1 декабря 2009 года в региональном информационном центре «ТАСС-Урал» состоялась пресс-конференция на тему: «Ювенальная юстиция в России – угроза семье и обществу?» В конце ноября в Москве прошли общественные слушания на тему «Ювенальная юстиция – угроза семье, обществу и государству». В мероприятии приняли участие представители общественности из 27 регионов России, в том числе 4 человека от Свердловской области. Поводом для проведения слушаний стали настойчивые попытки определенных заинтересованных кругов (в том числе – зарубежных) ускоренно ввести в России под предлогом «защиты детей» так называемую «ювенальную систему», скопированную у Запада. Известно, что представители церкви, целый ряд общественных и родительских движений высказываются по этому поводу весьма критически.
Участники:
Владимир Хомяков, Сопредседатель Общественного движения «Народный собор» (г. Москва)
Вячеслав Боровских, Директор наркологического реабилитационного центра «Подвижник», врач-психотерапевт
Валерий Неталиев, Председатель Екатеринбургского городского родительского комитета
Владимир Хомяков:
Я возглавлял комитет по организации общественных слушаний в Москве, которые прошли 24 ноября. Реализация ювенальной системы может коснуться уже завтра каждой семьи в России так же, как она коснулась семей в Европе. Что же вызывает тревогу? Сама мотивация необходимости введения ювенальной юстиции. Есть некие международные стандарты, которым Россия должна, якобы, соответствовать, потому что она, дескать, подписала и ратифицировала Социальную хартию. Беспокоит то, что, не адаптировав международный опыт к своим собственным проблемам и задачам, мы можем получить нечто противоположное тому, что сегодня так расписывают «ювенальщики». За этим, как правило, стоят иностранные круги, например, фонд ЮНИСЕФ, круги ООН и различные международные организации, которые финансируют практически все пилотные ювенальные проекты в России, многие некоммерческие организации, которые отмечены в финансировании антироссийской деятельности.
Что такое ювенальная юстиция? Это введение специальных судов для несовершеннолетних. Это особое – «мягкое» – правосудие для лиц, не достигших 18 лет, как правило, не связанное с лишением свободы. Этот суд сводится к профилактическим беседам, работе психологов, записи в спортивные секции и т.д. Вторая часть этой ювенальной программы – это система защиты прав детей. Очень важно понимать, что здесь понимается под правами ребенка, потому что часто это кардинально расходится с тем, к чему мы привыкли.
Все это делается в соответствии с Социальной хартией, в которой вопрос вызывает всего один момент: ст. 17, п. 1б, где предписывается защищать детей и молодежь от безнадзорности, насилия и эксплуатации. Только этим единственным документом мотивируется необходимость введения в России ювенальной юстиции. Хотя в данной хартии про ювенальную юстицию не сказано ни слова. Как именно защищать детей от насилия и эксплуатации и что под этим понимать – это должно быть исключительно национальной прерогативой.
Исходя из содержания данной системы, получается, что нельзя заставить ребенка, грубо говоря, убирать за собой посуду – это называется «эксплуатация детского труда», нельзя наказывать: шлепнул – «применил насилие», повысил голос – тоже «применил насилие» над ребенком. Нельзя ребенку давать денег меньше, чем его однокласснику, поскольку это его унижает, и это является фактором нарушения детских прав. Эти самые очень пространно толкуемые права в европейском понимании, которые для нас выглядят несколько резко, могут быть введены в норму, которую нас заставят выполнять. Будет создаваться целый штат людей, которые будут следить за тем, чтобы мы именно в таком варианте это выполняли.
Фактически в каждой школе каждого района будет находиться омбудсмен, задача которого – собирать доносы новых Павликов Морозовых на своих родителей, учителей и т.д. Такие прецеденты уже есть: в школе в Таганроге ребенка не взяли на экскурсию за хулиганское поведение. Ребенок обижается и идет к омбудсмену. Омбудсмен советует подать иск на учительницу. Далее подается иск на учительницу, в котором сумма за моральный ущерб составляет 60 тыс рублей. Суд приговаривает учительницу выплатить 30 тыс. Естественно, этим ее унижают, и она увольняется из школы. Важно, что при этом у нас пока никакой ювенальной системы нет. Но пилотные регионы уже есть. Это не ювенальные суды и не ювенальная юстиция, это целостная ювенальная система.
