Родительское движение нуждается в смене стратегии

Если что и может заставить действовать нашего соотечественника-современника, то это прямая угроза его семье, его детям. От остального мы научились отстраняться: «там», в публичном пространстве, на социальном поле может происходить многое, но это «там», а не «здесь». «Здесь» же – это зона приватности, наша личная жизнь, которую мы, - вероятно, уже наглотавшись постмодернистского мироощущения, - строим сугубо индивидуально, не ожидая никакой помощи от общества и, соответственно, стараясь ничем не вкладываться в социальность. В результате социальность оказывается содержательно пуста. Она ещё существует как некое явленное пространство, на которое каждый может указать: «вот она, социальность, вон оно общество», но смыслы все уже давно разобраны по частным квартирам. Выходя в социальность, мы всего лишь отдаём некую дань (подобно тому, как мы платим налоги), а чаще лишь имитируем вовлеченность в необходимую социальную деятельность, внутренне ожидая, когда же она закончится, чтобы можно было вернуться в наш уютный частный мирок.

И вот в этот мирок приходит опека и интересуется нашими детьми. Внезапно оказывается, что она имеет на это какое-то право, так как действует в целях раннего предотвращения семейного неблагополучия. И убедить, что ваша семья предельно далека от неблагополучия, вы не можете: будущее внезапно, всё может измениться в любой момент. То есть отныне вы подлежите плотному внешнему контролю, а если что не так, детей всегда смогут изъять.

Это вызывает протест. Это заставляет нас покидать свои уютные мирки и объединяться для реального социального действия. Так возникло современное родительское движение.

До сих пор деятельность родительского движения строилась на стратегии «фактора влияния». На самом деле мы и в настоящий момент продолжаем руководствоваться этой стратегией. Суть её заключается в следующем. Власть действует неправильно: принимаются неверные законы, назначаются не те люди на ответственные посты, Россия подписывает опасные международные соглашения и т.д. Любое подобное действие вызывает общественный протест. Этот протест следует сделать максимально массовым и бросающимся в глаза, с тем, чтобы власть услышала и откорректировала свои действия. Необходимы акции: митинги, шествия, протестные письма.

Сначала казалось, что это – перспективный путь. Власть действительно стала замечать происходящее и как-то реагировать. В «плохих» законах начали менять формулировки, по самым одиозным из них – откладывать рассмотрение. Через какое-то время, однако, стала заметна и основная слабость такой стратегии: она способна давать негативные результаты (тормозить зло), но позитивно бесплодна. Озвучивание на митингах альтернативных законов и концепций никак не помогает в их рассмотрении официальными государственными органами.

Триумфом стратегии «фактора влияния» стал Родительский съезд, прошедший 9 февраля 2013 г. в Колонном зале Дома Союзов, который посетил Президент России В.В.Путин. И не просто посетил, а выступил на нём с сочувственной речью. Это означало, что родительское движение услышано властью, причём на самом верху.

Однако данный триумф, состоявшийся в публичном пространстве, никак не отразился на общем движении России в сторону ювенальной юстиции. Новые законы по-прежнему имеют ювенальный характер, а реплики чиновников различного уровня содержат стандартные речевые обороты, отражающие ювенальную идеологию («социальное сиротство», «семейное насилие», «ранее выявление неблагополучия», «защита прав и интересов детей» и т.п.). Наоборот, создаётся впечатление, что визит Президента на Родительский съезд используется как информационное прикрытие для активизации наступления на автономию семьи.

Вывод, который неизбежно из этого следует: ресурс стратегии «фактора влияния» в настоящее время полностью выработан. В дальнейшем использование данной стратегии для сопротивления ювенальной агрессии будет всё более неэффективно. Ювенальная идеология настолько глубоко проникла в общественное сознание, а главное – в инструментарий государственных органов, что прямым указанием «сверху» дальнейшее продвижение ювенальных технологий уже не остановить.

