«К тому же, - продолжил историк, - апеллировать к позиции новомучеников странно еще и потому, что она у них была неоднозначна по поводу непоминания. Например, святитель Кирилл (Смирнов) советовал своим духовным чадам не ходить в «сергианские» храмы, однако, при отсутствии выбора все же разрешал там молиться. А вот пример митрополита Иосифа (Петровых), который был канонизирован Русской Зарубежной Церковью, свидетельствует об обратном. Автор пишет, что в настоящее время комиссией по канонизации обсуждается вопрос о причислении владыки Иосифа к лику святых - после этого членам комиссии в священном сане остается этот сан с себя сложить, потому что митрополит Иосиф жестко заявлял о том, что таинства «сергиан» безблагодатны. А священники из комиссии, да и сам автор сборника, приняли священство именно у «сергианских» архиереев».
«Несостоятельно, на мой взгляд, также и сравнение жизненных путей и позиций митрополита, а затем патриарха Сергия (Страгородского) и его тезки, митрополита Сергия (Воскресенского). Несостоятельно, прежде всего, потому, что мы все-таки не может однозначно, абсолютно точно сегодня сказать, кто такой был митрополит Сергий (Воскресенский). Мы не знаем, по чьему-то приказу или по своей инициативе он остался под оккупантами. Это могло быть задание, чего нельзя исключить. Он мог быть двойным агентом, мог быть агентом, вышедшим из-под контроля, а мог быть вообще не агентом. И пока мы в этом не разберемся - если это и будет, то нескоро - эту фигуру трогать опасно, чтобы не нагромоздить каких-то ложных выводов. При сравнении двух Сергиев за рамками осталось обращение Сергия Младшего в 1943 году, во время наступления Советской армии, к жителям Прибалтики и вообще всех территорий, на которые распространялась юрисдикцией его экзархата с тем, чтобы они вставали в ряды вермахта. Я сам видел этот документ - типографским способом отпечатанный призыв отвергать помощь Советов и вступать во вражескую армию. Митрополит Сергий понудил подписаться под этим призывом все подвластное ему духовенство (сами священнослужители поставили свои подписи или это сделали за них - уже трудно сказать). Отсюда - история преследования священников Прибалтики и всего северо-западного края, в том числе - игумена Павла (Горшкова), наместника Псково-Печерского монастыря», - отметил профессор Светозарский.
«На мой взгляд, - продолжил эксперт, - нельзя смотреть на митрополита Сергия (Страгородского), будущего патриарха, с точки зрения непоминающих новомучеников. Их период прекращается с концом эпохой «большого террора», когда люди физически уничтожались. Потом история пошла не так - если бы террор продолжался, как намечалось, то в стране действительно не осталось бы ни одного священника. Но началась война, и митрополит Сергий благословил наш народ на борьбу с врагом. Да, понятно, что митрополит Сергий был далеко не Гермоген, но тем не менее, именно он призвал всех на сопротивление фашизму - это факт непреложный и именно таковым и останется, хотя все остальные детали его биографии можно обсуждать. У отца Георгия есть интересный момент: он пишет, что митрополит Сергий или Сергий Младший (так его называли современники, так называют и исследователи, чтобы различать двух митрополитов) остался в оккупации в Риге по благословению Сергия Старшего. Для меня это новость, откуда взялась эта информация - непонятно».

«Книга отца Георгия по своему жанру - это историческая публицистика. Все мы можем рассуждать на исторические темы, в том числе, и ваш покорный слуга. Повторюсь: в книге нет ничего принципиально нового - автор снова проговаривает свои взгляды, но без крайностей. В этом смысле его книга похожа на попытку реабилитации. Грустно при этом, что единомышленники отца Георгия - их немного, но они неутомимы - продолжают возводить стену между реальной историей и той историей, которую они себе мыслят. Грустно, что они не хотят пересматривать уже совсем замшелые взгляды и более того - не обращать внимания на элементарную фактологию», - заключил профессор Алексей Константинович Светозарский.