Один из ярких примеров функционирования ювенальной юстиции – это Франция. Там ювенальная юстиция существует с 50-х гг. Общий итог ее: порядка двух миллионов отобранных детей, из них по каждому второму случаю родители судятся, потому что детей отбирали на недостаточных основаниях.
В Германии, по данным журнала «Spiegel», отобрано семьдесят тысяч детей за один год. Из них более 30 тыс отобраны из-за недостаточно хорошего материального положения семьи. Прикинув все это на Россию, можно понять, какое количество детей можно будет отобрать у нас за недостаточно хорошее материальное положение семьи. Последствия этой ювенальной системы следующие: разрушается семья, ребенок начинает воспринимать родителей как своих потенциальных оппонентов по судебному процессу, он получает право доносить на них в суд и жаловаться на них по телефону. Таким образом, нарушается система образования, неприкосновенность жилища, потому что омбудсмен вправе влезать в любую «подозрительную» семью и выяснять то, что с ним происходит.
Уничтожается презумпция невиновности родителей – родители изначально считаются виноватыми. Главное то, что создается страшная система внутри государства – система теневого управления. Ведь угроза отнять детей в любой семье означает появление мощнейшей базы для коррупции, для шантажа и теневого управления.
Появляются фостерные семьи, то есть семьи, в которые отдают отнятого у родителей под «благовидным» предлогом ребенка, ведь детских домов очень мало. Семье платят деньги, и ребенок временно там проживает, пока его не устраивают в детский дом. На Западе это очень прибыльный бизнес: в семью берут 20-40 детей. Этим широко пользуются секты, гомосексуалисты и педофилы. Выходит, если мы ЭТОГО не принимаем, то мы нарушаем хартию.
На самом деле хартия не обязывает нас вводить ювенальную юстицию в том виде, в котором нам предлагают ее ввести. Кроме того, нельзя, чтобы одна статья хартии нарушала другую статью, а в той же самой Европейской Социальной хартии существует ст. 16, в которой прописано: семья, как основная ячейка общества, имеет право на социальную, правовую, экономическую защиту для обеспечения ее всестороннего развития. Таким образом, видение сторонников ювенальной юстиции кардинально подрывает эту статью европейской хартии. Ст. 17, п. 1а говорит о том, что дети и молодежь с учетом прав и обязанностей их родителей получают уход, помощь, образование и т.д. А в результате введения ювенальной юстиции права родителей оказываются нарушенными! Ряд статьи Конституции нарушается введением ювенальной юстиции. Если проблема защиты детства в России существует, стоит ли спешить отказываться от тех наработок и достижений, что были до того, как ювеналы обратили внимание на нашу страну? Согласитесь, 15-20 лет, когда активно работали детско-юношеские общественные организации, родительские комитеты, когда в стране была другая ситуация – проблемы такого размаха перед нами не стояли. Что делать сегодня? Взять все лучшее из прошлого опыта, добавить к этому наш новый опыт по работе с семьями, по борьбе с педофилами. Это – достойная альтернатива тому, что предлагают сторонники ювенальной юстиции. В этом плане Екатеринбург является новатором для всей России!
Вячеслав Боровских:
Все, что связано с ювенальной юстицией, показывает нам то, как далеко мы зашли, продвигаясь в противоположную от наших традиционных духовно-нравственных ценностей сторону. На самом деле это не единственная дорога, по которой нужно идти. У нас есть тысячелетняя система семейных и нравственных ценностей, от которой мы отошли после октября 1917 года. Одним из первых декретов большевиков был декрет отделения церкви от государства, на самом деле – отделение церкви от общества. А церковь – это единственный общественный институт, который создавал и культивировал российскую семью. Наш духовно-просветительский центр «Петропавловский» уже десять лет приходит в школы и ВУЗы, где встречается с учащейся молодежью, их родителями и преподавателями. Мы занимаемся просветительской работой в плане профилактики наркотической зависимости. Я врач-психиатр, нарколог, руковожу реабилитационным центром для наркозависимых. Когда мы начали эту работу, оказалось – то, что мы приносим школьникам, их родителям и учителям в качестве духовно-нравственного основания жизни человека, является востребованным в нашем обществе. Сейчас в г. Полевском, где находится наш центр, мы заключаем договор с управлением образования о долгосрочном сотрудничестве для того, чтобы прививать семейные и нравственные ценности, основанные на нашей традиционной духовности. Чудовищное распространение пьянства и наркомании в нашем обществе – это тоже результат удаления от наших нравственных и духовных основ жизни. Сейчас настал момент истины, когда наше общество должно осознать то, что мы действительно дошли до определенной черты, за которую нельзя заходить. Все, что касается вторжения в наши семьи, пересмотр взаимоотношений между взрослыми и подрастающими поколениями – это тот рубеж, за который нельзя заступать. Отношения между людьми заданы Богом пятой заповедью: «Чти отца и мать твоих, и счастлив будешь, и много лет проживешь». После Октябрьской революции мы так и не устранили самое главное – это разобщение народа с церковью, которая создала этот народ и это государство. Сейчас мы готовы делиться своим опытом со всеми в плане просветительской деятельности и оказания помощи наркозависимым.
