Историк Алексей Наумов, автор книг о святом Александре Медеме, обратился с открытым письмом к губернатору Саратовской области Валерию Радаеву. Историк обеспокоен судьбой Александрии - имения графа Медема в Хвалынском районе, в поселке Северном. Александр Медем (1877-1931) прославлен Церковью в сонме новомучеников и исповедников Российских и входит в Собор Саратовских святых. А его имению, разоренному за годы советской власти, но частично все же уцелевшему, грозит сегодня вторичная перепродажа.
По
словам начальника отдела земельно-имущественных отношений Хвалынской
администрации Алексея Мошкова, а также руководителя аппарата заксобрания
Натальи Кирилловой, участок земли площадью 120 соток вместе с
оставшимися от усадьбы строениями, в частности, жилым домом Медемов
(теперь он нежилой, но в нем еще находится поселковая почта), прудом и
остатками парка был продан за 400 тысяч рублей, поскольку желающих
участвовать в аукционах и купить этот участок за адекватную цену никак
не находилось. Покупатель не был связан никакими обязательствами по
сохранению и использованию строений и земли, поскольку Александрия не
числится в реестре объектов, имеющих историческое и культурное значение.
В областном комитете по охране культурного наследия нам подтвердили: не числится, поскольку никто не обращался в комитет с заявлением и пакетом требуемых документов, включающим экспертное заключение о культурной ценности. Меж тем, как пишет в своем письме историк Наумов, «...бывшая усадьба Медемов и в наши дни представляет исключительную историко-культурную ценность (...) Заложил усадьбу выдающийся государственный деятель России - граф Оттон Людвигович Медем. В разное время он был хвалынским уездным предводителем дворянства, новгородским губернатором, сенатором и членом Госсовета. Его сын Александр Оттонович - святой новомученик Русской Православной Церкви. Усадьба связана с именами выдающихся деятелей культуры, представителями семей Голицыных, Нарышкиных, Оболенских, Давыдовых, Чертковых...»
По словам г-на Мошкова, намерения покупателя представлялись вполне благими и для депрессивного поселка, и для самого объекта - создание базы отдыха и туризма. Иного способа сохранить запущенную усадьбу, кроме передачи ее в частные руки, районная власть, по словам ее упомянутых представителей, не видела.
Действительно, в ряде случаев единственный способ сохранить исторически ценный объект - это именно передать его в частные руки, если только эти руки надежны и сколько-нибудь ответственны. Так ли это в данном случае? Обращение Алексея Наумова к губернатору вызвано тем, что покупатели Александрии решили ее перепродать, только уже не за 400 тысяч, а за три миллиона, и разместили объявление об этом на соответствующих интернет-ресурсах.
Какова же дальнейшая судьба Александрии? Можно ли смириться с тем, что это место, самым непосредственным образом связанное с жизнью святого, патриота России и верного рыцаря Православной Церкви, исповедавшего веру в годы красного террора и погибшего в тюрьме,- стало предметом самой обыкновенной спекуляции, то есть перепродажи с целью извлечения дохода?
Правда, перепродаже уже дан отбой. Во всяком случае, позвонив по указанному в объявлении телефону, я услышала: «Не продаем, будем приводить в порядок, уже начали вывозить мусор». На вопрос: «А зачем тогда давали объявление с пометкой срочности?» - «контактное лицо» ответить не смогло, а связать меня с более компетентным лицом отказалось. Возможно, отказ от продажи (временный или окончательный?) - следствие обращения Наумова к первому лицу области.
На самом деле, спасти Александрию - дело непростое и дорогостоящее. По ходу разбирательства я не раз услышала вопрос: «А почему Церковь не добивалась, чтоб этот участок отдали ей? Добивается же она возвращения храмовых зданий». Но ведь просто получить участок в руки - совсем не достаточно, его надо привести в надлежащее состояние, достойно содержать и правильно использовать. Есть ли у Церкви на это средства - учитывая, что все возвращенные храмы реставрируются исключительно на деньги жертвователей?