Стратегию нужно менять.

Но есть ли какие-то иные возможности повлиять на ситуацию? Возможна ли другая стратегия?

Теоретически возможна. Её можно назвать стратегией «активной антиювенальной среды». В качестве основных блоков новой стратегии могут быть выделены:

1. Тотальное юридическое сопротивление. Любое действие ювеналов должно аргументированно оспариваться. Будь то банальное анкетирование, проверка, изъятие или ювенальный закон. Это заставит противника быть предельно осмотрительным. Он перестанет действовать беззаконно и нагло, а значит, темп внедрения ювенальных технологий заметно упадёт.

Для того, чтобы подобное юридическое сопротивление стало возможным, на местах должна собираться вся информация о ювенальных прецедентах. Должны быть выработаны формы первичной проверки такой информации, чтобы не реагировать на ложные и неправильно понятые сигналы.

2. Создание антиювенальной информационной среды. Здесь в первую очередь важно создать единый специализированный национальный информационный ресурс. На этом ресурсе должна отражаться вся информация о прецедентах: мы должны знать масштаб бедствия. В том числе будет собираться информация о незаконных действиях ювеналов и борьбе с ними. Желательно иметь базу по всем лицам, задействованным в ювенальной системе – с их должностями и должностными «подвигами». В общественном сознании должно закрепиться, что попасть в данную базу – это признак недостойности человека. «Ювенал» в современном языке должно звучать примерно также, как «мытарь» в евангельских текстах.

Общедоступными должны быть антиювенальные материалы, способные ответить на любой вопрос граждан – без истерики и лишних эмоций. Каждый гражданин России должен знать, что ювенальная юстиция – это система внешнего контроля над семьёй (в том числе и над его семьёй), а изъятия детей – это только видимая, наиболее бросающая в глаза часть айсберга. Для этой цели на низовом уровне необходима планомерная, регулярная просветительская деятельность. Граждане должны видеть те формы зависимости от ювенальной системы, которые уже касаются их семей (сбор информации в школе и т.д.). Антиювенальное информирование должно быть столь повсеместно, как повсеместна сегодня ювенальная пропаганда.

3. Активное экспертное антиювенальное сообщество. Антиювенальная деятельность может иметь научное обоснование (традиционная семья – это естественный продукт исторического человечества) и потому просто обязана его иметь. Есть масса людей, которые могут стать экспертами в этой области, публично защищая интересы семей. Подобное экспертное сообщество способно создать систему альтернативного законодательства, которое с помощью развитой информационной среды может быть доведено до каждого. Наличие известных и обсуждаемых альтернативных проектов неизбежно будет влиять на деятельность официальных законодательных органов.

4. Взаимопомощь в трудных ситуациях. Во многом проблемы семей вызваны деградацией социальности. Люди разучились жить сообща и опираться друг на друга. В рамках стратегии «активной антиювенальной среды» мы можем начать выстраивать социальность заново, искать для этого подходящие формы.

Однако всё это требует организующего начала. Необходимы инициаторы и организаторы на всех уровнях.

Быть может, такие люди и есть, но сегодня они заняты организацией акций в рамках стратегии «фактора влияния». Акции – привычное и понятное дело, требующее лишь единомоментного приложения сил, после чего можно снова полностью уйти в свою личную жизнь. Это – своеобразная жертва, приносимая на алтарь социальности, с помощью которой хотелось бы от неё откупиться, если не навсегда, так на время. Без изменения этого отношения, без признания социальности в качестве неизбежной и необходимой составляющей нашей жизни, нам ювенальную агрессию не одолеть. Стоит признать, что если акции становятся перманентными, то они уже перестают быть акциями, и здесь требуется что-то другое. От того, признаем ли мы это или нет, зависит и будущее нашей страны, и частное будущее наших семей.

Андрей Карпов, главный редактор сайта «Культуролог»