Валерий Неталиев:
Один из основных проектов нашего родительского комитета – это защита детей от сексуального насилия. Благодаря данному проекту раскрываемость таких дел в Свердловской области достигла 92%.
Другой проект заключается в создании стройной системы воспитания, где, кстати, наказание также должно присутствовать и занимать определенное место. У нас есть очень хорошая, не разрушенная до сих пор система профилактики беспризорности, правонарушений среди несовершеннолетних. Во главе этой системы стоят комиссии по делам несовершеннолетних. Этой системе, конечно же, не хватает финансирования. Но еще больше ей не хватает помощи родительской общественности!
Когда наш родительский комитет в течение этого года проводил в Орджоникидзевском районе Екатеринбурга эксперимент по защите детей, мы получили добро от областной комиссии по делам несовершеннолетних. Для того чтобы выяснить, как должен работать «детский комендантский час», за год нами было проведено больше двухсот рейдов по неблагополучным семьям, по предотвращению продажи алкоголя и табака детям до 18 лет. Систему защиты детства, которая сейчас есть в России, надо усиливать. Здесь очень много зависит от материальной базы. Например, выяснилось, что на всю Свердловскую область в настоящий момент у комиссий по делам несовершеннолетних имеется всего одна машина, и ту не на что заправить бензином. Когда родительский комитет стал проводить рейды, мы три раза в неделю стали давать Орджоникидзевской комиссии по делам несовершеннолетних по три машины, теперь инспекторы ПДН имеют возможность проверять, где сейчас находится несовершеннолетний, выезжать на место группой специалистов – мы привлекли людей из опеки, попечительства, соцзащиты, комиссии по делам несовершеннолетних и т.д. То есть комиссии ПДН у нас потому слабые, что они не имеют условий для эффективной работы. Сейчас мы должны отладить систему комиссий ПДН и посмотреть, как она работает, а после этого решить, нужен ли нам западный опыт или нет.
Кто должен следить за тем, чтобы права ребенка соблюдались?
Валерий Неталиев:
Главным органом, который в этой системе следит за нарушением прав детей, является прокуратура. Но какие-то ее действия тоже можно пересмотреть. Потому что закон о профилактике правонарушений, которым многие пользуются, существует еще с советских времен. В рамках этого закона необходимо посмотреть, что усилить, что поставить на первый план.
Владимир Хомяков:
Необходимо также сформулировать права так, как они должны соответствовать нашей культуре, нашей духовности, нашему миропониманию. Бороться нужно с причинами, а не со следствиями. Насилие над ребенком – это уже следствие некоторых вещей. Необходимо дополнить официальную систему защиты родительским компонентом. Мы забыли, что родительский комитет – это не только группа родителей, в чьи обязанности входит сбор средств на подарки учителям. Это орган местного самоуправления в школах. Я являюсь сторонником того, чтобы такой важный аспект, как ювенальные технологии, вводился только после широкого общественного обсуждения. Такие вещи не могут проходить тихо, без участия общественности. Основная опасность может состоять в том, что криминал может использовать этих несовершеннолетних для самых тяжких преступлений, ведь их нельзя будет ни посадить в тюрьму, ни задержать на длительный период. Не надо думать, что последствия ювенальной юстиции могут придти не только в бедные семьи, они могут придти в любую семью. Среди жертв ювенальной юстиции на Западе огромное число вполне состоятельных семей. Ведь это прекрасная возможность для вымогательства.
