, которые облегчают и упрощают сопряжение рассмотренного выше тотального информационного доминирования с политикой двойных стандартов. В частности, в некоторых проектах реформы ООН уже давно (и все более настойчиво) высказываются предложения отменить право вето постоянных членов Совета безопасности ООН  и перейти к принятию обязывающих решений Совета безопасности тем или иным большинством его текущих членов.

Не могу не подчеркнуть, что такого рода новации в условиях, когда информационно-пропагандистский пул СМИ, контролируемых США, способен сфабриковать почти любое глобальное большинство, - лишат мир главного, совсем не случайно созданного при учреждении ООН более 70 лет назад, ограничителя возможности развязывания катастрофических конфликтов.

Завершая, я призываю признать, что и слишком уж очевидная ползучая реабилитация нацизма и неонацизма, и неуклонное распространение по всему миру наиболее жестоких и бесчеловечных форм массового и хорошо организованного терроризма, и нарастающие процессы сдвига глобальной политики к неправовым действиям с использованием всех современных средств конвенциональных и неконвенциональных войн, - это новые и все более явные угрозы глобальному миру.

Пора признать, что в мире уже идет новая, еще не вполне откровенно объявленная, холодная война. Она идет прежде всего против России, но и против ряда других стран. Которые то называют странами-изгоями, то обвиняют в том, что они «стоят на неправильной стороне Истории».

Кто именно стоит на правильной стороне Истории - когда-нибудь рассудит только сама История. Нам же нужно думать - и крепко думать - о том, что следует сделать для того, чтобы холодная война не перетекла в войну горячую.