Совсем недавно Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин ответил на письмо молодой жительницы Маркса Юлии Антоновой, которая также озабочена судьбой дома графа Медема. Владыка благодарит автора письма и других неравнодушных людей и выражает надежду, что общественный резонанс будет способствовать изменению ситуации вокруг Александрии - хотя ни у Саратовской епархии, ни у областной власти денег на восстановление усадьбы нет. Правящий архиерей видит выход во включении этого объекта в федеральную целевую программу по культуре. При этом он убежден, что усадьба графа Медема должна быть возвращена в собственность государства. А благочинный Хвалынского округа протоиерей Виталий Колпаченко сказал нам следующее:
- Несколько лет подряд все наши силы, все средства, которые удавалось найти, уходили на содержание православной гимназии имени Александра Медема в Хвалынске. Теперь гимназия встала на ноги, и, несмотря на то, что мы планируем строить новое здание, мы в силах, при определенных условиях, заняться и Александрией. Это наше бесценное наследство: место, где жил святой, где все сделано его руками. Мы не должны оставаться равнодушными к судьбе хвалынской Александрии.
Марина Бирюкова
|
Одна только вера, что не все кончается здесь земным нашим существованием, - дает силу не цепляться во что бы ни стало за свою малозначащую жизнь и ради ее сохранения не идти на всякую подлость, низость и унижение... Действительно свободным может быть только человек глубоко и искренне верующий. Зависимость от Господа Бога - единственная зависимость, которая человека не унижает и не превращает в жалкого раба, а, наоборот, возвышает. Проповедник и наставник я плохой, но мне хочется тебе сказать то, что я особенно остро чувствую и для тебя желаю. Верь твердо, без колебаний, молись всегда горячо и с верой, что Господь тебя услышит, ничего на свете не бойся, кроме Господа Бога и руководимой Им своей совести... Из письма Александра Медема сыну Федору, 1923 год |
По линии отца Александр Оттонович Медем происходил из старинного немецкого рыцарского рода. Его мать, Александра Дмитриевна Нарышкина, принадлежала к одному из самых известных русских дворянских родов. Окончив юридический факультет Санкт-Петербургского университета, Александр Оттонович женился на Марии Чертковой; молодые поселились в волжском имении Медемов, Александрии. Здесь Александр Оттонович занимался сельским хозяйством вплоть до 1918 года, то есть до конфискации помещичьих земель. Помещик Медем был весьма активным земским деятелем, пользовался авторитетом среди крестьян, его знал и уважал саратовский губернатор П.А. Столыпин. У супругов Александра и Марии Медемов было четверо детей.
Воспитанный в лютеранстве, Александр Оттонович в 39 лет осознанно присоединился к Русской Православной Церкви; ранее он выстроил у себя в имении домовую церковь во имя святых равноапостольных Константина и Елены; разрушенный в годы советской власти, храм этот в настоящее время восстановлен.
После революции начался воистину мученический, исповеднический путь Александра Медема. Девять арестов разной протяженности; близость расстрела; поволжский голод начала 20-х годов, титаническая борьба за выживание семьи - вопреки совершенно безнадежной ситуации; потеря брата, героически погибшего на Гражданской войне, смерть безмерно любимой жены и затем дочери; разлука с сыном, который чудом не погиб в том же бою, рядом с дядей, а затем сумел выбраться за границу... И открытое, мужественное, последовательное исповедание веры. Александр Оттонович и его близкие были прихожанами церкви Свято-Троицкого мужского монастыря в Хвалынске. Вместе с другими верующими граф Медем организовал приходской совет монастыря. Совет, а с ним и монастырь последовательно противостояли «живоцерковникам». В письмах того периода Александр Оттонович жестко говорит о трусости и предательстве некоторых известных ему священнослужителей - принять и простить это он не может.
В 1929 году Александр Медем, обвиненный в «ведении антисоветской работы среди монахов и духовенства г.Хвалынска», выслан в Сызрань. В Сызрани он зарабатывал на хлеб уроками немецкого и французского языков и по-прежнему ходил каждое воскресенье в храм. В 1930 году его вновь арестовали. 1 апреля 1931 года он скончался в больнице Сызранского домзака от отека легких.
http://ruskline.ru/monitoring_smi/2013/08/05/vladimirskie_torzhestva_v_amerike_proba_pera/