В каких государствах действует ювенальная система, а в каких она отвергнута?
Владимир Хомяков:
Она действует практически во всем Евросоюзе, поскольку почти весь Евросоюз подписал эту хартию. Права ребенка они понимают именно в трактовке европейской бюрократии. Система вводится в бывших советских республиках, например, в Латвии. Поскольку сегодня людей для внедрения ювенальной юстиции уже массово готовят при кафедрах ряда институтов по иностранным программам, соответственно, тот, кто их обучает, на того они и будут работать, в их ключе и по их стандартам. Естественно, что это будут не наши стандарты. Во Франции говорили о выделении ежегодного бюджета на ювенальную систему, равного порядка 2,5 млрд евро. Эти деньги должны отрабатываться.
Самый позитивный пример страны, где отвергнута ювенальная юстиция, – Украина. Там родители подняли тревогу и остановили закон о ювенальной юстиции уже в третьем (!) чтении. Родителей поддержали депутаты Верховной Рады от разных фракций.
Владимир Евгеньевич, Вы упомянули о пилотных проектах в России. Уточните, пожалуйста, какие это проекты?
Владимир Хомяков:
Пилотные проекты по введению ювенальной юстиции вводятся в 20 регионах. Это такие территории, как: Ростов, Ставрополь, Таганрог, Санкт-Петербург, ряд школ Москвы, Московской области. Детей в школах учат тому, что родители до 18 лет обязаны содержать своих детей: кормить, поить и т.д., а дети своим родителям ничем не обязаны. В результате у детей формируется извращенное представление о правах и обязанностях. Это притом, что еще не принят закон, это пока пилотные проекты. Сейчас выпускаются учебники для детей 8-10 лет, где на уровне комиксов совершенно четко приписано, в какой ситуации, кому и по какому телефону необходимо звонить. То есть любой ребенок может позвонить по такому-то телефону и пожаловаться на своих родителей. Такие книги формируют у детей негативное восприятие родителей. Эти семьи заносятся в определенную базу, после чего может придти социальный работник и поинтересоваться, в каких условиях живет ребенок, чем он занимается, сколько денег ему дают на карманные расходы и в чем его ущемляют. На общественных слушаниях в Общественной палате меня очень насторожила следующая фраза: «Главное – запротоколировать первые показания». Потом ребенок может от них отказаться. А если первые показания – это эмоции, которые свойственны подростку? Меня также настораживает ст. 15 Конституции, в которой написано о приоритете международного права над внутренним. То есть, работая по международным законам, можно никому не подчиняться. Ни президент, ни прокурор, ни Верховный суд не в состоянии с ними ничего сделать. Все замыкается на Европейском суде.
Если внедрить эту западную ювенальную систему в России, что называется, «под копирку», какой процент семей могут лишиться детей в связи с этим?
Владимир Хомяков:
Я думаю, что примерно 90 проц семей попадают под эту опасность. Семья может не очень хорошо жить. Поводом взять под контроль семью может, например, послужить то, что два ребенка проживают в одной комнате. Мы получаем потенциальную опасность, которая может настигнуть каждого. Поскольку эта система будет создаваться как параллельная власть, имеющая возможность влезть в любую семью. В России самым оптимальным вариантом влияния на взрослых являются их дети: можно придти и сказать, что у вас существует проблема с детьми, на вас поступают сигналы, вы у нас под пристальным вниманием, и если вы не хотите лишиться детей, выполните следующие требования.
Эта система должна создаваться под мощным общественным контролем. Никто не должен влезать в чужую семью и предписывать, как воспитывать детей, когда повышать голос, какие слова при этом использовать. Наш духовный суверенитет – на уровне семьи. Не случайно говорят, что семья – это малая церковь, потому что на ней все стоит. Если падает семья, то автоматически падает и государство.
Ваши планы на Урале? В каких регионах вы планируете еще побывать?
Владимир Хомяков:
Первый визит на Урал был потому, что именно Екатеринбург выдвигал наиболее эффективную инициативу снизу. В наших силах ввести широкую общественную дискуссию. И первый наш визит должен быть туда, где люди на местах пытаются противопоставить что-то этой системе. Планирую съездить в южные регионы. Очень хорошо на всю эту ситуацию отреагировал владыка на Кубани, который призвал нас стать стеной против этой чумы – ювенальной юстиции.
_1.jpg)
